В четверг я лег спать замученный и уставший. Мне приснилась ты... Мне приснилось, что я тебя люблю… Что ж, говорят, что с четверга на пятницу снятся чертовски вещие сны… [right]Эпилог [/right] [right]Who knows?.. Not me. I never lost control. The face to face Of the man who sold the world. David Bowie в исполнении старины Курта Кобейна. (Надеюсь, переводить текст никому не надо? Ведь я пишу книгу для тех, кто не полный дебил)…[/right] У меня никогда в жизни не было мечты… Никогда. Never… Хотя, не то что бы совсем не было… Нет. В детстве мне, конечно, хотелось стать там космонавтом, как в принципе, и всем остальным мальчикам моего возраста. Но это не было мечтой. Просто навязанное тем временем (середина 80-х) и взрослыми желание, мы, наверное, и называли этим гордым словом. Мечта… Ну, разве можно назвать мечтой желание семилетнего парня того времени заиметь велосипед или компьютер?.. Сейчас дети хотят немного другого. Они хотят себе I-pod'ы и все более и более современные мобильники, прокаченные ноутбуки. Они об этом мечтают. Вкусы и запросы меняются день ото дня, но суть не в этом. Разве это мечта?.. Пожалуй, нет. Мечта – это что-то большое, светлое, нежное и обязательно неосуществимое. Обязательно. Я не знаю, существуют ли люди, у которых есть настоящая мечта. И они живут ради нее, верят в прекрасное, типа, будущее. Мне искренне сильно хочется думать, что есть. Но у меня мечты нет, и никогда не было. Вот это меня ужасно и пугает. Ужасает. Меня вообще в последнее время многое пугает. Моя жизнь, принципы, взгляды, ценности. Я САМ. *** В моем сердце больше никто не живет. Так уж случилось, никто. Нет любви, радости, вообще каких-либо иных чувств. Пустота. Пустыня, если хотите. А люди в ней, как чертовы перекати-поле. Я их не замечаю, они для меня ничто, неживые. И так уже довольно давно. Но уяснил это я только сейчас, сидя в маршрутке, которая везет меня непонятно куда. За окном, как 25-ый кадр, мелькал по-осеннему унылый вечерний город… – Слушай, а ведь я могу быть неплохим человеком!.. Почему я этого никогда не делаю?.. – Ты сейчас слишком трагичен. Чересчур. – Хм… А помнишь?.. Помнишь тот день, когда я тебе сказал, что не надо во мне искать что-то хорошее? Напрасно. Этого просто нет… Помнишь? – Знаешь, у тебя есть одна неплохая особенность… Отвечать на свои же вопросы. Те, кому нужно уже давно нашли в тебе «Хорошего Человека». Помнишь, как там говорится: «Кто чего хочет, получит, что хочет»… – А ты?.. – Я?.. Я думаю, тебя многие просто не понимают. Ты умеешь вызывать эмоции. Неважно, какие… Многие тебя любят, столько же и ненавидят. Нет равнодушных. Это здорово. Вот, что я думаю. – А знаешь, мне похуй!.. – Ты еще маленький мальчик. Потому что ты не знаешь, что те, кому похуй, они просто молчат и не подают вида. Вот им действительно ПОХУЙ! – Значит мне действительно похуй… И я брал в свои дрожащие от ужаса руки огромный нож и бил что есть сил. Я бил его жестоко, беспощадно, безжалостно. Разбивая в кровь о него костяшки своих рук, всей своей ненавистью я презирал его. Он был моим злейшим врагом, но, кто он, я не знал. Уже потом, позже, вглядываясь в его искалеченное тело, разбитое в клочья и кровоточащее лицо, я стал узнавать себя… – Приехали…(маршрутное такси резко остановилось) – Где это мы?.. – я вытащил наушники из ушей, где бесновался Nevermind. – Не знаю. А какая разница?.. Глава 1 Beginning «Моя семья» верит в БОГА! А я будто бы сам БОГ, То самое первое слово!.. (с) Новый год просвистел над моими урезанными холодным морозным ветром ушами, как сверхзвуковой истребитель. Бомбардировщик, мать его. Куда он улетел?.. Мне что-то там снилось... Что-то красочное и незабываемое. Я часто просыпался весь в поту и панике. В полном исступлении. И все вверяли мне, что так и нужно, что все в полном порядке! Так бывает, ты главное не переживай!.. Иногда мне снилось что-то волшебное и потому ненастоящее. Моя жизнь?.. Едва ли. «Лукоморья нет на карте, Значит, в сказку нет пути…». Первого января я проснулся от ужасного стука в дверь и криков: «Мэтью!.. Мэтью!.. Открывай!». Я сразу и понять-то не мог, что вообще происходит. «Это присказка, не сказка… Сказка будет впереди!». Открыв глаза, я увидел кафельный пол под собой и почувствовал некое замкнутое пространство вокруг себя. Меня это немного смущало, типа. Потом я сообразил, что вовсе даже и не лежу, а сижу. Еще я каким-то образом понял, что был уже вечер. Сижу в туалете, без штанов. «Забавно» - подумал я. Стук продолжался. Наконец я усек, чей это был обезумевший голос. Это вопил мой Кирилл. – Сейчас, подожди… - тихо изрек я, протирая лицо прелой ладонью. – Слава богу, ты проснулся!.. Где ключи от двери? Я уже битый час тут либо тебя зову, либо ключи ищу! Пойми, мне же давно домой надо! Выходи быстрее, - почти умоляя, щебетал Кирилл. – Выхожу-выхожу… Э-э-э, слушай... Какой сейчас год-то?.. – Ты придурок, с утра 2004-й, как бы... – Нормально… Потихонечку я стал приходить в себя. Во рту был неприятный свинцово-алкогольный привкус, нос сожжен, а в глазах какие-то хреновы зайчики. Я совершенно не чувствовал своих ног, они сильно затекли. Я попытался встать. Попробовал приподняться, но с первого раза это не особо получилось – ноги действительно сильно затекли. Когда все же встал, мне стало жутко интересно, каким образом и главное, зачем я оказался в туалете, спать что ли больше негде, а? Посмотрел в унитаз... Понятно, все же я заходил сюда «по делу». Все понемногу прояснялось… Когда я вышел «на волю», первое, что я увидел, это был Кирилл с безумными красными глазами. Он не сильно, но нервно оттолкнул меня с дверного проема, и поспешно вбежал туда, откуда, собственно, я только что. Что ему, интересно, сейчас было важнее, в туалет, или до дома, «до огорода»… Пока мои глаза пытались обработать всю эту информацию в виде дневного света и возникшего антуража вокруг меня, возле злосчастной двери столпилось еще парочка не совсем знакомых мне людей. Они встали в очередь в толчек, как бабушки в сберкассе за пенсией. «Просто, наверное, я долго там просидел» - подумал и отправился на кухню, уж больно пить хотелось. Битва за туалет меня миновала… Вы никогда не замечали, что чем праздник веселее и долгожданнее, тем будни, наступающие за ним, кажутся ужаснее и невыносимее. Разве нет?.. С утра мы просыпаемся и понимаем, что праздник прошел, и наступила обыденность, которая буквально растворяет нас в себе. А ведь было столько надежд, столько ожиданий от этого события. Но, как обычно, ничего особенного так и не произошло. Вот это, пожалуй, и вызывает ту непонятную грусть, которая так часто нас накрывает своей липкой пеленой. Пеленой отчаяния. А у вас разве не так?.. Со мной так происходит постоянно. К сожалению. Новый год – самый долгожданный праздник всей планеты! И вот я сижу в кухне, пью зеленый чай и пытаюсь вспомнить, что произошло за последние сутки, что делал Я?.. Итог: пропало пару эксклюзивных DVD с концертами Beatles, разбито несколько дорогих бокалов, окурки торчащие из цветочных горшочков, соседи посланы далеко-далеко нахуй, пёс мой с жутким перегаром и удрученным взглядом (ха, я опять его напоил), танцы на заснеженной крыше, звонки подружке в Австралию, признание в любви другой подружке… Да-да, последнее, наверное, самое интересное! Честно говоря, если бы я был трезв, то помнил бы все в мельчайших малюсеньких подробностях. И вообще, не делал бы этого опрометчивого поступка. Но я, черт возьми, был пьян, как пиранья зубаста. А вообще… Вообще, я действительно сомневаюсь, стоит ли оно того… Стоит ли вам тратить свое безусловно «драгоценное» время, слушая мой, типа, рассказ. Таких историй миллионы, наверное, миллионы судеб, миллионы концов этих судеб. Но, может быть, просто хочется так думать, что я хоть чуточку особенный. И хотя бы немного правдив. Ну, не знаю… Если так и не передумали, я продолжу: А подробности того новогоднего признания в любви я припоминаю весьма смутно. Стою я в ванной (возможно как раз именного после этого я и оказался в туалете), напротив меня моя знакомая модель Мари, с огромными удивленными/удивительными глазами. И я со своими узкими, пьяными, приобнимая ее за талию, говорю: «Люблю тебя, понимаешь?.. Люблю!»… Та в свою очередь растерянно и понимающе кивает головой и, по-моему, резко валит домой. Точно не помню. Вроде так. «Смешно» - подумал я уже в кухне 1-го января, вечером, когда восстанавливал все эти события. Даже чуть чайком не подавился, когда неожиданно словил приступ смеха над всеми этими обстоятельствами. Над всеми нами. Мне, кстати, редко бывает стыдно за то, что я делал. Чаще всего я просто истерически смеюсь. Вот и все!.. Да и чего, блин, грустить, подумал я, глядя на три дорожки кокса перед собой… ME Он сеял зло без наслажденья. Нигде искусству своему Он не встречал сопротивленья – И зло наскучило ему… ……………………… Но кроме зависти холодной, Природы блеск не возбудил. В груди изгнанника бесплодной Ни новых чувств, ни новых сил; И всё, что пред собой он видел, Он призирал иль ненавидел… М. Ю. Лермонтов Город пожирает тебя, обволакивая своим спокойствием. Окутывая. Трудно этому сопротивляться, да никто особо и не пытается. Это совсем не Москва. Это уже почти Европа… Город-сказка, город женской ласки. В этом городе уже давно не осталось ничего святого. Ничего нежного. Ничего честного. Но, не смотря, ни на что – это мой город. Каким бы он, мать его, ни был. Не спеша прогуливаться по моему ночному городу, дышать его нечестным неоном и курить легкие сигареты… Это здорово, это успокаивает. Этот вечный неон… Ахуительно. Потому что вся дневная суета замирает и начинает мерцать другая, новая жизнь. Идеальная. Ночной город возбуждает, и заставляет дышать тебя как-то по-особенному. По-ночному… Порой это всего лишь мгновение, но какое!.. А что такое город?.. Тысячи, миллионы судеб переплетаются в неповторимый узор. Значит город – это узор?.. Нет одинаковых судеб, значит, и одинаковых городов тоже нет. Так выходит?.. И вот в таком неповторимом узоре, одном из тысячи, из миллиона городов я и живу. Теперь уже, вроде, вернее будет сказать, существую. Это действительно, намного вернее, С-У-Щ-Е-С-Т-В-У-Ю. Мне много есть, чего вспомнить. Веселого, светлого, невероятного, порой ужасного, но запоминающегося. Миллион событий, которые сыграли со мной свою игру… Это моя территория, мой мир, моя сказка. Мои тексты, мои мысли. Все мое… Все ужимочки и фразы, все повадки и манеры. И тебе, готов поспорить, интересно узнать обо мне побольше. Верно?.. Потому, думаю, самое время вам немного рассказать о главном герое, о центровом персонаже, о главном в этой Вселенной Человеке, то есть… обо мне. *** Меня зовут Мэтью, и я не всегда был таким… То есть, тем, кем я на данный момент являюсь, сделало меня время… Время бутиков и бессмысленного пафоса, время голых и сексуальных тел, время безумного идиотизма, идеологического пофигизма, время кардинального изменения в мыслях, в одежде и появления стоящих клубов, а не чебуречных, время перестановки ценностей, вперемешку с хорошим образованием, время глянца в самом его рассвете, время неразделенной любви. Это было еще тогда, когда я даже и не подозревал о том, что бывают хорошие концы историй. Историй, которые еще мне предстоит пережить… Именно тогда я мечтал умереть лет в 30, обдолбанным LSD в хлам, в тачке красного цвета. Это должен быть непременно мустанг, наверное. Какого-нибудь 64-го года выпуска. И врубится в самый «приход» в кирпичную стену того же цвета на скорости около двух сот в час. Но пока я жив. И это никак не унимается в моей голове. Меня зовут Мэтью… Так пожелала назвать меня мама. И я ее люблю. Наверное, это единственный человек, которого я вечно по-настоящему искренне любил, люблю и, само собой, буду любить. Всегда. Потому что Мама. Меня зовут Мэтью. Странное имя если ты родился в