Перед рейсом заглотив мензурку В дьюти фри, как водится, на треть, Улетел от Лёни Саныч к туркам Десять дней жену на солнце греть. Там ему, вестимо, светит скука «Со своей» среди Наташ и Зин… В общем разгундосился, как сука, И меня до пуза прослезил… Нет чтоб посидел за стойкой барной, А с утра – на службу делать брак. Вот вернёшься – я тебе, коварный, Намотаю сопли на кулак!!! *** Скоро осень рассупонит гусли И на холке зазвенит мездра. Ты за нас тут, Саныч, не волнуйся – Это там инклюзив и разврат. Это там на круглый год нетрезвых Дайверов из северных держав Водят удивляться с волнореза Ребятню мамаши в паранджах. Будешь со стюардом квасить в Иле, Чтобы рвотный оправдать позыв, Попроси, чтоб чартер посадили Прямо в море – им-то до … Не башляй в общаге за закуску, А в воде с планктоном чередуй, Так, чтоб турки не имели спуску Начиная с водных процедур. Говорят, у них там, типа, рынок, Так поглубже засупонь гроши. Будут бычить ценник – сразу в рыло, Но без фанатизма – для души. Не видать нам в жопах мира счастья, Из-под крана холоней вода. Подкоптишь мотню – и возвращайся. Что ли дома «моря» не видал? *** Здравствуй, Саныч! Два часа неполных Не писал – со временем затык. А вапще тебя еще тут помнят, Не считая шибко занятых. Ты ведь знаешь, что в России осень – Не открытка с первым сентября, Хоть со школьной парты «рубят-косят», Не считая тех, кто по морям Об кораллы канифолит пятки И хохляцкой плотью дух целит. Сам-то я в экзотику не падкий Мастер Кард платить за целлюлит. Ну, могу какой-нибудь грудастой Поэтессе, хоть не ловелас, Почитать себя сквозь трубку с маской, Скромно плавки приспустив до ласт. Но не боле. Это ты там чайкой Дрянь с руки глотаешь на лету, Правда, люди говорят, турчанки С наших рифм впадают в колотун. Но в морской пучине кучерявясь, Ты патриотизма не теряй, Ведь Хургада – это не Челябинск, Хоть на слух такая же херня… *** Третий день ни слова, паразит, Ни письма, ни жалкой бандерольки. «Как дела» стремаюсь и спросить, Чтобы тут же не извлечь уроки. Ведь божился всяко, что четой, Под приглядом едешь к басурманам. Поимел бы совести чуток, Не в пример схомяченным бананам Или что ты там такого жрёшь, Что зацвёл курортными угрями? Косо, Саныч, смотрит молодёжь! Cтарики тебя не одобряют! Чай, босым не ходишь по росе И от прежних рифм воротишь ухо? Чем тебя там кормят на десерт, Родине противно даже нюхать. Кто-то в море плещется и рад, А кому-то гордость жмёт в коленках, Так что сядешь жрать свой фуагра – На досуге вспомни Литвиненку… *** Так уж вышло, что ни до, ни после, В аккурат к туманам и дождям Ты слинял… и я опять про осень Грусть вбиваю в твой копчёный жбан, Как слова отчаянья в скрижали, Вечный брату своему не страж. Интересно, Саныч, уезжая, Эту грусть возможно сдать в багаж За доплату, если с перевесом, И забыть о ней как таковой, Боль утраты утопив в «Эфесе» И закушав сверху пахлавой. Несмотря на все паллиативы, Перманентно мы по октябрям В меру политически активны (местный исторический обряд). Не заткнуть нам рты семью хлебами И батоном «докторской» вдогон, – Мы давно не лаптем щи хлебаем И посудой хлещем самогон. Ты не думай, что на счастье квоты Кто-то ввёл , а «на морях» – балдёж, Жизнь говном назвали идиоты Потому, что запах, да, похож, Но сезонный выход для рефлексий И фантомной немощи наркоз Мы находим в непрерывном сексе С чётким списком разрешенных поз, Как герой-любовник в жёстком порно (кладезь эротических причуд), А по факту – ни икнуть, ни пёрнуть, Чтобы кончить – я вапще молчу. Укатаешь в сны болячки за ночь, А наутро… снова не герой. В общем, в октябре у нас, Сан Саныч, Депрессивный в массе регион. То, что не ответишь, в общем, по х@й, И, признаться, рифмы бахрома Не к лицу челябинскому лоху. Выпей раки и сходи в хамам. Погуляй, чтоб отдых встал в печёнках На ближайших пару-тройку лет… Кстати, наши, в основном девчонки, Поголовно шлют тебе привет.