Дико окая, пострадавший обвинял меня в русском шовинизме. Страдал не он , страдала миллионная нация , вождем которой он себя чувствовал , ибо год назад своими хозяевами он был включен в десяток великих людей эпохи, о чем и сообщалось в их газетенке. Денег ему давали мало , отделывались почетными грамотами и похвалами, правда , один раз обещали свозить на форум в Таллинн, но сообщили за пару дней до отъезда, и страшно удивились, что у него нет загранпаспорта, о чем они, якобы не знали. Обида кипела, булькала , дымилась , воняла, но не подтверждалась фактами. Решение суда было- оскорбления чести и достоинства не обнаружены, деньги в сумме десяти тысяч у Лемкина не отнимать. Коля плакал в кругу единомышленников, было обидно , было жалко неполученных денег. Вскоре «Российская газета» разразилась статьей « Хамством по морзянству» с описанием процесса, где автор хвалил меня за умение писать так, что не придерешься, зло и ехидно, глубоко сочувствовал пострадавшей нации и опять хвалил Колю и его музей, единственный в мире. .Фраза «…В лице Н.Говношкина Лемкин бросил вызов целому народу»..меня слегка обидела -а почему не всему человечеству? Мелковато как-то… . ПРЕДТЕЧИ В конце восьмидесятых в село пришла новая жизнь - открывались ларьки , магазины и магазинчики. Грянул капитализм, он пришел нежданно и надолго, как туберкулез, подхваченный неведомо где. Предшественниками «рынка» был мой кооператив и видео салон. Большие корабли тонут долго и мучительно, партийная власть дала крен вправо, через трещины появилась вода инакомыслия и чиновники, поджав длинные, голые хвосты, стали искать новые места кормежки и обитания. Менялись кадры. Зав отделом культуры стал мой друг Володя Бурик . Он мечтал повторить судьбу односельчанина Димы Пишина. Дима был агентом КГБ , а затем и ФСБ, в село приезжал залечивать резаные, колотые и огнестрельные ранения, полученные в каменных джунглях Нью-Йорка., Чикаго, Парижа, Лондона, и прочих неприятных местах. Его рубили японскими мечами «катана», резали китайскими «ножами – бабочками», но самое обидное - стреляли в него из американских пистолетов и револьверов. Американцы в силу своей тупости, описанной Михаилом Задорновым, чистили оружие не шомполом, а пальцем, поэтому и калибры оружия были страшными- 11,45 миллиметров. Такая пуля вырывала из тела килограммы мяса. Диму собирали по кускам, в черных мешках дипломатической почтой посылали в Москву, где секретные хирурги КГБ собирали куски плоти в организм. Последователи доброго доктора Франкнштейна делали чудеса, но на долечивание Дима ехал в родной село. Загорая на берегу местного пруда, он поражал односельчан количеством швов и шрамов, титановой арматурой вместо ребер, но больше всего - средней частью тела., пересаженной от донора- негра. Часть включала в себя задницу и передницу , и если задница была так себе , то передница , смотанная в бухту , так растягивала плавки , что будила блудливые мысли у девиц на выданьи. О своей работе Дима молчал, писал роман «Окаянов», густо замешав краеведение на идее жидо -масонского заговора. Но чем больше молчал он , тем больше фантазировало местное население, пересчитывая рубцы, швы и шрамы на деньги и льготы. Выходило неплохо. Бурик , как и его герой , закончил иняз, но не был призван в КГБ , ибо изменился политический вектор Была работа в школе , комсомоле и, наконец- в культпросвете.