Ох уж этот летний зной... Блестящей кистью руки женщина нырнула в сумочку за крохотным опахалом, запрокинула голову и стала грациозно в такт обмахиваться: Жа-а-рко... - Я бы окатил вас струйками холодной воды... но у меня, к сожалению, нет бутылки - шептал его отвисший кончик языка, заглатывая и заглатывая сухой воздух... Он очнулся, мокрое лицо... Молодые Катька и Мишка прибежали на истомный крик, синхронно вместе, взявшись за руки. - Что случилось, Артурчик, сон приснился? - забеспокоились оба. За окном светила полная луна, освещая узкую артурову кровать. - Приснился,- из сна выдавил взлохмаченный Артур. - Хочешь я сделаю чай со сникерсом? - спросила Катя. - Да ну вас с вашим сникерсом... – отмахнулся Артур и отметая последующие глупые вопросы продолжил: Баба приснилась с веером... они меня загонят когда-нибудь, буду наглядно изучать Данте... - Опять твои сны дурацкие? - её Миша озадаченно молчал. Артур неловко сполз с кровати, босой зашагал на кухню за чайником прохладного бывшего кипятка. Молодые синхронно вдвоём последовали за ним и застали его в легендарной стойке пионера с трубой, тот пил из носика чайника так отважно и воинственно, что был копией... Закончив трубить ночную серенаду Артурчик зашаркал в их комнату. В полчетвёртого ночи пятью рожками горел свет, кровати заправлены и на полу выложена в рабочем беспорядке настольная игра типа монополии. - Не рано - равнодушно зевнул Артур. Те в спешке ринулись собирать свои напольные города, фишки и карточки. - Да, играйте, играйте, монополисты,- зевнул он ещё раз - я пойду моих баб досматривать. Впрочем это до первого совместного оргазма, потом снова... - еле слышно, понизив голову, буркнул Артур, но проницательная Катька умудрилась расслышать. - Ты всё о своём, Артурчик? Бедолага. Назвался груздем, полезай в бочку. - Никем не назывался, никуда не полезу, - ощетинился Артур, - придумали себе оружие власти, довели до Палестины, поставили вопрос; борьба за независимость, пикеты, марши, привлечение общественности: униженные и оскорблённые! - Какое такое оружие, какая Палестина? Ты о чём? Фигаро ты бальзаковское, - Катька интонацией старалась не обидеть гостя. - Décolleté, юбки да чулки с каблуками при сопутствующих обстоятельствах - держался взбодрившийся словами гость и чтобы не выдавать накопленный опыт добавил: Это например. - Ха, ха, всего-то? Ну, ты и скуп, аналитик! -Ах, да, - ухмыльнулся и продолжил Артур, - ещё make-up и pédicure; по-русски толстый, толстый слой косметики везде. Миша сопереживал обоим, в нём бились два начала: мужская солидарность иженские силки, пока никто не перетянул, он сомневался и нервно хлопал глазами то на Катю, то на гостя. - КОСМОС, Артурчик, КОСМОС, мы ИНОПЛАНЕТНЫЙ РАЗУМ, вам мужикам в своём мирке понимание этого не доступно, мы с другой планеты! - Катька сакрально посмотрела вверх,- Примите это как данность. Ваш мужской рационализм здесь не уместен, чтобы понять женщину надо самому стать женщиной! И это тоже "например" par exemple - съязвила Катька. Артура от смущения пробил пот. Вобщем я пошёл досыпать, - оправдывался он, в подтверждение зевнул во весь рот - ваши философско-эзотерические диспуты под утро ни к чему не приводят, а задают ещё большую сумятицу - увольте, Катерина, я простой наблюдатель, а если хотите подопытный, доспать хочется, adieu, Bonheur familial... Молодые одобрительно, без всякой обиды покивали головами. Шагая из комнаты Артур ещё о чём-то бурчал себе под нос, но как-то совсем уж нечленораздельно. Бурчание прекратилось только на кровати, вроде уснул. В оставшиеся предрассветные часы было тихо, возгласы и крики смолкли. Ранним утром, никого не будив, Артур уехал.