В 1995 году в гостинице города Обнинска я разговаривал с казаком, который рассказал мне про своего деда, сражавшегося с большевиками в Гражданскую войну. После поражения белых он, как и многие его товарищи, вынужден был покинуть Россию. В конце концов он оказался во Франции, но, подобно персонажам булгаковского произведения "Бег", так и не смог мало мальски сносно овладеть французским языком. Когда началась гражданская война 1936-1939 годов в Испании, многие русские казаки отправились туда воевать добровольцами - естественно, на стороне Франко. Так вот, они уже через месяц - другой свободно говорили по-испански. Что касается меня, то ещё в пятом классе школы я заболел поэзией Лорки и, поскольку книги его стихов были библиотечными, переписал "Цыганское романсеро" и "Стихи о канте хондо" от руки. (Двухтомник Лорки я смог приобрести намного позднее, нечестным способом, стащив его из сельской библиотеки, которую мы посещали во время университетских археологических раскопок. Каюсь, спрятал по тому в каждую штанину, лишив несчастных сельчан возможности приобщиться к жемчужине испанской поэзии). А в детстве я принялся самостоятельно учить испанский язык, чтобы читать поэзию Лорки в оригинале. В то время я жил в Душанбе и, поднимавшиеся амфитеатром в горы, кварталы городских нищих живо напоминали мне хижины цыган в Гранаде - недоставало только красных черепичных крыш. Позднее я пришёл к выводу, что между русским и испанским народами существует духовное родство - начиная от фонетического строения языков по принципу "как произносится, так в, основном, и пишется" - и заканчивая сходством исторического пути: 1.Монгольское владычество и реконкиста. 2.Завершение того и другого: в России 1480 год, в Испании - 1492. 3.Освоение испанцами Америки (16 век), а русскими - Сибири (17 век). Кортес и Ермак. 4.Сопротивление Наполеону в форме народной войны (в Испании - герилья) 5.Восстание Риэго (1820) в Испании и восстание декабристов в России(1825). 6.Значительное место, которое занимали в 19 веке в испанском и российском обществах армия, бюрократия и церковь. 7.Диктатуры Франко (1936-1975) и Сталина (1924-1953). 8.Либерализация - в Испании с 1975, а в России - с 1985 года. 9.Этническая структура населения. Страна басков - испанский аналог Кавказа. В детстве многие раньше читали книги о коварных и жестоких испанцах и благородных англосаксонских следопытах. В действительности же завоевание Америки европейцами происходило с точностью до наоборот: свободолюбивые англичане, а позднее - янки, практически полностью уничтожили местных индейцев. Испанцы же проявляли жестокость только в процессе завоевания, а уже подчинившиеся племена становились равноправными жителями колоний. Например, сам завоеватель Мексики Кортес был женат на принявшей христианство индианке. О различии подходов американских демократов и испанских религиозных мракобесов к коренному населению Америки можно судить хотя бы по процентной доле индейцев в населении современной Латинской Америки и США. То же самое касается изображения в литературе, причём не только в художественной, английского пиратства. Честных и благородных поединков борт о борт в пиратском Карибском море на самом деле не было ни одного за всю историю. Были подлые ночные нападения маленьких судёнышек, причаливавших, подобно нынешним сомалийским гопникам к испанским кораблям и резавших пассажиров и команду. А современный американский историк Генри Кеймен в своей фундаментальной книге "Испания: дорога к империи"(М.,2007)вообще проводит идею о том, что основными строителями Испанской империи были, оказывается, не сами испанцы, а...арабы и иудеи. Думается, что все эти чудовищные и многовековые искажения истории возникли не на пустом месте, а имеют характер настоящей информационной войны. Во многом похожей на ту, которая в течение многих столетий ведётся и против России. Испанский и русский народы имеют много общего и в отношении "трагического чувства жизни". Ведь экзистенциальное отчаяние - это более или менее скрытая основа сознания всех тех людей и народов, которые не страдают интеллектуальной или аффективной тупостью. "Да, смерть!" - провозглашали в 1936 году франкисты. "Мёртвый в Испании более мёртв чем в любой другой стране мира", - говорил расстрелянный ими испанский поэт Лорка. Он же приводил примеры немыслимых для добропорядочных европейских мамаш испанских колыбельных песен, в которых матери с самого начала дают понять ребёнку в каком жестоком мире ему предстоит жить. По накалу трагизма Лорка сравнил их с русскими колыбельными. А посетив США, т.е. пресловутое общество потребления, Лорка может быть в первый и в последний раз в своём творчестве поднялся до высот пророческого обвинения, предсказав, что эта варварская цивилизация неизбежно обречена на гибель: "Знайте, кобры будут шипеть на последних этажах небоскрёбов, чертополох и крапива будут дрожать на улицах и балконах, биржа превратится в груду камней, поросших мохом, придут лианы вслед за огнём ружей, и очень скоро, очень скоро, очень скоро, горе тебе, о Уолл-Стрит!" Шедевры американского цикла Лорки - "Панорама толпы, которая блюёт" и "Панорама толпы, которая ссыт" явились поэтическим изображением пресловутой американской мечты, причём последнее стихотворение очень не любят включать в современные переиздания поэзии Лорки. "Здесь у нас в Испании часто можно услышать, что лучше быть убийцей, разбойником или прелюбодеем, чем либералом", - писал в начале 20 века испанский мыслитель Мигель де Унамуно. И не только в Испании. А что же португальцы? Их культура ещё сильнее завораживает своей таинственностью и трагизмом, а португальское произношение, с его обилием звуков "ж"и "ш" звучит как изысканный синтез испанского и французского. Уместно вспомнить малоизвестную к сожалению в России книгу португальского путешественника и авантюриста 16 века "Странствия". Прекрасно португальское фадо - пронзительный и, как правило, очень печальный городской романс. И вообще, мне представляется, что португальцы - это ещё большие испанцы, чем даже сами испанцы.