Добрые волшебники нового года появились у нас относительно недавно, и свои корни берут от довольно злых и жутких предков. Например, у кельтов по поверьям дух леса и зимы жил в ели, и поэтому это дерево считалось священным. Каждую зиму они приносили ему жертвы, развешивая на дереве внутренности животных, которые с приходом христианства заменили на гирлянды и шары. Предком самого же Санта Клауса, был свирепый языческий бог - Великий Старец Севера, или как его еще называли - Сатурн. Это божество приходило зимой под покровом ночи и не дарило подарков, а, напротив, собирало жертвы, которые ему недодали в течение года. Чаще всего ему в жертву приносили девушку, которую привязывали к стволу ели недалеко от селения. Лишь с приходом христианства, эти жуткие обычаи заменили на более светлые и жизнеутверждающие. Но если мы забыли о древнем божестве, это не значит, что оно про нас забыло. Пушистые снежинки, кружась и пританцовывая, медленно опускались на городские тротуары, покрывая их тонким слоем снега, словно праздничными конфетти. Замысловатый танец белых пушинок еще сильнее подогревал в сердцах людей праздничное чувство и хорошее настроение, вся страна с нетерпением ждала Нового года, или как его еще называли в Германии - Сильвестр. Фасады домов, по обычаю, украсили еловыми ветками и разноцветными гирляндами, задорно переливающимися разными цветами. На всех дверях висели венки из хвои, украшенные цветными игрушками и фигурками Санта-Клауса. Весь город пестрел от обилия красного, зеленого и золотого - традиционных цветов нового года. В витринах магазинов, перед входами в здания, возле парковок и на газонах перед домами красовались новогодние елки всеразличных видов: от классических зеленых с украшениями из цветных шаров и гирлянд, до футуристических из оптоволокна, переливающегося всеми цветами радуги. Из всех машин и домов доносились веселые мотивы новогодних песен. На центрально городской площади развернулся праздничный базар, повсюду стояли ремесленные лавки, из палаток торговали сладостями и сувенирами. И, не смотря на довольно ранний час - восемь утра, улицы старого городка были заполнены людьми, кто-то спешил за последними подарками, кто-то докупал продукты на праздничный стол, а кто-то просто решил прогуляться накануне большого праздника. Лица людей освещали доброжелательные улыбки, щеки почти у всех были окрашены морозом в алый цвет. Высокий мужчина в кашемировом френче и теплом шарфе с непокрытой головой, аккуратно лавируя между прохожими, быстрым шагом шел от парковки к невысокому и опрятному офисному зданию. Стекла очков в тонкой оправе слегка запотели на морозе после теплого салона автомобиля. Спешно протерев линзы краем шарфа, мужчина нырнул под козырек парадного входа. Расплывшись в широкой улыбке, на проходной его встретил охранник, чуть полноватый мужчина возрастом уже за пятьдесят. - C наступающим новым годом! - чуть хрипловатым голосом проговорил охранник, поправляя широкий ремень с кобурой. - И тебя Ганс так же! - ответил вошедший мужчина и расписался в журнале. Хотя мужчина почти идеально говорил на немецком языке, в его произношении угадывался восточно-европейский акцент. Еще раз улыбнувшись охраннику, мужчина прошел к лестнице и поднялся на третий этаж. Почти сразу возле лестницы на одной из дверей красовалась позолоченная табличка: " Aurora. Internet-Technologie." Открыв дверь ключом, он вошел в широкую приемную. Стол секретаря был пуст: фирма не работала на праздники. Табличка на двери рядом с секретарским столом гласила: " Direktor Herr Ivan Yastrebov." Мужчина посмотрел на надпись, слегка улыбнулся и прошел в кабинет. Под потолком, чуть потрескивая, загорелись энергосберегающие лампы и осветили помещение мягким белым светом. Рядом со столом красовалась пушистая елочка, увешанная открытками с поздравлениями от работников фирмы. Опустившись в высокое кресло, мужчина слегка потянулся, разминая спину, и набрал на телефоне международный номер. - Алло! - послышался из трубки приятный мужской голос. - Привет Саша! с наступающим тебя! - О! привет Ваня! Тебя так же! А ты что так рано не спишь? У вас же сейчас еще девяти нет? - Да я забежал в офис, подарки забрать. Ты же знаешь моих сорванцов, дома не спрячешь, везде найдут, а тут самое подходящее место. - Да, конечно. Передавай Еве и Сережке привет от меня. Скажи, как прилетят к нам в Волгоград, то получат подарки от дяди Саши. - Не, не скажу. Саша, они же, если будут знать, что ты им что-то приготовил, съедят меня пока я их к тебе не привезу. Лучше им сюрприз устроишь. - Ну ладно. Кстати, Вань, когда вы с Леной к нам в гости собираетесь? А то моя от скуки дома уже с ума сходить, а после приезда Лены у нее эмоций еще на полгода хватает! - Точно не знаю, у меня в конце января в Москве встреча с одними клиентами. Думаю, взять потом небольшой отпуск и с детьми к тебе на пару недель махнуть. Оставлю вместо себя Рудольфа, фирма и так справляется хорошо, так что можно отдохнуть. - Хорошо, будем вас ждать. Я тогда дачу приготовлю, баньку натопим, шашлыки на природе, к родителям в деревню съездим, короче по полной программе! - Саш, ты наших собери, давай, как раньше, в хоккей погоняем на стадионе. - Хорошо. Ладно Ваня, не трать много денег на переговоры, если что пиши смски, еще раз с наступающим тебя! Жене и детям привет от нас! - Тебя так же! И ты своим от нас передавай! Пока! Положив трубку, Иван достал из большого ящика в столе две коробки в подарочной упаковке и положил их на стол. Открыв неприметную дверцу сейфа за шкафчиком, он достал красивую коробочку, покрытую черным бархатом с золотым тиснением. Приоткрыв крышку, он слегка сощурил глаза: крупные бриллианты в изящных сережках из белого золота нестерпимо ярко блистали в свете ламп. Представив удивленное и обрадованное лицо жены, Иван с улыбкой закрыл коробочку и засунул ее во внутренний карман пальто, и, взяв подарки, вышел из офиса. Подъехав к симпатичному двухэтажному дому