ОБЛОМОВ Тело лежало и дышало В комнатке маленькой. Кровать Впивалась в тело, словно жало, - Было его не оторвать. Оно промямлило служанке, Что тихо в комнату вошла: - Родная милочка, мне жарко. Скоро ли ночь? Луна взошла? Служанка тихо отвечала: - Нет, сударь мой, сейчас полдень. Окно открою. Душно стало. Храни вас, сударь, ваша лень! Ей отвечало сударь-тело: - Нет, нет! Ты что? Не открывай! Ты что ж, мерзавка, захотела?! Ступай и чай мне наливай. Я лучше одеяло скину. Но нет, - так быстро простужусь. Чай принесешь, потрешь мне спину. Я на живот теперь ложусь. Оно, покряхтывая страшно, Перевернулось на живот, И одеялом очень важно Себя накрыло. Только рот Бубнил о странном, непонятном, О недовольстве всей судьбой, О жизни скучной, об отрадном, То есть о том, что есть покой. «Ох, лень моя, царица-радость, С тобою жить мне тяжело. Жара стоит, – какая гадость! К тому же ноженьку свело…» Чай принесен был чрез мгновенье. Служанка, дверку призакрыв, Под нос поставила варенье, Кружку чайку и чернослив. После потерла спинку телу, Шепча поласковей слова: - Я, сударь мой, готова сделать Для вас хоть что! Но вот молва О вас, ехиднича, глаголет, Что будто вы живете так, Как неживой, и всюду спорит, О сударь мой, что вы – дурак! Телу ответить захотелось, Но лень противилась тому. Оно лежало и старелось Уж пол столетья в том дому… из 8 альбома