Действующие лица: Анастасия Константиновна Зубова – дочь бывшей богатой помещицы, ныне бедствует Ольга Константиновна Зубова – её сестра Олег Николаевич Пуренков – богатый молодой предприниматель Роман Михайлович Глазов – сосед Зубовых, состоятельный молодой человек. Родион Брунович Гальц – друг Глазова, бедный студент. Ярослав Васильевич Ликов – наследник огромного состояния, студент Леонид Юрьевич Попов – купец, помещик Нина Ивановна Колдунова – хозяйка дома Зубовых, вдова Извозчик ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ: Гостиная дома сестёр Зубовых. Пустынно, стоят несколько стульев, комод, стол. Входит Анастасия и Попов. Анастасия. Вы понятия не имеете, как я рада вас видеть, я не думала, что вы заглянете к нам сегодня. Ах, такая радость видеть вас. (Садится вместе с гостем) Попов. Спасибо, благодарю за тёплый приём. Но привело меня к вам дело, дело непростое, (вздыхает) боюсь очень плохое, для вас. Анастасия. Вы меня пугаете, Леонид Юрьевич (обмахивается веером). Что случилось? Надеюсь ничего страшного? Попов. В том то и дело, что случилось ужасное. Только что я приехал от хозяйки дома, она (кашляет) не собирается больше отлагать плату за дом. Я пытался её уговорить повременить хотя бы месяц, предлагал за вас заплатить, но она категорически отказывается. Анастасия. Почему? (Вскакивает) В чём причина её такого категоричного отказа? Попов. Думаю, она хочет сдать этот дом подороже, я даже догадываюсь кому. (Достает записную книжку и просматривает её). Да. (Убирает блокнотик) Здесь у вас просто райское местечко, некоторые готовы заплатить больше, чем вы за него, и платить собираются регулярнее аренду. Анастасия. Да! Да как она смеет! Как она смеет так с нами поступать?! (Отчаянно кричит, одновременно прижимает руки к сердцу и садится) Это так подло, это неправильно! Это ведь наш дом… Она такая бессердечная… (Пускает слезу и утирает глаза платочком) Попов. Ваш дом был заложен ещё до вашего рождения. И то, что ваша матушка, вы и ваша сестра смогли здесь жить – милость хозяйки. Анастасия. Но я же заплачу, пускай немного подождёт. (Плача) Неужели это так трудно?! Неужели можно выбросить меня с сестрой на улицу? (Снова вскакивает). Это отвратительно, это так бессердечно, она бесчувственная женщина. Её никогда не понять, в каком мы положении. (Садится и утирает лицо платочком) Попов. Успокойтесь, упокойтесь. (Берёт веер из рук хозяйки и пару раз обмахивает им её). Я ещё раз переговорю с хозяйкой, предложу за вас заплатить, думаю, я смогу найти компромисс, хоть и на короткий срок. Анастасия. (Отчаянно и закатив голову). Но ведь мы вам столько должны! Это неприлично, неприлично столько занимать у такого доброго человека, как вы. Попов. Спасибо за хорошие слова, но я просто обязан это сделать. Мне будет очень неприятно, если вы окажитесь на улице без средств к существованию, я не могу допустить этого. (Топает ногой). Завтра же я пойду и договорюсь обо всём. Нет, я сейчас же пойду! (Решительно встаёт, но Анастасия удерживает его, садится). Анастасия. Я даже не знаю, как вас отблагодарить, вы уже как полгода помогаете нам, а мы всё пользуемся вашим добрым сердцем. (Берёт руку Попова) Попов. Ваша благодарность для меня лучшее возмещение, я уверен, что мы сможем уладить наши дела. (Нежно жмёт руку собеседницы) Анастасия. Нет! (Отнимает руку и встаёт). Я, в знак своей признательности подарю вам то, что мне дороже всего на свете. (Подходит к комоду и достаёт брошь). Эту брошь мне оставила моя любимая мамочка. (Подходит к Попову и вкладывает ему в руку украшение). Берегите её, я дарю её вам. (Садится). Попов. (Рассматривает брошь). Я… Я просто не могу, эта вещь для вас так дорога. (Растрогано). Я её не заслуживаю. (Протягивает руку Анастасии) Анастасия. (Нежно отталкивает руку Попова). Нет, возьмите, иначе я обижусь, я хочу вам показать, как вы дороги мне, как друг. Вы для меня больше, чем друг, вы словно отец, которого я никогда не знала. Ах! (Вытирает глаза платком). Попов. Это так щедро с вашей стороны. (Растроганно). Я польщён. Эта брошь отныне для меня дороже всех богатств на свете. (Прижимает брошь к сердцу и отпускает, прячет её) Анастасия. Вы вгоняете меня в краску. ( Проводит по щекам платком, берёт веер у Попова и обмахивается им несколько раз). Входит Ольга, вся в тёмной одежде с платком на голове. Попов. (Встаёт сразу при виде Ольги, подходит к ней и целует её руку). Рад видеть вас, Ольга Константинова, вы сегодня прекрасно выглядите. Ольга. И вам добрый день, Леонид Юрьевич! Садитесь. (Садится вместе с Поповым, снимает тёмный платок). Вы превосходно выглядите. Как ваши дела? Попов. Спасибо, искренне благодарен вашим добрым словам. Чувствую себя превосходно, давно себя так не ощущал. И вы тоже порадовали меня сегодня. Ольга. (Весело). Так и должно быть, я только их храма нашего пришла. И вас помянула, вот вы и выглядите прекрасно. Сам Бог сегодня вам благоволит. (Весело теребит Попова по колену и смеется). Насть, знаешь, кого я только что встретила? Анастасия. Надеюсь, это была не наша хозяйка. Ольга. Нет, я его ещё в храме заметила. Г-н Глазова. Анастасия. (С удивлением). Что он там делал? Только двумя днями ранее он уверждал нам, что Бога не существует, и исповедовал нам свои глупые идеи. Ольга. Я и сама удивилась. Но потом успокоилась, это же хорошо, радоваться надо, а не стоять с открытым ртом. (Смеется). А вас, Леонид Юрьевич, я давно в нашей церковки не видела, неужели не ходите? Попов. Да вот, Ольга Константиновна, времени всё нет придти, а просто заглянуть это не дело. Если уж придти в храм, так помолиться, а не зайти на пять минут. Ольга. Так думая, вы никогда в храм и не придёте. Следите, это привычка дурная. К матери вы раньше ездили каждые десть дней. А Творца вы раз в месяц посетить не можете. Так ведь мать вам жизнь только дала, а Бог её поддерживает, и душу вам подарил. Попов. Слушая вас, я готов хоть сейчас идти в храм. (Смеется). Ольга. Вы повремените до завтрашнего дня, а завтра пойдёте, я буду вас ждать там. (Смеется и радостно говорит). А вы, наверное, ещё не знаете?! Я там теперь в лавочке работаю, в притворе, каждый день. Татьяна Николаевна умерла, на замену пошла. Платят, правда, немного, ну и что. (Весело махает рукой). Зато я в любимом месте. Анастасия. Оленька, ты совсем утомила нашего гостя, дай ему успокоится и говори медленней. (Медленно обмахивается веером). Попов. Да ну что вы? Анастасия Константиновна. Вы так сегодня заботливы, я вам очень благодарен. Анастасия. Не стоит благодарности, это мы вам благодарны за вашу милость к нам, вы уже не первый раз нас выручаете. Ольга. А что случилось? Анастасия. Леонид Юрьевич милостиво согласился оплатить за нас аренду дома хозяйке. Она хотела нас выгнать отсюда. Ольга. Так почему нам не оплатить деньгами, что у нас теперь есть? Я сейчас принесу. (Встаёт) Анастасия. Сиди уже. (Рукой берётся за руку сестры и притягивает её к стулу, Ольга садится). Они уже давно кончились, нет у нас денег