России, не правда ли?.. Хотя в наше время трудно уже этим кого-либо удивить. В наше время вообще трудно хоть чем-то удивить. Так уж сложилось. Такая страна. Меня зовут Мэтью. И, пожалуй, я должен был родиться где-нибудь в Англии, наверное. Помните, как в том фильме: «Англичане – алкаши! Хуже них только ирландцы! Потому что продались алкашам!». Но я, мать вашу, родился в России. И ничего тут не попишешь, блин. Хотя, наверное, морально я Ирландец, чистых кровей… Продажная душонка, типа. Меня зовут Мэтью. А знаете, ведь я, вроде, не так плох, и даже вполне себе прекрасен. Внешность и одежда предполагает, что я должен является вам по ночам ангелом в костюме от Prada. Только вот дела обстоят далеко не так. Не в смысле Prada. Я Мэтью, и меня ненавидят всякие там псевдо-мажоры. Потому что я раскусываю этих умников, как фисташки. Все эти их А6 и Lexus′ы RX 300 на которых они манерно рассекают по городу принадлежат совсем не им, а тому челу, который называет их «сыном» и он сейчас «на рыбалке» с друзьями. Пидоры, они реально задвигают, что круты. Всю их вонючую псевдость я вижу как на ладони. Меня зовут Мэтью. Меня любят девушки, но зачастую не те, кто нужно. А точнее, не так, как мне нужно. А как мне нужно?.. Да я, если честно, и сам-то не знаю. Я человек, который в курсе почем фунт лиха, и в моем истрепанном временем бумажнике от Armani помимо хрустящих купюр, куча пластиковых карточек, которые чаще используются не совсем по назначению. В общем, вы понимаете… Я люблю себя и реже кого-то из вас. Кого-то, кто может меня понять… Таких ничтожно мало и они занесены в мою личную «Красную Книгу». Меня зовут Мэтью. Моя главная диета – слегка обжаренная конина (кто-нибудь в это верит?..), помидоры в большом количестве и диетическая кола, еще кокаин (а это?))). Короче, я, наверное, кретин. По крайней мере, в этом смысле. Я качественный пиздабол, как вы, наверное, уже заметили, типа. Я человек, который умеет врать, как дышать. Если ты мечтатель, я вероломно проткну твои мыльные мечты-пузыри своей ржавой шпагой моей ужасной реальности. Тут нет места чуду. Пожалуй, столько пафоса и надменности мир еще не видывал. Хотя, я, конечно, могу ошибаться. Меня зовут Мэтью. Моя не пыльная работенка вполне мне нравится. Я ведущий журналист глянцевого издания World of the Fashion. И я стоял у его истоков, мне принадлежит львиная доля его становления. Все начальство это понимает, потому особо и не выебывается. Куда им до меня? Меня зовут Мэтью. Я мистер Бренд, любитель дорогой одежды, элитного алкоголя, дорогих наркотиков и качественных эмоций. Поэтому, наверное, я так часто мечтаю умереть. Поэтому, наверное, меня нельзя понять-оправдать-любить… это п-р-о-с-т-о НЕвозвожно!.. Меня зовут Мэтью. И если не ошибаюсь, я, все же, пиздатый чувак! А я редко ошибаюсь. По крайней мере, мне хочется так думать. Меня зовут Мэтью… Блядь, остановите кто-нибудь меня, уже, наконец. Что я несу?.. *** Я не жру экстази перед каждой вечеринкой, я предпочитаю кокаин. КокаинО. Хотя бы просто потому, что это, как минимум, круче звучит!.. К тому же если ты дернул кокса, никто не обзовет тебя наркоманом. Так, блин, просто не принято. И последнее, самое главное, если ты под кокаином – значит, у тебя есть деньги. Да, черт возьми, мало того, что они у тебя просто есть. Это нужно постоянно доказывать. Так, блядь, принято. А Мэтью отличный парень и он безумно нравится всем этим клубным прошмандовкам, и ему не к чему портить свой имидж употреблением «Е». И он, как видите, этого и не делает. Но как я уже говорил, обо всем по порядку. Когда я был маленьким, родившимся в далеком восемьдесят втором… В год собаки. Я стал почти гиеной, типа. Но пока я был малюсеньким и беззащитным. Но это только пока. Да-да, не делайте такие удивленные глаза!.. Ведь даже такой подонок, как я, тоже когда-то был маленьким. Так вот, когда я был маленьким, был чудесным ребёнком… Волшебным и долгожданным. Это потом уже я стану чистокровным мудаком. Это потом я разобью бутылку Dom Perignon об голову той парижской проститутки только за то, что она во время секса наотрез отказалась надеть ковбойскую шляпу и орать «Я-хууу». Это потом я стану работать журналистом в модном глянце и буду вешать самую длинную в истории человечества лапшу на ваши девственные и доверчивые уши. Это потом я навешаю на себя кучу брендов и буду выглядеть, как рекламный разворот в GQ. Это потом я буду рассекать по подиуму, и бухать X.O. в гримерке с моделями. Это все будет потом. Позже… Но до всего этого я был примерным мальчиком, который во всем слушался своих родителей. Магазины тогда продавали чипсы, которые были длинные, как негритянский член и мало напоминали сегодняшний Lays. Страна постсоветского пространства, страна постиндустриального могущества, страна-пост. Я любил сладкое и хлебные корочки, велосипеды и лимонад. Все как полагается. Я не был ни умным, ни глупым, был «середнячком». Даже каким-то чересчур, типа, неприметным. Всегда оставался в тени. И если бы хоть кто-нибудь знал, какое коварное, хитрое и беспощадное животное вырастет из меня… Если бы хоть кто-то знал. Может показаться, что я чересчур строго и предвзято к себе отношусь. Но правильнее было бы сказать, что я просто впервые в жизни трезво посмотрел на себя. И то, что я увидел мне не очень то понравилось. Наконец-то стал честным сам перед собой. Вот только что-то от этого мне совсем не становится легче. Ни на грамм. Ни на фунт. Нет чувств. Только, пожалуй, одно… Чувство такое, как обычно бывает, когда вспоминаешь, что полы дома не помыты, и потому отправляешься спать, чтобы не пачкать ноги. – Ты всегда отличался железной логикой, Мэтью!.. The best my nigga Друг – Послушай-ка это, - резко оживился я, сидя на кресле-качалке, и принялся читать из книжки заинтересовавший меня эпизод: «Он был хорошим сыном и, как все хорошие сыновья, по-настоящему любил свою мать. На самом деле он совершенно боготворил эту женщину. И все же он не мог заниматься любовью с ней; только не в присутствии отца, сидящего и наблюдающего за ними. Он вылез из постели и набросил халат, чтобы скрыть неловкую наготу. Идя из комнаты мимо отца, он услышал, как старик сказал ему в след: "Да, Эдип, твой ебаный комплекс налицо"… – Сильно… Действительно сильно! А кто автор? – спросил Кирилл – Ирвин Уэлш, чувак, Ирвин Уэлш, - ответил я. Лучшие друзья должны быть у всех. В том числе и у мудаков. Странная сентенция «лучший друг»… То есть лучшее из того, что ты имеешь, так выходит, да?.. Как бы то не выходило, у меня такой имелся. Или я у него?.. Трудно уже разобраться. Как бы то ни было, мой лучший друг – Кирилл. Он всю мою жизнь был рядом, в прочем, как и сейчас. Я так давно его знаю, что теперь даже сомнения в том, что он мой лучший друг кажутся нелепыми. Кирилл – это бренд во всем. Абсолютно во всем. В одежде, в музыке, в прическе, в девушках, в словах, мыслях. В нем нет ничего ширпотребного, все глянцевое… Даже похмелье. Даже. Я познакомился с ним еще, когда учился в школе. В то время… А вообще, черт с ним с тем временем… Мне сейчас настолько невыносимо, что как-то и не хочется об этом. Пусть будет просто «познакомились в школьные годы», договорились?.. Честно говоря, до сих пор не могу взять в толк, откуда мы с ним постоянно доставали деньги, когда были юнцами. Не понимаю и все тут. Потому что именно с ним мы, не отказывая себе в любом дорогом алкоголе, шлялись по всем модным клубам и прочим развлекательным заведениям города. Покупали все, что нам тогда, как кровь из носу было нужно, а на самом деле сливали cash на всякую чушь. В те, еще совсем юные года мы с неудержимой скоростью обрастали знакомыми, приятелями, друзьями. Кто-то из них со временем отшивался, кто-то отстранялся сам, ну а кто-то из них до сих пор с нами. Так, по-моему, бывает у всех. Жизнь… Мы с Кирюшей (так его обожали называть девушки, а он и не противился особо) гоняли по всякого рода закрытым тусовкам на море, в особняки, дачи, мы были везде. Крутили краткосрочные романы и гуляли напропалую. Одним словом это было наше все. Наша жизнь. Наш Style. Вспоминается, как мы с ним однажды после очередного гудежа (где, уже, честно говоря, и не припомню) просыпаемся у меня дома. Мы лежим на моей огромной кровати, а с нами еще две мадамы. Короче вчетвером отсыпаемся после тусы. Просыпаемся мы оттого, что меня начинает будить моя мама. Она меня неистово трясла, а я труп-трупом даже глаза не открывал. Я просто не мог. Зато первым проснулся мой лучший друг. Моя родительница так в лоб его при этих девках и спросила: «Кирилл, где вы их взяли?». Он не спеша оглядел кровать и мудро так ей ответил: «Здрасти, тёть Ир!»... Довольная ответом мама поспешно удалилась. У нее, кстати, всегда был этот дар, вовремя уходить, не докучать… Хотя, стоп!.. Был у меня раньше еще один друг… Стас... Он жил в одном подъезде со мной, этажом ниже и был намного старше меня. Это было еще тогда, когда я жил с мамой. Он уже оканчивал школу, когда я только пошел в нее. Нереально добрый и милый человек. Настоящий брадобрей. Моя бабушка и мама очень его любили, просто боготворили. И не мудрено, ведь было за что… Он всегда кому-то помогал, неважно кому. Не знаю, может, у него было такое необычное хобби. И я даже представить себе не могу, кому бы он мог не понравится. Мне казалось, что таких людей просто не существует в природе. Но, то, как я Стаса потерял, даже сейчас вызывает у меня отвращение к этому ущербному миру и к жалким людям живущим вокруг меня. Той далекой зимой, в день рождения своей подруги Кати он, как водится, выпил, и чтобы не обременять ее родственников, маму и папу, решил пойти домой в двенадцатом часу. Путь от нее до нашего с ним дома не был далеким, но лежал через озеро с кучей дачных домиков по периметру. В общем, минут двадцать ходу. Нашли его утром возле колодца. Какие-то варвары его раздели и облили водой из того самого колодца. Как потом говорили, что умер он быстро, но смерть его была ужасна. На таком лютом морозе он превратился в ледяную глыбу меньше чем за минуту. Одним словом, «смутные девяностые»… Бррррррррр… Я и по сей день нахожусь в шоке от такой ужасной смерти. От такой дикой, от такой бессмысленной. Позже я, конечно, уясню, что бессмыслице в жизни всегда есть место. У нее всегда забронировано место в салоне первого класса. А потом, спустя год, я переехал и определенно почувствовал явное облегчение. Сменил школу и, так сказать, друга. Лучше бы я сменил голову. Жаль, что человеческий мозг нельзя форматировать. Или можно?.. В общем, теперь у меня был Кирилл – тот человек, который, пожалуй, знает меня предельно хорошо. У каждого из нас, само собой, имеются какие-то потайные стороны, секреты. Но, тем не менее, он лучше всех осведомлен о моей персоне. Даже, наверное, больше, чем мама. Да это и не удивительно. Так что, мой лучший друг – Кирилл. Возможно потому, что он такой же подонок, как и я. Один в один. *** – Алло!.. – Мэт, почему домашний занят? Ты что, опять, блин, в Интернете?.. – Мам, ты что ли?.. – Нет, бля, Лайза Минелли!.. Знакомьтесь, это моя Маман! И еще один ее дар, поднимать настроение одной только фразой, когда кажется, что уже не поможет ничего. Она частенько меня веселит. И может даже чаще, чем нужно. Хотя мне определенно все больше и больше начинает нравиться ездить с мамой, когда она за рулем. Это, блин, что-то, поверьте. Гоняет она, как шальная и еще успевает материться на других таких же. Обычное для неё дело. Но она делает это весьма поэтично. Так, допустим, на днях, подъезжая к пешеходному переходу, она стала, само собой, притормаживать. Потому, что дорогу стала переходить какая-то манерная краля. Наша машина остановилась уже полностью. А эта краля так, не спеша, шурует себе перед нами. Мама, не отводя от нее недовольного взгляда, выдает в эфир: «Мы, бля, идем или плывем?.. Манда ты