Пророков нет в отечестве моём. Но не об этом я хотел, однако. А лишь о том, что каждая собака ошейника не любит окаём. И человек – противник несвобод, в любом их, даже сладком проявленье. Поэтому естественно стремленье всё сделать всем властям наоборот, любым владыкам, мелким и большим, диктаторам и снобам либеральным. Пусть результат окажется печальным, а может, положительно фальшив. Но так уже устроен род людской – не может жить он без противодействий. И не боясь чреватости последствий, свой личный игнорирует покой. И я, себя безудержно любя, борюсь с собой, как будто в этом радость. Как будто этим побеждаю старость, когда бастую сам против себя. Смешно, но правда: у себя я раб, и сам себе я – деспот-повелитель. Лишь музам дарствую свою обитель, а перед девками мне стыд и срам. И не приемлю я учителей. Пророков я, тем паче, не приемлю. - 78 - Они собою наводнили землю, пытаясь речью развратить людей, в слова вкрапляя долгосрочный яд, подслащенный бальзамной медовухой. А моему милей и ближе уху с перчинкой юмора шахтёрский мат и сальный, но душевный анекдот, чем скучность и ненужность разработок всех методистов, занятых заботой, как творчество послать на эшафот. Альтшуллер был воистину мастак: придумал алгоритм изобретений! Компьютер даст рецепт стихосложений. Но я, как протестующий чудак, как инженер, усвоил то, что мы подчинены закону энтропии, и выбираем мы свои тропинки, и будни разные у нас, и сны. И даже водку по-другому пьём! И в этом, право, нашей жизни радость. Пророков нет в отечестве моём. Но о другом сказать душа старалась…