с черепичной крышей и большой лужайкой, засыпанной снегом, Иван улыбнулся, увидев слепленного детьми снеговика перед крыльцом. Открыв пультом подъемные ворота, он загнал машину в гараж. Вытащив из машины пакет с подарками, Иван припрятал их на стеллажах среди инструментов и тихо юркнул в дверь, ведущую в дом. Воздух был насыщен ароматами свежей выпечки и запеченного в духовке карпа в сметанном соусе. Иван сглотнул слюну и повесил пальто на вешалку в коридоре. На кухне, в цветастом фартуке, слегка испачканном мукой, крутилась между кастрюлями и сковородками его жена. Для своих тридцати двух лет она выглядела просто замечательно: ни двое детей, ни возраст, ни как не отразились на ее стройной фигуре. Длинные светлые волосы, собранные в аккуратный хвостик, доставали почти до пояса. Она не слышала, как вошел Иван, и чуть вздрогнула, когда он обнял ее сзади. Повернувшись, она быстро поцеловала его в щеку, держа перемазанные в тесте руки чуть по сторонам. Иван громко засмеялся. - Что ты смеешься? Что нет так? - Лена тщательно осмотрела себя с головы до ног. - Ты в зеркало посмотри! - Иван еще продолжал смеяться, оперевшись на стол. Лена подошла к одной зеркальной дверце и посмотрела на свое лицо, прямо на носу у нее красовалось смешное пятнышко из муки. Она заулыбалась и вытерла лицо полотенцем. - Ну испачкалась немного! Сам то когда готовит, всю кухню уделывает! - Лена повернулась к мужу и в шутку шлепнула его полотенцем. Иван попытался увернуться, но жена все равно попала. Кухню огласил ее приятный заливистый смех. - Ну хватит, Лен! Тебе, кстати, так идет! Ты, как всегда, с печеньем возишься? - Ага, но на этот раз получилось просто замечательно. Я думаю, детям очень понравится. - Да им всегда нравится, как и мне. Это ты постоянно к себе придираешься: то не достаточно пышные, то слишком сухие! - Иван взял из большого блюда свежее зеленое яблоко и с удовольствием откусил. - Ну что если это так и есть! А вот сейчас получилось замечательно, сам увидишь! - Может тебе чем-нибудь помочь? - Нет Вань, я сама справлюсь, иди лучше с детьми поиграй. Они, как только проснулись, сразу кинулись тебя искать. Ты потом, лучше, посуду помоешь. - Лена ехидно улыбнулась и нагнулась к духовке проверить выпечку. - Вот вредина! А как я готовлю, так и посуду сам мою! На восьмое марта посудомоечную машину тебе подарю, тогда не отвертишься! На смех родителей, по лестнице шумно сбежали двое детей: мальчик лет восьми с темными, как у отца, волосами и девочка пяти лет, сжимающая в руках плющевую игрушку в виде непонятного животного, похожего на смесь кролика с медвежонком. Девочка с разбега прыгнула отцу на шею, чуть не сбив его с ног, а мальчишка подбежал к блюдам на столе и начал с любопытством разглядывать их содержимое. - Так, только по столу не лазить! Мама сюрпризы готовит! Забирайте папу и идете во двор поиграйте. Надо нагулять аппетит к вечеру! Иван подкинул дочку на руках под самый потолок. Девочка от удовольствия завизжала и, когда отец поймал ее на руки, громко засмеялась. - Вань, ну не на кухне же! - Лена с упреком посмотрела на мужа, и выпроводила всю компанию в гостиную. - Я же говорю, идите, играйте во двор! В этом году столько снега выпало, надо радоваться! Иван взял девочку в охапку и взбежал с ней по лестнице, Сережка устремился за ними и на втором этаже послышались громкие шаги и детский смех. Через двадцать минут вся компания уже кувыркалась перед домом на снегу, кидаясь в друг друга снежными шариками и посыпая снегом с ног до головы. Иван с детьми и сам превращался в ребенка, ему доставляло истинную радость и удовольствие, то, что дети считали его не только отцом, но и лучшим другом. Вот и сейчас, он бегал с ними, с красными от мороза щеками, громко смеялся и посыпал их снегом. Лена с улыбкой недолго понаблюдала за ними из окна, и вернулась к приготовлению праздничного ужина. Вообще-то они вместе с мужем каждый год готовили ужин на праздники, но в этот раз она решила сделать ему сюрприз и все приготовить самостоятельно. Набрала у подруг новых рецептов и с самого утра крутилась у плиты. Она не понимала жалобы подруг, которые постоянно твердили, что уже устали от кухни и постоянной готовки. Лене, конечно, повезло с мужем, который очень часто готовил, и делал это замечательно, но она сама получала большое удовольствие, готовя для своей семьи и потом смотря, как все уплетаю ее стряпню за обе щеки. Это был их уже четырнадцатый Новый Год в Германии. Ее родители остались тут жить после вывода Советских войск, а Иван приехал учиться, в то время в Советском Союзе почти нигде не обучали программированию. Они познакомились в Берлинском зоопарке, и с тех пор почти не расставались. И вот уже двенадцать лет как были женаты. Этот Новый Год, казался ей каким-то особенным: что-то непременно должно было произойти хорошее и сказочное. Новогоднее настроение переполняло всю ее, и она, как заведенная, порхала по всей кухне. Все давалось ей очень легко, намного проще чем обычно, и в этом она видела еще одну причину новогоднего волшебства. И муж в этом году приготовил какой-то сюрприз, обычно они вместе выбирали подарки друг другу, ну или знали, что каждый друг другу подарит, потому что за четырнадцать лет изучили друг друга от и до. Но в этот новый год Иван постоянно, как только заходил речь о подарках, хитро молчал и на все расспросы плавно уходил от темы. Часа через два муж с детьми, разгоряченные, краснощекие, вернулись в дом. Лена сделала несколько кружек горячего шоколада и отнесла их на подносе с тарелкой печенья в гостиную, где Иван с детьми отогревались у камина. Муж рассказывал детям какую-то старую сказку, а дети сидели, держа руки у огня, и внимательно его слушали. Лена опустила поднос на журнальный столик и присела на ручку дивана. Дети взяли кружки, обхватив их теплые бока обеими ладошками не отрывая взглядов от отца. Рассказчик из Ивана, был великолепный: скудностью фантазии он не страдал и поэтому каждую