сейчас. Ольга. Как? Анастасия. Молчи уже! Мне лучше знать. Леонид Юрьевич, а кто хочет арендовать этот дом? Вы же говорили, что знаете. Попов. Знаю, как не знать. Некий Пуренков Олег Николаевич. Мне про него ваша хозяйка рассказала. По её словам очень воспитанный и благонадёжный молодой человек. (Смотрит на часы). Ох! Мне уже пора, я бы у вас задержался, да дела есть неотложные. Могу придти к вам завтра, правда, ненадолго. Дела ещё есть у меня, но в храм я на утреннюю обязательно приду, как и обещал. Анастасия. Вы всегда у нас желанный гость, Леонид Юрьевич. Я буду очень рада, если вы заглянете к нам в любое время. Двери нашего дома всегда открыты для вас. (Перестаёт обмахиваться веером и подаёт руку Попову). Попов. (Встав, целует руку Анастасии, а затем Ольги). Приятно вам вечера. (Уходит). Ольга. И вам всего хорошего! Ах! Какой хороший человек! Правда, занятой слишком, нет у него никогда свободного времени. (Садится на место Попова, напротив сестры). Анастасия. А зачем при нём язык распускать? (Гневается) Ольга. Кто язык распускает? Я ничего дурного не сказала. Анастасия. А распространяться про наши деньги это хорошо? Он вообще не должен знать об их существовании. Это же наши деньги. Ольга. Но он нам так помогает, бескорыстно, по доброте душевной. Ты о нём очень хорошо отзываешься, почему бы ему ни знать, что у нас с деньгами. Анастасия. Потому что это не его дело. Эти деньги нам нужны. (Встаёт и прохаживается по комнате). Пригодятся для другого, мы скоро всё вернём хозяйке и Леониду Юрьевичу. Кстати. (Оборачивается и подходит к сестре). Ты заметила, как он на тебя смотрит, как обращается? Ольга. Мне кажется, ничего особенно в его манерах по отношению ко мне нет. Он очень добрый человек и хороший друг. Анастасия. (Хохочет). Друг? (Сквозь смех). Он слишком стар для этого, тем более, сразу видны его мысли по взгляду. Советую тебе обратить на него внимание, очень удачная партия получится, я тебя уверяю. Осчастливишь человека. Ольга. Перестань! (Встаёт и отходит от сестры). Хватит говорить пошлости. Анастасия. (Хохочет пуще прежнего). Ты ещё пошлостей не слышала. Ольга. Я надеюсь, что их не услышу. Анастасия. И я надеюсь, ты, варят ли перенесёшь это. Ах, пока я не забыла! (Подходит к комоду и записывает что-то на бумажку). Как звали того человека? Пуренков… Ольга. Олег Николаевич. Зачем тебе это нужно? Анастасия. (Отходит от комода). Надо знать его в лицо, он хочет лишить нас крова, а мы должны сидеть, сложа руки? Нет, для начала мы с ним познакомимся. Ольга. Вечно ты что-то выдумываешь, ещё в детстве, как сейчас помню, что ты выдумывала, мать сердилась страшно. Анастасия. (Удивленно). И что такого я придумала, ту меня пугаешь. (Садится). Ольга. Всё ты прекрасно помнишь! Просто вспоминать тебе стыдно. (Смеется). А что ты мне вчера про гостей говорила? Анастасия. Ты меня совсем не слушаешь! (Всплеснула руками). Ну, как так можно! Объясни? Я говорю тебе одно, а ты воспринимаешь совсем другое! (Начинает ходить по комнате). Что за неуважение ко мне вообще? Ольга. Зачем так сердиться? Тебе же нельзя! Нашла из-за чего нервы свои драгоценные портить. (Идёт к комоду и ищет в ящике). Анастасия. Я нервы не порчу, я возмущаюсь, возмущаюсь твоей невнимательности, мечтательности, глупости. Ты со своей религией совсем голову потеряла. Ольга. (Резко перестаёт искать и закрывает ящик). Это ты без религии себя потеряла, я уже достаточно взрослая, чтобы самой делать выбор в жизни. (Уходит). Анастасия. (Вдогонку). Ты, я вижу, уже сделала свой выбор, и не совсем удачный, более того, самый неудачный в своей жизни. (Говорит тихо). Нет, ну как так можно? Совершенно распустилась, не надо было поощрять её тягу к храму, совсем ей голову там запудрили. Скоро она начнёт вещи из дома выносить, хотя уже и выносить то нечего. Входит Глазов и Гальц. Глазов. Добрый день, сударыня! Как ваше здоровье? (Целует руку Анастасии). Анастасия. Ах! Как вы неожиданно! Вы же сказали, что будете в 4 дня! А ещё только три. Гальц. Разве так встречают гостей? (Целует руку Анастасии). Где приветствия? Вопросы? Неучтиво получается. (Смеется). Анастасия. (Смеется). Это я оставлю на потом. Вы меня так удивили, что я растерялась. Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие. Почему же вы так рано? У меня ещё ничего не готово, я даже не оделась подобающим образом. (Проводит руками по своему платью). И после всего этого вы требуете, чтобы я вас с распростёртыми объятиями принимала. Глазов. К нашему приходу нужно быть готовым всегда, мы освободились пораньше и решили, что вы будете не против нашего прихода. (Огорчённо). Но, как я вижу, нам здесь не рады. (Вздыхает) Эх… Мы зайдём попозже. (Разворачивается). Анастасия. Нет! (Хватает Глазова за руку и поворачивает к себе). Останьтесь, мне очень приятно, что вы пришли. Вы немного подождёте, пока я переодену платье? Глазов. Только, если ваше платье будет красивее, чем это. (Развязано садится на стул) Идите, мы будем ждать. Анастасия. (Смеется). Буду через минуту. (Убегает). Гальц. (Садится рядом с Глазовым). Анастасия Константиновна сегодня превосходно выглядит, не находишь. Глазов. Лично меня беспокоит, как сегодня выглядит Ольга Константиновна. Где она? Я очень был бы рад её увидеть. Иди, посмотри на кухню. Гальц. Вот ещё, ты хочешь – ты и иди. Лично мне хватает красавицы Настеньки. (Смеется). Она так красиво смущается. Глазов. Перестань! Анастасия скучна, только и может, что трепаться по всяким мелочам, ахать и обмахиваться веером. А Ольга… Ольга красива не только внешне, но и душой, она умна, образована, любит узнавать новое, любит людей. Гальц. (Хохочет). С чего это вдруг тебя стали интересовать такие девушки как Ольга Константиновна? В них нет ничего особенного. Глазов. Дурень ты! (Даёт лёгкий подзатыльник другу). Меня не интересуют такие девушки, а интересует только Ольга. Она одна такая, особенная. Это в Анастасии нет ничего, пустышка, таких как она тысячи. Можно найти себе и побогаче. Гальц. В моём положении Анастасия Константиновна самое то. Нет партии лучше, вот только нужен ли ей я? Пауза Этот вопрос волнует меня уже давно. Хотя не верю я, что возьмёт её в жёны богач, ну кому нужна бедная жена? Глазов. Старику помещику, а Анастасия не побрезгует и за него выйдет. Две сестры и две такие разные женщины… Входит Анастасия в новом красивом платье, не пышном, длинном, красного цвета. Анастасия. Ну, как я вам? (Покружилась несколько раз). Гальц. Прекрасно, я не могу оторвать глаз. Вы сегодня самая красивая женщина на земле, я не вру, вы прелестны. Charmant. Анастасия. (Смеется). Вот уж не думала, что вы говорите на французском. (Садится). А скажите мне, как я прекрасна. Гальц. Вы прекрасны, мадмуазель. Анастасия. Нет, я хочу услышать это на языке любви. Гальц. Ну хорошо. (быстро привстаёт и наклоняется к Анастасии, целует её в щёку и садится назад). Вы довольны? Анастасия. (Смущенная). Да.… Да как вы смеете?! (Встаёт и отходит от гостей). Вы отвратительны.