...Время шло к полуночи, и работа в оперативном штабе УФСБ кипела. На большом столе была развернута подробная карта города, группы захвата докладывали свое местонахождение и номера домашних телефонов. Пять человек едва успевали отмечать на карте нужные места и номера телефонов. Все телефоны переключили на главный пульт и едва успевали принимать сообщения. В ноль часов пятнадцать минут наступило затишье. Все поглядывали на часы: теперь все зависело от того, насколько четко сработает служба радиоперехвата по пеленгу неуловимого передатчика. Еще один приемник стоял прямо на пульте и был настроен на нужную частоту. Совсем неожиданно, в ноль часов двадцать пять минут, послышалась морзянка, но передача была очень короткой. Прибежал радист и доложил совсем уж дикую новость: передатчик работал в 10 морских милях от побережья, в наших территориальных водах! – Вот твари! – не удержался подполковник Мельников и прибавил весьма замысловатую конструкцию, где цензурными были только предлоги. – Что они еще придумали? Он сорвался с места и помчался в комнату дешифровальщиков. Но по дороге успел крикнуть: – Направить пограничный катер на перехват шпионского судна! Старший дешифровальщик работал быстро, как только мог. Мельников смотрел из-за его плеча. В ноль часов двадцать девять минут шифровка имела такой вид: Саиду. Операция отменяется, подтверди прием и немедленно уходи. Центавр. Мельников пулей влетел в оперативный штаб. – Готовность номер один! Сейчас должна пойти передача от Саида! – крикнул он с порога. Люди напряженно ждали. Ноль часов тридцать пять минут – тишина, 0.40 – тоже, 0.45 – послышался звук морзянки. Мельников снова перебежал к радистам и через двадцать секунд вернулся с координатами радиопередачи. Через десять секунд определили дом, еще через десять секунд адрес был передан на телефон ближайшей группы. Затем – соседним группам и по рации всем находящимся в том районе. Черный «Форд» начальника УФСБ Мельникова со всеми включенными фарами и мигалкой синего цвета на крыше мчался по улицам ночного города. Опытный водитель выжимал из нового двигателя всё что мог, и на поворотах машина едва не отрывалась от асфальта. Усиленные скрытыми динамиками вой сирены и резкие приказы освободить левую полосу прижимал к обочине попутные машины, а яркий свет безжалостно слепил встречные. Машина сопровождения ГАИ отчаянно пыталась не отставать, но дистанция неуклонно увеличивалась. Вскоре она окончательно пропала из вида. Чтобы сократить путь, «Форд» свернул на Портовую улицу, и теперь его нещадно трясло на колдобинах и железнодорожных переездах, которых тут было с избытком. – Черт бы побрал тех кро-хо-боров, что не могут толком за-асфаль-ти-ровать дорогу у своих ко-о-нтор! – орал майор Хопров прерывающимся голосом, вцепившись в ручку над правой дверцей. – Ну, самые бедные во всем городе: тамо-о-о-жня, Лесной и Торго-о-овый порт!.. Смотри, шеф! Что это за хренотень впереди? Метрах в трехстах, прямо посреди дороги стояли два джипа с включенными фарами и явно не спешили освобождать проезд, не смотря на приближающийся вой сирены. – Прочь с дороги! – орал майор в микрофон. – Рога поотшибаем! – надрывался он, но джипы и «ухом не вели». – Ну, козлы, встали так, что их не объехать, – крикнул он Мельникову. – Разреши, шеф, я с ними разберусь без этого матюгальника, – и бросил микрофон. Мельников кивнул, и Хопров тут же высунул через окно ствол автомата. Однако автомат был с глушителем, и стрельба должного эффекта не произвела. Длинная трассирующая очередь красивым веером ушла над джипами в темное небо. Расстояние быстро сокращалось, но джипы не собирались освобождать дорогу. Более того, на крыше одного из них появилась