сказку и историю дополнял различными живописными деталями. Говорил он вкрадчиво, с интонацией, постоянно меня голос, подражая различным персонажам. Дети слушали словно завороженные. Они обожали, когда отец принимался рассказывать им что-нибудь, даже не рассказывать, а устраивать театр одного актера, настолько изящно и артистично он менялся, изображая героев своих рассказов. Сережа и Ева забывали о телевизоре и игровых приставках, и могли часами сидеть возле камина, слушая с открытыми ртами. Лена и сама часто заслушивалась рассказами мужа, как и сейчас. Когда она посмотрела на часы, было уже половина первого. Она тихонечко встала с ручки дивана и пошла еще раз проверить - все ли готово к ужину. Как только она зашла на кухню, раздался телефонный звонок. - Алло? - Лена сняла трубку, и, прижав ее плечом, перемешала новогодний салат. - Хелена! С наступающим новым годом! - Привет Клаус! И вас так же! - Как там Йохан и дети? - Замечательно, готовимся к празднику. Иван опять рассказывает им сказки. - Лена взяла трубку в руку, а другой приоткрыла духовку. - Да, он умеет это делать. После каждого раза, как Лиза и Гретта погостят у вас, они постоянно донимают меня просьбами рассказать им сказку как дядя Йохан, но, увы, рассказчик из меня никакой. Вы, после встречи Нового Года, куда планируете пойти? - Сначала хотели на площадь пускать салюты. Но после того как, мальчика обожгло петардой на рождество, мы решили остаться дома, а салют можно запустить и во дворе. - Давайте тогда к нам в гости. Думаю, дети будут очень рады встретить Новый Год вместе, тут всего-то один квартал пройти! - Клаус, я в этом году приготовила просто шикарный новогодний ужин, давайте лучше вы к нам! - Замечательная идея! Где-то около половины первого ждите нас, я еще позвоню! - Хорошо! Передавай привет Клаудии и девочкам! - Лена вышла в гостиную и, прислонившись к дверному косяку, посмотрела на мужа и детей. - Тогда до следующего года! - Клаус усмехнулся собственной шутке и повесил трубку. - Что-то не так? - Иван оторвался от рассказываемой истории и посмотрел на жену. - Клаус и Клаудия звали нас в гости после двенадцати, но я отказалась и пригласила их к нам. Надо будет съездить в магазин и купить еще шампанского и красного вина для глинтвейна, мы не рассчитывали на четверых. - Елена стояла в дверях и крутила в руках трубку радиотелефона. - Хорошо, да и девочкам надо купить какие-нибудь подарки. - Иван встал с теплого ковра возле камина и повернулся к детям. - Так! Кто хочет со мной в супермаркет? - Я! Я! - дети дружно заголосили и кинулись в коридор одеваться. - Лена, я возьму детей, а ты можешь немного отдохнуть. А то с утра как заведенная. - Иван взял со столика ключи от машины и сотовый телефон. - Хорошо Вань, я, наверное, полежу в ванной. Только не долго, ладно? И детей не корми много, пусть оставят место на вечер. - Договорились. - Иван поцеловал жену в щечку и прошел в коридор, где уже стояли одетые Сережа и Ева. Снег, по-прежнему падал кружась и неспешно ложился на лобовое стекло автомобиля. Изредка дворники лениво смахивали несколько не успевших растаять снежинок и, с легким скрипом возвращались назад. В машине негромко играла веселая новогодняя песенка и Ева тихонько подпевала. Сережа прилип к боковому стеклу и рассматривал нарядные фасады домов, бросающее разноцветные блики на окно автомобиля. Народу на улицах было еще больше чем утром. Последние часы перед встречей нового года, сердца людей переполняет чувство праздника и ожидание какого-то волшебства. Надежда, что именно в этом году сбудутся все их мечты и желания. Новый год - особый праздник, его нельзя поставить в ряд с прочими, не менее важными датами, хотя бы из-за того, что каждого взрослого он возвращает в детство. Хоть и на несколько часов, но снова дает почувствовать себя ребенком, и это, пожалуй, самый лучший новогодний подарок от жизни. Иван постоянно смотрел в зеркало заднего вида на своих детей, и его переполняло счастье даже от легкой улыбочки на их лицах, от чувства, что он может сделать счастливыми эти два маленьких, совершенно беззащитных существа. Сережка отвернулся от стекла и, словно прочитав его мысли, сказал: - Я люблю тебя, пап! - Я тебя тоже, очень сильно! - Иван немного удивился такому внезапному выражению чувств, но был тронут до глубины души. - Я всех вас люблю! Он не заметил, как они подъехали к въезду в супермаркет и чуть не проехал поворот. Притормозив, он все же вырулил на парковку, почти полностью заставленную машинами. Закрыв за собой двери, Иван с детьми, взявшись за руки, направился к главному входу. Буквально в ста метрах, они чуть не столкнулись с молодой девушкой, которая тащила за собой санки с привязанной к ним старой и обтрепанной куклой. Большие васильковые глаза на фарфоровом лице безжизненно уставились в серое небо. На вид девушке было около двадцати пяти лет. Из-под серой вязаной шапки выбивались спутанные темные пряди, опускающиеся до самых плеч. Старое пальто местами сильно истерлось и выцвело. Несмотря на неряшливый вид, лицо девушки было довольно ухоженным, правда взгляд больших карих глаз был отрешенным, и смотрел куда-то вдаль, сквозь людей, машины и дома. Остановившись перед Иваном, она посмотрела прямо в глаза детям и, склонив голову на бок, загадочно улыбнулась. Слегка приоткрыв губы, девушка начала монотонно, словно зачитывая, рассказывать стих: - Мы забыли, а он, нет, Хоть прошло уж много лет, Он придет за нами скоро, Заберет всех кто нам дорог, Унесет к себе, утащит, Вглубь лесной еловой чащи, Плачьте дети, лейте слезы, Неизбежно, как морозы, Он придет за вами ночью Лишь накинет шубу волчью.... Дети в испуге прижались к Ивану, и он постарался как можно скорее увести их подальше от странной девушки, которая еще долго со загадочной улыбкой смотрела им вслед. Эта встреча и не то стих, не то песня поселили страх в самом уголке души Ивана, хоть он и понимал, что это всего лишь городская сумасшедшая, у которой на