Прошагав сотни миль по унылым заснеженным равнинам; продравшись через густые, наполненные древними тайнами хвойные леса; преодолев казавшиеся неприступными горы, четверо путников вышли на пустынный, пронизанный стрелами ледяного северного ветра берег. Все дороги и тропы, по которым довелось бродить скитальцам, устало дремлют здесь, уткнувшись в границу прилива, неспособные теперь принести людям ничего, кроме воспоминаний о тех краях, где довелось побывать. Ну что же, наверное именно здесь и находится цель скитаний четырёх путешественников. Как бы то ни было, дальше идти некуда. А что остаётся делать, когда некуда идти? Ждать. Кого? Чего? Об этом, разумеется, странники имеют весьма смутное представление. Да и так ли это важно? В конце концов чертовски приятно просто стоять здесь, подставляя лицо неприветливому бризу, отрешённо глядя в бесконечность холодного моря; чувствовать, как последние надоедливые мысли покидают оболочку разума, как уходят из памяти все тяготы долгого пути, как постепенно восстанавливаются силы, казалось бы, безвозвратно израсходованные в длительных переходах. Опустевшее сознание постепенно наполняется таинственными замысловатыми образами, и тогда стирается последняя, едва заметная грань между так называемой реальностью и внутренним миром скитальцев, и уже подвергается сомнению незыблемость этой самой реальности. Вдруг, среди бесконечной череды непознанных призраков, похожее на почти неразличимый шёпот прорывающийся сквозь шум моря, появляется ощущение, будто вот сейчас из ледяных глубин, исполненное неотвратимой грациозности разгневанного Посейдона, появится то, ради чего было предпринято это опасное и утомительное путешествие; и ласковым звоном могучего шторма в ушах четырёх путников уже звучит его имя: ...ВАЛЬРУС...