Из цикла "Летопись любви") Ненавижу бессонные ночи, нескончаемое их течение, когда каплями память точит ум до полного помрачения. Если б тешила радостным чем-то, как бы пил я её содержание! Но в мозгу лишь скопленье моментов, где потери, беда, провожания: безотцовщина в раннем детстве; страх животный при каждой бомбёжке; вонь теплушек при нашем бегстве; боль, недетская, в сломанной ножке; тиф брюшной и в туннелях беспамятства омерзительные видения; жизнь армейская – школа блядства; ради хлеба занудные бдения; шахта – в первые дни: благородство, а потом, разглядев окружение, видишь: быт у шахтёров – скотство, в нём всей жизни страны отражение, ничего человек не стоит при приличной за труд оплате… Почему это так беспокоит? Я лежу на приличной кровати вдалеке от всего, что было. На втором этаже спят дети. Но цунами в десятилетия всё из памяти это не смыло. И тебя на больничной постели ясно вижу от нас уходящей. Я тебя и умом, и телом ощущаю от боли кричащей. От беспомощности и сочувствия бессловесное в горле мычание. Мне с трудом помогают напутствия и «держаться!» – твоё завещание. Только утро спасает: работе отдаюсь я до изнеможения. И живу в постоянной заботе избежать по ночам наваждения.