фоне всеобщего веселья ухудшилось состояние. В большом и ярко освещенном зале магазина, неожиданная встреча быстро стерлась из памяти и уже через пятнадцать минут, они со смехом ходили между рядами и выбирали различные сладости и прочую мелочь. Лишь по дороге домой сидящая сзади Ева перегнулась между спинками передних сидений и спросила. - Папа, а что это была за девушка на стоянке? - Не знаю, скорее всего, она очень болеет. Наверное, у нее ни кого нет, и она решила выйти туда, где побольше народа, что бы не быть одинокой. - Да, но стих, который она рассказала, он очень страшный! За нами же ни кто не придет? - девочка обняла папино плечо и прижалась к нему. - Конечно нет! Она, наверное, просто шутила, хотела вас напугать! И у нее это получилось. Не обращайте внимания, сегодня же праздник! Новый год! Сегодня прилетит Дед Мороз и подарит вам всем подарки, а забирать вас куда-то ни кто не собирается! - Папа, а почему мы его называем Дед Мороз, а другие дети Санта Клаус? - До этого молчавший и смотревший в окно, Сережа присоединился к разговору. - Дед Мороз и Санта Клаус родные братья, просто живут в разных странах и приходят к детям разных государств. Например, русский Дед Мороз живет в Великом Устюге, и приходит со Снегурочкой ко всем славянским детям, а Санта Клаус живет в Финляндии, и со своими помощниками - эльфами, прилетает ко всем детям Европы. А так как у вас мама и папа русские - то к вам приходит Дед Мороз. - А мне Дед Мороз больше нравиться! - Сережа опять отвернулся к окну и смотрел на витрины магазинов. - Санта Клаус толстый, а он нет, и шуба у него красивее! Иван громко засмеялся и к нему присоеднились Ева с Сережей. В таком настроении они приехали домой. Выложив на кухне пакеты с покупками, Иван отправил детей переодеться в домашнее, а сам пошел в спальню. Елена в бежевом халате сидела перед столиком с большим зеркалом, заставленным всякой косметикой. Из-под полотенца на голове выбивалось несколько прядей мокрых волос. - Как съездили? - не отворачиваясь от зеркала, спросила она. - Замечательно! В супермаркете столько народа, встретили кучу знакомых. Только на площади перед магазином встретили какую-то сумасшедшую, она стала рассказывать странный стих и перепугала детей. - Иван присел на край кровати и посмотрел на отражение жены в зеркале. - Такая молодая девушка лет двадцати с санками? - Ага, а ты откуда знаешь? - Так это же Кассандра, местная сумасшедшая, она постоянно бродит возле этого магазина с санками и куклой даже летом, они так противно скрипят об асфальт. - Лена чуть поморщилась, вспоминая неприятный звук. - А откуда она появилась? Я о ней что-то раньше не слышал. - У нее тут жила тетя, которая умерла пять лет назад и дом остался ей по наследству. Теперь она живет там, но постоянно бродит по городу. Люди несколько раз жаловались на нее, что она пугает детей какими-то странными стихами, но причин забрать ее в лечебницу не было. Где Кассандра была раньше, и где ее родители ни кто не знает. - Понятно, тогда просто можно о ней забыть и все. Знаешь, я слышал этот стих, и жуткое не его содержание, а то с каким видом она его рассказывает. - Иван провел обеими руками по волосам и сжал их сзади на шее. - Во сколько там Клаус к нам собирается? - Сказал, что к половине первого, как только закончат пускать салюты. Он еще позвонит, перед тем как выйти. - Ладно, я тогда тоже пойду, приму душ. Потом будем собираться. Я, кстати, хочу после Нового Года отпуск взять небольшой. Оставлю на фирме вместо себя Рудольфа и слетаем в Волгоград к брату в гости, мы с ним сегодня разговаривали по телефону, они приглашают. - Здорово! Я давно хотела в Россию слетать зимой! Там же снега, наверное, еще больше чем здесь. На сколько ты хочешь взять отпуск? - Ну, думаю недели на две. - Только детям пока не говори, сделаем им сюрприз! - Хорошо. Ну все, я побежал в душ. Когда на улице стемнело, а стрелки часов приблизились к десяти вечера, Лена накрыла в гостиной большой стол, выставив все результаты своих стараний в красивом сервизе. Иван принес из гаража свежих дров и подкинул в камин, на весь дом приятно запахло горящим деревом. Ева с Сережей, одетые в праздничную одежду, постоянно крутились возле стола, в ожидании, когда же родители разрешать сесть. После сервировки Лена поднялась наверх и спустилась через двадцать минут в изумительном вечернем платье, прекрасно подчеркивающем ее фигуру. Иван, занимающийся разливом сока по стаканам, посмотрел на нее и не смог отвести глаза. - Мы женаты уже четырнадцать лет, но я не устаю тебе говорить, что ты просто великолепна! Ты все так же меня поражаешь! - Иван не скрывал восхищения красотой своей жены. - Подожди, не спускайся до конца с лестницы, я хочу так тебя сфотографировать. Он быстренько схватил лежащий рядом на столике, приготовленный для праздничной съемки, Кэнон и, сняв с объектива заглушку, присел, выбирая лучший ракурс. В видоискателе он видел прекрасную девушку в черно-серебристом платье и изящных туфельках, стоящую на ступеньках лестницы, слегка держась одной рукой за перила. Её глаза по озорному блестели, как и в тот день, когда они познакомились. Раздался щелчок и яркая вспышка осветила всю гостиную, Лена еще раз улыбнулась и спустилась вниз. - Фото для обложки нового Космополитен готово! - Иван закрыл фотоаппарат и положил его обратно на столик. Вся семья уселась за стол и Лена включила телевизор. - В России Новый Год будет уже через несколько минут, скоро президент на фоне Кремля говорить будет. - Лена прощелкала каналы и нашла нужный - центральный российский телеканал. Иван налил себе и жене по фужеру шампанского, а детям свежего сока. Выслушав поздравительную речь, все замерли в ожидании боя курант. На экране появилось изображение больших часов на Спасской башне, отбивающих последние секунды старого года в России. Последний удар и вся семья дружно сдвинула фужеры и бокалы, поздравляя друг друга с наступлением Нового Года. - Теперь Новый