заключительный текст части 1, главы первой "Пустота абсурда" предварительный текст: http://www.my-works.org/text_58654.html начало главы: http://www.my-works.org/text_57726.html _____________________________________________________________________ Вскоре наше авто уже вырвалось из посёлка и помчалось по знакомой грунтовке в направлении трассы. Дорога располагалась в низине, между горами, с которых уже успел спуститься довольно густой туман. Виталик матерился, агрессивно выворачивал руль, ломал капотом ветки деревьев. А те как будто пытались преградить нам путь. Леший орал: «гони, гони!» Нервы сдали у всех. Машина снова и снова металась и подпрыгивала, то сворачивала к деревьям, то резко поворачивала в сторону от лесной полосы. Что-то сильно ударило в днище. Виталик вывернул руль и мы увидели как морда автомобиля взметнулась вверх, подпрыгнула и звонко скрипнув, застыла, уставившись в высь. Я открыл дверь и выпрыгнул на землю. - Фонарь дай. В бардачке. – Попросил я Виталика. Тот растерянно смотрел то на меня, то вперёд. - Толстый! Фонарь дай. В бар-да-чке. – Зашипел я, пытаясь донести до него основную мысль. Он склонился над панелью, пошарил и протянул мне фонарь. Я сел на корточки, направил луч под днище и сказал: - На пень налетели. Дальше было много суеты, ругани, психов. Но в итоге машину стащили с пня, а за руль сел Леший. Я рядом, а Виталик расположился сзади. Мы, наконец, поехали. Хоть и быстро, но теперь машину не кидало. Ехали уже минут сорок, когда из-за деревьев с лева на дорогу выплыли сначала два густых луча фар, а потом будто козлик из леса нам на встречу выпрыгнул старенький УАЗ. - Чёрт! – Вскрикнул Леший, пытаясь избежать столкновения. И в это время по железу и по стёклам забарабанил крупный «дождь». Темнота треснула искрами. Лобовое стекло превратилось сначала в сетку, потом стало разлетаться прямо нам в лицо. Мы дружно завопили. Я вжался в сиденье и смотрел как мы несёмся прямо на эти искры, а потом не снижая скорости тараним УАЗ в заднее крыло. От удара меня швырнуло на панель, и тут же отбросило обратно на сиденье. К моему удивлению, мы так и пронеслись дальше по дороге, видимо сбросив старый уазик в канаву к деревьям. Я обернулся и увидел его – железного бегемота, уткнувшегося в придорожную выемку и медленно заваливающегося на бок. - Они ж стреляли? – Спросил я. Мне никто не ответил. Мы мчались дальше. Ехать стало совсем трудно. Туман вперемешку с пылью, словно дым, валил в салон через разбитое лобовое окно. Скорость нашего движения постепенно снижалась. Наконец Леший затормозил. Он медленно оглянулся назад, потом снова посмотрел вперёд и сказал: - Сядь за руль. Я устал, я хочу спать. Он как-то ссутулено обошёл капот и встал у моей двери. Глаза Лешего блестели, он смотрел на меня грустно и как-то подавленно. Только теперь я понял, что это мне надо сесть за руль и перелез через рычаг. Леший грузно плюхнулся рядом. - Лёша, что тут так грязно? Пыль и липко… - начал я, но он только откинулся на сиденье и закрыл глаза. Я тронулся. Никто не разговаривал. Ехали, так молча, что я почувствовал себя в полном одиночестве. Как будто и не было никого рядом. Машина шуршала по грунту, поскрипывала и спустя, как мне показалось час – полтора, я вырулил на трассу. Вырулил и остановился на обочине, перевести дух. Почти дома, - сказал я. И мне опять никто не ответил. Я вспомнил про Виталика и обернулся. Тот неудобно лежал, закинув правую руку на спинку кресла. На лице запеклись брызги крови, мёртвые глаза пялились в потолок. Впервые в жизни я почувствовал, как зашевелились волосы на моей голове. - Он сдох. – Вырвалось у меня как-то само собой, - Толстый. Его убили Лёша. Смотри, убили нашего толстого. Всю машину изстреляли и убили вот его… Я всё говорил и говорил. Сначала громко, потом тихо. Потом совсем тихо и замолк когда понял, что говорю с трупом Лешего. Как же так? Он был живой, попросил меня машину вести. Решил отдохнуть… Понятно, почему руль такой липкий. Я включил свет и увидел, что весь испачкан кровью. Кругом кровь в толчёном стекле. Потрогал себя и понял, что на мне даже царапины нет. Нервы сдали. Я вцепился трясущимися руками в руль, в рычаг. Машина дёрнулась и рывками поехала к городу. Через пол часа я вырулил к КП. Там уже стоял знакомый инспектор. Он не махал палкой, я сам остановился. - Ууу, ё моё. – Захихикал мент заглянув в салон. - Вот вы ублюдки дров наломали. Он захохотал. - Ты куда теперь? Я молча пожал плечами глядя на свои руки. - Ты лучше повесься. Твой сказал, что всё равно вам крышка. Велел забрать у тебя деньги и передать ему. Но я в это не полезу. Мент прихохатывал как-то по-бараньи и в то же время нервно. - Мы так не договаривались. Я своё дело сделал. Вали давай. Тебя в городе очень ждут. Да, кстати, ты лучше этих жмуров не привози. Не то совсем хозяина то разозлишь. Я послушно двинулся в путь. - Эй малыш, - крикнул мент. Я остановился. - Могу для тебя только одно сделать. Задержать сейчас. Сядешь. Зато может в живых останешся. Я мотнул головой. - Ну как знаешь. Счастливо. – он повернулся и зашагал в будку КП. До города было ещё довольно далеко. Уже рассвело. А я всё думал о том, что услышал. «Мы ублюдки. Нас же и карать. А деньги привези. Жмуры ему не нужны. Жирная жаба. Да кто он такой!» Я ударил по рулю обеими ладонями. И это простое действие произвело во мне какую-то перемену. Я как будто вырос на две головы. Над собой. Над инспектором. Над Ним… Я ничего никому не должен. Уже отработал – что моё, то моё. Что мне будет? И от кого? Он сам то ничерта не может. Только чужими руками. А я сам – выжил сам! Пошёл он… Руки совсем перестали трястись. Я свернул с трассы. Она становилась людной. А вид моего авто откровенно вызывал удивление. Ага, - а ещё два трупа. Но где-то недалеко заброшенная безлюдная деревушка. Мы там, в прошлом году шашлыки делали и по пустым хатам лазали. Я поехал туда. Добравшись на удивление быстро, я втащил покойников в первый приглянувшийся дом, уложил на пол. Подумал и перетащил их на стол, - так как-то более по-людски. Потом побегал, собрал ветошь, распихал под стол, вокруг него. И поджёг. Вышел на свежий воздух и быстро зашагал в сторону дороги. Уже пешком, перекинув через плечо сумку, пропахшую сладковатым запахом смерти. Всё быстрее и бодрее. Я тоже хочу жить, хочу сидеть в уютном кресле, хочу гонять на дорогих машинах и ни кому не заглядывать в рот. Жить, пусть не по совести, зато по уму. Человек бессмертен, пока он об этом помнит. Мне некого бояться. Я возвращаюсь домой.