включенная синяя мигалка. – Тормози! Разверни немного влево, – вмешался Мельников. И добавил, теперь уже майору Хопрову: – Врежь этим козлам из подствольника! Только не боевым зарядом… «Форд» начал резко тормозить и его юзом вело по асфальту. Едва он остановился, как майор выстрелил. Выстрел оказался удачным: граната, начиненная «Черемухой», разбив заднее стекло, влетела в салон серебристого джипа. Тут же из него выскочил полураздетый парень, и, придерживая рукой спадающие брюки, какими-то неровными скачками, точно заяц, понесся к проходной Торгового порта. Следом за ним с визгом бежали четыре практически голые девки, которые пулей вылетели из обеих иномарок. Черный же джип резко начал сдавать задом, но водитель с перепугу явно не рассчитал. Сначала он снес себе незакрытую правую дверцу, а потом задом налетел на бетонный блок, лежавший у обочины дороги. Одно заднее колесо зависло над асфальтом, и теперь машина прочно сидела на бетонном «постаменте». Своим видом джип стал сильно походить на черного жука с приподнятым задом, которых в обиходе называют вонючками. Когда «Форд», набирая скорость, проезжал мимо, Хопров мстительно проорал по матюгальнику бледному как смерть водителю джипа: – Ну, как? Словил кайф!? Козел! Но в полной мере насладиться своим триумфом не успел: справа промелькнула проходная Торгового порта и снова началась бешеная гонка. Однако всё же прокомментировал: – Моду взяли… Встанут на дороге и чешут языками. Мол, мы самые крутые – остальные подождут или объедут. А эти придурки и того круче: группен-секс устроили прям посреди дороги. Другого места не нашли! – Обломал ты им кайф, – откликнулся водитель «Форда». – Там же в переулке «Интерклуб», около которого всегда собираются шлюхи со всего города. Вот и те козлы приехали развлечься. Но теперь их не скоро на баб потянет. Если вообще потянет: с такого перепуга можно и импотентом стать… Заработала рация, и Мельников оборвал их: – Кончай базар! По эфиру передали расшифровку последней радиограммы: Центавру точка понял запятая ухожу точка подпись Саид, конец передачи. Не сбавляя скорости на железнодорожных переездах черный «Форд» рвался в восточную часть города, с каждой минутой приближаясь к месту последнего сеанса связи диверсионной группы. Прямо из машины Мельников дал отбой для всех групп захвата, сидящих на телефонах. И тут же отдал новый приказ: – Блокировать выезды из города и выход из бухты! Следовавшая сзади машина ГАИ поступила иначе. Она притормозила на секунду, успев выбросить «десант» из двух человек, и завывая сиреной, помчалась дальше. На груди у «десантников» поблескивали бляхи, а в руках уже были полосатые жезлы. С явным интересом на лицах они подошли к черному джипу с оторванной дверью, который безнадежно завис на бетонном «постаменте». Водитель по-прежнему сжимал руль и давил на газ. – А ты оба моста включил? – ехидно поинтересовался сержант. – Н-не помню! – нервно и слегка заикаясь, ответил водитель. – Что-то с к-коробкой случилось: д-движок воет, а м-машина ни с места! – А с головой у тебя ничего не случилось? – участливо спросил лейтенант. – А? Это сколько же нужно выпить, чтобы взгромоздить джип на бетонный блок? За дверь я уж не спрашиваю… Глуши мотор! Водитель, наконец, вышел из состояния нервного шока и перестал газовать. Потом вышел из кабины. Из одежды на нем был только съехавший на бок модный шелковый галстук и трусы яркой расцветки. – Форма одежды номер раз: трусы и противогаз! – с усмешкой прокомментировал сержант. – Ну… рассказывай, что тут произошло. – А что рассказывать? Ничего не произошло… Сдал назад неудачно… – А второй джип? Почему он без заднего стекла? – Не знаю, командир. Поломался, наверное. Со