Года промчались как расстались мы, конечно, всем желаньям вопреки. Но разве могут что-то старики противопоставить силе тьмы? – лишь только безутешности надрыв, глаза съедающую соль своей слезы. Хоть в обезьяний год, хоть в год козы рабом идёшь туда, где ждёт обрыв, безропотен, смирен – жизнь такова! – имеет всё начало и конец. Но мысли тяжелее, чем свинец, от них трещит до вскрика голова. – «Зачем страданьями венчается исход, и кто даёт команду на мученья?» Способен на садистские влеченья, считаю я, лишь только идиот. Как истязал бессильную тебя и заставлял беспомощно рыдать! Не знаю, как мучителя назвать я по сегодня: Бог? Палач? Судьба? Но их я за мучения твои паскудными словами обозвал. Лишь ты одна – мой вечный идеал, объект моей негаснущей любви.