Я давно не видел снов. Очень давно. Возможно потому, что я разучился мечтать, верить, чего-то ждать… так продолжалось два года. Два года учебы, работы, отдыха, развлечений. В общем, типичная жизнь среднестатестическая жизнь студента-работяги, у которого как говорят нынче «голова на месте». На жизнь не жаловался, и в принципе у меня было все то, что мне хотелось, в рамках дозволенного и допустимого, конечно. Утром – работа, днем – учеба, вечером – отдых. Изо дня в день одно и тоже, некая никем не запланированная размеренность. И меня это вполне устраивало. Так было до первого моего сна после столь долгого перерыва. Я помню его в деталях, я помню цвета, помню запахи. Красивая лесная зеленая поляна, утро, роса на траве, пение проснувшихся птиц, голубое небо, с редкими небольшими облачками на нем, лениво поднимающееся с востока солнце. И себя, я помню себя. Я сидел посреди этой поляны, посреди этой вечной красоты, которая мне всегда нравилась. Сидел, стоял, валялся на траве, бегал, прыгал, вел себя как ребенок. Я чувствовал как свежий воздух проникает в меня, и я вспомнил. Вспомнил, что умею дышать, как я давно не дышал. От одного только глотка прилив неописуемой бодрости и сил. А еще я помню ее. Ее, с длинными черными волосами, карими глазами, стройную и женственную с изящными движениями и сладкими голосом, который пленяет не меньше, чем ее красота. - Ты давно не приходил сюда, - чуть слышно произнесла она. - Я здесь и не был никогда, - немного ошеломленно ответил я, понимая, что она находится рядом со мной уже очень давно, а заметил ее только сейчас. - Ты разве не помнишь?.. Не помнишь меня? – грустно спросила она. - Н-нет, - пытаясь все же вспомнить, отвечал я. Молчание. Не долгое, но все же… Я больше не мог смотреть по сторонам, смотрел только на нее. - Я скучала по тебе, Алексей, - тихо сказала она. Я оглянулся. Пытался вспомнить… И правда, здесь я уже бывал. Что-то до боли знакомое, теплое, близкое к сердцу. Но не могу вспомнить, когда я здесь был. Вспомнилась фраза «дежа вю». И вновь посмотрел на нее. Она сидела на траве, обняв колени, и печально смотрела в сторону. Тебя я тоже видел? - Видел? – она посмотрела на меня. – Ты говорил, что любишь меня, помнишь? Я не нашелся, что ответить. Она читает мысли? Да и кто она вообще? - Ты все забыл… И даже меня, хотя обещал, что такого никогда не случится, - она встала напротив меня. – Скажи мне, Леш, что с тобой? Я увидел ее печальные глаза, где-то в сердце, очень глубоко, защемило. - Я…понимаешь… как бы сказать… - пытался подобрать хоть какие-то слова, потому как совершенно не знал, что мне ответить. - Ты меня больше не любишь? – дрожащим голосом спросила она. - Люблю, - сорвалось у меня. Что? Это я сказал? Да кто это? Почему я вдруг люблю ее? Она вздохнула облегченно, и даже слегка улыбнулась. - Почему так долго не приходил ко мне? – нежно прозвучал ее голос. Теперь молчал я, не понимая, что вообще происходит. Я вновь огляделся по сторонам. Утро, лес, поляна и девушка. Стоп! Я же спал… Я резко подскочил с дивана от звонка будильника. Успокоил его ленивым полусонным движением руки. Взглянул на время: шесть тридцать. Пора на работу. Я выглянул в окно. На улице хлестал дождь из черных как ночь туч. Второй день подряд уже идет. Умылся, оделся, кружка кофе, и на работу. На улице лето, ртутный столбик градусника не поднимается выше +7 целую неделю. М-да, июль в Сибири. Пока дошел до остановки вымок весь до нитки. Водитель «газели» долго матерился, когда я залез на переднее место в таком виде. Но мне было решительно все равно на все его громогласные «протесты». На полпути он уже успокоился, понимая, что сиденье уже вымокло насквозь. Я внимательно осматриваюсь по сторонам, присматриваюсь в запотевшее окно. Что-то не так, чего-то не хватает. В маршрутке работала печка, в салоне было даже немного жарко. Выйдя из «газели» я