Год идет к нам, а так как расстояние большое, то будет он тут через два часа. Давайте примемся за еду! в новый год надо входить сытым, чтобы так и провести весь год. - Елена привстала с места, раскладывая по тарелкам результаты своего труда. Следующие два часа вся семья была занята ужином и воспоминаниями о самых лучших и забавных моментах прошедшего года: о том, как Сережа, забыв слова на школьном выступлении, выкрутился, импровизируя, об их поездке летом на Бали, где Ева училась плавать и еще много о чем. Дети очень хвалили блюда, которые приготовила мама, и еще лучше похвалой, было видеть, как они до идеальной чистоты освобождают тарелки. Время до полуночи пролетело совсем незаметно, и вот уже до местного Нового года оставались считанные минуты. Иван еще раз наполнил всем бокалы, взял в другую руку хлопушку с конфетти и приготовился начинать отсчет. Секундная стрелка на больших часах над камином приблизилась к пятидесяти и все задержали дыхание в ожидании волшебного момента. Девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один! Иван громко выстрелил хлопушкой, осыпав весь ковер и елку разноцветными конфетти. Дети от радости закричали и, вскочив с мест, подняли над головой стаканы. Иван обнял жену и поздравил всех с наступившим Новым Годом. С улицы послышалась канонада салютов и фейерверков, дети быстро подскочили с мест и потянули родителей на улицу, смотреть салют. - Лена, иди с детьми, а я сейчас зайду в гараж и вынесу наши ракетницы. - Иван подмигнул жене и быстро прошел в дверь, отделяющую дом от гаража. Лена быстро накинула теплую куртку и проверила, как одеты дети. Убедившись, что они надели шапки и варежки, они выбежали на улицу и сразу задрали головы вверх. На небе творилось что-то невообразимое: со всех концов города в небо взмывали сотни залпов салюта, распускающиеся там цветами необычной красоты. Одни, с громким хлопком, разлетались в разные стороны на сотни маленьких огней, подобно цветкам гвоздики, другие, с яркой вспышкой, вырисовывали в небе огромный шар, похожий на гигантский одуванчик, третьи, рассыпавшись на мириады огненных мотыльков, опадали вниз, оставляя за собой длинные хвосты из золотистой светящейся пыли, словно исполинская ива раскинула в небе свои ветви с золотистой листвой. Вся эта феерия подсвечивала низкие снежные облака различными цветами, и от этого все происходящее казалось еще более невероятным. Ева, при каждом громком хлопке, визжала от восторга и, подрыгивая, хлопала в ладоши. Сережа только и успевал крутить головой, в надежде не упустить не одного салюта. Люди из всех соседних домов тоже высыпали на улицу и любовались салютом. Из дома выбежал Иван, неся в руках два больших массивных цилиндра. Он остановился на середине асфальтированной улицы и, поставив первый цилиндр, поджег фитиль. Отбежав к семье, Иван обнял детей и стал дожидаться выстрела. Маленький огонек фитиля скрылся в недрах цилиндра и послышалось приглушенное шипение, сопровождаемое сизоватым дымком. Раздался громкий хлопок и в небо со свистом взлетел ярко-алый огонек. Поднявшись на большую высоту, он взорвался, разлетаясь на тысячи маленьких, переливающихся разными цветами. Следующий цилиндр сначала выплеснул из себя высокий фонтан ярких пламенных брызг, и начал один за другим выстреливать в небо заряды, которые взрывались там, освещая всю округу. Салют закончился минут через десять, и вся семья, полная впечатлений, вернулась домой. Сережа первым заметил несколько коробок в подарочной упаковке, что появились под новогодней елкой. - Папа, смотри! Откуда это здесь! - он быстро скинул ботинки, и прямо в куртке подбежал к подаркам. - Наверное, пока мы смотрели салют, Дед Мороз пробрался в дом и оставил вам свои подарки! - Иван с удовольствием смотрел, с каким нетерпением дети стали снимать подарочную бумагу. Сережа первым открыл свой подарок и увидел небольшой, но изящный ноутбук, переливающийся в свете гирлянд разными цветами. У мальчишки заблестели глаза, он восхищенно начал крутить подарок и рассматривать его с разных сторон. - Папа, какой он классный! - Сережа несколько раз открыл и закрыл крышку, любуясь компьютером. - Я давно такой хотел! Ева развернула свой подарок и увидела в коробке большой набор для рисования, в который входили краски, карандаши, фломастеры, палитры, все, что только могло понадобиться юной художнице. Елена взяла из-под елки небольшую коробочку, к которой бантиком была прикреплена открытка с надписью: "Самой лучшей жене на свете!" Открыв коробку, она на секунду замерла и подняла глаза на мужа. Лена ни чего не сказала, но ее глаза выражали все чувства, что она испытывала. Она, так же молча, подошла к Ивану и сильно поцеловала его, обняв двумя руками. - Они просто великолепны! Я тебя обожаю! - тихо прошептала Лена ему на ухо. Сердце Ивана переполняло счастье, ведь нет ничего лучше, чем видеть какую радость ты можешь принести своим самым дорогим людям. Он стоял позади дивана, и любовался детьми и женой, которые рассматривали и любовались своими подарками. Потом Иван заметил, что под елкой осталась еще одна коробочка. Он подошел, аккуратно снял упаковку и увидел большой альбом, сделанный вручную и разукрашенный различными рисунками и украшениями из бисера и цветной бумаги. В альбом были вклеены его фотографии с женой и детьми в самые неожиданные жизненные моменты, к каждой фотографии были сделаны подписи и поясняющие картинки почерком жены и детей. На последней странице он увидел большой рисунок, изображающий всю семью с подписью: " Самому лучшему и любимому мужу и папе на свете!" Иван понял, что никогда в жизни не получал подарок лучше этого, сделанного собственными руками его детей и жены и пропитанного их самыми теплыми и нежными чувствами. Он подозвал к себе детей и жену и крепко их обнял. - Как же я вас люблю! - Клаус Циммерман уже стоял в коридоре. Одетый в теплую куртку и держа в руках большую бутылку шампанского, он дожидался, когда соберутся его дочери