ушатая!». Дает резко газу и сразу на тормоз. Дернулась, в общем. Типа припугнула. Та мадама истерически запищала и убежала с перехода. Смеясь от души, мы поехали дальше. Еще моя мамуся нахваталась от меня некоторых словечек и стала с легкостью активно их использовать. Одно из выражений она часто употребляет в адрес наглых таксистов, которых она, by the way, на дух не переносит. Одним словом, когда очередной таксист пытается ее подрезать, звучит примерно следующее: «Ну, куда прешь, дятел ты недоразвитый?». Я тем временем катаюсь от смеха. А вообще, моя мама очень сильный волевой человек. Но такой она была не всегда… После смерти отца у нее просто не оставалось другого выхода. У нее на шее висел маленький я, и ей нужно было где-то доставать деньги. Постоянно. Намного больше, чем прежде. Спустя несколько лет она сильно изменилась. Это я понимаю только сейчас. Она стала жестче и могла построить любого. В абсолюте. Поставить его на место и, если потребуется, раздавить… По знаку зодиака она, кстати, лев. Вот только одного человека она так и не смогла обуздать – меня. Однажды я позвонил ей и «разрыдался». Помню, как это было… Никогда не ожидал от себя такого. Ведь я уже так давно не плачу. Выходит, что не такой я и толстокожий. Даже вполне себе ранимый. Такой же, как и все вы. Я тогда не плакал, но был на грани, голос выдавал мое критическое разочарование. Безумие какое-то. По-моему, мама тоже сильно растерялась, ведь она не видела моих слез, и не слышала мой плачь еще с тех пор, как я посещал детский сад. А тут такая истерика, с ума сойти. В общем, она тоже не ожидала от меня таких фокусов. Я вообще, в детстве мало плакал. Свои последние в жизни слезы я запомнил навсегда. И на то были особые причины… Помню… Девяносто первый год, смутный он был для меня, аж уписаться можно. Помню как сейчас. Мама по пути к очередным гостям (а мне тогда было лет девять, наверное) сообщила мне «новость»… Так, знаете, просто… Что-то из серии: «Ты почему вчера так долго не ложился спать?.. Видишь, теперь весь день сонный ходишь… Бабушка сказала, что ждет тебя завтра в гости. Что-то тебе там приготовила… Кстати, папа умер…». К бабушке, само собой, я не поехал… Мальчики 9-летнего возраста обычно не обладают высоким ростом. Мама шла обычным размеренным шагом, а я торопился за ней поспевать. Я помню те восемь шагов после ее последней фразы. Каждый шаг был медленнее предыдущего. Ровно, как и мои шаги, время тоже замедлялось. Мальчики 9-летнего возраста еще не имеют представления о взрослых шутках. Первый шаг… Второй. Третий. Может вот он какой, «взрослый юмор»… Четвертый. А почему мама не говорит: «Шутка!»? Я бы понял, я бы простил ей эту неоправданную жестокость. Эту дикость. Пятый. Еле иду. Мама тоже притормаживает. Шестой. Она смотрит на меня более пристально, изучает. Ну почему она не говорит: «Шутка»??? Седьмой. Где, черт возьми, это сраное слово «шутка»?????? А может… Восьмой. Остановка… «не шутка»… Все рухнуло. Слезы от Dior, плачь от Ferre и грусть. Наверное, от Yamamoto. Мальчики 9-летнего возраста умеют плакать навзрыд. Мальчики 9-летнего возраста не имеют понятия, что такое жизнь, а тем более смерть. Мальчики 9-летнего возраста обычно не готовы к таким новостям…. Больше Мэт не плакал никогда. Никогда. То есть, конечно, плакал. Само собой. Даже рыдал. Но как-то про себя. Внутри себя. Слезы никогда не вытекали из его зеленых глаз… Его зеленые глаза, скорее всего, не для такого были предназначены. Они должны были увидеть «жизнь»… *** Не знаю, какую роль сыграло со мной то, что я пережил за те страшные восемь шагов. Но что-то точно переменилось. Навсегда. Может, именно тогда я и повзрослел. Кто знает?.. Если верить цитате из одного фильма: «Человек становится взрослым, когда понимает, что может умереть», то так, наверное, и вышло. Я жутко повзрослел. Раньше времени. И даже смерть Стаса после этого не производила на меня особого эффекта. Да, я понимал, что это ужасно. Но ощущение больше походило на то, что я просто потерял какую-то свою «вещь». Новость о гибели отца навсегда меня изменила. Еще я не знаю, правильно ли моя мама поступила со мной. Думаю, что все же правильно. А какие еще варианты?.. «Твой папа уехал в командировку. Надолго». Или «Папа стал путешественником. И сейчас он на северном полюсе». Нет, определенно, мама сделала правильный выбор. Все мои одноклассники, само собой, сразу же все узнали. Конечно же, от своих родителей. Думаю, их ЖИВЫЕ родители так им и сказали: «Послушай, Катя/Даша/Маша/Егор/Андрей/Степа, у Мэтью погиб отец. Смотри, не вздумай его спрашивать об этом!». И именно поэтому первый вопрос, который эти Катя/Даша/Маша/Егор/Андрей/Степа мне задали, был «А что у тебя с папой случилось?». Честно говоря, после тех восьми шагов я, кажется, уже был готов перенести все, что угодно. В том числе и такой вопрос, в лоб. «Умер», - отвечал я сухо. При этом я смотрел им прямо в глаза. В самые их неподготовленные к такому зрачки. Больше вопросов не следовало. Вопрос в лоб – ответ, нахуй, туда же. Именно в том возрасте я и понял, что можно издеваться над людьми и их психикой, даже когда по факту ты в минусах. Теперь я жил без отца. Мама была мне всем… Человек, который, был мне ближе всех. Человек, роднее которого нет. Не было. И не будет никогда. Человек, который меня родил. Человек, который меня любил. Человек, который мне сообщил «новость». И самое ужасное, что через несколько лет я не останусь у нее в долгу. В смысле «новости»… *** Иногда мне нравились блины, которые по утрам готовила мама. С бабушкиным вареньем, само собой. Они всегда были чудесны, «спелые», с пыла с жару, они мне всегда безумно нравились. Это было еще одним приятным воспоминанием из моего детства. Детства. Вообще, детство, как таковое у меня было довольно красочное. Ну, серьезно… Даже после смерти отца… Мама несколько раз увозила меня на каникулы на различные там курорты, баловала подарками. Да только детством это можно было назвать чисто формально, поскольку внутренне я уже был взрослый. Тогда, кстати, я, не спеша и стал осваивать великое искусство вранья. Нужно заметить, у меня сразу стало это очень даже неплохо получаться. Мой дядя from Odessa, был конченым внутривенным торчком и на моих глазах он «кончился». Но до этого он мне показал пару «движений», пару выражений лица и все такое, при которых тебя никогда не запалят!.. Его так и не запалили, он просто умер. Такой, как вышло, у меня был врожденный талант. Пиздаболить. Жаль, что я не смог этот свой талант использовать во благо отечества, типа. Такой же, блин, косяк и с Богом… Поясню: Быть может, в те далекие Вифлеемские, или какие там, времена на Земле был еще более гениальный, намного гениальнее, чем я, врун, который и замутил этот жестокий развод. Нет, ну действительно, неужели есть из вас кто-то, кто на самом деле верит в некого дядю, который все видит, но почему-то нихуя не делает?.. Бог и его огромная игра, монополия, блин, с живыми людьми. Стратегия, мать ее, в которую этот некий Бог режется с утра до вечера почем зря. Миллиарды ходов и решений. Навороченная, короче, игра. А еще, я все чаще прихожу к выводу, что Бог – это самый крутой на Земле бренд. Но Господь – не товар, потому он и шикарен, как имя. Ему никогда не понадобиться ребрендинг, ренейминг. Он сам по себе. А вообще – это, опять же, лишь мое мнение. И если честно, то религия – тонкая штукенция. И я стараюсь никогда ее не касаться. Даже чуточку… Я чаще живу по принципу «даже если ты не веришь, это не значит, что не может быть иначе… Не стоит осуждать чужую веру»… Ключевое слово – «чужую». Вот что я об этом думаю. И думаю это как минимум – правильно. Кстати, должок я маме все же отдал, и так сказать, даже с процентами… Своего рода обменялись с мамусей любезностями… А ведь на дворе уже тысяча девять сот девяносто второй. И вот опять этот ужас… Второй. Я в шоке. «Должок» - звучит, как в той сказке, как-то почти иронично, но на самом деле веселого тут мало. Как сейчас помню, тот телефонный звонок с вопросом «А мама твоя дома?». Ее, само собой, не было. Тогда она постоянно поздно возвращалась с работы. Я уже мог справедливо претендовать на звание «взрослый», хотя бы по количеству лет мне. Но, какого черта, судьба мне опять преподносит такой «сюрпризец». Покрепче того, «восьми-шагового» И что я такого сделал? Пожалуйста, объясните!.. – Так нет мамы дома?.. – третий раз подряд в трубке прозвучал вопрос. – Да нет, я же говорю. Она еще не работе. Поздно приходит, - устало повторил я ответ. – Ясно… Мэт, ты послушай… - слово «послушай» звучало как-то подозрительно. – Ну… – Бабушке сегодня стало плохо… Мы вызвали скорую. В общем, она умерла… – … (у меня просто не было слов) – Ты это… Маме скажи, хорошо? – Я??? – Да!.. Ну, бля, вообще Пиздец! Нет, слабо сказано!.. П-И-З-Д-Е-Ц!!! «Бабушка», о которой шла речь по телефону – ни больше, ни меньше – мама МОЕЙ МАМЫ! Ну и как я об этом ей скажу?.. Я как ей это, блин, сообщу? КАКИМ ОБРАЗОМ?.. Каким голосом, просто как?.. Как я и говорил по телефону, мама пришла очень поздно. Я уже лежал в своей кровати. По сценарию давно уже должен был храпеть и видеть веселые сны. Но я не спал, просто лежал в темноте и думал над всего одним словом – «Как?..». Потому, как мама открыла дверь и как зашла, я понял, что она очень уставшая. Я решил отложить духовную «казнь» до утра. Ну не мог я так сразу. Снять с предохранителя и ебануть по ее святой душе в упор. Это же самый мой родной человек. Она дорога мне. Мама, я люблю тебя, не смотря ни на что!.. Рано утром я проснулся от ее шебуршания на кухне. А она уже собиралась на работу. Еще сонный, я выполз на кухню, к столу… Мама, напевая себе что-то под еще ни о чем не подозревающий нос, уже собирала сумку и была почти готова. Причем, прошу заметить, она была просто в шикарном настроении. Блядь! Ну и как мне это сделать?.. – Ты чего это так рано проснулся, сынуля? – Да так… Просто… - пробубнил я. «Сынуля?» - значит настроение у нее намного больше, чем шикарное. От этого мне стало еще тошнотворнее. Мне захотелось блевануть ненавистью ко всем этим обстоятельствам. Желчью из страха и боли. – Ну ты даешь! – улыбнулся ангел. «Мааааамаааааа! Ну, зачем ты так?.. Я чувствую себя убийцей! Твоим.» - метались мысли в моей голове. Я только хотел открыть рот и сказать очередное вводное слово, как зазвонил телефон. Мама взяла трубку: «Да… Да-да, уже готова! Машина подъехала? Тань, все я выхожу… Да, бегу-бегу». – Мэтью, погуляй с собакой, а то я не успеваю! – накидывая одновременно куртку и сумку на плечо, мама побежала к выходной двери. – Мам!!! – Что? – остановилась она. – Постой, мне нужно с тобой поговорить… Она подошла ко мне уже в куртке, но сумку пока держала в руках. Она так бережно ее держала, как новорожденного младенца. Сумка-младенец Gucci, я вспомнил, - это мой подарок на последнее восьмое марта. – Что случилось?.. – милая, святая улыбка, к сожалению, не сходила с ее лица. – Не торопись, присядь… – Мэт, но я опаздываю!.. – Мам, - оборвал я ее на полуслове, - мне нужно с тобой поговорить! Пойми, нужно… – Хорошо… - она как-то успокоилась и, не выпуская сумку из рук, села напротив меня. – В общем… – Господи, что там у тебя случилось?.. Ну… Говори уже! – В общем… Вчера позвонили… Бабушка… умерла. Если хоть кто-то в страшном сне, в кошмарах, в мыслях, где угодно видел, как рушится вселенная, как она распадается на все эти ебучие ионы-протоны, он, наверное, поймет меня … Глаза. Ее голубые чистые глаза, сияющие жизнью, в одну секунду стали серыми и мертвыми. Румянец с лица просто нагло свалил, посчитав, что сейчас он уж точно не нужен. Морщины… Готов поклясться, секунду назад не было ни одной. Зато теперь они закрывали буквально все ее лицо. Появились седые волосы. Ее руки ослабли, и сумка глухо упала на пол. И еще… Самое страшное. Это промежуток