Восемнадцатое июля – Этот праздник немного и наш. И кассиршу подкараулив, Я хватаю билет в бельэтаж. Бойко мчусь, не смотря на погоду, На противный и мелкий дождь. Я готова идти хоть по броду, И ненастьем меня не проймешь. Вот, на месте! И сердце колотится, Будто жаждет микстур от тоски. Как всегда в Политехе водится, Евтушенко читает стихи. Тут толпа прилипал-журналистов, Там секьюрити каменный вид. Словно фибрами чувствую – близко Мой «заочный» учитель стоит. И не зря колотилось сердце, Вырывалось, что было сил. У подножия сцены, за дверцей Он о чем-то с толпой говорил. Постояв вдалеке, робея, Словно глупо оледенев, Почему-то руки немели, На мгновенье окаменев. Как в тумане прошлась по залу, Отыскала далекий ряд, И в безвременье вдруг попала На четыре часа подряд. И в безвременье этом людном, Мне полжизни прожить довелось, Его голосом громким и мудрым, Пропитавшись почти насквозь. Он такой молодой завидно… Удивительно молодой… Словно кто-то, кого не видно Стер с лица его годы рукой. В нем энергии больше, чем в юных, Раз, наверное, в сто… не шучу. Я серьезно чрез левое сплюну И по дереву постучу. Говорил о Великих поэтах, Окуджаву в стихах вспоминал. И любимых мотивов куплеты Под рояль от души напевал… Не легко описать словами, Что твориться в моей душе. Я скитаюсь с его стихами Которые сутки уже. Их шепчу, как молитву всуе, Превратились в родные они. Не в такие, как «аллелуя», Но почти как «спаси-сохрани». И уж сердце теперь не колотит, И не рвется наружу подчас. Вдохновенье лукаво приходит, Словно где-то вблизи затаясь. Я живу лишь одним стремленьем, Хоть их раньше и было не в счет. Я открыла свое спасенье, Пусть и не до конца еще. Я торжественно обещаю, И открыто себе клянусь, Я еще у него побываю, Я еще вместе с ним улыбнусь… 19.07.2004