Старушка – та же маленькая девочка. Живёт в последней сумеречной сказке. Тихонько плачет, недоумевая, кто куклу отнял, кто поставил в угол. И смотрит не вовне, а как-то мимо, во внутреннюю даль воспоминаний. И как у резвой девочки мечты сменяются короткими мечтами, так у неё её воспоминанья сродни мечтам – разрознены листы. Как будто было… Было? Было! Было. Её любил прекрасный юный Принц. И – розы приносил, и – падал ниц, просил руки… И народились дети, и было много счастья и тепла. Звучали вальсы. Зеркала в паркете всё плыли, плыли люстры, голова кружилась… Шпильку уронила. Поднять не в силах. Мутен влажный свет. А ветер дует в щели, и перина не греет почему-то. Столько лет… Лишь старый кот, как призрак виртуальный, глядит в глаза. Но ей не до него – пытается извлечь из мрака тайны забытое, забытое давно. Припомнилось, что дочь была красива, а сын уважлив, добр– ну весь в отца. Вот только Принц… Ах да, война с тенями… И шла она с детьми куда-то вдаль. Вдруг из тумана выплывают сани, а на санях – она. Больная шаль … Не шаль больна, а сын. Всё таял, таял под шалью. Снег летел и ветер выл. А ввечеру в деревне на привале конвой его под вётлами зарыл. Паркет и зеркала… До горизонта уходит борозда и солнце жжёт. От зноя тяпка взвизгивает тонко на каменистой почве… Хрупкий лёд до полыньи добраться не даёт черпнуть воды в тяжёлый медный чайник. Дочурка две недели не встаёт. И всё молчит, и смотрит так печально, но милостью Господней не умрёт – ведь после будут внуки! Вот вчера. К ней правнук приходил. На именины! Как будто чем-то интересовался – заглядывал в шкафы и за картины, и то в буфет, то в секретер совался, и говорил, что вся семья – кретины, и дверью хлопнул, и не попрощался… А на столе – и торт, и два бокала. Она его с любовью покупала и думала, что правнук будет рад. А он и не покушал – торопился! Холодной сизой плёнкой чай покрылся и тает на обертке шоколад. И мнится ей: внучонок приходил с гостинцами, и торт подарен был ей к дню рождения! Ну, вот и повидались, наговорились всласть, наулыбались… Прибрать, однако, надо со стола. И вылить чай. Бокалы перемыть и в миску молока коту налить, и, спать ложась, старинным тощим пледом больные ноги тщательно укрыть. Ах, как они устали… на балу! А завтра, улыбаясь поутру, неся из магазина сумку с хлебом, подумает: сегодня не помру – уж очень ласково сияет небо. Старушки никогда не умирают, а просто исчезают незаметно, навеки поселяясь в зеркалах…