… Это так неприлично. О Боже! Глазов. (Смеется). Анастасия Константиновна мы же не сто лет назад живём, никто не будет попрекать ни его, ни вас за это, садитесь. Анастасия. (Садится). Что это было, Родион Брунович? Гальц. Как вы и хотели – язык любви. Анастасия. (Смеется). Я имела в виду французский язык. Вы меня смутили. Ах! (Обмахивается веером). Вы коварный мужчина. Гальц. (Смеется). Вы не менее коварная женщина, но вы ещё и прекрасны. Анастасия. Я знаю это, вы не первый, кто это говорит. Роман Михайлович, а вы почему не сделаете мне комплимент? Глазов. (Вздыхает). Не хочу, зачем вам это? Я не имею желания… Анастасия. Ну, вы смеялись всего минуту. Неужели моё присутствие не радует вас? Глазов. С чего вы так решили? Я же пришёл к вам, пришёл в прекрасном настроение, очень рад вас видеть в полном здравии. Анастасия. Ваше радость как будто испарилась…. Меня это так огорчает. (Тяжело вздыхает). Вы так быстро меняетесь. И ели вы были бы очень рады меня видеть, то сказали хоть одно хорошее слово. Глазов. Возможно, но я уверен, что скоро осыплю вас золотыми словами, в другой раз, завтра, я вам обещаю. Давайте не будем о грустном. Пауза. Как поживает ваша сестра? Анастасия. Ах, эта. Хорошо, но это ей даёт ещё больше сил издеваться надо мною. Мне так обидно. (Достаёт платок и вытирает глаза). Она…… Она меня так огорчает. (Делает вид, что плачет). Вы не представляете, что, значит, жить с ней. Глазов. Вы преувеличиваете. Она очень хорошая девушка, не думаю, что она со зла обидела вас и вовсе хотела этого. Анастасия. Да откуда вам это знать? Вы её видели несколько раз и почти не общались, я не понимаю таких людей, как вы. Вы слишком поспешно делаете выводы и далеко не правильные. Глазов. Вы всё равно не переубедите меня! Я уверен, что Ольга Константиновна никогда никому не сделает зла сознательно. Анастасия. Я вас и не заставляю соглашаться, думайте, как хотите. (Плача). Вы свободный че-человек. Вы…. Ах! (Встаёт и уходит, плача). Гальц. Зачем ты с ней так? Глазов. Ты что не видишь. Что она притворяется. Она отвратительна! Её интересуют только мои деньги. На остальное ей наплевать. Гальц. (Встаёт). Не смей так говорить о ней! Она прекрасная искренняя женщина. Глазов. (Встаёт). Если ты так считаешь, то ты просто слеп! Гальц. Из нас слеп только ты. Ты заставил эту бедную женщину страдать, обидел её, ты слишком преувеличиваешь мнение о себе. Её век не нужны твои деньги! Глазов. Тебе то откуда знать. Ты ведёшь себя глупо, в высшей степени неблагоразумно, потому я не собираюсь продолжать этот спор. Можешь дальше оставаться здесь. Я не вижу смысла в моём присутствие в этом доме. Прощай. (Уходит). Гальц. Бесчестный, самовлюблённый эгоист. Входит Анастасия Константиновна. Анастасия. А где Роман Михайлович? Куда он ушёл? Гальц. Он ушёл. (Сел). Ушёл домой, мы с ним сильно повздорили, но я остался здесь с вами. Он уже не вернётся. Анастасия. Ой, а зачем же мне вы? Идите, идите отсюда! Гальц. (Медленно поднимается). Как? Почему? Анастасия. Не отвлекайте меня! (Обмахивается веером). Всё, идите, у меня ещё дела. (Рукой указывает на выход). Идите же! Гальц. Я не могу поверить. Вы меня прогоняете. (Удивлённо). Я не ожидал от вас этого, вы раните моё сердце. (Пятится к выходу). Анастасия. Да…. Что вы говорите? (Обмахивается веером). Родион Брунович, как вы смеете? Я вас приняла, как дорогого мне гостя, а вы такое говорите. (Падает на стул и закрывает лицо руками. Сквозь слёзы). Вы…. Вы меня так сильно раните. (Отворачивается от собеседника и начинает вытирать глаза платком). Вы так жестоки, коварны, двулики… Гальц. (Бросается к Анастасии и становится на колени перед ней). Простите меня, Анастасия! Простите. (Ловит руку Анастасии и начинает целовать её). Вы так прекрасны! Как я мог обидеть вас?! Простите дурака. Анастасия. Перестаньте. (Отдёргивает руку). Уйдите с глаз моих долой, вы и так уже оскорбили меня. Хотите, чтобы я вас простила? Уйдите вон. Гальц. Ради вас, моя королева. Только ради вас, вы самое прекрасное и милостивое существо на земле. (С жаром припадает к руке Анастасии и уходит). Анастасия. Как мне надоел этот студент. Вечно ходит за своим другом, уже месяц как не отстаёт от него ни на шаг. (Убирает платок). Вот если бы он был побогаче…. (Садится нормально на стуле). Ах! Входит Ольга и Нина Ивановна. Ольга. Настя, тут Нина Ивановна пришла. Колдунова. Ах, вот вы где! (Садится). Когда деньги будут? Анастасия. Добрый день, Нина Ивановна. Вы, я вижу, не в настроение нынче, давайте обсудим этот разговор позже. Колдунова. Вы мне зубы не заговаривайте! (Закатывает рукава). Уже всю мебель продали, обеднели, живёте за счёт старика, а ещё и условия мне ставите. Ольга садится рядом с сестрой. Анастасия. Не надо нас оскорблять, у нас сейчас очень туго с деньгами, но мы обещаем, что через месяц, может два, всё вернём, всё. Вы будете получать свои деньги своевременно. Колдунова. Вы мне это уже полгода назад говорили, и каждый месяц, когда приходит время оплачивать аренду, вы говорите это. Мне надоело это враньё! Анастасия. Враньё? Попрошу вас так не выражаться. (Начинает обмахиваться веером). Колдунова. Я женщина русская, во мне дворянских кровей и привычек нет. Сейчас уже не крепостное право, а потому говорить с вами я могу в любой манере и в любом тоне. Я говорю, что знаю. Вы мне врёте, грабите простодушного старика. Я на это смотреть просто так не могу. Учтите, за этот месяц он заплатил, ладно. Но в следующем месяце я не приму от него ни единой копейки, вы вылетите из этого дома! Анастасия. Перестаньте обижать нас, мы не девки с улицы! Колдунова. Если не оплатите мне аренду, то такими станете. Тем более, что есть отличная кандидатура на ваше место. За дом готов заплатить в два раза больше, чем. Я здесь вас держу только из-за уважения к вашей покойной матушке, упокой Господи её душу. (Встаёт). У вас один месяц. Советую вам хоть что-то сделать, чтобы не оказаться на улице. (Уходит). Анастасия. Старая кляча. Убила бы её, если могла бы. (Бросает на стол веер). Ольга. Не говори так. Она права, мы тратим деньги на чепуху. Мне так обидно. Вместо того, чтобы устраивать вечера и приглашать гостей, есть изысканную пищу, можно заплатить за дом. Мать никогда бы так не поступила. Анастасия. Не надо меня критиковать, итак людей достаточно, ещё и ты решила. Я делаю так, чтобы нам было лучше. И я огорчена, тому, что ты не можешь этого понять. (Плача). Я забочусь о нас двоих, а ты… ты неблагодарна за все мои труды. (Ревёт). Ольга. (Встаёт и подходит к сестре). Ну, перестань! Ради Бога, перестань. Прости меня. Анастасия. (Плача). Ты, ты не представляешь каково……(плачет). Каково мне это слышать от тебя, ты - самый близкий и родной мне человек – разбиваешь мне сердце. (Плачет, прикрывает лицо руками и опускает голову). Ольга. Прости, я всё понимаю. Нет не всё, но я верю тебе. Прости меня. (Целует сестру). Я знаю, что заботишься о нас. Извини меня. Пошли, я приготовила пирога, заварила чаю. Пошли на кухню, полакомимся немного. Анастасия. Иди, ты иди я сейчас. Ольга уходит. Ах, как всё это подло. (Встаёт, берёт веер и обмахивается им). Но я ведь делаю это на благо всей семьи. Да? Конечно. Мне ещё она благодарна будет. (Уходит). Занавес. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. Сад дома Зубовых, беседка, лето. В середине беседки находится небольшой низкий столик. На нём стоит ваза с цветами, несколько пустых стаканов и графин с водой. К беседке под руку с Пуренковым идёт Анастасия. Анастасия. Сегодня чудный день, Олег Николаевич. Вы не находите? Такого прекрасного лета, как это, я ещё в жизни не видела. (Подходит к беседке и садится). Пуренков. Вы совершенно правы, день прекрасен. (Садится напротив собеседницы). Вы не помните, что произошло в этот день? Анастасия. А я разве могу забыть? (Смеется). Вы меня недооцениваете, Олег Николаевич, мне даже обидно. (Надула губы). Пуренков. Что вы, Анастасия Константиновна! Я и в мыслях не допускал этого! (Целует руку Анастасии). Простите меня. Простите дурака! Анастасия. Что вы! (Смеется). Вы совсем не дурак. Я в этом уверена, я вас уже так хорошо знаю. Пуренков. Дурак, дурак дураком! Только дурак может так задеть вас. Анастасия. (Смеясь). Если это так, то для всех остальных людей ещё не придумали слов. (Смеется). И не надо со мной спорить. Пауза. Знаете, я сегодня почти не спала. Пуренков. Почему? Кто вам помешал? Анастасия. Вы мне помешали, вы! Я всю ночь думала о вас, о вашей роли в моей жизни, думала, что случилось бы, если бы мы с вами тогда не познакомились. Ровно год, я сама не верю, что прошёл уже год. Год, как мы встретились у Нины Ивановны. И я благодарю Бога за это. (Печально). Но время так быстро проходит. (Со страхом). Вам уже пора жениться, вы достойны большего, чем бывать у нас каждый день, уж лучше вы будете проводить это время с семьёй. Пуренков. Вы ошибаетесь, я не достоин вас, не достоин общения с вами, вашего взимания, я так рад, что вы ещё позволяете мне приходить сюда, но вы хотите лишить меня этой неземной радости. (Горько). Вы так ошибаетесь. Анастасия. Полно вам шутить над чувствами бедной девушки! Пуренков. (С укором). Полно вам шутить над чувствами вашего друга, если вы меня таковым считаете. (Печально). Почему вы ко мне так жестоки? Вы последнее время охладели ко мне, я больше не вижу той радостной улыбки, которой вы встречали меня раньше. Анастасия. А зачем всё это? Зачем? В чём смысл? Я рада вам всегда, но я вижу, что вы тратите своё драгоценное время на нас уже целый год. Ваши дела запущены, доход с каждым месяцем всё меньше и меньше. Ах, Олег Николаевич! (Плача). Я так боюсь, что вы потеряете все свои сбережения, а в этом мы будем виноваты. (Кричит). Я не хочу этого! (Плачет). (Сквозь слёзы). Я настолько дорожу нашим общением, нашей дружбой, нашими взаимными чувствами, что не могу на это смотреть! (Рыдает). Пуренков. Анастасия Константиновна! Успокойтесь. (Быстро встаёт и подходит к Анастасии, берёт её за руку, садится на корточки). Ради Бога, Анастасия Константиновна. Нашли из-за чего плакать. Ради меня плакать это последнее дело. (Подаёт платок Анастасии). Анастасия. (Плача). Это вы так говорите! А вы для меня не последнее дело, я….. я….. я вас люблю! А вы до сих пор понять этого не можете. (Встаёт и собирается уходить). Пуренков. (Удерживая её). Ради Бога, не уходите. Я вас тоже, я вас тоже люблю. (Целует руку Анастасии). Вы самое прелестное создание из всех, что создал Господь. Анастасия. Я для вас лишь игрушка, вы….. вы издеваетесь надо мною! Ах! (Быстро уходит). Пуренков. Анастасия, подождите! Настя! (Бежит за ней). С другой стороны входят Ольга, Глазов, Ликов. Медленно идут к беседке. Глазов. Вот уж не думал застать вас здесь, Ярослав Васильевич. Такая неожиданность! Как ваше здоровье? Ликов. Здоровье? Оно прекрасно, как всегда. (Подходят к беседке и садятся). Сегодня такой прекрасный летний день, я утром как встал, так и решил, что нужно навестить моих старых знакомых, двух очаровательных барынь. Ольга. Ух, Ярослав Васильевич, как вы меня порадовали. (Смеется). Возвращаюсь я сегодня из церкви, а у порога – вы. Я очень приятно удивлена. Глазов. Мда…. День сегодня распрекрасный. Пауза. Ольга. Раннее лето. (Вздыхает). Глазов. Что ж вы вздыхаете, Ольга Константиновна? А может о ком? Ольга. (Смеясь). Ах, вы такой любопытный, ну право! (Хохочет). У меня иногда создаётся такое мнение, что вы меня ревнуете. (Смеется). Глазов. А если так и есть? Ольга. (Смеется). Или вы сегодня такой смешной, или настроение у меня такое. Ликов. А где ваша сестра? Я её сегодня так и не увидел. Уж не заболела ли она? Она так редко появляется на улице, никогда не зайдёт в гости, хотя бы на чашку чая. Ольга. Она последнее время всё сидит дома с Олегом Николаевичем. Беседуют. С самого утра он к ней приходит, а вот в храме ни разу его не видела. Вместо того чтобы время тратить на нас – в храм сходил бы. Да не мне судить. Ликов. Нет, вы правы, вы, как всегда, правы. Ольга. (Смеясь). Если бы вы так действительно считали бы, то сами бы приходили хотя бы раз в неделю в церковь. Я была бы вам очень рада. Но вы игнорируете моё приглашение. Ликов. Я утром никак не могу, всё дела, дела. Но, я думаю, вы рады мне и здесь не меньше, чем были бы рады в храме. Ольга. Но там я была бы рада ещё и за вашу душу. Глазов. А если я приду? Ольга. Я стараюсь никого не судить и не делать предварительных выводов, но вы это мне обещаете уже полгода. (Вздыхает). А я всё жду и жду… Глазов. Я обязательно приду, только ради вас приду, можете не сомневаться. Ольга. Вы всегда меня заставляете сомневаться, один ваш голос вводит меня в сомнение. (Смеется). Да, это глупо. Ликов. У вас сегодня прекрасное настроение. Ольга. И вы не представляете какое! (Смеется). Сегодня я свободна от всех дел, не надо идти на почту, не надо в больницу. Заслуженный отдых, я так утомилась за последние шесть дней, сил не было уже, но вот я снова весела и энергична. (Смеется). Глазов. (Тихо и мечтательно). Мне так нравится, когда вы смеетесь. Ольга. Что? Что вы говорите Роман Михайлович? Глазов. Нет, нет, ничего особенного. Ольга. Ну и прекрасно. Знаете, господа, я очень хочу переехать в Петербург, я там была лишь раз, но полюбила этот город, так полюбила, что до сих пор каждый день вспоминаю о нём, о прекрасных дворцах и храмах, о людях, что там живут. Обо всём, что с ним связанно. Ликов. Я несколько раз там был, но не видел ничего, чего нет в Москве, там гораздо хуже, чем здесь, у нас. Там грязно, много людей, они все грубые. Туда едет всякий сброд из деревень. Глазов. А я уже по вашим рассказам, Ольга Константиновна, влюбился в этот прекрасный город, как я теперь хочу туда попасть… Пауза. Ликов. А как у вас с Ниной Ивановной дела обстоят? Ольга. Я не знаю, Настя во всём этом разбирается, я ей все деньги свои отдаю, ей лучше знать, куда их девать. Мы пока живём здесь, хозяйка успокоилась, все спокойны и это главное. Я жить не могла ещё год назад, мне казалось, что никакого житья