от того, как я видел ее голубые, прозрачные. Потом серые сухие. Потом влажные. Потом мокрые. И слезы-слезинки… Как будто морщинки, которые только что появились, выступили в роли водопровода. Слезы текли по ним. Одна за другой. Одна за другой… Не знаю, может она, как и я когда-то, тоже ждала, что я скажу: «Шутка». И она мне все простит, ВСЕ! Но я был уже взрослым и освоил шутки взрослых. Таковые в их репертуаре не значились, это была правда… Еще прошло секунды две, которые тянулись, как часы, перед тем, как я услышал ее плачь. Dolby Surround по ушам и по сердцу. Я не знаю, что делается в таких случаях. Меня не обучили, не подготовили. Я был просто не готов к такому. Я просто ее обнял, но плакать уже не мог. Не умел. В душе со скрежетом рвались струны, но я не пролил ни слезинки. Я не мог усугублять и без того тяжелую ситуацию. А потом этот нечеловеческий крик… Мама кричала через слезы, мои объятия и эмоции: «Мааамочкаааа!». Я думал, что сойду с ума… «Я не знаю. НЕ ЗНАЮ! Н-Е-З-Н-А-Ю! не знаю, что делать!» - вот что крутилось в моей голове. Если можете, поставьте себя на мое место. И тогда вы все поймете. Наверное. Если вы не конченый ублюдок, конечно. Мысли прервал телефонный звонок. Мама уже без иронии и шуток, как будто на проводе была сама смерть, прокричала: «Але?!.. Тань, я никуда не еду… У меня… Мама… Мама у меня… Умерла!!!». И бросила трубку на пол. Само собой она никуда не поехала. Она несколько часов сидела на месте, в исступлении, не реагировала на звонки, и даже не двигалась. Все это время я тоже не отходил от нее. Это был самый долгий и самый сложный день в моей жизни. И скажите, господа умные, как после этого всего верить в бога?.. А? Как? Знаете, а ведь я мог подарить своей маме еще один день с живой «ее мамой», всего лишь промолчи я. Еще целый день без боли и страдания. В иллюзии благополучия, но без боли. Оттянуть хотя бы на день эти её муки. Эти переживания. Я сам решал, как тому быть. Сам. И я решил ее не обманывать. В тот момент я был гораздо сильнее бога… Ведро, розы и тортик… Школьные годы – самая отрадная, беззаботная и светлая пора. А вот и хуй!..))) Все оттого, что почти все мои одноклассники были кончеными остолопами. Не побоюсь этого слова, кретины. И я, в свою очередь, проведи в школе еще пару-тройку лет, стал бы таким же. И не было бы пути обратно. Точка невозврата была бы пройдена. Кстати, огромное спасибо тому прекрасному человеку, который решил, что хватит с них, школьников, и одиннадцати лет. Потому что уже к одиннадцатому классу я даже стал искренне верить, что вот именно ТАК надо жить, мыслить и вести себя. Как они. Зато теперь я просто смеюсь над ними. Они настоящие, истинные, кристально чистые мещане. Хотя попадались в этом ужасе и вполне себе адекватные люди. Их было ничтожно мало, но они были. Таким как раз был мой одноклассник Андрей Козлов, распиздяй высшего пошиба. Вдумчивый и дерзкий. В общем, он был молодцом. Был настоящим. Помнится, когда приближался тот знаменательный для всех чикс планеты праздник, восьмое марта, наша классная руководительница по этому поводу собрала нас, парней, в своем кабинете. – Мальчики, скоро восьмое марта!.. Вы случайно не забыли? - с ехидной улыбочкой изрекла она. – Угу… - протяжно провыло стадо моих одноклассников. – Так вот, (пауза) надо собрать деньги и купить подарки. Давайте сделаем девочкам сюрприз! - «классная» не могла собой не нарадоваться. – Давайте… - еще более протяжно проурчало стадо. – Отлично!.. Кто будет этим заниматься? Парни сразу все заулыбались и стали переглядываться. В их глазах явно читалось «Нахуй надо!». И тут за какие-то доли секунды у меня появилась шикарная идея. – Ну, давайте мы с Козловым этим займемся! - быстренько произнес я. Андрей, стоявший ближе всех к выходу, резко оживился, округлил глаза и произнёс что-то типа «ээээээ на….». Стадо же заулыбалось еще интенсивнее… – Мы с Козловым!- повторил я еще увереннее и твердо. – Отлично, Мэтью и Андрей! Решено!- констатировала довольная собой руководительница. Мы все вышли в коридор, и ко мне сразу же подбежал Андрей. Его глаза были выпучены до предела, он явно был немного расстроен. – Мэт, ёб твою-то мать, ты чё творишь? Да нахер нам это все надо? – Не пожалеешь, поверь мне!- успокоил его я. Мы шли на урок, а по пути я ему все рассказывал. По ходу моего монолога он все больше и больше расплывался в хитрой улыбке. Я был уверен, что моя идея ему понравится. Метрах в пяти за нами плелось стадо и хихикало над нами, как чертовы гиены. Дурачки, вы бы ахуели, если бы знали, что я задумал… Уже на следующий день у нас с Андреем была приличная сумма денег. Одноклассники постарались сдать деньги оперативнее, наверное, сочувствовали нам. Приматы, жалкие рептилии. Классный руководитель посоветовала нам самый простой вариант, какой в принципе я и сам уже хотел осуществить. Купить огромный торт, цветов и шампанского. Посидеть в классе, попить чай с тортиком, насовать девочкам бананов в уши типа «вы самые красивые и хорошие…» и гордо запить все это дело шампанским. «Очень хорошая идея!»- подлизисто подытожил я. Классная опять довольная собой отправилась в учительскую. Я знал, что у Андрея сестра подрабатывает в какой-то фуфельной пекарне. Потому за два дня до праздника мы отправились к ней. Та в свою очередь из остатков кремов, безе, еще чего-то, от тех тортов, которые пекарня делала на заказ, сотворила НЕЧТО. Короче намешала какую-то фигню! Приправила соответствующей надписью «С 8 марта!!!» и напоследок добавила: «Сутки подержите в морозилке, а за день до праздника переставьте в холодильник! Иначе, бля, развалится! Ясно?». Мы понимающе кивнули и понесли домой это творение. Уже выходя из пекарни, Андрей крикнул своей сестре: – С наступающем, типа!.. – Пошли вы! - улыбнулась она в ответ. В этот же день мы пошли на торговую базу и прикупили по дешевке несколько бутылочек шампанского. Хотя сначала было нихеровое искушение взять в палатке просроченные вина, куда уже накопилась внушительная очередь местных алкашей. Но, подумав, что эту бормотуху пить придется и нам тоже, всё же остановили свой выбор на шампанском. Отлично! Теперь у нас было два ингредиента из трех. Оставалось, пожалуй, самое сложное и важное – цветы. Если учесть, что у нас в классе девочек почти в два раза больше, чем нас, парней, то основная часть наличности ушла бы на розы. Это нас совсем не устраивало. И вот тут-то и начинается самое интересное… Следующим утром мы сели на троллейбус, у которого на маршрутной табличке хитро красовалась надпись «ул. У. Громовой – Городское кладбище»… Ехали мы долго, но всю дорогу улыбка не сходила с наших подлых лиц. Я что-то рассказывал Андрею, а он в свою очередь кивал и крепко сжимал в руках пока еще пустое ведро… До сих пор я с улыбкой умиления вспоминаю, как потом одноклассницы искренне благодарили нас с Андреем за торт, шампанское и ЦВЕТЫ. Они все утверждали, что кладбищенские розы стояли у них ДВЕ НЕДЕЛИ!!! Мы же, в свою очередь, кивали и говорили: «Девчонки, да не стоит благодарности, это же ВАШ праздник!». В итоге, мы мало того, что не скинули ни копейки, так еще и здорово наварились. А эти дуры до сих пор не в курсе… *** В конце десятого класса (1999 год, мраковый, готичный и нелепый) мы с моим одноклассником, на тот момент, как вы уже поняли, по совместительству другом, Андреем Козловым стали ходить по секонд-хендам. Одежду мы никогда не покупали, мы ее воровали. Каждый день мы с Андреем приходили в школу в новом наряде. Чаще всего это было полнейшее барахло, но попадались и довольно сносные вещички. Это неплохо выделяло нас с Андреем из толпы клонов, коими являлись все окружающие. Потому что если кто-то приходил в школу, допустим, в новой кофте, и она нравилась остальным, то было нетрудно догадаться, где она была приобретена. В те годы все отоваривались на рынке. Бутиков, в широком понятии этого слова, еще не было. В общем, примерно через неделю абсолютно в такой же кофте ходила уже вся школа. Ходила до тех пор, пока не появится что-то новое. Там же, на рынке. Молодежь тогда совершенно ничего не смыслила в моде. Никто понятия не имел кто такие Дольче с Габбаной, и что за тетка эта Прада… Некоторые слышали, разве что, только о Версаче. Да и то из-за оного дерзкого убийства. А о том, что существует мадмуазель Донателла с такой же фамилией, сестра убиенного Джанни, которая приняла управление известным Домом, никто слухом не слыхивал. Честно говоря, я об этом тоже ничего не знал. Это сейчас каждый второй школьник мини эксперт в fashion индустрии. Тогда все было совершенно иначе. Одним словом, именно в те времена я и начал немного разбираться в брендах. Наверное, где-то там, тогда, в одной из куч секод-хендовского хлама мы с Андреем и похоронили нашу дружбу. Поставив на могилу маленький артефакт с надписью «До востребования», престали общаться. Все произошло как-то безболезненно. Не было никаких обид, предательств, в один момент мы просто прекратили видеться. Каждый пошел своей дорогой. Вот собственно и все. Так часто бывает. Человек просто теряет интерес к другому. И даже не потому, что кто-то лучше, а кто-то хуже. Кто-то умнее, а другой глупее. Нет. Просто оборвали связь. У кого-то это происходит реже, у кого-то чаще. А у меня постоянно. Постоянно… Всегда. *** Одним словом, когда я учился в школе, был словно в коконе, который с треском лопнул, когда я ее, наконец, окончил. Yeaaaaah! Слава богам. Я как будто вылез из мрачной и сырой темницы на свет. Свет казался мне таким ярким, что мне приходилось сначала слегка щуриться. Но глаза быстро привыкли. Передо мной открывались новые неизведанные и необъятные просторы. Открывалась жизнь. А в школе я учился так себе. И если бы моя учительница русского языка и литературы знала, что вскоре я стану работать журналистом, то, как минимум бы рухнула на свою, видавшую жизнь задницу. Всю мою школьную жизнь я слыл как безграмотный сапожник. Выше тройки за сочинение никогда не получал. Сам не могу взять в толк, как это вообще вышло. Но, тем не менее, именно после школы у меня проснулся талант к словоизложению и желание читать книги. Брет Истон Эллис, Пелевин, Сорокин, Елизаров, Ирвин Уэлш, Паланик, Кафка и многие другие подобные психи порядочно на меня повлияли. Но сначала друзья мне подсунули Фредерика Бегбедера «Любовь живет три года» добавив: «тебе точно понравится». И мне действительно понравилось, как пишет этот французский пижон. Теперь появился еще один пунктик, почему мне можно было любить эту ля местность, любить Францию. Все эти загадочные ресторанчики, с малюсенькими столиками и утренними круасанами. Трюфеля и Dom Perignon, Елисейские поля, которые почему-то ничего общего с полями не имеют. Бесконечные бутики и модели, вечно спешащие на кастинги, Куршевель и Сан-Тропе. Пьер Решар и Марлон Брондо. Этот вечный Paris, Paris и его знаменитая башня, ну и, само собой, плевки с нее на головы ничего не подозревающих парижан. А какие там проститутки!.. Прекрасная страна, верно? *** Помню, когда через два года после окончания школы меня в прямом смысле занесло в журнал World of the Fashion. Хотя ведь я ни черта не смыслил в журналистике. Зато был неплохо осведомлен о моде, как таковой, был хорошо знаком со всеми директорами местных модельных агентств города, менеджерами и самими моделями. Поскольку давно крутился в этой каше. Все потому, что сразу после школы моя подружка, а ныне успешная модель Лера Funny притащила меня в модельное агентство. Я легко соглашался на всякого рода авантюры. И тогда я тоже быстренько согласился. Да и чего было терять? Модельное агентство называлось ModusVivaldis. Точнее сказать это был филиал московского агентства. На тот момент оно было самое успешное в моем городе. На тот момент и я был успешен. Я нравился людям, вызывал симпатию. И мы создали, так сказать, тандем. Но