Мы уходим со сцены, как стылые мифы, И сжигаем свои города, как трипольцы… Ты – ищи в незабудках забвенье, не меньше, В корабелах – заблудшую душу Сизифа, И циклоном лети – в обручальные кольца, И таись – в биомассе свихнувшихся женщин! Дом стоит, как стоял и – трепещут его льды… Нам ещё предстоит мерить кожи младенцев, Будет время почувствовать Гердой и Каем, И – Адамом, и – Евой, Тристаном, Изольдой… Этот мир слишком ветренен для поселенцев, Вавилон сингулярен и не-иссякаем, Но когда-то – когда-то! – в преддверьи амнистий Всех несбыточных грёз и свиданий искомых, Мы уляжемся, будто бы бури столетья, Мы уляжемся – точно кленовые листья – На паркете забытого нашего дома, Под забытой тахтой – в паутинные сети, И когда-нибудь, нас обнаружив случайно, Нас достанет на свет из усидчивой комы, Из ноябрьской доисторической пыли, Этот ветер осенний, продрогший, печальный, Из сетей этих выметет – в мир незнакомый, И поймёт, что мы – были, Мы – были, мы – Были… *** И поймём мы с тобою, что – были, что – Были… Но кустарный наш мир, сингулярное гетто, Вновь висит на распятии, тленом окуклен, Бесконечна беда, словно трапы в могиле, И внутри этой куколки – нами отпетой Изнутри – всё, что есть, вырождается в рухлядь. И мы выпорхнем – рухлядью – вниз! – будто камни, И поймём, что нам есть куда падать, и падать, И – в свободном паденьи – забудемся снова, По теченью плывя там, где шепчет река мне, И пульсирует вакуум, как канонада, В герметичной могиле пустого алькова…