нет. Каждый день я слышала, как мало денег, что я бездельница, что скоро нас выгонят на улицу. Глазов. Это ужасно, вы поистине великая женщина, не каждый мужчина смог бы вытерпеть это. Но вы терпели… Ольга. Терпела и верила, терпела и верила. Мне не было очень трудно. Ведь всегда со мной рядом была сестра и вы – мои друзья, самые близкие мне люди. (Смеется). Ах, мне так хорошо, так давно мне так хорошо не было! Всё кажется таким лёгким, и даже таким несерьёзным, как хорошо…. Ликов. Мне же наоборот совершенно не до веселья. (Печально понурил голову). Ольга. Что случилось, Ярослав Васильевич? (С тревогой). Неужели что-то серьёзное? Ликов. Да не очень, в имение своё ехать придётся, правда на несколько недель только. Отцу совсем плохо стало, желает видеть меня. (Тяжело вздыхает). Ольга. Езжайте, езжайте и не задумывайтесь, сделайте старику приятное. Это, возможно, его последняя радость. А я помолюсь здесь за него, свечу поставлю, молебен закажу, я уверена, что после всего этого, ему станет легче. (Крестится). Глазов. Я с вами помолюсь, как вашего батюшку зовут? Ликов. (Хохочет). А вы как думаете? Ольга. (Смеется). Роман Михайлович, вы просто чудо! Так только вы сможете сказать! Глазов. А! Я понял! (Смеется). Рад, что рассмешил вас. Ольга. Пойду, посмотрю, как там Леонид Юрьевич, он, наверное, уже ограбил просто Родиона Бруновича. Говорила ему, чтоб не играл с ним в карты, а тот всё равно играет. А Родиона так жалко, все деньги отдаст, азартный он человек, в храм ему идти надо. Ликов. Вы не замечали, что всегда видите один и тот же выход из всех ситуаций, проблем, даже радостей. Всегда храм. Ольга. А вы можете предложить вариант получше? Ликов. Для каждого случая жизни свой. Всегда можно найти выход, а слепая вера – это не выход, это тупик. Ольга. (Смеется). Но моя вера же не слепая, тот, кто слепо верит – фанатик. Глазов. Совершенно с вами согласен, католики были такими, правда, давно уже, но об их фанатизме до сих пор ходят легенды. Ольга. Пойду, посмотрю, как там в доме. Ярослав Васильевич, сходите со мной, поможете мне немного, пожалуйста. (Встаёт и берёт под руку Ликова). Ликов. С превеликим удовольствием. (Уходит вместе с Ольгой). Глазов. (С отчаянием). Она никогда меня не заметит, чтобы я не делал. Я для неё близкий знакомый, друг не более, она даже помыслить более не может. Для неё это уже греховно. Но что же? Что мне делать? Входит Анастасия, взволнованная напряжённая, проходит и садится. Анастасия. Почему вы так грустны? (С удивлением). Что случилось? Глазов. Настроение испортилось, Анастасия Константиновна. А вы, почему так взволнованы, вы сама не своя? Анастасия. Ох! Вам лучше и не знать. (Обмахивается веером). Этот Пуренков меня совсем замучил, я еле смогла сбежать от него, как бы он меня не нашёл. (Оглядывается). Он здесь не проходил? Не спрашивал обо мне? Глазов. Нет, здесь точно никого не было. Почему же у вас к нему такая антипатия? Он ходит к вам каждый день, и вы каждый день принимаете его, рады ему. Анастасия. (Со злостью). Перестаньте! Это лишь язык вежливости, он может в любой момент купить этот дом, что мне ещё делать? Он мне недавно признался в любви, уже как неделю бегает за мной и твердит одно и то же. (Огорчённо). Я так устала. Мне всё это так надоело. Глазов. Откажите ему, напрямую объяснитесь с ним, это не так уж и трудно. Анастасия. Он не поймёт, он будет преследовать меня до моей свадьбы, а я не могу, не могу ответить ему взаимность хоть в чём-то. (Вздыхает). Моё сердце принадлежит другому. Глазов. (С удивлением). И вы мне это так спокойно говорите? Анастасия. Я считаю вас своим другом. И потом…. И потом вы просто должны это знать, обязаны…. Глазов. Да? И почему же? Анастасия. (Кричит). Не будьте так холодны, я вас умоляю! Вы убиваете меня этим, убиваете, вы коварный, жестокий мужчина, который не считается с чужими чувствами. (Плачет). Глазов. (Перепугано). Что с вами? Анастасия. (Плача). А вы…. Вы не знаете как будто?! Вы самый жестокий и бессердечный человек из тех, что я встречала. Глазов. Я не понимаю вас, вы были так веселы, а теперь плчете, вы со мной отказывались общаться, а теперь говорите ужасные вещи. Анастасия. (Вскрикивает). В чём ужас этих вещей?! Вы просто….. вы негодяй, так нагло издеваться над чувствами бедной девушки. Вы богаты вам всё равно. (Сквозь рыдания). А мне…. А мне нет, я так одинока, никто меня не понимает! (Ревёт). Глазов. При чём тут мои деньги? Я просто не понимаю вас. Анастасия. (Истерически сквозь слёзы орёт). Люблю я вас! Люблю! Вы довольны теперь?! Можете смеяться над моими чувствами, можете сказать всему городу, всей Москве. Я в вашей власти отныне, я ваша. (Обессилено облокачивается на спинку стула и обмахивается веером). Вы мой король. Глазов. Вы не в себе, вы сошли с ума. Я позову врача. Анастасия. (Обессилено и тихо) Он не может, не может лечить такие болезни. Я сошла от вас с ума. Вы довели меня, вы меня истощили. Я ночами думаю о вас. Глазов. Успокойтесь, выпейте воды. (Наливает воду в стакан и даёт Анастасии). Анастасия. (Тихо). Благодарю. (Принимает стакан, выпивает залпом воду и ставит на стол). Вы очень любезны. Глазов. Всегда рад вам помочь. (Смотрит на часы). Мне уже пора, прошу прощения. Анастасия. И вы оставите меня в таком состоянии? Вы ничего не скажите? Я открылась вам, а вы промолчите? Глазов. Поговорим позднее, прошу вас. (Целует руку Анастасии и уходит). Анастасия. (Садится прямо и вытирает лицо, пару раз обмахивается веером). Что за народ эти мужчины? Они настолько глупы, что любая девка вскружит им голову. Самые бездумные создания Божьи. Смотря на них, я благодарю Бога, что он не создал меня мужчиной. Но кто же всё-таки из них мой мужчина? Может Пуренков? Он богат, силён, испытывает ко мне красивые чувства. А может Глазов, но он так холоден ко мне, мне кажется, ему больше нравится Ольга. А возможно мне подходят Ликов или Попов? Ах, как трудно выбрать! Но кого же из них люблю я? Я уверена, что люблю. Я, такая страстная эмоциональная женщина. Я чувственная и я люблю, люблю всем сердцем, жить без него не могу. (Прижимает руки к сердцу и возводит их к небу). Но кто же это?! Кто?! Входит Ольга, веселая и радостная, подходит и садится напротив сестры. Ольга. Как сегодня прекрасно! Потрясающе! Встретила Глазова по дороге сюда, он был так смущён, он ушёл домой. Анастасия. (Мечтательно, задумавшись). Оленька, ты ведь книжки читаешь. Ольга. Это раньше было, сейчас времени почти нет. Иногда только пролистаю любимые книжки или из библиотеки новую возьму почитать, но редко. (С сожалением). Да и шкафы из нашей огромной библиотеки мы уже давно продали, там всё в кучу свалено, не найти ничего. Анастасия. А как там, в книжках, описывают любовь? Что это такое? Ольга. В каждой - по своему, но везде - это возвышенное, красивой чувство, часто взаимное, ты хочешь сделать этому человеку приятное, он для тебя дороже всего. Анастасия. А поподробнее? Что ещё? Ольга. Я не знаю, как тебе объяснить словами. Каждый её