об этом чуть позже. И вот. В редакции журнала меня встретили довольно дружелюбно, даже с неким интересом. Я удивленный таким приемом, врать не стал, и рассказал все, как есть. И о том, что не журналист я вовсе, более того, никогда им и не был. Но у меня есть огромное желание, и, черт возьми, по-моему, этого достаточно!.. Мне поверили… Хотя, может быть, меня взяли как раз из-за моих контактов и знакомых из fashion индустрии города. Видимо это им тогда было на руку. Потому что журнал только начал издаваться, и весь персонал издательства на тот момент, если честно, совершенно не петрил в моде. Ну, пожалуй, только кроме творческого редактора, Натальи Ответкиной. Я должен был, наверное, выступить в качестве некого катализатора профессиональности издания. По их задумкам, типа. Но они не знали, что пригрели на груди змею. А змеи иногда кусаются. Как бы то ни было, тогда мне дали задание. Написать пробную статью, так, ни о чем. Как сейчас помню, насколько я старался и пыхтел над этой статейкой. Но она так в журнал и не попала, зато теперь я был принят в ряды World of the Fashion официально. Тогда я искренне был рад такому моему жизненному раскладу. И именно в тот момент настала одна из величайших и длиннейших белых полос в моей жизни. Статейки клепались, руководству нравились, ну, и мне заодно. В журнале я познакомился с отличными людьми: творческий редактор Наталия Ответкина (милейшая женщина), которая стала мне учителем и второй мамой, молодая и симпатичная редактор Жаннет, которая поднимала настроение тем, что позволяла прикалываться над собой, и журналист Аня Киселева. Последняя через некоторое время даже стала мне хорошей подругой. Возможно потому, что в голове у нее постоянно что-то «взрывалось»!.. Она ненормальная в хорошем смысле этого слова. Именно с Аней я понял, а главное испытал на себе, что такое трэш-вечеринки. Она открыла для меня япошек Мураками и современное искусство во всех его проявлениях. Именно она в новогоднюю ночь, когда мы огромной компанией тусовали в охотничьем доме, ни с того ни с сего, схватила меня за руку и потащила к морю. Куранты час назад пробили свои положенные двенадцать, потому мы с ней были уже навеселе. Аня тащила меня за руку, спотыкаясь о шишки и ветки хвои. Снега было совсем немного, свежий морозец резво обдавал лицо. Я все не мог понять, куда она меня тащит. – Мне нужно очистить душу!.. Я слишком грязная после этой ебаной Америки. (она как раз только вернулась со штатов, где по ее словам вкалывала, как лошадь проклятая) – А я-то зачем нужен? – не понимал я. – Одежду подержишь… В общем, я держал одежду, стоя на заснеженном балтийском берегу, пока она «очищалась», купаясь нагишом в холодном море под луной! Я даже не пытался ее остановить, потому что уже хорошо ее к этому моменту знал – это бесполезно. Как только со словами «Я опять девственно чиста!!!», Аня вылезла из моря, я быстро накинул на нее одежду и потащил в сауну отогреваться. Всю дорогу она бубнила мне своими окоченевшими губами на ухо что-то из серии: «Я как будто заново родилась…». Она была счастлива… Она была чиста. По крайней мере, для меня. И даже не простыла… Святая. *** В общем, в журнале все было довольно неплохо. Этот период моей жизни у меня определенно удался. Теперь я узнал что такое «киросинить и корогазить» (типа, выпивать), местные сленговатые словечки. Плюс, я, как говорится, творчески рос над собой. И над остальными, думаю, тоже. И это меня не могло не радовать. Куча девочек-моделей, ублажающих меня во всех смыслах этих слов, желали оказаться на страницах журнала. Я выбирал. Еще я выбрал красивую с красивыми людьми жизнь. Я был самопровозглашен, самовольно коронован. Не хватало только, пожалуй, салюта в мою честь. Или он даже был… Не помню. Первое разочарование я неожиданно ощутил только через полгода работы в глянце. Ну, ведь не может же все быть так хорошо… Так не бывает. Издателя нашего журнала никто не любил. Ни те, кто с ним работал, ни подчиненные, ни даже те, кто просто с ним разговаривал. Мерзкий тип. Но у меня с ним была особая антипатия. Особенно она обострилась, когда он увидел меня на одном из закрытых приемов, посвященном банкирам. Туда меня пригласила одна моя хорошая знакомая, которая являлась владелицей некого модельного агентства. К тому же на приеме было множество моих приятелей из fashion-тусовки города. Ну и можете ли вы себе представить, какое выражение лица у него было, когда на вопрос: «А ты что здесь делаешь?..», я с явным пренебрежением ответил, что меня просто сюда пригласили! В ту же секунду он меня возненавидел. Доселе, наверное, он держал меня в неудачниках с дешевыми подростковыми амбициями. А тут такой поворот событий. Парень, который более, чем в два раза моложе его, просто пацан, тусуется на такого рода мероприятии на таких же правах, как и он. Оп-па! Я, конечно, не стал уж сильно его разочаровывать тем, что на подобных fashion тусовках я был вхож задолго до того, как он придумал выпускать журнал мод. Более того, задолго до этого я уже знал всех директоров модельных агентств лично, менеджеров и, само собой, моделей. В общем, мой издатель был кретином, каковых еще и поискать-то надо. Но сейчас разговор не о нем. Всем собравшимся на тусовке банкирам демонстрировали новинки местных бутиков. После показа, встретив кучу знакомых, которых давно не видел, мы все вместе отправились на фуршет. Еда нас мало интересовала, хотя для приличия мы перехватили по парочке канапе. А вот алкоголя, как обычно было хоть залейся. Шампанским напиваться, мы посчитали, будет пижонством. Зато хорошо подходили виски. Приятели сначала сомневались в правильности такого выбора, но я выдал им давно заученную фразу: «Чтобы понять смысл жизни я пробовал Тай-Чи, Фэн-шуй, нумерологию, буддизм, каббалу, медитацию и Дипака Чопру. Но, в конце концов, я понял, что лучше всего помогают обычные Виски…». Теперь же возражений не было. В тот вечер я неплохо набрался. Пока гостей развлекала своим выступлением группа Ляпис Трубецкой, я зажимался в углу с какой-то моделью. Самое забавное, что именно для этого я туда и шел. Мне уже давно нравилась одна белокурая модель, и я точно знал, что она там будет. Пару раз я восхищенно смотрел на нее, но откладывал знакомство, потому что был еще слишком трезв. Зато когда я был в полной боевой готовности, она куда-то запропастилась. Форс-мажор, мать его. Как говорится, не особо и хотелось… Так я и оказался в углу с другой моделью. Слава богу, что я больше никогда ее не видел. Потому что, если учесть, в каком я был состоянии и что я там вытворял, наверное, мне должно быть стыдно. Наверное… Еще я со всеми разговаривал, есть у меня такая функция, типа. С незнакомыми девочками и со знакомыми парнями, а одной крале я вообще жестко задвинул: – Если люди по-настоящему любят друг друга, но никак не могут ужиться вместе… Когда наступает тот момент, когда «Все, хватит»?.. – говорил я в надежде, что она смотрела фильм «Мексиканец», или мыслит в правильном направлении. – Ну, не знаю… – Правильный ответ – никогда!.. – потеряв к ней всяческий интерес, произнес нехотя я. В тот вечер меня многое разочаровывало… Безумная романтика и любовь во мне, inside me. Ты тоже внутри меня. А значит… Значит, что тебя просто не существует… На этой вечеринке я чаще углублялся в алкоголь и в себя… Много думал, ну или, типа, пытался. «Порой мне хочется об этом кричать, что есть сил, а сейчас я шепчу… И мне кажется, это сейчас намного убедительнее. Намного честнее. Так мне кажется сейчас. Завтра будет иначе… Кто знает?..». Почему я тогда, после окончания этого сабантуя, не поехал со знакомыми домой или хотя бы не взял такси, до сих пор остается загадкой-неразгадкой. Мне, видите ли, захотелось прогуляться... По проезжей части. Шатающейся походкой и напевая песни Трубецкого себе под нос, я пил с горла шампанское и шагал по разделительной полосе Московского проспекта. Само собой, наряд ППС меня благополучно подобрал. Бравые ребята. *** Просидев пару дней в каталажке, я пропустил очередной конкурс красоты, на котором был аккредитован. Вообще-то я должен был успеть на это мероприятие, но под действием алкоголя мне взбрело в голову в отделении милиции слегка подебоширить. Я во всю глотку орал, что работник СМИ и вам, мусарам, завтра придется искать новую работу. Когда же пять сотрудников правоохранительных органов попытались меня усмирить, я со всей своей ненавистью кулаком зарядил одному из них по морде и порвал китель. Остальные же в отместку принялись бить мне лицо. Нужно заметить, это у них неплохо вышло. В общем, мне пришлось немножко задержаться. В «неволе». Издатель, конечно, так и не узнал истинную причину моего отсутствия. А если честно, чихать я хотел на этого морального аутсайдера – моего издателя. Который даже с тиражом всех обманывал. Я знаю, что это была его фишка. Так часто делают в издательском бизнесе. Приумножая истинный тираж, как бы приподнимаешь имидж журнала. Наш журнал был, конечно, не плох, но и не более того. Не более того!.. Одним словом, тираж можно было смело делить на два, не промахнешься. Как истинный негодяй, мне было все равно на это. Глупо, наверное, но это так. И на этот конкурс мне тоже было плевать, чего я там не видел? Ну, скажите, чего?.. Ко всем этим конкурсам красоты в последнее время я все чаще и чаще относился весьма скептически. Так сказать, «смотрины». Кастинг на место моей будущей пассии, типа. И этот самый кастинг я вероломно просрал. Fuck it! Зато насмотрелся на зеков. Они такие прикольные. FUCK (FCUK) Утро в стиле «Cause I’m like yore stile»… Сижу в палёных трусах от Calvin Klein и кушаю батончик Mars, еще баранки. Нужно заметить, что баранки на высоте, не то, что Calvin Klein. Эстет, черт меня дери. Манговый чай и Manic Street Preachers, до которых я, наконец, всё же добрался. Плюс еще надпись маркером на левой руке «Буратино должен умереть», а на правой – «Мальвина дает под хвост». В общем, один позитив. Мы уже не умрём… Никогда. Наша жизнь отпечаталась в твоём сердце черно-белыми принтами. Этого забыть ты уже никогда не сможешь. Еще эти лепестки городских цветов на клумбах и твои глазницы. Такие большие. Мы переболеем, я знаю. А пока… Пока мы будем заражать этим вирусом города и селения. И космос, мать его, он тоже попадёт под раздачу. Ну, все это будет потом… А пока обыденность: Проблема нашего «любимого» издателя заключалась в том, что он совершенно не понимал, чего хочет. Абсолютно не разбираясь во многих вопросах моды (я за это, кстати, его совсем не осуждаю. Каждому, как говорится, свое), он давал ахуительно важные поручения с таким видом, будто он сам, мать его, Кристиан Диор. На каждой планерке он пытался быть гением. У него это совершенно не получалось. А перед каждым будущим номером журнала он оглашал абсолютно новую концепцию. Каждая из которых была на порядок идиотичнее предыдущей. И вот это меня больше всего и смешило. Я давно уже заметил, что моя ехидная ухмылка на планерках жутко его выводила из себя. И мне, как обычно, было параллельно. Но настоящую, неподдельную ярость на лице издателя журнала я впервые увидел, когда вышел номер на обложке со мной! Да-да, дамы и господа, я тоже был на обложке! Более того, я написал статью в этом же номере о бренде FCUK (French Connection). Написал сочно и провокационно, так, как и нужно об этом скандальном бренде. И самое смешное, что в статье была еще одна моя фото. Со страниц журнала я в кофте FCUK с ухмылкой на лице показывал средний палец. FUCK всем читателям. А заодно и издателю. Это была моя инициатива. И она была, согласитесь гениальна. Бренд, который во всех своих рекламных акциях намеренно играет на сходстве их лейбла FCUK и самого известного в мире ругательства FUCK, представлен журналистом тычущем с разворота тот самый fuck вам же в лицо. «Да, он – профессионал, - говорил потом издатель, - но уж слишком много возомнил о себе!». Это мне по секрету рассказала Жаннет. Проработав всего без малого один год в журнале, не имея соответствующего образования, меня назвали профессионалом! Оля-ля. Меня это смешило, но тем временем чертовски льстило. А у вас было бы не так? А на следующий день в редакции мне выдали удостоверение красного цвета. Удостоверение № 19781. На лицевой обложке важно красовалась надпись «Союз журналистов России». Все мои эмоции заключались в зловещей дьявольской улыбке. Садо-маза story В то золотое время, во время моего журналистского становления у меня было много девушек. Думаю, даже чересчур много. Потому я даже не припомню и половины. Но были эпизоды, которые отложились в моей памяти на всю мою жизнь… Познакомился я с ней более, чем банально – на вечеринке в клубе. Звали ее тоже вполне обычно – Ксю. В тот вечер я собирал материал для свой долбанной постоянной рубрики «клубная жизнь». Так, ничего особенного я не делал, просто указывал своему фотографу на какого-нибудь придурка, явно претендующего на звание «модный», которого он ловил в свой объектив. Уже тогда я четко для себя уяснил, как же мало истинно качественных модников. Это было тогда. Сейчас, конечно, все изменилось. Причем весьма кардинально. А пока каждый раз меня окружало стадо безвкусно одетых мещан, с мольбами их сфотографировать. Я никогда не отказывал, зато потом отводил фотографа в сторонку и заставлял его удалять к чертям собачьим их фотографии. Помимо этого для каждого номера в рубрике обсуждалась какая-то тема, которую я придумывал сам. Я редко заморачивался по этому поводу и зачастую идея приходила непосредственно в самом клубе. Так произошло и в тот вечер, я любопытствовался у фотографирующихся на тему «Что вы думаете об эпатаже?». Я никогда не сомневался, что размер головного мозга у большинства тусовщиков не более, чем с грецкий орех, но тут я просто выпал… На мой, казалось, вполне простой вопрос об эпатаже все отвечали тоже вопросом: «А что это такое… эпатаж?»… Пиздец!.. Когда я уставал разъяснять юным дарованиям значение этого слова, молча разворачивался и отправлялся в бар. И там залпом дергал стакан чистого виски, успокаивая себя тем, что потом сам придумаю ответ очередного неуча. Кстати, вот вам еще один секретик о работе журнала. Львиную долю людских мнений и высказываний я придумывал сам. И мне было глубоко наплевать, как на это отреагируют те, под чьими фотографиями я ставил родившуюся у меня в голове реплику. По большому счету и на тех, кто всю эту байду читать будет, мне было тоже плевать. Или вы еще не поняли, что я за человек?.. Существует еще один занимательный приемчик. Так называемый «Виртуальный персонаж». Допустим, вы делаете материал, где помимо основного текста должно присутствовать социальное мнение, по типу, мини-опрос. Так вот, хоть опрос и называется «мини», тем не менее, в нем должно быть задействовано не менее трех-четырех людей, желательно разных социальных слоев. Стандартная схема: студент, менеджер какой-нибудь третьесортной компании и, допустим, бизнесмен. Со студентами все было просто, они всегда общительные и согласны фотографироваться. А вот бизнесмены – мутные ребята. И вот, издатель, по совместительству моральный инвалид, орет, как торгаш на одесском привозе, что ему наплевать на все, и что, в такого рода статье, должен быть бизнесмен! Вы не спеша, залезаете в Интернет, находите подходящую фотографию приличного брутального мужчины в костюме и придумываете его speech. Подходите к вашему любимому издателю, протягиваете распечатку с готовой статьей, а сами думаете про себя: «На, возьми свою паршивую статейку, мудило!» И всего-то делов! Я так делал постоянно. Потому что бегать, как раненый, по улицам, приставая к прохожим с глупыми вопросами – дело неблагодарное, это не по мне. Короче, я втюхиваю вам полную отсебятину, а вы тем временем все это читаете. И, что самое интересное, даже не жалуетесь. Неплохо я устроился, не так ли? Но я немного отвлекся от истории о Ксю. Так вот, она была первый человек, которая знала значение этого паршивого словечка, которое, собственно, я уже начинал ненавидеть. Помню, я уже было собирался приступить к объяснению злополучного «эпатажа», как она ни с того ни с сего начала высказывать свою точку зрения. Я просто остолбенел от удивления. Честно говоря, так ничего и не запомнил, что она там мне лепетала об эпатаже. И уж тем более не записывал, не люблю я все эти писульки, бумажки, заметки. Я всегда полагался на свою память, и она, в свою очередь, иногда меня не подводила. В общем, мы с ней разговорились, о чем я тоже смутно припоминаю, старина Jack Daniels дал о себе знать. Зато мы обменялись телефонами и через пару дней решили встретиться. А что? Ксю была вполне хороша собой. И главное, неплохо одевалась. На тот момент это для меня и моих друзей играло ОЧЕНЬ важную роль. С ней мне не было стыдно банально прогуливаться по улицам. Да и не мог же я, работник fashion индустрии (местного разлива) встречаться с вахлачкой! И уже на втором свидании у нас был секс. *** Ксю оказалась открытым и безумно общительным человеком. А в вопросе алкоголя она была абсолютно непривередлива, и мне это чертовски нравилось. Черт побери, она даже читала книжки! И для меня это было безусловным бонусом. Тогда это был реально Бонус!.. На втором нашем с ней свидании мы опять что-то выпивали и каким-то волшебным способом очутились у меня дома. Я предложил ей остаться и она, немного поломавшись, согласилась. Как я уже сказал, именно тогда у нас случился первый с ней секс. Ничего особенного, просто секс, такой, как обычно всегда и бывает. Но то, что случилось через пару дней, дамы и господа, долгое время никак не укладывалось в моей голове… Ну не знаю. Мы тогда, как обычно, встретились с Ксю в городе и спокойно прогуливались по улицам города. Потом неожиданно и весьма настойчиво она предложила отправиться ко мне: – Мэт, слушай, что мы шляемся тут по улицам, как неприкаянные? Поехали к тебе! Как ты, а? – Да поехали, – изобразил я легкое безразличие. – Давай только возьмем, что-нибудь покрепче. – Что ты имеешь в виду?.. – Твою мать, Мэтью, я имею виду сорокаградусный русский напиток! Усек? (смеется) – Водку что ли??? – Ага!.. Давай, я «угощаю». Устроим небольшую пирушку! Надеюсь, переночевать-то у тебя можно будет? – манерно и заигрывающе тарабанила Ксю. – Переночевать, конечно, можно... Но тебе разве на учебу завтра с утра не надо, типа? – На учебу, конечно, надо! Я сразу от тебя и поеду. Да все нормально, я встану! Ну, что едем? – Ну, поехали, авантюристка! В общем, как понимаете, мы поехали… Ксю быстро забежала в ближайший магазин и вышла с пол-литровой бутылкой сами знаете чего, томатным соком и загадочно интригующей улыбкой. Я даже и не догадывался, какой невероятно вероломный эксперимент она решила надо мной провести. Да и над собой тоже… *** Как все же здорово жить одному: приходишь, когда хочешь, каким хочешь и с кем хочешь. Никаких нотаций тебе, никаких криков и обид. Ты принадлежишь только самому себе. И не удивительно, что я пользовался этой возможностью в полной мере. Вы уже напряглись, да? Интересно, мать машу?.. На самом деле такое происходило со многими, но уж поймите меня правильно, со мной это случилось впервые! ВПЕРВЫЕ!!! Первым делом я галантно помог Ксю раздеться, быстро убрал раскиданные по комнате вещи и включил «патефон» Sony. Не могу припомнить, что конкретно, по-моему, я просто включил радио. Как по заказу заиграли мои любимые Beasty Boys и я зажег ароматические свечи. Хоть я знал Ксю всего-то ничего, с общением у нас не было проблем никогда. Как будто мы знакомы несколько лет. Всегда находились какие-то общие темы, а тут еще и пол-литра Абсолюта. В общем, нам было весело, мы ни капельки не скучали, уж поверьте. Скажем так, уже вечерело, да и алкоголь совсем заканчивался. Потому мы принялись «отходить ко сну», хотя и я и она, мы оба знали, что уснем еще очень не скоро. Ведь все, что было до этого: беседы, распитие весьма алкоголезированной водки с соком – это все лишь прелюдия, перед главным, основным действом. Театр жестов, поступков и отношений подходил к своей кульминации – к его величеству сексу. И вот представьте себе, что в самом разгаре этого долгожданного соития с Ксю, она легко так, заявляет мне: – Ударь меня!.. – ??? – опешил я. – Мэт, дай мне пощечину, посильнее! – еще более уверенно повторила Ксю. Я улыбнулся и дал ей легенькую пощечину. Казалось, что я выполнил какой-то свой священный долг. – Нет, не так! – резко возразила она. – А как? – я не понимал, что на нее нашло, и что вообще ей нужно от меня. – Просто сильнее, намного сильнее… – Ну покажи тогда, как тебе нужно! – усмехнулся я, считая, что поставил ее перед некой дилеммой. – Хорошо! – ответила она и ударила меня по лицу… У меня полетели искры из глаз, Ксю приложилась, что называется, от души! Салют вперемешку с миллиардом бенгальских огней ослепили меня. Удар был, мягко говоря, силен. – Нихера себе!.. Ты действительно хочешь, чтобы я тебя так ударил? – застонал я. – Да, именно так! И причем… не раз! – Ксюш, я как-то не могу девушку просто взять и ударить ни с того ни с сего. – Мэтью, ну так это же я тебя прошу! Давай, будет весело!.. И я дал ей пощечину, чуть посильнее, чем в первый раз. Но по ее реакции стало ясно, что ее это все равно не устраивало. – Сильнее! – томно прошептала она. Тогда я постепенно стал прибавлять силы в процессе полового акта. И что самое интересное, господа присяжные, мне это, черт возьми, стало нравиться!.. Да-да, мать вашу, я начал входить в эту роль. И вдруг я ударил ее ладонью по щеке с такой силой, что она даже как-то жалостливо посмотрела на меня!.. Я словно в одночасье выплеснул всю свою злобу и ненависть, которая у меня была к этой стране, к этому городу ко всем его жителям. И я опять увидел страх в ее глазах. Неподдельный животный страх. Она словно умоляла своим взглядом меня о пощаде, но, тем не менее, молчала. И это мне тоже жутко нравилось, хотя больше с такой силой я ее не бил. Из-за алкоголя секс длился довольно долго, а я тем временем совсем вжился в свою увлекательную роль. Я держал ее за волосы, раздавал пощечины, делал с ней все, что только захочу. Стоило ей хоть обозначить некое недовольство по поводу позы, либо еще чего-то, то сразу же получала по лицу звонкую и сочную оплеуху. Я брал ее сзади, как хотел. Помните, тот эпизод изнасилования в «Необратимости» с Моникой Белуччи? Так вот, все было один в один. Время от времени я хватал ее за, и так уже порядком растрепанные, волосы и принуждал делать минет. И она, само собой, повиновалась. У нее не было выбора. Ксю сама задала такие правила, изменить которые, уже была не в силах. Я даже не кончил, хотя был очень близок к этому, зато порядком вымотался, и мы решили устроить перекур. Усевшись на краешек кровати, я прикурил ей и себе сигарету. Курить было просто здорово, как же редко ловишь себя на такой мысли. Я вдыхал сладкий сигаретный дым, пытаясь загнать его как можно дальше в легкие. Он расслабил меня как никогда. Я посмотрел на Ксю, в свете уголька сигареты она выглядела очень красивой, а главное чертовски сексуальной. Я тут же про себя подумал: «Ну, что, авантюристка, получила, что хотела? Пожалуй, в твою голову больше не придут мысли предлагать мне еще что-то в таком духе! Хотя, судя по твоему довольному выражению лица, тебе о-о-очень понравилось!..». Она глубоко затянулась и посмотрела на сигарету. Я подумал, что теперь вряд ли меня можно будет чем-то удивить. Ну, или, по меньшей мере, хотя бы сегодня... Но ее следующая её просьба меня просто убил наповал… – Мэтью, потуши сигарету… об меня. – Ты что, дурра, блин? – закашлял я. – Пожалуйста, я тебя очень прошу! – Ксюш, по-моему, это уже перебор! Ты так не считаешь?.. – Нет, мне