Ну, кто же память знает, как свой ум? Лишь человек, что узник тленной славы, Но память – не источник сложных дум И может ли иметь на разум право? И может ли вам память объяснить? Логически построить рассужденья? Утихомирить боль, развиться вширь Иль углубиться в жажде просветленья? Но память – это Божия Рука И для нее не нужно много мысли, Она всплывает в вас наверняка И заставляет ум здесь поразмыслить. Она лишь повод проявить себя И рассужденьям, и уму, и мысли, Дается всем от Бога и всегда – Отсюда в мир и пониманья вышли. Мы через память назовем врага, Мы через память строим отношенья И точно знаем, кто мы и куда, И только память нам дает плененье. Здесь нет усилий, нет больших проблем, И память нас не раз порой подводит, С ней никогда не свяжем перемен, И ни она нас в тупики заводит. И если память чья-то не сильна И обрывает прошлого картины, То говорят, что память коротка, Не говорят, что ум, увы, не сильный… Умен лишь тот, кто мыслью строит план, Кто объяснит, не требуя подспорье, Чья мысль гибка и лечит дух от ран, И кто логичен в каждом разговоре. Умен лишь тот, кто направляет ум Не на богатства, славу, вожделенья И видит мир не из окошка дум, А из окна немалого прозренья. Ум говорит и словом, и рукой, Ум говорит и взглядом, и сомненьем, Ум говорит, чтобы внести покой И служит он извечно размышленью. Ну, кто же память знает, как свой ум? Лишь тот мудрец, что в этом недомыслит И чтит того, кто вряд ли полон дум И в мир несет, увы, чужие мысли. О, сколько разновидностей ума В миру сопротивляется страданьям, А память здесь – не главная сума, А память здесь – лишь признаки сознанья, Не в состоянье извлекать всегда Ответы на извечные вопросы Из будней бесконечных Бытия, Но память Бог дает – как знаний россыпь. Но знания в миру – опять не ум, Вновь воплощаясь, знания теряют И начинают жить опять лишь с дум, Которыми ум снова расширяют. Пусть памятью возможно удивлять, Пусть памятью возможно насладиться, Но невозможно памятью унять, Предугадать иль перемен добиться. И все же ум – великая сума, И не всегда он памятью и блещет, Но не разумна в мире похвала Зато, что помнят имена и вещи…