стороны проходной показалась странная процессия: четыре полуголых девки и парень в брюках. Когда они, ежась от холода, подошли ближе, лейтенант повторил вопрос: – Ну? Что здесь произошло? Мы слышали какой-то выстрел. Это не здесь стреляли? – Мы ничего не слышали… – И я ничего не слышал. – Понятно. Ну-ка, сержант, дай ему трубочку, пусть подует. – Слушай, командир! Ну, виноват – признаю. Не надо трубочек, а? – начал водитель, пытаясь найти в салоне джипа свой бумажник. Потом гаишники и водители по очереди отходили в сторону и о чем-то долго шептались. Воспользовавшись этим тайм-аутом, девки потихоньку оделись и молча растворились в ночи. Водителям, видимо, удалось договориться, и к машинам они уже вернулись более или менее довольные результатами приватных бесед. В этот момент заработала рация. Лейтенант выслушал, ответил: «Есть доставить!» и повернулся к владельцам джипов: – Ничего не попишешь, приказано доставить вас в Управление ФСБ. – А они-то здесь причем? – А вы еще не поняли? В черном «Форде», который несся впереди нас, ехал подполковника Мельников, начальник Управления ФСБ, – пояснил лейтенант. – Хочет сам с вами потолковать. – Вот это мы влетели! – в один голос удивились водители. – Только разборок с «ЧК» нам не хватало! Теперь из их подвала не скоро выйдем… – Не думаю, – обнадежил лейтенант. – В их ведомстве постоянный напряг с бензином, а у вас свои бензоколонки. Так что, вам еще повезло: выкатите бочек по десять хорошего бензина – и все дела! – По десять бочек?! – изумились любители секса на проезжей части. – А вы чего хотели? Отмазаться десятком канистр? Налетели-то вы на Мельникова! Он не любит, когда его не уважают. Группа захвата среагировала четко, дом удалось сразу блокировать. Вскоре подтянулись еще машины, и через десять минут никто уже не сомневался, что Саид не успел уйти и теперь затаился где-то в этом трехэтажном доме или на чердаке. Когда прибыла машина Мельникова, штурмовые группы в бронежилетах и касках начала прочесывать подъезды, потом чердак. Вскоре по рации вызвали подполковника Мельникова. – Понял. Ничего не трогать. Поднимаюсь… На чердаке был обнаружен передатчик, но радиста нигде не было. – Свет сюда и фотографа! – распорядился Мельников. – Может, собаку вызвать, товарищ подполковник? – Вызови… Хуже не будет, а лучше – не знаю. Тут уже вокруг дома сто человек, все затоптали. Да и не пешком же он ушел… Мельников с опаской поглядывал на передатчик. Иногда они имели небольшое количество взрывчатки для самоуничтожения, с такими сюрпризами ему уже приходилось сталкиваться. Появился фотограф и успел сделать два снимка. Когда он нажал на спуск в третий раз – передатчик разлетелся на части и опрокинул ящик, на котором стоял. Подполковник поднялся с пола, отряхнулся и посмотрел на часы: задержка взрыва составила около десяти минут. «Они что, мысли читают? – зло подумал Мельников. – Примени Шестопал такую схему в прошлый раз, и радиста бы сцапали! Саид та еще штучка: прицепил к передатчику магнитофон с таймером, установил задержку передачи и взрыва минут на десять, и был таков. За десять минут он спокойно уедет на десять километров. Скорее всего, он успел проскочить контрольный пост на выезде из города. Или наоборот: залег на дно, и будет теперь ждать, когда все утихнет. Куда ему торопиться? Примет-то никаких нет…» События на море развивались более успешно. Быстроходный катер пограничников на предельной скорости приближался к квадрату, в котором была запеленгована работа коротковолнового радиопередатчика. Зарываясь носом в волну, темно-серый катер полным ходом шел на перехват. Его ходовые огни были погашены. В 0.35 пришло последнее сообщение из радиоцентра ФСБ: Судно в