переживает по разному, и каждый знает, что это именно любовь. Анастасия. А если не может человек понять, сомневается он. Ольга. Такого не может быть, это уже не любовь, а что-то другое. Признаюсь. В моей жизни не было любви. Анастасия. А как ты любишь Бога своего? Ольга. Он и твой тоже и любит тебя не меньше, чем меня. (Смеется). Это совершенно другое чувство, оно духовное. Ты чувствуешь, что ты всем обязана Ему, что ты живёшь только по Его воле. Ты ему так сильно благодарна, что при упоминании о нём тебе так хорошо, как никогда не бывает. Он для меня что-то непостижимое и в тоже время близкое к нам. Это не объяснить простыми мирскими словами. Это нужно чувствовать. Анастасия. Ах, какая ты нудная. (Дразнит). Чувствовать, чувствовать. Это ещё давно до нас описали, ты слишком много перечитала, вот и запуталась. Ольга. У каждого автора свой взгляд на эту вещь, каждый по своему воспринимает любовь. Это так необычно. Анастасия. Глупая ты! Я и без тебя всё поняла. Знаешь, Оля, я выхожу замуж! Ольга. (Перепугано). За кого? Как замуж? Анастасия. За Пуренкова, это решено. Ольга. Как за Пуренкова? А этот брак по любви или по расчёту? Как ты так можешь? Я не понимаю тебя. Ты сама в себе разобраться не можешь! Анастасия. Это брак по любви, мы жить не можем друг без друга. Мы так счастливы, он ещё и богат. (Счастливо кричит). Я так рада, что мне повезло! Ольга. Настя, ты не права Анастасия. Я тебя не понимаю. Ольга. Что непонятно? (С отчаянием). Ты позоришь нашу семью! Брак по расчёту, да ещё и прикрытый любовью, выдуманной любовью! Ладно семья, но ведь ты попираешь саму себя, губишь себя и свою душу. Анастасия. (Непринуждённо). Мне лучше знать, что я сама чувствую. Посмотри на меня внимательно, я – чувственная страстная женщина. Я не могу жить без любви к мужчине, я это чувствую. В моём сердце огонь. Ольга. Ты всё себе навыдумывала, ты хочешь быть такой, но за все годы жизни без матери твои мысли настолько стали материальны, что ты уже не знаешь, что такое любовь, а что ненависть. Ты только считаешь себя такой. Утром здесь объяснялась с Пуренковым, потом – с Глазовым, вечером кокетничаешь с Гальцом. И это, по-твоему, высокие чувства? Анастасия. (Истерически кричит). Ты ничего не понимаешь! Я просто….. я просто такая любвеобильная! А ты….. ты черствая! Ты бесчувственна. Я хотела понять, кого люблю. Ты просто завидуешь мне, что я нашла своё счастье! Ах! (Вскакивает и убегает). Ольга. Настя! Я помочь хочу! Ты потом всю жизнь страдать будешь! (Идёт за сестрой). Входит Пуренков. Медленно идёт к беседке. Пуренков. Она такая странная. Сначала говорит, что любит меня, потом уходит столь внезапно. Я её не понимаю, она кокетничает с Гальцом, но объясняется мне и отказывается говорить о нём. Она всех здесь запутала. Женщина-загадка. Но этим она и прекрасна, она очаровательна, прелестно. Любой мужчина будет у её ног. Для меня она дороже всех богатств на свете, ради неё я готов на всё, что она потребует. Одно её имя приносит мне уже блаженства. Как она прекрасна, как прекрасны все её движения. (Садится). Она чудо. Она достойна великих похвал, она прекраснее Елены, она покорила меня до безумства. Входит Анастасия, она оглядывается по сторонам и проходит к беседке. Анастасия. Ах! И вы здесь! Пуренков. (Восторженно). Я вас ждал, я так рад вас видеть! Анастасия. И я, и я вас очень рада видеть. (Берёт за руки Пуренкова). Но сначало скажите, вы не видели здесь мою сестру? Пуренков. Нет. Что случилось? Анастасия. Ах, это так неважно. Главное вы здесь. (Радостно). Я вам так рада. Пуренков. Анастасия Константиновна, Анастасия, Настя. Анастасия. (Взволновано). Ах, не томите меня. Говорите уже. Пуренков. (Встаёт на одно колено и держит руки Анастасии). Вы для меня важнее всего на свете, вы для меня жизнь, я не могу больше без вас. Без вас я словно животное, я словно дуб, для меня нет смысла жизни. Выходите за меня замуж! (С жаром целует руку Анастасии). Пауза. Анастасия смотрит на Пуренкова, она поражена. Затем слышится её радостный вопль. Анастасия. Я согласна!!! Я, конечно же, согласна. Пуренков. Я так рад. Вы сделали меня самым счастливым человеком на земле. (Обнимает Анастасию и уходит с ней). Анастасия. (Идя с Пуренковым). Я думала, вы мне уже никогда не предложите брака, я так ждала от вас эти заветные слова. Я так рада. Всю жизнь я проживу с любимым мне человеком, об этом можно только мечтать. (Уходят). Занавес. ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ. Комната Анастасии, слева кровать за ширмой и фортепиано, справа письменный стол с бумагами, посреди комнаты столик и несколько стульев. На столе красивая ваза с цветами, и приборы для чая, самовар, ваза со сладостями. В комнате Анастасия за столом пишет, Ольга сидит за столиком и пьёт чай. Анастасия. Сколько бумаг, сколько бумаг. Я так устала. (Откладывает бумаги и подпирает голову руками). Знаешь, эти бумаги, документы так утомляют. Ольга. (Отпивая чай из чашечки). Ты же сама хотела их просматривать, никто тебя не заставлял. Твоё желание контролировать все доходы привело к этому. Анастасия. Ах! (Вздыхает). Если бы это были только доходы, последнее время я вижу только расходы и расходы. (Встаёт и садится напротив сестры). Это так скучно, я днями сижу в этом доме, скучно мне. Ольга. А что ты ещё хотела? Ты ходишь по театрам, по гостям, к тебе приходят гости, муж тебя любит. Что ты ещё хочешь? Анастасия. Свободы, я хочу свободы. Мне кажется, что я в клетке и выпускаюсь только полетать на несколько часов. Ольга. В клетке? Кто тебя держит? Муж? Он слишком добр к тебе, очень сильно любит, я бы на твоём месте радовалась, если бы любила бы его, как любишь ты. Анастасия. Я сама не знаю, ничего не знаю. (Вздыхает). Так тяжело, мне кажется, что я в клетке, что меня душат и не отпускают. Оля, мне так тяжело, ты меня не понимаешь, а теперь и ты меня покидаешь. Ольга. Я уже давно на это решилась, всё вело к этому. Я не предназначена для всего этого, я не предназначена для брака с Поповым или Глазовым, как ты желаешь, я не предназначена для жития здесь. Я вижу своё спасение в монастыре, мне жаль тебя, если ты не видишь этого. Я уйду, Настя, рано или поздно уйду. Анастасия. Ах! (Обмахивается веером). Входит Пуренков и Колдунова. Колдунова. Добрый вечер Ольга Константиновна. Приветствую вас Анастасия Константиновна. Как ваше здоровье? (Проходит и садится). Ольга. Добрый вечер, Нина Ивановна. Всё чудесно, такой чудесный вечер, а вы как, выглядите прекрасно. Колдунова. Вы не ошиблись, я в превосходном состоянии, наконец-то выздоровела, два месяца провалялась в кровати, встать не могла. Но теперь всё позади. (Облегчённо вздыхает). Пуренков. Нина Ивановна зашла к нам взять некоторые счета и документы, Настя, дай их, пожалуйста. Я отойду не надолго. (Уходит). Анастасия. (Капризно). Ах, Нина Ивановна! Вы могли бы зайти хоть на минутку раньше, мне теперь их так долго искать. (Встаёт и начинает искать бумаги у себя на столе). Ольга. Не обращайте внимания, Настя