это очень нужно! Если ты этого не сделаешь, я сама затушу ее о себя. Это будет очень трудно, но я это сделаю, поверь!.. Я не знаю… Не знаю, кем меня теперь можно называть, как ко мне относиться и все такое. Не знаю… Но я затушил. Овации. Цветы. Титры. Занавес. My Backstage – А тебя не парит, что я тебя не люблю?.. – Я, вообще-то, тебя тоже не люблю. А что должна была?.. Немного возвращаясь в прошлое, как я и обещал, можно рассказать и о моей жизни в модельном агентстве. Это было еще задолго до журнала. А точнее, за два года до того, как я туда приволочился. И это была еще та жизнь… Как уже мною упоминалось, туда меня привела моя подруженция Лера Funny. Буквально за руку. Я же в свою очередь, тоже буквально за руку потащил за собой моего приятеля Игоря «Пуки». Так сказать, чтобы не было одиноко. Чего там и говорить, нас без проблем взяли. Школа моделей – звучит как-то по-детски, но отвертеться нам от этого «мероприятия» было, похоже, невозможно. Таким образом, перед выпуском на подиум нас принялись обучать дефиле и актерскому мастерству, обучать танцам и впихивали инфо обо всех именитых брендах. Что называется, лепили из нас супер-моделей. Супер-людей. Дефиле у девочек, которых было, само собой, большинство, преподавала Снежанна Музыкальтова. А у мальчиков преподавал Саша Шабонов. Забавный парень с татуировкой в виде сфинкса на голове. Когда он стригся коротко, она становилась отчетливо видна. Никогда не думал, что тату на голове может выглядеть так круто. У него всегда была маленькая сумка через плечо Fendi, серебряные ботинки Botticelli, иногда кепка Gucci и чертовское обаяние. В общем, он преподавал нам манеру держаться на подиуме. Если учесть что занятия проходили в субботу и воскресение с утра, можно легко догадаться в каком состоянии мы и Саша на них приходили. После вечеринок мы всегда были, мягко говоря, ахуевшими. Похмелье и отходняки были нашим главным пропуском на занятия. Саша нас понимал, потому что был таким же… А еще Саня вместо того, чтобы просто нормально преподавать постоянно травил нам с Пуки пошлые и противные анекдоты. Один я даже запомнил: «Чувак просыпается с утра и вспоминает, что накануне заказал шлюху. И говорит ей: – Слушай, у тебя же вчера было три сиськи!.. А сейчас только две. – Ты о чем?.. Какие три сиськи? – Нет, я же помню! Я поэтому тебя и выбрал из всех. Потому что у тебя было три, мать их, сиськи! – А!.. Я поняла. У меня между грудей был фурункул. Так ты его за ночь весь и высосал!..» Мы кривили лица и кричали: «Саня, фуууу!.. Прекрати!». А Шабонов только неистово ржал и принимался рассказывать новый, очередной анекдот. Парней занималось совсем немного, где-то человек шесть. И все, блин, как на подбор. Один другого лучше, типа… Сразу стало ясно, что в модельном агентстве брались обучать любого, кто платит деньги. Мы с Игорем, само собой, не платили. И нас попросили, чтобы остальные клоуны-модели об этом ничего не знали. Вот мы и помалкивали в тряпочку. Остальные обучаемые вызывали у нас противоречивые мысли. Один жутко заикался и был прыщавым юнцом. Второй вообще был Дауном (не в смысле болезни), когда он ходил, мы про себя ржали. Знаете, как в Айкидо, правая нога делает шаг и одновременно правая рука движется вперед. Именно так он и рассекал по подиуму. Или другой парнишка. Постоянно приходила его мама (!) и негодовала, почему ее сынишка получает плохие оценки за дефиле. Да-да, там еще и оценки ставили! Уписаться можно. Иногда Шабонова, выслушивающего бред этой дамы, становилось жалко, что так и хотелось подойти к ней и сказать: «Мадам, посмотрите уже, наконец, на своего сына повнимательнее, и тогда вы сами все поймете…». Но я этого никогда не делал. Наверное, именно потому, что мы с Пуки по сравнению с этим сбродом были более или менее адекватными людьми, Саша Шабонов нормально общался только с нами. И нам, кстати, это чертовски льстило. Буквально за месяц, а то и того меньше занятий в М.V. мы неплохо сдружились с Шабоновым. А он с нами. *** Спустя тот самый июльский месяц вот что произошло: «И главное, у тебя должны быть искренние настоящие чувства, которые ты можешь показать на подиуме, понимаешь?.. Харизматичность, если угодно. Бесчувственное полено, даже в трусах от Gucci, никому не нужно» - на эмоциях изъяснялась Лаура Жукина, директор агентства. Напротив нее виновато стояла девочка с охринительными темными волосами. Эти упреки, по всей видимости, были адресованы именно ей. – Мэтью! Давай, проходи, - заметила меня Лаура, - Сейчас я освобожусь. Присядь пока. – Ок, - кивнул я и присел на темный кожаный диванчик. Репетиция грядущего конкурса красоты проходила на нервах. Голубые шторы закрывали обшарпанные стены, куча нелепых фотографий девочек агентства и кафельный пол. Еще диваны, на один из которых я и плюхнулся. Помещение было не слишком большим, но огромное количество зеркал зрительно увеличивало его. Опять заиграл трек финального выхода, как Лаура окликнула свою помощницу: «Снежанна, займись ими, я пока отойду». И направилась ко мне. – Привет, Мэтью, - попыталась она улыбнуться и присела рядом со мной, - ну, Саша тебя уже ввел в курс дела. Верно?.. – Ну, в принципе, да, - умиротворенно как-то донес до нее я. – В общем, ничего особенного. Один из гостей на конкурсе красоты будет литовский дизайнер Томас, - Жукина сделала зачем-то паузу, - вот… Тебе всего-навсего нужно будет его встретить и сопровождать. Гостиница – показ – гостиница – клуб. – Угу. – Он будет со своим режиссером-постановщиком. В ресторан покушать их свозишь, ну, и так далее. Сам знаешь, как это бывает. Во время всего разговора Лаура постоянно поглядывала на происходящую за моей спиной репетицию и неожиданно очень оживилась и прогорланила в сторону подиума: «Блядь, улыбаемся, девочки! У-л-ы-б-а-е-м-с-я»! – Ну, ясно, - подытожил я. – Деньги на расходы Дурочкин тебе выдаст завтра, - снова посмотрев на меня, - справишься?.. – Хм... думаю, легко! – самонадеянно улыбаясь, произнес я. – Вот и славненько, - тоже улыбнулась она, - тогда, до завтра. – Ага. Я вышел из здания. Стеклянная дверь захлопнулась за мной, и я опять услышал крик Лауры на бедных моделей. Следом за мной вышел покурить и Шабонов: – Не упусти шанса, сечешь? – через дым сказал он. – Постараюсь, наверное… – Смотри, ты, типа, почти в команде, понимаешь, Мэт?.. – Условно, да. Шабонов затянулся еще более глубоко, и, выпустив дым, сказал: – Черт его знает, как все сложится, понимаешь?.. – Типа того… *** В общем, чтобы вас уж не запутать до конца, я немного объясню: Лаура Жукина – это, как вы уже, наверное, заметили, директор регионального филиала модельного агентства Modus Vivaldis. Чего и говорить, умная тётька. Правда, чересчур манерная в плане жестов и речи, ну да черт с ним. Она – бизнесмен. Точнее бизнесвумен. НО на своей волне!.. Но самое главное, что Лаура – вполне адекватный человек. Чего категорически нельзя сказать об Александре Дурочкине. Александр Дурочкин – второй после Лауры Жукиной. Его должность звучала, как продюсер агентства. Хотя ничего конкретного эта его должность не подразумевала. Он просто был второй после Лауры человек. Ну, что я могу о нем сказать?.. Дурочкин – педофил и кокаинщик (и это в свои-то примерно 48 лет). Наверное, как следствие всего этого он очень неуравновешенный, раздражительный и мерзкий тип. Длинные мелированые волосы каким-то непонятным образом сочетались с его чрезмерной полнотой. У него категорически отсутствовало чувство ритма в общении. Эти его постоянные ПТУ-шные сальные шутки... Просто мерзость. Еще, не уверен, нужная ли это информация для вас, не знаю. Но Александр Дурочкин постоянно потел. Как свинья! Снежанна Музыкальтова, как и Саша Шабонов были менеджерами и преподавали дефиле. По совместительству они являлись постоянными постановщиками и режиссерами всех шоу. Два прелестных, чудесных и талантливых человека. Заметьте, как хорошо я о них отзываюсь! А ведь это бывает крайне редко. И это значит, что они действительно этого заслуживают. Снежка (так ее обожали называть все) могла быть строгой, как учительница по физике, либо доброй, как дед Мороз. В общем, как того требует ситуация, которую она всегда особенно тонко чувствовала. А Сашка был любимцем всех девчонок-моделей. И не мудрено, ведь он обладал безупречной внешностью и вместе с тем завидным интеллектом. Он отложился в моей памяти хорошим и красивым (во всех смыслах этого слова) человеком. И я, черт возьми, безумно рад тому, что однажды судьба меня свела с ним. Так бывает очень редко. Само собой, были и еще люди, работающие на M.V. Стилисты, танцоры, администраторы, преподаватели, хореографы и многие другие. Но они ничем особым мне не запомнились. Потому и особого смысла о них судачить, я и не вижу. К черту их всех. *** Молодой и известный пока только у себя на родине дизайнер Томас (притом он всегда настаивал делать ударение на последний слог, ТомАс, типа), по совместительству приятель Сашки Шабонова, лабус, мягко говоря, выебал мне весь мозг. Задолбал глупыми вопросами из серии: «А сколько у вас стоит постричься?», «А бензин, сколько у вас?», «А обед в ресторане?». После моих сухих ответов он производил на свет одну и ту же фразу: «Если это перевести в литы…», доставал калькулятор, тыкал по клавишам, и добавлял: «Ой, как дорого! Ай-аяй!». Когда я показал этим «туристам» их номер, они, наконец-то, были довольны. Но самое смешное, что они жили в одном люксе с одной двухместной кроватью. «Все ясно..» - подумал я, а Томас тем временем побежал включать обнаруженный внезапно им телевизор. – Мы опаздываем, ТомАс! Нам сейчас на репетицию нужно, - нервно воскликнул я. Но, по-моему, эта моя фраза до него совсем не долетела. Застряла в воздухе. – Мэтью, - с ударением на последний слог завизжал он, - подожди тут клип классный! Томас принялся подпевать песне. По TV шел клип группы Авария «Яйца». «Я хуею!» - все, что пришло мне в голову. Он прыгал на кровати, как ребенок, и пел. Я мысленно сходил с ума. А ведь сначала казалось, что эта миссия доставит мне только удовольствие и всего-то. Но настоящий ход сценария меня ни черта не устраивал. – Мэтью, - меня уже стало задалбливать, как он делал ударение на этот ебучий последний слог, - мне в душ надо, потом домой позвонить, маме. – ТомАс, давай поторопимся, OK? Звони прямо сейчас и сразу в душ. Мы ОПАЗДЫВАЕМ! Пойми, нас все ждут! – пытаясь быть спокойным, уговаривал его я. – Конечно, друг! – радостно кричал Томас, не прекращая прыгать на кровати. Отправляясь в бар, снять нервное напряжение вискарем, пока Томас вымывался, я, прикрывая дверь номера Luxxxxxx гостиницы пяти звезд, выкатил такую физиономию, будто хотел взорвать весь мир, накормить его грибом. Ядерным, само собой. *** Да, на репетиции и на самом показе мы все-таки оказались. Конечно, не так быстро, как это хотелось месье Дурочкину. Но, блин, тем не менее. Я же не супермен. Томас никогда не расставался с бутылкой «Три Медведя». Я про себя ржал, над его выбором, хотя понимал, что именно я «в прикол» посоветовал ему это. Типа местное, уважаемое пиво и все такое. А ему, дурачку, даже понравилось! В промежутках между смехом над идиотизмом этих персонажей, я их возил по городу и репетициям, по ресторанам и в гостиницу. И везде они хлестали эти чертовы «Три Медведя». Одну бутылку за другой. К началу показа Томас уже с трудом передвигался за кулисами. И тем самым здорово веселил моделей. Как только показ закончился, к нему в гримерку забежала Лаура и принялась несколько раз повторять одну и ту же фразу: «Томас, все было супер! Коллекция супер! Показ супер! Все супер!.. Томас…». При этом она так, как умеет, манерно размахивала руками. Томас же пренебрежительно и вальяжно потягивал пиво, а потом после длительной паузы с ужасным литовским акцентом выдал: «Да, я такой!..». Я тихо ржал. Маэстро, блин, недоделанный. За