и жена. Уже послышались шаги детей по лестнице, как внезапно во всем доме погас свет. Клаус приоткрыл дверь и увидел что на половине улицы, вплоть до его дома, не горит свет, лишь дорожные фонари освещали проезжую часть. Он удивленно достал мобильный, собираясь позвонить в службу энергоснабжения и высказать им все, что о них думает - выключить свет у людей на новый год это было уже чересчур, но обнаружил, что сигнал сети отсутствует. Рядом возмущенно запричитала жена, пытаясь в свете мобильного найти сапоги. - Клаус, что случилось? Это у нас автомат выбило? - Да нет, это по всей улице света нет. Но у Ястребовых есть, думаю, как и планировали, пойдем к ним, а там уже ремонтники приедут и починят. - Клаус попытался успокоить жену, хотя сам внутри вскипал от злости. Дождавшись, когда жена с детьми оденутся, он вышел на улицу и повернулся в сторону улицы, на которой не горел свет. В свете фонарей, сквозь снежную завесу, он различил какую-то странную фигуру, идущую прямо посередине проезжей части, окутанную туманом. Внезапно, без особой причины, все существо Клауса, сковал первобытный ужас. Несмотря на мороз, кожа моментально покрылась испариной, к горлу подкатил комок тошноты. Хотелось ринуться бежать куда глаза глядят, но ноги сделали лишь пару неуверенных шагов, словно не подчинялись ему. Он медленно, через силу повернулся к жене и детям, и увидел, что их лица были перекошены от ужаса и немого крика. Фигура на улице приближалась и теперь все сильнее вырисовывались очертания. Это был мужчина, скорее старик, очень высокого роста, около двух с половиной метров, длинные серо-седые волосы покрывали почти все плечи и развевались, словно невесомые, на легком ветру, пепельная борода закрывала почти всю грудь. Из-под кустистых бровей не было видно глаз, лишь два черных провала. Обветренная кожа была испещрена морщинами и больше походила на кору старого дерева. Одет он был в длинную шубу с темно серым мехом наружу и подпоясанный толстой стальной цепью, звон от которой эхом отражался от стен домов. Из-под полы шубы, скрывая ноги старца, словно вытекал густой белый туман и волнами стелился вокруг него, все к чему прикасались его молочные щупальца, тут же покрывалось инеем. В одной руке старик держал косу, с длинным изогнутым лезвием, насаженным на выбеленный временем человеческий позвоночник, гипертрофированной формы. В другой нес за спиной большой мешок из грубой ткани, заполненный какими-то крупными предметами. Старец двигался медленно, словно плыл над землей, но низ шубы двигался, как при шагах. Воздух на всей улице замер, кроме звона цепи не было слышно ни звука, даже фонари перестали привычно трещать. Клаус еще раз попытался побежать, но лишь упал, больно ободрав колени. Ему хотелось кричать, но из груди вырывалось только бессвязное мычание. Его семья словно застыла, как восковые фигуры изображающие сцену из какого-нибудь фильма ужасов. Старец с каждой секундой был все ближе, до него уже оставалось лишь несколько шагов. Он повернул голову, и Клаус почувствовал на себе пристальный взгляд, хотя глаз старика не видел. Кончики пальцев обожгло холодом, разум сковали липкие пальцы ужаса, оставляя лишь возможность беспомощно наблюдать за происходящим. Старик подошел к его детям, которые так и стояли, не двигаясь, и протянул к ним руку. Девочки начали сгибаться резкими неуклюжими движениями, как механические куклы, у которых кончился завод. Через несколько секунд они застыли на земле в позах эмбриона. Старец опустил с плеч мешок и, поставив его на землю, развязал его. Взяв поочередно девочек за шкирку, как нашкодивших щенков, он небрежно бросил их в недра мешка. Клаус попытался встать, как-нибудь помешать старику, но тело ему не повиновалось. Клаудия так же стояла рядом, даже не моргая, в ее глазах застыла ужас и мольба. Старик закинул мешок обратно на плечо и повернулся к Клаусу. Чуть склонив голову, он подошел вплотную и на мгновение застыл. Клаус снова попытался пошевелиться или закричать, но все было тщетно. Старец приподнял косу над головой, и, замахнувшись, с резким хрустом воткнул все лезвие в грудь неподвижного Клауса. В глазах все вспыхнуло, Циммерман почувствовал, как ледяное лезвие пробило его насквозь, но, вместо резкой боли, по груди начал растекаться ледяной холод. Вскоре он перестал чувствовать все тело, а затем и лицо начало превращаться в безжизненную маску. Последнее что он увидел, это спину старца и огромный мешок, в котором, как он теперь знал, лежали дети. Иван, сидя за столом с бокалом шампанского в руках, постоянно посматривал на часы. Стрелки показывали половину первого, а Клаус так и не позвонил, это было очень не похоже на пунктуального немца. Дети сидели на диване рядом с камином, и показывали друг другу свои подарки, изредка отвлекаясь к столу, перекусить. Елена уже минут двадцать обзванивала всех родственников и друзей, поздравляя с наступившим праздником. Закончив очередной разговор, она положила телефон и подошла к мужу. - Клаус так и не звонил? - Нет, даже смс не написал. На него это не похоже. Если через пять минут не позвонит, я сам его наберу. Лена присела рядом, и, наколов на вилку тонкий кусочек солями, отправила его в рот. Иван встал с места и подошел к окну. - Странно, там в половине домов свет не горит. Пойду, посмотрю на улицу, может что случилось. Накинув куртку, он спустился с крыльца и по дорожке вышел к проезжей части. Через один квартал во всех окнах домов не горел свет, они выглядели какими-то не живыми, словно черепа с пустыми темными глазницами. Пройдя несколько шагов, Ястребов достал из кармана мобильный и решил позвонить Клаусу, но на экране горела надпись: " Только экстренный вызов". Иван нажал кнопку вызова, но, вместо привычного женского голоса службы спасения, в трубке слышались только странные щелчки и потрескивания. Убрав телефон обратно в карман, он еще раз посмотрел в сторону дома Клауса и застыл. Прямо на дорожке, ведущей от крыльца к