В современном обществе относительно легко распределять функции и роли. Однако, желание столь же легко распределять силу может натолкнуться на вежливую просьбу уточнить пожелания. В противном случае понятие силы соотносится не только со смыслом, но и с агрессией. Такую конфигурацию влияний изучают священники, романисты и психологи. СИЛА И СМЫСЛ Для начала каждому, кто смог определить для себя, во что он верит и каковы его убеждения, просто по необходимости нужно было понять, что же является для него силой. Доброй такой силой, питающей человеческие корни его природы и обосновывающей хотя бы приблизительную к реальному рисунку фактов логику его судьбы. Да и каждое содержание вправе располагать необходимым уровнем понимания: бездействие отсчитывает время, талант поглощает эпоху, развивающаяся активность переводит константу времени в режим освоенных расстояний и препятствий, к которым не захотелось приспосабливаться. Как говорил Марсель Пруст, «на портрете время обозначается манерой одеваться у модели и манерой письма художника». Согласитесь, манеру письма всегда определяет уверенность как вектор собственной силы: к примеру, Веласкес владел тенью, а Рокотов любил блеск розовых и жемчужных тонов – на тёмном фоне. Когда-то мне довелось общаться с одним священником из московской епархии, читавшем в Омском университете лекции о природе и философии пространства и времени. Алексей Арсентьич Пантелеймонов, в прошлом художник-декоратор, свою научную работу о реставрации икон писал под руководством батюшки из далекого – прибалтийского - русско-православного представительства. «Отец Александр (Мень) любил роскошь», - доверительно сообщил он мне за чашкой чая у меня дома. РОСКОШЬ НУ И ЧТО В этой фразе, как и в хрестоматийной «казнить нельзя помиловать», не хочется ставить знаки препинания. Это пока еще лингвистический уровень начального и всегда интуитивного доверия к ситуации как бы она ни складывалась. Когда исход логического посыла или действия определяется не личной волей кого-либо из участников и даже не приглашенными арбитрами, а реальным кодом структуры событийного ряда. Человеку свойственно спотыкаться. О неудобную мысль или угловатое слово. Свойственно привыкать к хорошему. И очень понятно противопоставлять духовное материальному. Потому что это самый легкий путь управления собственным потреблением. Такая вот экономия силы сознанием. И – как следствие – мышление, что называется, «по рельсам». Только рельсы такие – либо по земле, либо «под облакы». Кто не в рамках, тот, как говорится, не на портрете. ЭКЗЕМПЛЯР ИЛИ ЭКСПОНАТ? Музей способен превращаться в форму бытия. Такой тип существования характерен для живописных курортных местечек. И - для религиозных общин. А также для тех людей, для которых экзотика оказалась приобретенной формой личной уверенности – в себе, своем качестве и не ведущей к разочарованиям достоверности окружающего. Удивительно точное наблюдение позволила себе высказать декан факультета психологии Омского госуниверситета Людмила Дементий на встрече со специалистами кадровой службы организаций и предприятий. Не боясь соврать, могу повторить то, что русской ментальности свойственно очень неловкое по сути, но совершенно простительное неумение безболезненно отделять себя от мира представлений другого человека. Это очень по-русски: не имея никаких реальных подтверждений, тем не менее, четко знать, что именно думает о тебе другой. Как следствие такого неразличения границ индивидуального бытия, – безапелляционная уверенность в собственном праве распоряжаться. Человек либо распоряжается в отношении тебя, либо подчиняется – при условии соблюдения собственного эмоционального комфорта, - либо устраняется. Но НЕ ВЗАИМОДЕЙСТВУЕТ! Потому что действительное личное взаимодействие уравнивает участников единой системой координат примененной силы и чувства уверенности, а не ролевого распределения и проявленных функций. Невысказанная или не признаваемая сущность отчуждается. По моему глубокому убеждению, психология как наука начинается с четкой формулировки индивидуального пространства. Отсутствие же реального взаимодействия порождает некую структуру действительности, у которой основными чертами становятся характеристики музея. Однако, такой музей перестает быть хранителем времени и занимается консервацией утрачиваемого качества. Это очень удобно. В первую очередь для тех, кому не требуется действие. Своё или чье-то. А также для тех, кому в принципе неудобна свобода потребления, будь то потребление материальных благ, информации или примера для подражания. ПОГОВОРИТЬ БЫ Для западного романиста типично определение в ряду чисто душевных свойств таких качеств человеческой натуры как внимание и память. Россиянин по имеющейся традиции обязательно постарается определять душу через разговор («излить душу» - русское выражение) и жертвенность («на миру и смерть красна» - тоже русский фольклор). Причем, по имеющейся традиции коллективистского распределения функций те, кто чтят жертвенность, определяют её, в общем-то, для других. В 2005 году, в книжной лавке Московского Зачатьевского монастыря я приобрела очень любопытную книжицу – сборник проповедей протоиерея Димитрия Смирнова. Любопытной, собственно говоря, мне показалась только одна – но зато какая знаковая – цитата: «Бог есть личность. Он с кем хочет, с тем и пребудет, а с кем не хочет, с тем не будет вовек». Какая мощная модель оценки и обуздания индивидуальной силы. Оставляешь за собой право выбора? Значит, хочешь быть богом? А бог ведь сыном своим единородным пожертвовал – к такой мысли любое христианское сознание приучено. Когда я увидела отца Димитрия в паре с отцом Кураевым за столом обсуждений в программе Владимира Познера, он совсем не произвел на меня впечатление уверенного – и сильного – человека. Он не боялся показаться робким. Кроме того, там, где встречаются противоположности, может возникать сила. Произвол желания и воли всегда приписывался теологами божественным антиподам. Но бог в трактовке Д.Смирнова – желающий и даже немного капризный, а не милостивый и всепрощающий. Такое современное (через формулировку «личность») прочтение божественной ипостаси «Бог Саваоф» является формой для бескомпромиссной и находящейся вне рамок человеческого закона силы. Форма не как обозначение и называние. Но как чуть ли не фабричная заготовка для повторений: ведь личность воспитывается. Только секте свойственен ограничивающий сознание отказ от исторического повторения фантома Мессии: Бог приходил к людям и больше не придет. Теория воплощений противостоит индивидуализму как стилю постижения действительности. Все-таки, человеку, приверженному традициям социума, свойственна разумная склонность к компромиссам. Как написала героиня одного из романов Торнтона Уайлдера в письме к своей дочери: «Дядя Пио второй среди самых восхитительных мужчин на земле (после твоего мужа). Разговор его очарователен. Если бы не его дурная репутация, я бы взяла его в секретари». POST SCRIPTUM от NOTA BENE P.S. Так что же такое сила, питающая корни судьбы человека? Вера богу? Божественный произвол эгоизма? Для примера могу сказать, что логика моей личной судьбы – во всяком случае, так как я ее понимаю, совместила в себе оба вектора. Прапрадед по отцу у меня был православный приходской священник, прадед же – его сын – убежденный атеист, поклонник народовольчества, окончил в свое время курс Варшавского университета. Генетическая предрасположенность к рассуждениям о сущности убеждений проявилась и у моей трёхлетней доченьки. Когда она спросила у меня, что такое «грех», я сказала, что, по моему мнению, грех это такое чувство вины, которому человек не ищет ни объяснения, ни оправдание. И объяснение, и оправдание ему находит священник. Это функция церкви. А существуют ещё мистика религии и сила религии. Сила религии не является функцией церкви.