указанном квадрате, с которого велась радиопередача, может предпринять попытку уйти в нейтральные воды. Необходимо задержать судно любой ценой! Его координаты… Капитан третьего ранга Бычков стоял на ходовом мостике и смотрел в бинокль. Облачность была переменная, и когда выглядывала луна, море впереди блестело. Но волна в три или четыре балла сильно затрудняла попытки обнаружить шпионское судно визуально. Собственный радар до сих пор не мог засечь таинственное судно. Каждые 30 секунд из динамиков доносилось: «Отметок цели на экране нет!» «Что за дела? – удивлялся про себя Бычков, поглаживая свои пшеничные, почти гренадерские усы. – До указанной точки осталось меньше мили… - Он бросил взгляд на подробную морскую карту. - Куда ж нарушитель подевался? Успел уйти в нейтральные воды?» – Вижу цель! – крикнул лейтенант, стоящий рядом с командиром. – Ходовых огней нет… Курсовой угол - пять градусов вправо. Дистанция - шесть кабельтовых… – Взять пять градусов вправо! – командовал Бычков. – Включить ходовые огни и поисковые прожектора! Две белых ракеты в сторону нарушителя! Есть от них ответ по эфиру? - спросил он лейтенанта. – Никак нет, товарищ командир! Наш радист давно передает им приказ: «Застопорить машину! Лечь в дрейф!», а они молчат. – Лейтенант пристально вгляделся и неуверенно добавил: – Маломерное судно, не под флагом… – Эй, на борту! Застопорить машину! – по-английски заорал Бычков в микрофон. – Лечь в дрейф! Включить ходовые огни! Его голос, усиленный мощными динамиками метался над темными волнами. Он немного выждал, но неизвестное судно на его приказы не реагировало: огней не включило, по эфиру не отвечало. – Дуриком решили прикинуться! – зло прокомментировал Бычков, гоняя потухшую папироску по углам рта. – Моя твоя не понимай…. Ну-ну… Он поднес к глазам бинокль: неопознанная цель темным пятном покачивалась в волнах. – Не хотите по-хорошему? – злился командир катера. – Хотите получить по рогам? – добавил он и выплюнул изжеванную папиросу. - Сейчас оформим! – Он заметно нервничал и покусывал свой ус. – Орудие к бою! – отдал он новый приказ. Два матроса в момент расчехлили скорострельную артиллерийскую установку на носу и проверили ее боеготовность. Два спаренных ствола пришли в движение, быстро поворачиваясь вправо-влево и вверх-вниз. – Орудие к бою готово! – раздалось в шлемофонах и по громкой связи на мостике. Стволы скорострельной пушки угрожающе замерли почти горизонтально. Свежий ветер свистел в антенных растяжках и азартно трепал Андреевский флаг. Капитана третьего ранга тоже начал охватывать азарт преследования. Он схватил микрофон громкой связи и отчетливо скомандовал по-английски: – Эй, на борту! Вы находитесь в российских территориальных водах. Стоп машина! Лечь в дрейф! В противном случае открываем огонь! Судно по-прежнему не подавало никаких признаков жизни. Расстояние быстро сокращалось. Теперь шпионское судно было хорошо видно и без бинокля. Однако ни на один тип надводных судов оно не походило. Из воды оно выступало меньше чем на полметра, а на округлой мокрой палубе возвышалась небольшая рубка с двумя радиоантеннами и голым флагштоком. Волны перекатывались через округлую палубу и белой пеной вскипали у основания рубки. – Это миниатюрная подводная лодка, – определил цель командир катера. – Лево на борт! Отрезать им путь к отступлению! – Командир, они уходят! – Никуда они теперь не денутся! У нас сорок пять узлов хода, а у них – хорошо, если двадцать. – Командир! – в отчаянии кричал лейтенант. – Они погружаются! – Эй, на борту! Якорь вам в глотку! – яростно орал по громкой связи командир катера по-английски, обильно пересыпая приказы русским матом. – Стоп машина! Кому говорят?! Мать