Наверно с полгода назад я последний раз был в книжном магазине. Даже не в магазине, а на развале. Купил тогда приличную стопку книг. Немного зарубежной классики: Сэлинджера, до которого видимо я не дорос, ибо, как оказалось, скрытого смысла и символизма там гораздо больше, чем самого рассказа; Фицджеральда, но его у меня отняла мама и я так и не начал его читать, так как люблю, чтобы книга была только в моей власти; Купил «Норвежский лес» Харуки Мураками, который сейчас и читаю. Очень печальная книга, несмотря на то, что грустных моментов там не так уж и много. Гораздо меньше, чем разговоров про секс. Но атмосфера всепоглощающего уныния, безысходности, образ сырого леса с тяжелыми серыми облаками от горизонта к горизонту не исчезают. Они появились буквально с первых строчек, еще непонятных, с незнакомыми героями, но уже тогда я чувствовал, что хорошего конца можно не ждать. Сейчас мне осталось страниц 70 – нет ничего, если подумать. Сесть и дочитать. Но сейчас мне это делать страшно. Для того чтобы прочитать книгу мне нужно специальное время. Никаких дел, солнце за окном и теплый ветерок через сетку от комаров. Только тогда, сидя на подоконнике я её прочту. Сейчас же, когда я размышляю над этой книгой, на улице идет дождь и в небе всё то же бесконечно серое небо, в колонках играет Фрэнк Синатра с какой-то печальной песенкой о столь же печальной любви. В таком состоянии никак нельзя дочитывать книгу, в которой кто-то умрет, а может все, а может просто оборвется на полуслове – это чревато длительной депрессией, особенно на фоне сложившихся жизненных проблем (но я обещал не превращать это в сопливый личный дневник, поэтому будем впредь придерживаться стилистики рассказа о книге, и размышлений о литературе в целом). Сейчас замечаю, что часто пишу под влиянием прочитанного. Собственно и дневник я возродил после прочтения «Чайки по имени Джонатан Ливингстон», просто захотелось вновь написать что-нибудь и для кого-нибудь. Сейчас же замечаю в тексте обилие названий и имён без особого разъяснения, что это, куда и чем закусывать. А ведь именно этой своей чертой мне запомнился Мураками после моего первого знакомства с ним и его страной чудес без тормозов. Я тогда долго искал тех музыкантов и те песни, что там упоминались. И уже набирая эти строки, начинаю думать: признак бездарности и полного отсутствия таланта или же нормальное явление это копирование стиля и черт. Для меня это очень важно. Я не скажу, что я суперталант, но я умею многое. Частенько пишу что-то для себя, рисую, фотографирую. В общем, хватаюсь за все понемногу, и не жду никакого признания, лишь морального удовлетворения и выплеска эмоций. И часто я все это делаю под чьим-то влиянием. Было бы обидно узнать, что на самом деле я полная бестолочь и только и могу что копировать. Наверное, тут бы и стоило закончить свой поток мысли, иначе получится, что и тут скачу с мысли на мысль, теряя нить и возможно читателя где-то в дебрях потока несвязанных высказываний. А вместе с тем теряя и собеседника, ведь в тексте много не отвеченных вопросов и тем «для поговорить». Стоило бы, но есть еще одно касательно литературы. И если уж начал кружить вокруг нее, то выскажу все и сразу. Скоро настанет лето и вместе с ним спокойные дни на даче. Вот уж наверно мое любимое место для чтения. А значит, скоро я пойду покупать себе книги для теплых летних вечеров на балконе, увитом лозами винограда. Тут то некоторые друзья и начинают предлагать мне купить электронную книгу. Я консервативно отнекиваюсь, ссылаясь на неповторимый хруст страниц, запах типографской краски, отшучиваюсь про костры в случае заморозков. А ведь если подумать – они правы. Электронные книги становятся все более «настоящими». Их уже надо листать, они не утомляют глаза, благодаря особому экрану, недалек то час, когда к такой книге будет прилагаться балончик «Запах типографской краски идентичный натуральному». И все же я продолжаю покупать бумажных динозавров (которые стоят все больше как динозавры настоящие, во плоти). Почему? Что нас консерваторов заставляет покупать их, когда современные технологии уже стирают грань между бумажным и электронным, делая второй вариант экономически более выгодным. Думая над этим, я не придумал ничего лучшего, чем фраза «старею!» В 20 то лет. Ведь это то чего я всегда не понимал в стариках – их непринятия всего нового и удобного. Становится страшно от этого. И если не придумаю ничего нового, то так и придется запасаться новыми технологиями.