вздохнул. И тут я понял. Тяжело дышать. Очень тяжело дышать воздухом, пропитанным выхлопными газами машин и сыростью. Участился стук сердца. Дошел до проходной цеха, у охранника получил пропуск и пошел на свое рабочее место. Работы много, сезон уже в самом разгаре. Повесив мокрую куртку на дверцу шкафа сушится, я принялся за работу. Александр Васильевич, мой начальник, задумчиво глянул на мою куртку, потом подошел ко мне и по-отечески сказал: «Леш, ты бы хоть под зонтом ходил бы, что ли… А то так и простыть не долго… Да-да, знаю, не любишь зонты, но хотя бы на работу ходи с ним, а то заболеешь и не выйдешь, а кто работать будет а? И так все по отпускам разбежались, а я один не справлюсь. Учти это, хорошо?» Улыбнувшись, кивнул головой. Ну да, на работу с зонтом ходи, а то ж совсем работать не кому будет. Забавно. Впрочем, работы невпроворот, чтобы сидеть и улыбаться своим мыслям. Итак, за дело. И время полетело. Час. Два. Три. Четыре. Пять… Прерваться меня заставила резь в глазах. Я взглянул на часы – половина второго. Курить, надо сходить покурить. Беру сигареты и зажигалку и направляюсь к выходу, попутно отправляя взгляд сожаления своей сохнущей куртке. На улице все еще идет дождь. Надоел уже, когда уже лето настанет? Закурил. Гляжу усталыми и красными от монитора глазами в свинцовые тяжелые тучи на небе. Тоскливо. И холодно… ну да, холодно в одной полусухой футболке стоять-то при +7 градусах. И что-то еще не так. Чего-то я сегодня не сделал еще. Вновь смотрю на часы, и тихо себе улыбаюсь. Леш, ты болван, других слов не нахожу. Я забыл про обед. Подкрепившись кофеем, вернулся к работе. Девятый час пошел. Работа завершена на сегодня, пора домой. Возвращаю охране пропуск и медленным усталым не торопливым шагом направляюсь к остановке. Противный дождь все еще льет. Когда он уже кончится? На остановку первый подъехал автобус, точно к моему дому едет. Удача, иначе не на зовешь. Захожу, предъявляю проездной. Кондукторша, явно не довольная, кивает головой. Выбираю место у окна, благо автобус практически пустой, и устало плюхаюсь в него. Прислоняюсь к холодному стеклу своим горячим лбом. Хех. Василич как в воду глядел. Лихо же я заболел, уже под вечер. Доплелся до дома, сбросил шмотки на сушку, вкатил каких-то таблеток противовоспалительных… и спать. Я даже не думал, что так соскучился по снам. Иногда бывают такие сны, как кадры из твоего прошлого. Я сидел на крутом берегу моря, в котором я без ошибочно узнаю Балтийское море. Сижу, свесив ноги вниз, пригревает солнце, которое прячется за частыми белыми облаками. Морской запах бьет в нос. Давно, как же давно это было. - Ты часто приводил меня сюда, - услышал знакомый голос из-за спины. Обернулся. Передо мной снова стояла она. – Раньше. - И я даже понимаю, почему я это делал, - снова вглядываясь в синюю даль, проговорил я. Повеял морской ветер. - Почему ты не позвал меня сегодня? – она села рядом со мной. - Я не знал как это сделать, - не кривя душой ответил я. - Ты так и не вспомнил меня? – она обняла меня. Как бы я хотел тебя вспомнить. Но я не помню. - Жаль, - без тени обиды прозвучал ее голос. - Может, ты мне поможешь? Хотя бы намеком? - А что ты хочешь узнать? Мое имя? И что оно тебе даст? Только имя. Меня ты не вспомнишь, - она прижалась ко мне. Она прекрасна. Если я ее когда и знал, то никогда бы не забыл. - Но ты забыл, - я все еще как-то не привычно, что она может читать мои мысли. – Я думаю, что есть один способ, или как ты выразился намек, чтобы вспомнить меня. - И что же… - я не успел окончить фразу, как… как она меня поцеловала. Будильник. Головная боль. С трудом открываю глаза. Как говорится, у нас не болеют. Все те утренние процедуры, чашка кофе и на работу. Туман. Мелкий дождь и туман. Холодно теперь вдвойне. Вновь добираюсь на маршрутке, с водителем казахом, который напевает себе под нос свои