вашу!.. Лечь в дрейф! Или мы открываем огонь! - Правый ус капитана третьего ранга начал азартно подергиваться. Лодка продолжала погружаться. Палубы почти не стало видно. – Ах, так?! – психанул Бычков. – Английского не понимаешь?! Ну, в бога, душу мать!.. Якорь вам в задницу! Получи скандал! – Он уже полностью перешел на русский мат, как самое универсальное средство общения, которое ни в каких переводах не нуждалось. – Выпросили, козлы заморские! Командир пограничного катера вцепился в поручень обеими руками. Вены на его руках вздулись, а усы топорщились как у дикого кота. - Слушай боевой приказ! - нервно и зло, но по военному четко командовал он. - Из артустановки!.. Прямой наводкой!.. Одиночным залпом!.. – Бычков выдержал небольшую паузу и резко махнул рукой: – Огонь! Спаренная скорострельная пушка выплюнула первые два снаряда. Они разорвались далеко позади рубки, подняв два небольших фонтана воды. Но сам корпус лодки уже скрылся под водой. – Они погружаются! – возбужденно орал лейтенант, который в бинокль следил за маневрами подводной лодкой. Если бы не волнение, он мог бы пересчитать заклепки на темно-серой рубке подлодки, ведущей себя явно недружественно. – Ну, мать вашу!.. – психовал командир. – Ни хрена не понимаете?! Сейчас мы вам мозги вправим. В момент уразумеете... - Он набрал полную грудь воздуха. - По рубке!.. - зло выкрикивал он. - Короткими очередями!.. - Он дал отмашку рукой, так же резко, как отдавал команды: - Огонь! Третий или четвертый выстрел прошил рубку насквозь – в ней была видна дыра, но взорвался где-то позади подводной лодки. – Прекратить огонь! – прокричал новую команду Бычков. – Приготовить спасательные средства! Однако спасательные средства не пригодились: лодка затонула, а никто из членов экипажа на поверхности не появился. - Сукины дети! Ни одна сволочь не вынырнула… - в недоумении матерился командир пограничного катера, нервно приглаживая непокорные усы. – Туда им и дорога! Козлы ни разу не грамотные! Какого дьявола они делали в наших водах, если не понимают ни русского, ни английского языка? - спросил он лейтенанта. Тот пожал плечами и заметил: - Насчет английского не знаю, командир, - может, что-то и не поняли. Но по-русски ты им объяснял доходчиво, как для самых тупых, - уважительно добавил он и усмехнулся: - Особенно, когда влупили осколочным по рубке. Бычков расстроено сплюнул за борт и отдал новый приказ: – Собрать всё, что осталось от шпионской лодки! Через десять минут ему принесли в мятом облупленном ведре всё, что удалось выловить в волнах. Теперь командир третьего ранга стоял у борта, плевался и безбожно матерился: – Шпионы шизанутые! Это же щепки от фанеры… В бога, душу, мать!.. - Пшеничные усы снова начали дико топорщиться и делать его похожим на камышового кота. - Откуда здесь взялись щепки?! – Не могу знать, товарищ командир! – недоуменно отвечал лейтенант. – Больше ничего не нашли… Командир пограничного катера уставился на то место, где десять минут назад торчала рубка вражеской подлодки. В слабой надежде, что, может быть, что-то всплывет на поверхность… Но его надежды не оправдались: сверху ничего не было видно, даже масляных пятен. - Почему они не прекратили погружение? - с досадой спрашивал Бычков. - Почему не пытались спастись? Лейтенант пожал плечами: - Решили умереть геройской смертью… Сейчас же не война, командир, почему они не сдались? Ну, не расстреляли бы их потом? Нет. В самом худшем случае получили бы срок, но остались бы в живых. Японцы шизанутые… - Почему - японцы? - А кто ж они, по-твоему? Если дожидались, пока мы их утопим? Камикадзе… Тем кишки себе выпустить - как нам выпить спирта без закуски. Высокая волна ударила в борт катера