В маленьком зеркальце тридцать-на-тридцать вижу хмельное своё отражение. Надо б вчера ещё было побриться, снять бы под душем с лица утомление. На голове все остатки былого частью измяты, частью взлохмачены. Не узнаю себя, честное слово – хмелем усталости я, как накаченный. Сорок часов почти возле кровати с редкою дрёмой, и всё на ногах. Трудно. Но смог бы вдвойне простоять я, Чтобы помочь ей, но дело-то швах. Только наркотики, как облегчение ей, но дурман одновременно тож. И копошится в груди озлобление, но у меня, и острее чем нож. Не на врачей, а на Бога: за что же так издевается Он над женой? Злоба выходит нервною дрожью, а кто, да и что остаётся со мной? 30.12.2000.