национальные мотивы. Иногда такие мелочи очень поднимают настроение. Моя не произвольная улыбка не обидела водителя, и даже наоборот, он стал громче напевать свою песню. И снова работы завал разгребаю. Александр Васильевич хмуро наблюдает за мной. Наблюдает, но молчит. До обеда управился с делами, теперь сижу в столовой и ковыряю вилкой картофельное пюре. Я вспоминаю. Вспоминаю ее поцелуй, ее мягкое прикосновение. Даже запах ее волос. Сторожевая собака вкусно сегодня отобедала моим пайком. После обеда Василич как всегда поехал на оперативки по крупным объектам. Собственно, я остался за главного. Я даже честно первые пятнадцать минут занимался заказами, договаривался о доставках… и даже не заметил, как заснул. Лес. Сосновый вековой лес. Могучие стволы этих гигантов устремлены ввысь, к небу. Солнечные лучи едва попадают сюда. Сладкий и нежный запах сосновой смолы царит вокруг. Редкое пение птиц наливают этот бор жизнью. Снова отрывки из памяти. Красиво. Но. Но я не любовался этой красотой. Где же ты? Оглядывался, присматривался, искал, кричал. Лишь тишиной отзывался лес. Добрел наугад к ближайшей сосне и присел у ее основания. Я знаю, что это сон, и знаю, что скоро он закончится. Я жду ее, я здесь только ради нее. Невольно поворачиваю голову в сторону. На стволе сосны что-то нацарапано. Рассматриваю внимательнее и вижу аккуратно вырезанное сердечко со стрелой. А под ним надпись: «Леша + Ольга». Ольга… Это ее имя? - Да, мое, - голос прозвучал чуть позади меня. Она сидела чуть дальше от меня. Как же она красива. - Я искал тебя. - Знаю, потому я и здесь. А в прошлый раз сказал, что не знаешь, как это делать. Леш, знай, как только ты подумаешь обо мне, я уже здесь, с тобой. - Тогда почему ты сразу не ответила мне? - Ждала, когда ты найдешь это дерево. Теперь ты знаешь мое имя. Ольга с нежной улыбкой глядела на меня. Да, теперь знаю. А дальше? Что дальше? Я все равно не мог вспомнить. Даже поцелуй, как бы он не был хорош, не помог мне в этом. Вижу, как ее глаза становятся печальными. Она прочитала. Да, это обидно. Но это правда. Такая же правда, как и то, что люблю ее. Это я помню, это я знаю, это я чувствую. - Скажи мне, - начал я. – Ты существуешь? В реальном мире? Или это только сон? Ольга отвела взгляд: - Верно подметил, - грустно отвечала она. – Существую. - Тогда где ты живешь? Я смогу тебя найти? - Не надо, Леш. Не стоит. Здесь ведь лучше, здесь нет границ. И для нашей любви тоже. Я встал и зашагал в ее сторону, уверенно, чтобы обнять ее. Чтобы поцеловать. - Оль, для нашей любви нигде не будет границ. Она вскочила и попятилась назад. - Не подходи! - испуганно вскрикнула Ольга. Я замер. - Я не хочу возвращаться, - она бросилась бежать в лес. Я не смог ее догнать, в глазах быстро темнело. Пришел в себя я лишь только три дня спустя. Три дня провалялся дома с высокой температурой и в бреду. Но на третий день прошло все так же быстро, как и началось. Бывает же так, что ни с того ни с сего. Участковый врач был в явном недоумении, увидев на четвертый день меня в полном здравии, не считая небольшой температуры. Друзья и родственники вздохнули с облегчением, услышав мой бодрый голос в телефонной трубке. Чего уж говорить, рад был и Василич моему столь быстрому выздоровлению. Хех, еще бы. Предлагал выйти в выходные поработать. Он не исправим. Я отказался, ссылаясь на то, что мне нужно еще немного времени для полного восстановления. Он не знал. Да и никто не знал. Я не был в бреду, для себя не был. Я искал. Искал ее, Ольгу. Я нашел ее. Она здесь, в Омске. Я чувствую ее. В субботнее утро я вышел из дому. Куда теперь направляться? Где искать? Немного поразмыслив, еду в центр. Идеальное место для начала поиска. Еще не доезжая центра стук сердца участился. Значит в центре. Приезжаю, но сердце вбивается в обычный ритм. Нет, мимо. Размышляю. В центре сердце спокойно, значит, даже