(Продолжение, начало http://www.my-works.org/text_57804.html) Ехали громко. Машина, управляемая не протрезвевшим нарко-алкашом и Святым Духом металась по трассе. Она измеряла глубину пробоин асфальта и часто меняла разделительную полосу на обочину. Я занял оба пассажирских сидения сзади и в этом смысле располагал привилегиями. Которые впрочем, компенсировались тем, что на кочках меня подбрасывало почти до самого потолка. Леший предложил ехать медленнее. Виталик, молча, согласился. С тех пор дорога стала хоть и более нудной, зато приятной и почти безопасной. За время пути пару раз кушали в придорожках. Один раз были остановлены на КП. Мент выглядел как бешеный бык. Как мне показалось, не столько от наших нарушений, сколько от того, что он власть, а мы простые смертные. По всем повадкам замечалась страсть к унижению ближнего. Такому в лапы лучше не попадать. Никому. Ни мужику, ни домохозяйке. Он давно и надёжно озверел от постоянного присутствия своих полномочий. Ну а идиотом видимо был ещё до работы в органах. - Нарушаем?! Ну-ка выходи. – Процедил он водителю, и от благородного гнева его припухшее лицо пошло пятнами. Виталик вышел и протянул ему свёрнутый в дудку лист бумаги. - Бл… это чо это бль? – Казалось сейчас у мента из ушей пойдёт дым. - Командир не кричи, почитай. Это тебе. Передать просили. Мент нервно сцапал бумагу, развернул и стал читать. Виталик отошёл в сторону и разглядывал обочину дороги. Немного времени спустя, мент шагнул к Виталику и протянув бумагу обратно, сказал совсем другим, неузнаваемым голосом: - Вам, ребята надо успеть до двух ночи. Через семнадцать кэмэ съезд с трассы, повернёте направо. Там напрямую, минуя остальные посты. – И уже отворачиваясь, - Там грунтовка, так что поаккуратнее. И ушёл в штаб КП. Виталик сел. Машина поехала. Я подумал тогда: «что бы сделал с нами этот инспектор, не окажись мы теми, кем оказались? Порубил бы на куски, а черепа развесил вдоль поста?» По крайней мере, я бы не удивился, узнав, что он ест людей. Через минут двадцать мы, в самом деле, обнаружили съезд с трассы на грунтовую дорогу. По ней и пылили долго, долго. Когда добрались до назначенного пункта, Леший потряс меня за плечё. Разбудил. Немного поговорили, как быть и кому что делать. - Вон его хата. - Подъезжай к забору. - Нет, постой. Надо ж как-то потом отходить. Пусть машина здесь стоит. - Да просто берём своё и уходим. Он же знает кому и сколько должен. Разговаривать, не наше дело. Нам что сказали… - Ты забудь! Нихрена он не отдаст! Я не знаю, что делать короче… Так и не обнаружив точного плана действий, решили: В дверь стучусь я. Открывают мне. Пастух перед малым не напряжётся. Дальше по ситуации, но я в любом случае отхожу в сторону от дверного проёма… Я поднялся по ветхой лестнице крыльца. Подошёл к двери и постучал. Из глубины дома раздалось резкое как крик ворона: «Открыто». И тогда я медленно толкнул дверь от себя. В глаза ударил жёлтый свет ламп. Передо мной оказалась полупустая комната, старый неровный пол, шифоньер, рядом с ним у стены сетчатая кровать. «Точно нары», - подумалось мне. Посреди комнаты за столом в пол оборота сидел Пастух. Он не смотрел в мою сторону. Он смотрел на стол. Тощий, лысый, старый. Небритая щека шевелилась нервным сжатием зубов. Дальше я не рассмотрел. Рука Лешего, отпихнула меня в темноту крыльца. Я ударился затылком о какую-то перекладину, отшатнулся от невидимой в темноте стены и застыл на пороге. Мимо пронёсся пухлый Виталик. Пастух вскинул бровь, начал оборачиваться. И тогда Леший обрушил на его голову свой кулак. Старик рухнул под стол, табурет отлетел в сторону. Фигура Лешего вибрировала над упавшим. Что дальше делать было не понятно. Никакого плана действий, стопроцентная импровизация. Вдруг Пастух зарычал, и в край стола вцепилась его костлявые пальцы. Леший отпрыгнул в сторону, но на его месте мгновенно образовался Виталик, похожий на вертолёт. Его руки с невероятной скоростью поднимали и опускали на Пастуха увесистый металлический прут, обмотанный изолентой. Тот самый, что ещё недавно катался между сиденьями нашего авто. Вскоре Виталик, пыхтя как паровоз отошёл от своей жертвы. - Что ты стоишь, - крикнул мне из комнаты Леший, - собираем вот это быстренько! Я шагнул в комнату и только теперь обратил внимание, что на столе, за которым ещё недавно сидел Пастух, красуется целая конструкция аккуратно разложенных денежных стопок. В моей голове пронеслась вся цепочка только, что произошедших событий. Вот мы подъезжаем, вот разговариваем, накручиваем себя, идём к дому, Сильно волнуемся, дышим громко. Пытаемся как-то успокоить дыхание. Ребята отстают, я поднимаюсь по крыльцу… И всё это время, Пастух отсчитывает и раскладывает на столе деньги, которые собирается отдать. Отдать! Без боя. «Что мы натворили». Но думать было некогда. Мы скидывали стопки в оказавшуюся рядом спортивную сумку. Руки не слушались, купюры разлетались по полу. Мы принялись носиться за ними по комнате, отлавливая по нескольку штук, сминая и швыряя в сумку. Надо было поторапливаться. Пастух «оживал». Точно мифический Кощей. Вот его костлявые пальцы уже скребут доски пола, вот уже залязгали его стальные челюсти, захрустели суставы, открылись веки, из окровавленного рта вырвался хрип. Тощая фигура неестественно и зловеще задёргалась на полу. Мы выбежали из дома, скатились по крыльцу. Леший, обняв сумку с деньгами, ракетой влетел на задние сидения, Виталик за руль, я рядом с ним. И вскоре автомобиль, засвистев шинами, метнулся прочь от дома Пастуха. Оказалось, что мы поехали не в ту сторону и упёрлись в тупик меж брусчатых домиков. Развернулись и помчались в обратном направлении. Мимо уже знакомого крыльца… На фоне просвета распахнутой двери, вцепившись руками в проём, стоял Пастух.