* * * Вы думаете, умер я? Ошиблись. Для плоти свежевырытый окоп. Всего на миг душа и тело сшиблись И разошлись: Дух - в небо, Тело - в гроб. Вы думаете: все. А я пылинкой Взлетел, чтоб замереть у потолка, Чтоб посмотреть: а хороши ль поминки, И сколько вы налили в мой стакан. Не надо ни напыщенного слога, Ни скорбных и сочувственных гримас, Вы ешьте, пейте, смейтесь, ради бога, Я здесь, я с вами, я смотрю на вас. В молчанье я смотрю, кого сегодня Собрал сюда мой поминальный стол… Вот этот, с бородой, мне должен сотню, Брал на неделю и забыл про долг. А тот божится, что он был мне другом, Что он скорбит по мне, как по отцу. При жизни он не раз был мною руган И даже бит. Не верьте подлецу. А это кто? Не разберу, не вижу, Не разглядеть - отсверкивает плешь. Узнал его я. Был я им унижен. Молчи. Не лги. Возьми кутью и ешь. А эта ритуал блюла особо - поднаторела, видимо, она - Тайком зевая, плакала у гроба, Да и теперь слезлива и пьяна. Но… стойте! Кто, нетраурно одетый, У входа мнётся где-то позади? Уйдите все и дайте стул поэту. Пришёл мой друг. Входи, поэт! Входи!