не в этой степи. Проверим Левый берег. Пересекаю мост. Сердце ускоряет ритм. Значит тут. Еду дальше. Оптовый рынок. Я бы сделал его достопримечательностью города, где показывается истинные качества товаров, сделанные в лучших подвалах Турции и бараках китайцев-гастрабайтеров, и настоящий уровень жизни населения. Одиннадцатый микрорайон. Сердцебиение учащается. Значит правильно, дальше. Дмитриева, Поворотная. Все быстрей и сильней стучит сердце. Пятый микрорайон. Она рядом, чувствую это. Автовокзал. Сердце успокаивается. Черт! Проехал! Назад! Возвращаюсь на Пятый микрорайон. Здесь, рядом. Осматриваюсь по сторонам. Недавно возведенный храм с позолоченными куполами величаво красуется среди относительно новых девяти и двенадцатиэтажек. Это наш губернатор возвел за свой счет, дабы и денег отмыть и грехи замолить. Хех, двух зайцев сразу. Напротив храма, через дорогу, находятся две больницы: Многопрофильная и ОКБ (Омская Клиническая Больница). Мне туда. ОКБ прохожу мимо. Значит Многопрофильная. Она здесь. Но что она тут делает? Работает? Мне вовнутрь. Высокое двадцатиэтажное здание. Куда именно? Иду по лестнице. Первый, второй, третий… Сердце вырывается из груди. Здесь, пятнадцатый этаж. Вхожу в отделение. Стол дежурной сестры пуст. Тем лучше. Практически все палаты пустые, лишь три из десяти заняты. Там люди, они… они в коме. Тяжело вздохнул. Шестая палата. А вот и она. Она лежала в кровати, в больничном одеянии, под одеялом, и с какой-то трубой у нее в носу. Даже сейчас она красива. Спокойна и безмятежна. Она спит. К спинке кровати прикреплена папка. Сафронова Ольга Александрова. 18 лет. В коме два года. Два года. Я смотрю на нее. Любуюсь ей. - Молодой человек! Я обернулся. В дверях палаты стояла молоденькая медсестра. Она строго смотрела на меня. Скорей всего, проходит практику тут, или как там у них это называется. - Вам нельзя тут находится! Выйдите из палаты! Немедленно! – с важным видом, требует она. Я улыбнулся. - Хорошо! – согласился я. – Заодно вы мне покажете, где находится кабинет главного врача или его заместителя. Она побледнела. - Зачем? - Ну вы покинули пост в дежурство. Надо доложить об этом главному врачу, это серьезный проступок. А если бы я оказался маньяком-извращенцем? - Но вы же не маньяк? Не извращенец? – умоляюще смотрит на меня голубыми глазами. Каких усилий мне стоило сохранить каменное лицо, и не сказать ей, что да, маньяк. Удержался. - Вам повезло. Ни тот и ни другой. Однако, факт проступка имеется. - Не надо сообщать! Прошу вас! Я тут всего два дня, не губите… Я сделал задумчивый вид. - Хм, ну что ж. Мы можем и не сообщать об этом инциденте, если вы мне поможете. Глупая, молодая, неопытная. Но весьма полезная. - Я бы хотел посмотреть историю болезни этой пациентки, - я указал движением головы на Ольгу. - Но.. – начала неуверенно медсестра. – Но это врачебная тайна. Запрещено показывать ее посторонним… - Да, верно. Запрещено. Точно также, как и покидать пост. – Ехидно улыбаюсь.– Верно? - Верно… - вздохнула медсестра. – Тогда попрошу вас подождать меня за моим столом. Я сейчас вернусь. Не прошло и пяти минут, как вернулась медсестричка. Весьма интересная история. Тяжелые телесные повреждения чего-то там, тяжелая психологическая травма, наркотическое опьянение, изнасилование. У меня даже руки затряслись, когда прочитал все это. Возвращаю историю, покидаю отделение. Выхожу. Закуриваю. Что дальше? Изнасилование… Значит уголовное дело. Не задумываясь, набираю номер на мобильном телефоне. - Здравствуйте вам, Александр! Как ваше ничего? - Да вот работу работаю. Войнушка намечается. Чего-то хотел? - Ага. Саш, можешь для меня по фамилии найти уголовное дело, связанное с ней? - Уголовное.. Хм. - Только Саш, оно не проходит по твоей линии. Это изнасилование. - А тебе что конкретно надо? - Почитать его. Хотя бы в электронном варианте, а? - Для