все эти дни, когда я сопровождал литовцев, многое о них узнал. У меня даже сложилось впечатление, что литовцы – жлобы. Ну, вот честно. Мне, кому ближе фраза «Fuck you, деньги», было совершенно не понятна их жизненная концепция. Они пытались экономить практически на всем. И это притом, что все бобы были у меня. Весь нал лежал у меня в бумажнике. Но окончательно я выпал в осадок, когда литовцы додумались своровать с Якитории соевый соус! Просто, чтобы в гостинице он у них был под рукой. Как так можно?.. А, как оказалось, очень легко!.. Да, я знал, что все в этом мире – условность. Все условно любят друг друга, условно дружат, условно живут. Условно умирают. Извините, но это уже слишком. Слишком много условностей для меня. *** Одним словом, все те годы, проведенные в модельном агентстве, были шикарны. Они были насыщены на события и знакомства. Море эмоций и приятных воспоминаний. И голые модели, переодевающиеся в очередной наряд, одной рукой держа X.O. Я видел самые красивые миленькие титьки. Иногда их отсутствие. Все они по-своему были прекрасны. Притом, я знаю что говорю, контроль качества проходил на ура… А как мы с Лерой Funny напившись какого-то дешевого вина на очередной after party купались ночью в море, шлялись по курортному городу и горланили похабные песни. И не только песни. И тот случай, когда мы с «Пуки» пьяные в дрова участвовали в показе Андрея Шарова. Дело в том, что у нас было такое понятие, как перед показом «войти в образ». Мы сами придумали это понятие. Это означало, что перед выходом на подиум нужно было немного выпить. Иногда получалось не совсем немного. И вот как раз «не совсем немного» и получилось с Шаровым. Мы с Пуки, так сказать, слегка не рассчитали количество алко, принесенного с собой. Плюс парочка моделей, которые по сценарию должны были «входить в образ» с нами, внезапно по разным причинам отказались. Но, тем не менее, мы допили все, что припасли. За кулисами, интригующе улыбаясь, мы с Пуки допивали последнюю порцию алко. Девочки-модели смотрели на нас с таким видом, будто хотели сказать: «И сколько же в вас влезает, деточки?..». Но нам было всегда плевать, что там о нас подумают все эти модели, макрощелки. И, как не странно, думали они о нас исключительно хорошо. Мы всегда были любимчиками, типа. Странно, но ведь мы к этому никогда и не стремились. После очередной рюмки алко ко мне подбежали три девочки-модели и прогорланили одновременно: – Мэтью, тебя помощник Шарова ищет, там какие-то перестановки в показе, у тебя еще один выход будет. Интересно, откуда они знали мое имя, потому что я-то их не знал вообще. Черт с ним. Помощник Шарова был мужчина за тридцать, толстый и с самурайской прической. – Это этот с ебанутой прической?.. – улыбаясь, спросил я у них. – Да, я – прозвучало у меня за спиной. – Ой.. – глупо залыбился я. Помощник стоял за моей спиной и тоже «благодарно» улыбался. Войдя, наконец, «в образ», немножко пошатываясь, мы готовились к выходу на подиум. Мимо нас туда-сюда бегал Андрей Шаров и его помощник с этой самой самурайской прической. Мы же в свою очередь только лыбились и болтали со всеми, кто находился рядом, в том числе и с Шаровым. Что-то ему рассказывали, шутили, а он увлеченно слушал, кивал и смеялся. А потом внезапно спросил: – Ребят, а вы что, пьяные?.. – Андрей, за кого ты нас держишь, блин?.. – возмутились мы. – Ребят, ну, извините меня, показалось, - как-то внезапно стал оправдываться Андрей. Прямо перед выходом мы взяли себя в руки и собрались. Показ мы не сорвали, а, более того, позже получили фразу от Андрея Шарова. Фразу, как подарок. Фразу, как титул: «Ребят, вы настоящие профессионалы. Приятно было с вами поработать». Мы пожали друг другу руки и больше никогда с ним не виделись. Когда Андрей отошел от нас, мы с Пуки переглянулись и весело рассмеялись. После показа, накатив за кулисами с моделями довольно приличного вискаря, я ощутил себя ахуительно реальным перцем, и под предлогом «что-то там обсудить», утащил миленькую 14-летнюю модель Женю в туалет. Женя выглядела, как ангелочек, с малозаметными характерными чертами поведения набоковской Лолиты. А тут еще и алкоголь, которого она, походу, на радостях неплохо перебрала. Я завел ее в кабинку и повернул к себе спиной, ее русые прямые волосы так круто легли на ее открытые плечи, что у меня моментально встал. Теряя голову, я грубо охватил ее детскую грудь, а второй рукой запрокинул шелковое платьишко. Женя облокотилась руками о стену, когда я стянул с нее трусики. Я уже не мог ждать. Бешено сдергивая свои штаны, я ухватился за свой конец и буквально с размаху засадил ей. Она напряглась. Какое-то время, видимо, ей было больно, а потом даже очень ничего. Женя почему-то начала всё больше и больше нагибаться и вдруг ее стошнило в унитаз. Она просто-напросто начала блевать. Алкоголь выходил из нее стремительно. Честно говоря, для меня это совсем не показалось причиной, чтобы прямо сейчас прекратить так славно трахать ее и дальше… *** Вскоре состоялся тот самый неприятный разговор, которого я так давно уже ожидал. Я знал, что рано или поздно он произойдет. – А Мэт то у нас в World of the Fashion работает, как оказывается… - с невнятной ненавистью сказал Саша Дурочкин, косясь на Жукину. Он, наконец, просёк, что я еще и в журнал подался. – Мэтью, объясни, - даже не глядя на меня, тихонечко сказала Лаура. – Ну, а что тут объяснять?.. Да, работаю, - мне нечего было скрывать. – А что за статья? Последняя, - чуть погромче сказала Лаура и неожиданно кольнула меня пронзительным взглядом. – Да! Что, нахрен, за статья такая? – бешено завопил Дурочкин. – Я написал, что была лажа. Потому что действительно была лажа. И вы это прекрасно знаете сами!.. – безапелляционно заявил я. Глупо, наверное, после этого моего ответа было рассчитывать на их святую дружбу, доброту, понимание. Мосты раз и навсегда были разведены. А чего они от меня хотели?.. Чтобы я как послушный песик и дальше изображал преданность и лизал бы им задницы? Писать в журнале о них только хорошее, врать?.. Простите, нет уж. После того, как я приступил к работе в журнале, дороги с агентством явно расходились. Или вы думаете, что карьера модели мне больше подходит? Нет, я считаю совсем по-другому, ребзя. В общем, я сделал свой выбор. Лаура и Саша меня не простят уже никогда, я это знал. Да я и не жалел. Все, что можно было, я от них взял. Все что нужно я имел. А теперь и поимел. *** Черт возьми, мне, конечно, как-то все равно, искренне насрать, но то, что порой происходило за кулисами всех этих показов и конкурсов красоты – неподготовленных доверчивых личностей слегка может и шокировать. И теперь, наверное, я имею полное право это рассказать. Меня уже ничего не держит. О том, что подарки спонсоров победительницам зачастую просто отбирались директорами агентства. Однажды, к примеру, победительнице очередного конкурса представитель марки Rado (Кстати, очень приятный мужичек. Помнется, как он поил весь автобус моделей и спонсоров, когда мы ехали на море на after party) преподнес девушке дорогие золотые часы. Само собой за кулисами эти часы сразу же поменяли владельца. Просто Лауре уж очень понравились часики победительницы. На следующий год другой девочке получившей титул королевы красоты со сцены пафосно объявили о призе. Призом был ни больше ни меньше – автомобиль. Всучили ей в руки ключи и поздравили. Как вы уже, наверное, догадались, никакой машины вовсе и не было. Директор ModusVivaldis уже на back stage объяснила победительнице, что это деньги из Москвы, а ей еще скоро показ устраивать. Так что, детка, о тачке можешь забыть. Прости… А все эти встречи со спонсорами – это вообще смех. И ведь ни одна участница конкурса не могла отказаться от такого рода мероприятий. Бывал я на парочке таких сабантуев. Собирали девочек где-нибудь в ресторане и поили. Весь местный Jet-Set, притом исключительно мужских особей. Потому делайте свои выводы. Ведь некоторые об этом молчат в тряпочку, хотя и думают об этом постоянно. «Это же круто вдоволь потрахать маленьких моделей» - маячит у них в головах. По поводу гонораров за показы – это вообще отдельная история. Если и платили, то только избранным и сущие гроши. Пять сотен рублей за показ – в лучшем случае. Многие наивные девочки, да и мальчики надеялись на успех и на внушительный cash. Такого почти никогда не происходило, извините. Но лично меня этот финансовый вопрос мало волновал. Постоянные after-party с моделями – вот, наверное, почему я так долго не сваливал из этого модельного агентства. За все то время пребывания в этой модельной каше успел покрутить пару десятков интрижек с юными дарованиями подиума. С некоторыми даже подружился. Я до сих пор толком не могу разобраться, зачем девочки шли в модельный бизнес. Просто не понимаю. А прикол с глистами знаете?.. В общем, некоторые особы пожирают глистов, чтобы, когда кушаешь не толстеть. Приятного аппетита! Странная и ущербная психология. А цель-то, какова?.. Ведь для девушки-модели существует всего два удачных сценария развития ее карьеры: стать топ-моделью и заколачивать огромные бабки, либо удачно выйти замуж за спонсора, приметившего ее на показе, и по совместительству владельца нефтяной вышки где-нибудь в Ираке. Или где они там располагаются? А неудачные сценарии, спросите вы... Ох, сколько таких я видел. Жалкое зрелище. Но, тем не менее, они шли в агентство табунами. Все надеялись на чудо. Чаще всего такого расклада не было. А я, так сказать, просто получил полезный опыт. Ведь теперь я знал психологию моделей, как с ними говорить, что им нужно и, собственно, зачем они на этой земле… Таким образом, если ты встречаешься с девушкой-моделью, нужно четко осознавать следующее. Запоминай:  Самое главное и самое плачевное, что модели действительно уж очень ограниченные умственно. Думаю, все же можно сказать «тупые». Конечно, из любого правила бывают исключения. Но почему-то всегда попадается именно «правило», а никак не «исключение».  Ты никогда больше не выйдешь из душа просто помытым. Обязательно, как по волшебству, ты обязан пахнуть каким-нибудь Dior и в шлепках от D&G. Волосы должны быть уложены, как всегда безупречно, даже если ты снимаешь шапку, причем только Gucci или Y-3. Что называется, не ибёт!.. У тебя есть младшая сестра?.. Есть?.. Если да, то тебе придется легче.  Вспомни, как она называет, своих мишуток и игрушек. Бери с нее пример, забудь про имена, теперь они ни к чему! Пуся, медвежонок и лапочка – это только сотая часть того, как тебе придется называть свою благоверную и она, что самое смешное, так будет нарекать и тебя! Не отвертишься, поверь.  Если ты не виноват, тебя заставят признать свою несуществующую вину, тоже поверь. А если действительно виноват, тогда можешь искать адвоката, потому что тебя сожрет именно этот ангел, которого ты постоянно боготворил и ценил. Ангел с внешностью богини, белокурая принцесса схавает тебя на раз. И даже не поперхнется.  Модели красивые. В основном. Но не надейся, что свяжешь всю свою жизнь с ней… Это нереально. Хотя, почему нет, если ты сильный морально, тогда да! Просто если ты сильный, то перенесешь тот момент, когда она найдет еще более богатого и, что самое страшное для тебя, более молодого. Готовься. А помнишь, те сериальные расклады, когда жена-муж живут рука об руку и одна печет, другой поглощает испеченные с любовью пирожки. Помогают друг другу переживать маленькие и не очень житейские трудности. Такого не бывает! – Бывает!.. – Молчи! Что ты знаешь о жизни?.. Модели, Цыпы, Чиксы, Мажорки. Мало чем отличаются они друг от друга… Всех их нужно загнать в один храм. Чтобы они замолили все свои нечеловеческие провинности. Чтобы больше никогда, не при каких обстоятельствах не грешили. Чтобы Поп, наконец, изгнал из них этого дьявола. Дьявола по имени Louis Vuitton.