Убедившись, что все в доме спят, она как всегда приняла свои таблетки, открыла в своей комнате окно, достала бутылку из стола и, устроившись поудобнее, включила свой любимый сериал. Это поганое настроение, мартини, сериал – все это напоминало ей ее посленовогоднее состояние. Когда бутылка стала наполовину пуста, она прекратила бесцельный просмотр всех серий подряд и включила самую роковую, самую грустную и тяжелую серию. Слезы лились сами. Желания остановиться плакать не было. В тот момент ей было тяжело понять, от чего текут слезы. Но она и не пыталась понять. У нее в голове всплывали имена, лица, неприятные воспоминания. Неприятность воспоминаний усиливалась с каждым глотком; этот приторный сладкий вкус мартини заставлял ее погрузиться в то состояние и позволял понять, что она чувствовала тогда. Под утро она поняла, что чем поганее настроение, тем меньше чувствуется алкоголь. Такой вывод последовал после того, как на дне литровой бутылки осталось лишь несколько капель, которые, не дотекая до горлышка, размазывались по стенкам. Очередная бессонная ночь размышлений не привела ни к чему. Весь этот год она поступала так как хотела, не пытаясь осознавать своих действий. Она не замечала – или не хотела замечать – того, что творилось вокруг нее. Ей были интересны лишь свои желания и прихоти. Ее мысли прервал сигнал будильника. Приняв решение, что она болеет и никуда сегодня не пойдет (единственное здравое на ее взгляд решение за эти сутки), она выключила телефон и легла спать с мыслью, что завтра будет тяжелая ночь. (Imogen Heap – Hallelujah)