и обдала офицеров холодными брызгами. – М-да… - командир вытер ладонью лицо и тряхнул головой. - Шизанутые нарушители нам попались… Слушай, а у лодки точно не было флага? - озабоченно спросил он, приглаживая усы. Лейтенант тоже вытер с лица морские брызги: - Над рубкой ничего не было, только голый флагшток и две радиоантенны. - И добавил: - Мы люди военные: получили приказ задержать любой ценой - ну, мы как бы…и задержали… - Он криво усмехнулся: - Приказ выполнен... - Две антенны над рубкой, – раздраженно повторил Бычков, сплевывая за борт, – и щепки от фанеры… Даже масляных пятен не было…Тебе не кажется, лейтенант, что всё это самая натуральная туфта? А? Не кажется? Нет? А мне кажется… Прицепили передатчик к макету подводной лодки, а мы как остолопы палим по нему из скорострельной пушки! - Похоже… - согласился лейтенант и кивнул. Бычков внимательно посмотрел на своего боевого товарища. Ему было не совсем ясно, с чем тот был согласен? С тем, что им подсунули макет, или с тем, что они вели себя как последние остолопы? - Как на учениях, - поправился лейтенант, угадав немой вопрос. - Разве что на радаре не было отметок – от фанеры сигнал не отражается. - И усмехнулся: - Да-а, командир, кто-то неслабо подшутил над нами. - Шутники, мать бы их так!.. - без прежнего задора выматерился капитан третьего ранга. На этот раз командирские усы вели себя прилично: не топорщились и не подергивались. - Учения, говоришь?.. Лейтенант пожал плечами: - Ну да… Даже еще круче… Там мы хоть знаем, что цель учебная. А здесь? На полном серьезе приняли макет за шпионскую лодку… - Выходит, мы утопили какой-то фанерный «Стелс», - криво усмехнулся Бычков и отправил окурок за борт. Его правый ус снова начал проявлять признаки своего необузданного нрава. - Выходит так, командир… Оба молчали и нервно курили. На их лицах было заметна растерянность. Бычков сплюнул за борт и раздосадовано сказал: - Короче так, лейтенант, посмешищем для всего дивизиона я становиться не собираюсь… Поэтому в рапорте укажу, что цель вместе с экипажем была уничтожена артиллерийским огнем, так как они отказались выполнить приказ. И ты это… в случае чего, должен держаться такой же версии - иначе замучаемся рапорты писать. Тот кивнул и озабоченно спросил: - А с фанерой что будем делать? – То не наше дело, - отмахнулся Бычков. - В любом случае, поднять тот фанерный «Стэлс» со дна не удастся: здесь слишком глубоко. Ну а раз так, то и доказать ничего нельзя, - вслух рассуждал Бычков. - Верно! Если рапорт составить грамотно, то вместо втыка от командования можно получит благодарность. Капитан третьего ранга воспрянул духом: - А если хорошенько подумать, то в рапорте надо будет написать так: «В результате прямого попадания артиллерийского снаряда в рубку шпионской подводной лодки, она затонула в течение одной минуты. Экипажу спастись не удалось…» Он хитро подмигнул и лихо закрутил свои гренадерские усы: - …«Так же как не удалось ничего собрать с поверхности моря в месте затопления неопознанной подводной лодки. За исключением мелких щепок, которые никакого отношения к уничтоженной цели иметь не могли и оказались в том районе совершенно случайно». - Командир, разве бывают фанерные подлодки? - с усмешкой спросил лейтенант и повторил жест капитана третьего ранга, хотя по должности и молодости лет усов не носил. - Не бывают! Значит, и щепки тут ни при чём. Офицеры заметно повеселели, и лейтенант добавил: - При таком подходе командование может и к наградам представить. А что? Утопили-то шпионскую подводную лодку, а не шаланду с браконьерами. Виктор Аннинский, 2006/2009 г. P.S. Публикуемый рассказ является фрагментом приключенческого детектива «Восточный кордебалет».