тебя это важно? - Очень, Саш. - Ладно, посмотрю, что смогу сделать. Только учти, не раньше вечера. - Окей. Договорились. - Ну тогда ладно. До скорого. - Саш, спасибо. С меня причитается. - Да забей. Свои люди. - Удачи! - Тебе того же. Отключаю мобильник. Усатый сцук0 личность. Итак, ожидаю вечера. Целый день шатаюсь по городу. В принципе только вечером-то домой и попал. Ящик пуст. Жаль. Включаю музыку, стоит случайный выбор. «9 грамм» - «Верю» Интересная песня: «Я с улыбкой на лице Встречаю новый день Вчерашние проблемы Забрала ночь и тень И лишь воспоминания Камнем давят на грудь И то что было, прошло Уже не изменить, не вернуть Такова жизни суть, Такова есть реальность Все может изменить Роковая случайность Вчера я был Бог А сегодня собака Нечаянное слово приводит к драке Вечный зов, ломится душа на волю Как найти себя? Тонущий в своих мечтах И в захлебнувшихся желаньях Я кричу: «Утопаю! Утопаю!» И чем дальше я плыву, Тем вижу в жизни Больше огорчений, Умозаключений В моих изреченьях Верю я что не упаду, Верю, что силы, чтобы жить найду Верю в победу одну на всех. Верю и знаю, будет ждать нас успех … Еще раз встану на ноги После очередного краха Все поменяя, зная что в начале будет плохо Старые раны стали снова кровоточить, Но гордость не позволит просить чей-то помощи Тонущий в своих мечтах, но с надеждой встать на берег Обернуться, и расстояние измерить Той жизни путь, что удалось пройти, И тот путь, что ожидает впереди. Нету сил одному свой крест на спине нести, Вижу впереди много грусти, и много радости Жизнь как игра, но игра без правил Тебя подставили, ты кого подставил Ты сам установил в своей жизни грани, Что получилось – какой-то многогранник Верю я что не упаду, Верю, что силы, чтобы жить найду Верю в победу одну на всех. Верю и знаю, будет ждать нас успех» Мне нравится. Замаячил мэилагент. Пришло. Когда прочитал, я думал, что это сценарий к фильму ужасов. Два года назад Ольга познакомилась с парнями в ночном клубе. Проведя с ними некоторое время собралась уходить домой. Парни (их было четверо) предложили проводить ее, на что девушка ответила отказом, и направилась к выходу. Парни последовали за ней, и чуть дальше от входа в клуб настигли ее. После чего один из них воткнул девушке шприц с каким-то сильнодействующим наркотиком, и затащили ее в машину. Довезя ее до ближайшего двора, в течение трех часов по очереди насиловали ее, и как тут написано, систематически избивали ее с особой жестокостью. Ублюдки. Девушка, находясь «под кайфом» не могла оказать сопротивление, закричать или убежать. По завершении своей оргии они выбросили ее в том же дворе. Подонки. Одно радует, что получили они сполна, так сказать по всей строгости закона. Как она еще только выжила вообще. Страшно представить, что она пережила. Поэтому и не хочет возвращаться в мир реальный. Она боится. Боится, что это повторится вновь. Да, несомненно, то, что она пережила страшно. Здесь действительно можно сойти с ума. Но ведь жизнь еще не окончена. Она выжила, а это уже хорошо. Остальное уже наладится. Мне надо ее найти, теперь во сне. Это просто, я понял, как это сделать. Сложнее другое. Сложнее будет убедить ее вернуться. Как это сделать? Пока ума не приложу. Смотрю на время. Половина двенадцатого. Ну что ж, отступать некуда. Будем пробовать. Я долго бродил по миру снов. Бывал во многих местах, созданных мною. Звал ее, но в ответ лишь тишина. А все-таки красивые места я создавал… когда-то. Но когда? Немного напрягаю память. Последний сон я видел в шестнадцать лет. Два года назад. Вроде не так много времени прошло, но понимаю, как сильно я изменился. Еще два года назад я мог часами любоваться звездным небом, вместо того, чтобы спать. Был уверенным, что могу изменить мир к лучшему, и даже убеждал в этом других. Мог замерев ловить ласковые объятия теплого ветра. Искал чистую любовь. Многие