тротуару, странная фигура с мешком и косой возвышалась перед лежащим человеком. Поставив мешок на землю, незнакомец хладнокровно воткнул косу в грудь лежащего и с силой выдернул ее обратно. От увиденного у Ивана перехватило дыхание, он споткнулся на ровном месте и, на несколько секунд замерев, смотрел на застывшее тело. Мысли роем носились в голове. Все происходящее казалось нереальным, как сцена в каком-то фильме ужасов. Высокий человек с косой направился к ближайшему от него дому. И тут, словно вспышка, пришла мысль о детях и жене. Иван развернулся и бросился бежать домой. Залетев в прихожую, он схватил трубку домашнего телефона, но в место гудков услышал лишь тишину. Дети и жена испуганно посмотрели на встревоженного Ивана. - Одевайтесь, мы едем в город, на центральную площадь к елке. - Иван, постарался выдавить улыбку, что бы успокоить детей, а сам прошел к небольшому шкафчику в гостиной. Когда дети скрылись в коридоре, Лена подошла к мужу. - Ваня, что происходит? На тебе лица нет. - Я видел, как кто-то убил Клауса, прямо на его газоне, какой-то сосой. Сотовые не работают, домашний тоже. Я думаю, надо ехать в центр города, где больше людей и полиции. Возле центральной площади, по любому, должны быть патрули, и там мы будем в безопасности. Елена побледнела и прикрыла рукой рот. Выйдя в коридор к детям, она стала суетливо одеваться, стараясь скрыть свой страх. Иван открыл ключом небольшую дверцу, за которой был небольшой сейф. Набрав кодовый замок, он достал шестизарядный револьвер, который купил уже несколько лет назад, но почти ни разу не доставал. Зарядив полный барабан, он убрал пистолет в карман и вышел в гараж прогреть машину. От дрожи в руках, Иван долго не мог попасть ключом в замок . Машина на поворот ключа в замке зажигания ни как не отреагировала. Иван еще несколько раз попробовал, но его попытки были тщетны. В досаде он с силой ударил по рулю и вернулся в дом. - Как на счет прогуляться? - Иван присел перед уже одетыми детьми на корточки. - Давайте поиграем в догонки, будем бежать до площади. А кто из вас двоих выиграет, тот получит от меня специальный новогодний приз! Договорились? Дети, радостно закивали головой и собрались у входной двери. Иван приоткрыл дверь и осмотрелся по сторонам, странного человека с косой нигде не было видно. Выведя детей на улицу, он закрыл дом и еще раз проверил мобильный, который по-прежнему показывал отсутствие сети. Холодная сталь оружия в кармане вселяла смутную уверенность. - Так, ну что начнем? Смотрите, кто первый сдастся, подарка не получит! - Иван натянуто улыбнулся и еще раз осмотрелся по сторонам. - Раз, два, три, начали! Дети со смехом сорвались с места и побежали по тротуару в сторону центра города. Иван прекрасно понимал, что все расстояние они не пробегут, но надо было сэкономить свои силы, ведь потом придется нести их на руках. Бежать было очень тяжело, обычно он не жаловался на здоровье, постоянно ходил в бассейн и тренажерный зал, но уже через сотню метров началась отдышка, а ноги налились тяжестью. Лена рядом дышала очень тяжело, и было видно, что силы вот-вот ее покинут. Дети бежали немного бодрее, но Ева тоже начала уставать. Иван постоянно поворачивался назад, боясь увидеть фигуру с косой преследующую их, но улица была пустынна как никогда. Свет в окнах за их спиной гас в одном за другим доме, словно преследуя их. Ева вскоре окончательно выдохлась, и Иван взял ее на руки. До центра оставалось еще три квартала. Иван наделся встретить хоть кого-нибудь из людей, но улицы были призрачно пустынны, словно весь город вымер в один момент, не было слышно даже лая домашних собак. Только ветер гонял по асфальту снег и посвистывал в проводах. Вскоре перед некоторыми домами им начали встречаться фигуры застывших в странных позах людей, с искаженными от ужаса лицами, на теле многих из них виднелись глубокие раны, но кровь из них не текла. Повернувшись в очередной раз назад, Ястребов увидел ту же странную фигуру с мешком и косой, окутанную густым туманом и идущую прямо за ними. У Ивана открылось второе дыхание и, прижав дочку посильнее к себе, он схватил сына за руку и побежал быстрее. На следующем перекрестке они повернули налево, светофор, висящий над дорогой, горел только красным цветом, как предупреждение. До центра оставалось совсем немного, но за весь путь они не встретили ни одной машины или человека, и это очень его пугало. Иван обернулся еще раз и увидел опять ту же фигуру, только намного ближе, до него донесся звон металлической цепи, от которого холодела кровь. Елена из последних сил старалась бежать быстрее, пот градом катился по ее лицу. Ева прижималась к плечу отца с закрытыми глазами, Сережа крепко держался за руку и старался не отставать от родителей. Вдоль дороги появились витрины магазинов и кафе, но все они были пусты и безжизненны, нигде не горел свет. Силы покидали Ивана, они пробежали всего пару километров, а он чувствовал себя, как будто пробежал кросс с мешком цемента на плечах. До спасительной площади оставался всего один квартал. Быстро преодолев его и повернув за большое здание с каменными стенами, Иван остановился. Вместо красивой и украшенной городской елки на центральной площади высилась огромная, выше всех близлежащих домов, лесная ель. Ее корни, как щупальца исполинского осьминога, расползались на половину площади и, вывернув камни и бетон, прорастали в земли. Вместо гирлянд и шаров на ветках висели внутренности животных, мерзко блестящие в свете фонарей и исходящие паром. Иван прижал Еву к плечу, чтобы девочка не увидела этого. Сзади послышался приближающийся звон цепи, но бежать было уже некуда. Ястребов почувствовал, как им медленно начал завладевать ужас, сковывая все его тело, тонкими пальцами прокрадываясь по коже и вызывая мурашки. Иван повернулся в сторону звона, достал из кармана револьвер, и попятился к середине площади. Из-за угла того же здания, сначала неясно вырисовались очертания фигуры с косой, но