Лечу в пучине - облаках над умирающим дождем, Верхом на ветреных мечтах за сероглазым Ноябрем. А там внизу – с зонтом и без, спешат заботы и дела. Осколки штормовых небес, упали в лужи-зеркала. И многоглазые дома за пеленой холодных слез, Как я, бывает, и сама, не принимают мир всерьез. Безумный ветер рвет в сердцах с ветвей последнюю листву. В овале каждого лица, есть признак к близкому родству. За чередой забытых снов, мелькнет непрошенный ответ, Но он давно, увы, не нов, как припозднившийся совет, Как запоздалая печаль, по уходившим навсегда. И скроет черная вуаль остатки горя и года. Забавна мыслей суета, снующих в поисках надежд. Им не хватает иногда узлов смирительных одежд. Лечу в пучине – облаках над удивительностью слов, Держа в протянутых руках ненужный хлам моих стихов.