Портупей Прапорщик и гроза История рассказанная из первых уст, с разных точек осмотра и действительно имевшая место. Все сидели за столом, когда вдруг началась гроза. Неожиданно, налетел ураган, осыпал округу оборванной на огромной скорости листвой, разбросал всё по двору, разогнал, растревожил всех кур, распихал их всех под амбар, прошёлся над крышами и в запале неистовства сбросил на окна мелкие камушки и песок, всё это свирепо швырнул, проверил на прочность рамы и чуть не оторвав ставни убежал прочь, вдоль реки в сторону ничего не подозревающего леса. Потом вдруг в комнате внезапно потемнело и по наличнику сразу затарабанили редкие огромные капли дождя, увесистые они оставляли за собой длинный косой след, через всё оконное стекло, влетали сквозь незакрытую форточку и заставляли каждый раз съёжиться от принесённой с собой ледяной сырости. В избу ворвался и загулял холодными волнами влажный и остылый вздох разгулявшейся атмосферы. Фанасий мельком взглянул за окно, ужаснулся и зацепив на ходу с гвоздика свою кепку бегом выскочил на улицу. Там в поле уже сверкали молнии и оставалась пасшейся скотина. Аннушка проводила его напуганным взглядом и тут же припала к окну, пристально вглядываясь на небесный шторм, в осунувшийся вдалеке лес, тьмущие нависшие небеса и лицо её с тревогой содрогалось каждый раз, когда ужасные раскаты приближающего грома со звонким треском охлопывали взъерошенные окрестности. Четырёхлетняя Райка забралась под стол с младшей сестрёнкой, крепко обняла её и смотрели обе от туда, из под скатерти, на мамкины ноги у окна. Маленькая Лида пыталась всё вырваться, ей очень не хотелось пропускать всё самое интересное, но сестра крепко её держала, и когда за окном начинало греметь и громыхать, она из предосторожности старалась закрыть ей глаза. А на улице творилось совершенно неладное, молнии собрались в одно место и от туда простреливали всё пространство. Яркий жгут огненного канала один за другим пробивали низкие и взлохмаченные, пересыщенные влагой тучи, прицельно били по земле и озаряли дьявольским блеском утонувшее во тьму поле битвы. Райка бережно прижимала сестричку к себе и что то нашептывала ей успокаивающее прямо в разопревшее ушко, когда вдруг всю избу навестил страшный и сверкающий зверь в виде ослепляющего раската, будто бы само солнце не выдержав чудовищной канонады, свалилось прямо к ним в окно, ударило об пол, подскочило, спружинило, и обратно выскочило к себе наверх. В наступившей внезапно после этого тишине, в голове, где то глубоко в недрах её, установился пронзительный звон, во рту образовалось металлическое безвкусие, запахло окалиной и было слышно, как у окна падает на пол с грохотом тело. Райка смотрела на лежащую с разбросанными по полу волосами мамку и не плакала. Она придерживала Лиду, ещё крепче прижимая её, вцепившись со всей силы руками в горячую головушку, и молчала. Где то за окном бушевала стихия, дождь давно превратился в ливень, звуки его казались такими не внятными, продолжали лупить молнии, беззвучные и почти без света, и до того может быть тёмными, что совсем уже ставшими безразличными. А её мамка лежала рядом и не двигалась.