с каждой секундой становились все отчетливее. К звону цепи прибавился стук косья по брусчатке. Старец шел медленно, уверенный, что убежать от него невозможно. Ветер развевал седые пряди волос, создавая подобие ореола вокруг головы. Туман из-под шубы разливался по улицу и скрывал под собой мостовую. Было видно, как из мешка на его плече, что-то капало в туман. Глаз старца не было видно, но Иван чувствовал, что он смотрит именно на него, и от этого взгляда в венах стыла кровь. Иван попытался развернуться и опять бросится бежать, но ноги ему уже не подчинялись, все происходящее начало казаться ему каким-то сном. Елена рядом тоже замерла, пытаясь что-то закричать или сказать, но только раскрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Из последних сил Иван поднял револьвер и нажал на спусковой крючок. Раздался громкий выстрел, во влажном морозном воздухе прозвучавший намного громче обычного, и эхом отразившийся от всех стен. Было видно, как пуля попала прямо в старца - мех на его шубе резко колыхнулся и взвилось небольшое облачко не то пыли, не то дыма. Но старик продолжал идти вперед, ни одна морщина на его лице даже не пошевелилась. Немного отрезвленный Иван еще три раза нажал на курок, вспышки от выстрелов били по глазам, едкий запах пороха въелся в нос. Но старик был непоколебим, казалось, он даже не замечал этих выстрелов, продолжая идти вперед. Иван сделал еще шаг назад и, оступившись, упал навзничь, еле удержав дочку на руках. Последние силы и самообладание покидали его, он прижимал к себе Еву, с болью осознавая, что не может спасти своих детей. До старца оставалось каких-то десять шагов, когда на площади раздался пронзительный крик, приведший Ивана в себя. Он повернул голову и увидел Кассандру - местную сумасшедшую, которую они встретили днем перед магазином. Она стояла почти возле самого ствола жуткой ели и громко кричала. На ней не было ее изношенного пальто, лишь легкая рубашка с закатанными рукавами и старые джинсы. Босые ноги по щиколотку утопали в свежем снегу, но девушка не замечала этого, оно смотрела то на Ивана, то на старика. - Ему нужна жертва! - кричала девушка, переведя взгляд на Ивана. - Если не дать ему этого, он заберет весь город и уйдет. Он изголодался за сотню лет забвения. Ему нужна жертва! Иван попятился назад, но Елена так и продолжала стоять на месте, лишь немного согнувшись и прикрыв собой Сережу. Кассандра подбежала прямо к стволу ели и прижалась к ней спиной, ее волосы расплескались по плечам и темной коре дерева. - Вы должны принести жертву! - продолжала кричать она. - Он не успокоиться! Вы должны это сделать! Убейте меня и он уйдет! Иван посмотрел на девушку стоящую возле дерева, она обхватила руками ствол и прижималась к нему спиной. В глазах Кассандры читалась мольба. Она смотрела на старца и детей и продолжала кричать. Расстояние между Еленой и стариком сокращалось: высокая фигура с косой была уже в нескольких шагах от нее. Сережа в ее руках начал неестественно сгибаться, прижимая колени к груди. Времени думать не было, и Иван решил воспользоваться последним шансом. Дрожащей рукой он поднял пистолет и прицелился в Кассандру. Увидев над мушкой ее глаза, он на секунду замешкался. Девушка была очень молода, и Иван понимал, что сейчас убьет её. Но, вспомнив о своих детях и жене, он задержал дыхание и, зажмурив глаза, нажал на курок. Выстрел прозвучал еще громче остальных, как раскат грома от ударившей совсем рядом молнии. Пуля пробила Кассандре голову, и весь ствол дерева забрызгало ее кровью. Ноги девушки подогнулись, и она медленно осела, так же держась за ствол. Раздался громкий скрип и скрежет, ветви ели задрожали и как лапы огромного паука, протянулись в сторону старца. По широкому стволу пробежала трещина от самой верхушки до корней. Старец поднял голову от Елены с ребенком и посмотрел в сторону дерева. Сбросив мешок с плеча, он направился к ели, лишь на секунду задержавшись возле Ивана и повернув голову в его сторону. Ястребов увидел холодный блеск в мелькнувших на секунду глазах старца и снова застыл от первобытного ужаса сковавшего его тело. Старик подошел к ели прикоснулся к грубой черной коре. Трещина распахнулась, но вместо желтоватой древесины внутри зиял черный провал. Закинув на плечо бездыханное тело, старец повернул голову и, посмотрев на застывшую семью, шагнул в недра Ели. Трещина, впустив его в себя, громко захлопнулась и по всему дереву пробежала волна дрожи. Иван пришел в себя через несколько минут от того, что его тормошила жена. Дети сидели рядом и молчали. Их лица выглядели сонными и непонимающими, как будто они только что проснулись. Ястребов вспомнил все происходящее, как будто кошмарный сон стал явью. Он посмотрел в центр площади, где еще совсем недавно вздымалась жуткая ель, но на ее месте, переливаясь гирляндами и шарами, стояла обыкновенная городская елка. -Ваня! Ваня! С тобой все в порядке? - Лена, со слезами на щеках, трясла его за воротник куртки. Иван, ни чего не говоря, прижал к себе жену и та громко разрыдалась. Он повернул ее к себе и поцеловал в соленые от слез щеки. Они оба поднялись с места и взяли на руки своих детей. В стоящем невдалеке большом мешке послышались вздохи. Иван подбежал к нему и, развязав его, увидел несколько детей, пытавшихся выбраться. Они терли глаза, потягивались и еще не понимали, что с ними произошло. Ястребов помог им всем выбраться из мешка и узнал в некоторых из них детей своих соседей. - Ваня у тебя виски совсем белые. - Елена протянула руку и притронулась к волосам мужа. - Это седина. Иван потер пальцами виски и глубоко вздохнул. Ему не верилось, что весь этот кошмар закончился. В окнах домов начал постепенно загораться свет, как будто весь город просыпался после долгой спячки и возвращался к жизни. Еще через некоторое время на площади начали появляться люди, постоянно осматривающиеся по сторонам, словно потерявшиеся дети. Больше в этом городе новый год не праздновали......