сегодня немного не в духе, да и чувствует себя нехорошо, голова болит. Колдунова. Нужно отвары пить, я вам завтра принесу свой любимый отвар, такой вкусный, что вы будете пить его даже без повода. (Смеется). У меня его много, от вас не убавится. Пауза. Я очень тороплюсь, нельзя ли побыстрее? Анастасия. (Недовольно). Делаю, что могу. Этих всех листов так много, я иногда представляю, сколько их у министра финансов. (Находит несколько листов). Вот и они. (Даёт их Колдуновой). Больше ничего вам не надо? Колдунова. (Просматривает бумаги). Нет, спасибо огромное, больше ничего не надо. Я пойду лучше, мне уже пора, а то ещё детей уложить надо, муж скоро придёт. Приятного вечера. До свидания. (Уходит). Ольга. И вам приятного вечера. (Анастасии). Всё нас покинули, куда, интересно, Олег отлучился, всё дела, дела. А нам даже времени уделить нельзя. Анастасия. (Садится и пьёт чай). А тебе то какая разница? Или ты решила в любовники к нему записаться? (Хохочет). Ольга. (Обиженно). Фу! Как это пошло! Чтобы я в любовницы, к собственному свояку, ты, как всегда, всё опошлила донельзя. У тебя это профессионально получается. Полгода назад ты вообще как-будто изменилась, злишься на меня, на Олега. Анастасия. (Возмутитившись). А как к вам относиться? В ноги, что ли, кланяться? Не дождётесь! Извели меня уже всю. Ольга. (Задумчиво). Ты сама этого хотела. Сама хотела брака с Олегом, хотела, чтобы я здесь осталась жить. Неужели ты больше не любишь мужа? Анастасия. (Ставит чашку на стол, гневно). Ты сама понимаешь, что ты говоришь? Нет, ты просто с ума сошла, глупости такие. (Нервно смеется). О Боже! Как такое может придти к тебе в голову? (Нервно обмахивается веером). Олег для меня самый дорогой человек, это брак по любви. Посмотри на меня, я женщина чувственная, я всегда должна любить кого-нибудь, я такая любвеобильная, а если я полюблю, так на всю жизнь. Я жить не могу без этих высоких чувств, так было всегда. Ты просто завидуешь. Ольга. Наверное… Пауза. (Тихо). Только вот в кого ты была влюблена в него или в его кошелёк? Анастасия. Что ты там говоришь? Мямлишь, как дитя малое. Ольга. Нет, ничего, извини. Анастасия. Ах! (Встаёт и подходит к столу, перебирает бумаги). Ты не брала у меня стопку писем? Она куда-то пропала, уже давно. Ольга. (Пьёт чай). Нет, зачем мне они. А что в них было? От кого они? Анастасия. (Помолчав). Моя переписка с Татьяной. Ты её, наверное, не помнишь уже, она два года назад вышла замуж и уехала за границу. Ольга. (Весело). Как не помнить? Помню! Танечку нашу и не вспомнить, а мне она только одно письмо написала, полтора года назад уже. Соскучилась по ней! Входит Ликов, Глазов. Быстро садятся за стол. Ольга. Не желаете чаю, господа? Ликов. С превеликим удовольствием. У вас в библиотеке скучно, да и Роман Михайлович меня быстро в шахматы обыграл, жаль, вы не видели, как он мне мат поставил. Ольга. Очень хотелось бы посмотреть. (Наливает чай из самовара). Я люблю шахматы. Роман Михайлович, как победитель, вы теперь обязаны сыграть со мной. (Смеется). Глазов. (Весело, задорно). Конечно, сыграю, с вами я готов играть хоть весь день, не переставая, хоть всю неделю. Анастасия. (Перестаёт искать и садится к столу). Не преувеличивайте, у вас голова заболит, и руки отвалятся. Глазов. Анастасия Константиновна, вы сегодня не в духе? Анастасия. Вам кажется, вы не первый, кто сегодня это заметил. (Отпивает чай из чашки). Глазов. Если не первый, то вы явно сегодня не в духе. Это как-то заметно, у вас что-то случилось? Расскажите нам. Анастасия. (Недовольно). Что вы сегодня все решили меня измотать? Всё хорошо со мной! Потеряла несколько писем, но это мне не испортит настроение. Ликов. А что за письма? Анастасия. (Едва сдерживаясь). Да что вы сегодня все заладили! (Подходит к фортепиано и играет на нём). Ольга. Не надо задавать слишком много вопросов, Ярослав Васильевич. Вы всегда такой любопытный? Или это только у нас в доме? Ликов. (Смеется). Как говорит Леонид Юрьевич, любопытство первая ступенька любознательности. (Смеется). Ольга. Вы как всегда, никогда не меняетесь. (Смеется). Роман Михайлович, что вы погрустнели? Улыбнитесь. (Улыбается). Глазов. Только ради вас, Ольга Константиновна. (Улыбается). А где вас свояк? Его что-то не видно совсем. Ольга. Куда-то удалился. А где ваш друг? Глазов. Сейчас придёт, с Леонидом Юрьевичем в карты играют. Ольга. Опять! Ну что это такое?! Просто наказание какое-то! Надо запретить, им сюда приносить карты. Анастасия. (Играя на фортепиано). Это они мои взяли. Ольга. (Удивлённо). А тебе они зачем? Анастасия. (Играя на фортепиано). А ты как думаешь? Люблю с Олегом сыграть вечерком. Люблю погадать на них, пасьянс иногда разложу. Ольга. (С отвращением). Гадать? Ты меня сегодня удивляешь всё больше и больше. Как неприлично. Я выброшу их из дома сегодня же. Нет! Я сожгу их! Ликов. Вы слышали историю про нашего соседа, владельца трактира, ныне покойного, Василия Анатольевича? Думаю, нет. Так вот, два года назад он был в Петербурге, по службе, были у него дела там, вообще, это не так уж и важно. Там он поздно ночью, естественно подвыпивший, зашёл на цыганский двор. Не знаю, специально ли он или нет, но заглянул он в телегу колдуньи, а про неё тогда весь город говорил. И решил он, ну пьяный человек был, порчу на жену наслать. А цыганка ему и говорит, что, если хочет, чтобы она в тот же момент умерла, то проживёт он два года и в этот же день умрёт от руки дьявола. Ольга. (Недовольно). Ради Бога перестаньте, мне противно. Мы же не дети малые. Анастасия. (Перестаёт играть и садится за стол). Продолжайте. Ликов. Так-с. Значится, умрёт от руки дьявола. Ну, трактирщик наш, не долго думая, видимо вино в голову ударило, согласился тотчас же. В этот же день у нас здесь и померла жена его. Помните, какие крики были, как будто душили её? Вернулся сюда Василий Анатольевич, завёл новую жену, она ему двух детей родила. И вот два месяца назад, ровно как два года назад, умер и он. Такой ор здесь стоял, что страшно было. А он ещё в храм бегал, спастись думал. Но нет, кто душу продал, тому дороги назад нет. Ольга. (Безразлично). Это вы сами выдумали или вам кто-то рассказал? Анастасия. (Удивленно). Вот это да! А я вам верю, вы чистую правду говорите. Я тоже об этом слышала, но не в таких подробностях. У нас, на рынке, бабы говорили. Ольга. (Высокомерно). Ха, рыночные сплетни. До чего опустились, уже уличные разговоры обсуждаем. А ведь дворянством зовёмся. Глазов. Согласен с Ольгой Константиновной, это выдумки, развлечение для всякого сброда, а мы ещё этому верим. Анастасия. Этот, как вы его называете, сброд обо всем осведомлен лучше нас, они теперь главные вестники. Ликов. (Смеется). Уж никак вы, Анастасия Константиновна, решили крестьян и рабочих защищать? Ольга. Перестаньте! Они такие же люди, как и мы и заслуживают лучшей участи, чем сейчас. Я полностью поддерживаю их, если бы не их агрессия против нас, я бы с удовольствием вступила бы партию. Ликов. Кто бы вас