С губ сорвался полугорький смех: мне вдруг захотелось кислых щей и принюхаться, чем пахнет снег, или он не пахнет вообще? Атрофия памяти идёт. Многое уже в небытие. Из привычек на четвёртый год лишь остались матюги на «е». Что-то вдруг аукнулось в груди хрустом примороженных простынь. В январе здесь нудные дожди, рвань туманов и в квартирах стынь. Непогодь, занудная до слёз, куховарит студень из мозгов. А в России головы берёз в круговерти бешеных снегов; на реке пеньками мужики замерли и ждут подлёдный клёв. У меня ж сейчас разлив тоски, ностальгии половодье слов. Захлебнулось сердце на волне жизни, пробежавшей на ветру. Здесь совсем, совсем неплохо мне, просто годы за душу берут. И срываю полугорький смех – всё в порядке, так сказать, вещей: здесь дожди сейчас, в России – снег. Ну, а что должно быть вообще?