удивлялись моим суждениям, так как знали мою жизнь, и что я все прекрасно понимал, что все мои мечты так и останутся мечтами. Просто я старался. Стремился. Искал. Верил. Со временем, как говорится, проходит. У меня не прошло, просто осталось где-то глубоко в моей душе. Иначе я не был бы здесь. Ее здесь нет. В моих снах ее нет. Хм. Если гора не идет к Магомету… Холодно, поздний вечер. Тяжелые снеговые тучи давят сверху, холодный резкий ветер, мертвый лес, черная твердая земля. Таков ее сон. Она была одета все в тоже легкое белое платье, и выглядела, как луч света в этом царстве мрака. Мелькнул отрывок из памяти: впервые я здесь ее и встретил. Ольга сидела, поджав ноги у дерева, трясясь от холода, и тихо плача. Меня она не видела. Холод. Здесь не может быть холод, это сон. Мой озяб прошел мигом. Это все не реально. Я подошел к ней сзади, и нежно положил руки на плечи. - Это твой мир? – прижавшись к ее щеке, спросил я. - Да, это мой мир. - Тогда почему здесь так мрачно? - Потому что другой не получается. - Печально. Ты ведь знаешь Оль, зачем я здесь. - Я не вернусь. - Это все в прошлом, все что с тобой случилось. С тобой все в порядке, ты жива, ты здорова. А те шакалы получили свое. - Сколько таких же как они? Сколько? А? - Много таких скотов, но хороших людей еще больше. - Тогда где они были в ту ночь? - Так случилось, Оль, теперь ничего не вернешь. Проще спрятаться здесь, не имея мужества продолжить жизнь дальше. Только пойми, что ты не одна. У тебя есть родители, для которых видеть тебя в таком состоянии каждый раз как нож в сердце, у тебя есть друзья и близкие, которые любят и волнуются, переживают за тебя. У тебя теперь есть я. - Что нам мешает быть вместе здесь? - То, что это всего лишь сон. Здесь нет ничего реального, как этот холод, например. Она перестала дрожать. - Ты не поймешь настоящего поцелуя, находясь здесь. Я хочу быть с тобой, но хочу этого в жизни, наяву. Пойми, я люблю тебя. - Тогда давай останемся здесь. - Нет, - твердо сказал я, ни секунды не раздумывая. – Я не останусь здесь. Если ты любишь меня, захочешь меня найти, знай, я буду там, по ту сторону сна. Если не захочешь, тогда я искренне тебе сочувствую, так как предпочтешь ты страшный сон, длиною в жизнь, нашей любви. Около десяти утра. Утренние процедуры, чашка кофе, сигарета. Две сигареты. Три? Сколько я выкурил? Много. В это утро много. Я сделал все что мог. Теперь выбор остается за ней. Как-то скверно мне. Двенадцать дня. Все также пасмурно, дождь и холод. Не могу сидеть дома. Надо прогуляться. На улице моросит дождь. Ветер сильный, чуть ли не прижимает несчастную березу к земле. Но меня это не пугает. Меня это не волнует сейчас. Где я шел и сколько шел не помню. У меня не было цели. Я просто шел. Шагал медленно, смотря себе лишь под ноги. Даже не думал ни о чем. Левый Берег. Я даже не заметил, как перешел мост. Шагаю дальше. Автовокзал. Я не специально, меня тянет. Тянет к ней. Пятый микрорайон. На территорию больницы входить не решаюсь. Уселся на лавочку на остановке. Жду. Жду ее решения. Весь промок. Но не холодно. Я понимаю вдруг, что нет ветра. Поднимаю глаза вверх. Нет дождя. Там вдали, в этой высоте, среди грозовых туч, пробивается луч. Яркий и теплый луч долгожданного солнца. Заволновалось сердце. Ольга… Она сделала выбор! Опрометью добегаю до Многопрофильной, птицей взлетаю на пятнадцатый этаж. Хехе. Все та же медсестра. Она на месте, за столом. Увидев меня, у нее округлились глаза. - Вы… - робко начала она. - Не переживайте, - у меня заблестели глаза. – Я не к вам. - А к кому в тогда? Я многозначительно посмотрел медсестре за спину, и прошептал: - К ней. Ольга оперевшись на стенку, вышла из палаты. Мы с медсестрой бросились помочь ей, поддержать. Ухватили ее под руки, когда он почти упала. Она устало положила мне голову на плечо. Она нежно смотрела на меня: - А я выбрала…