принял? Им нужны либо бедняки, обездоленные, либо богачи, чтобы деньги всегда были. Анастасия. Согласна, это низший класс. Они родились, чтобы работать, а мы родились, чтобы ими управлять. Кто-то же должен руководить стадом баранов. Глазов. (Смеется). Такой же баран, как и они. Входит Гальц с Поповым и садятся. Ну, как? Кто выиграл? Гальц. А ты как думаешь? Последние деньги отдал, да ещё и часы оставил. Ольга. (Испуганно). Перестаньте играть, ради Бога, Родион Брунович. Вы так совсем разоритесь. Мне страшно за вас. Гальц. Не бойтесь, я сам за себя могу постоять и решить, играть мне или нет. Анастасия. Это похвально. Попов. Я же играть, по вашей просьбе, больше не буду, Ольга Константиновна. Везде нужно знать меру. Ольга. Вы, как и в большинстве, раз, правы. Заглядывает Пуренков. Пуренков. Родион Брунович, вы обещали мне несколько партий в шахматы, и сыграть в карты. Не изволите сыграть? Анастасия. (Недовольно). Нет, не изволит. Иди к нам и садись с нами. Что за привычка, бросать гостей на жену, а самому развлекаться. Пуренков. (Проходит и садится). Если ты так желаешь, но ненадолго, у нас крупное пари с Родионом Бруновичем. Не хотелось бы его проиграть. Ликов. Что за пари? Гальц. (Задумавшись). Вы слишком любопытны. Надо быть внимательней и слушать, о чём говорят люди. А то потом может выйти конфуз. Ликов. Неприлично подслушивать чужие разговоры. Анастасия. (Недовольно). Ах! Вечно вы о всякой ерунде говорите, обидно просто, высшее общество, а такие разговоры. Давайте, поговорим о высоком. Гальц. (Довольно). О чём желаете? Анастасия. (Кокетливо). О любви, самом высоком чувстве… Ольга. Которое многим просто недоступно. Анастасия. (Недовольно). Не надо о себе говорить, и на меня намекать не надо. Я просто воплощение всех чувств, я как ангел. Ольга. Не надо себя сравнивать с теми, кем быть не можешь. Я пойду, заварю ещё чая. (Берёт самовар и уходит). Анастасия. Ах, весь разговор испортила. Я сейчас вернусь. (Уходит). Глазов. Удивительные различия между этими двумя сестрами, я иногда поражаюсь, как они могут уживаться под одной крышей. (Пьёт чай). Странная здесь атмосфера, как-будто перед грозой. Неприятно. Ликов. (Смеется). Вы как всегда всё преувеличиваете. Атмосфера прекрасная. Чай превосходный. (Отпивает чая). Всё весёлые. Пуренков. Или делают вид. Попов. Не будьте так пессимистичны. Мне хорошо, г-ну Ликову тоже, Роман Михайлович тоже рад. А вы что так угрюмы, Родион Брунович? Гальц. Это вам кажется, освещение такое, да и устал я сильно, целый день провёл на ногах с раннего утра. Дела, дела. Работу себе нашёл. Буду теперь переводить на русский английские книги. Ликов. И много платят за такую работу? Гальц. Прилично, чтобы прожить можно было. Пуренков. (Иронично). Возможно, вам это в будущем и не пригодится. Гальц. Вы слишком поспешно делаете выводы. Пуренков. Как и вы, вы слишком поспешно делаете необдуманные поступки, вы слишком нагло их совершаете. Попов. (С тревогой). Господа перестаньте, ради Бога. Гальц. (Спокойно). Вы ведёте себя бестактно, хотите, чтобы весь город узнал о вашем позоре? Я хотя бы о нём не болтал на каждом углу. Пуренков. (Яростно). А я не был его причиной! (Уходит). Гальц. Какая наглость! (Уходит вслед за Пуренковым). Попов. (Удивлённо). Что это на них нашло? Ни странные такие… Ликов. Роман Михайлович, вы всё знаете, наверняка, расскажите. Нам же тоже интересно. Глазов. В этой истории нет ничего интересного, я не понимаю, что вы в ней нашли такого занимательного. (Отпивает чай, допивает). Одно только отвращение. Попов. (Отвлечённо). Где же хозяйки, чаю хочется… Ликов. (С живым интересом, отпивая чай). Всё-таки, расскажите. Они приходят, устраивают, можно сказать, скандал, а мы в неведении. Глазов. (Безразлично). И всё вам любопытно! Как так можно?! Я вам ничего не скажу, господа, можете терзать меня, бить, но я буду молчать. У них только пари, они пошли играть в шахматы, карты. Пауза. Ликов. (Задумчиво). Далеко не дружеские у них голоса. Глазов. А вы думали, что они должны лобызать друг друга. (Смеется). Попов. Ужас, ужас какой. Так поссориться из-за пари. Глупо, крайне неразумно. Входит Ольга с самоваром. Ольга. О чём шла речь? (Подходит и ставит самовар на стол, садится). А где Олег и Родион Брунович? Попов. Они отошли поиграть, всё-таки пари у них. Ольга. У вас такой встревоженный голос. С вами всё в порядке. Может вам трав заварить? (Разливает по чашкам чай из самовара). Попов. Благодарю не надо. (Принимает чашку, нюхает и ставит на место). Какой у вас ароматный чай, превосходно. Где вы такой покупаете? Ольга. (Смеясь). Я и не знаю, право, я не знаю. Нам Нина Ивановна покупает, я не знаю, откуда, для вас я у неё спрошу. Ярослав Васильевич, что с вами? Ликов. (Принимает чашку и ставит рядом с собой). Всё в порядке, всё в порядке. А где ваша сестра? Ольга. Она вышла на минуту к Нине Ивановне. (Удивлённо). Вы такой задумчивый. Странно. О чём вы без меня говорили, признавайтесь? (Смеется). Глазов. (Весело). О вашей сестре, о вас. Ольга. (Наигранно). Как неприлично! Сплетничаете, значит. (Подаёт чашки чая остальным и сама отпивает из своей чашки). Глазов. Отчего же? Ольга. (Удивлённо). А вы не знали? Это неприлично. Расскажите мне тогда, о чём вы говорили. Я слушаю вас внимательно Ликов. Вы сегодня превосходно выглядите. Ольга. Правда? Спасибо. Для вас старалась. Ликов. А кто мы такие, чтобы на нас тратить время? Ольга. Самые дорогие нам с сестрой люди, вы единственные гости у нас, больше у нас никого нет. Нина Ивановна слишком занята семьёй. Вы наши друзья. Глазов. Мне очень приятно слышать это от вас. Попов. Как и всем нам. Знаете, надо проверить, как там Олег Николаевич и Родион Брунович. (Встаёт и двигается к выходу). Скоро вернусь. Ликов. Я с вами, погодите. (Уходит с Поповым). Ольга. Куда все разбежались? У всех дела. Не желаете попробовать пирожки. (Подвигает к гостю вазу). Они очень вкусные. Глазов. (Отодвигает вазу). Почему же вы сами не едите их? Ольга. Не хочу. Нет аппетита. (Смеется). А вы боитесь, что я вас отравлю? Глазов. Возможно. Ольга. Вы обо мне слишком плохого мнения. Я на такое не способна. Меня ещё в детстве всегда отвращали романы с отравлениями и интригами. Это так противно. А вы, что любите читать? Глазов. Давайте сменим тему, иначе я буду казаться вам необразованным дураком по сравнению с вами. (Смеется). Ольга. Вы слишком плохого о себе мнения. Глазов. (Тихо). Скажите, зачем вам ехать в монастырь? Зачем вам себя лишать всего? Это так глупо, вы покидаете семью, нас. Ольга. (В крайнем удивлении). Лишаюсь всего? Вы не правы, я наоборот приобретаю, приобретаю шанс общения с Богом. Это самое важное в жизни каждого человека. Глазов. Но вы покидаете нас! Покидаете меня! Ольга. А для вас это имеет большое значение? Пауза. Ах, я понимаю, вам весело, но ведь ко всему можно привыкнуть, наша дружба от этого не исчезнет, мы сможем переписываться. Глазов. (С горечью). Вы думаете всё дело в этом? Вы ошибаетесь. Ольга. (Удивлённо). Почему вы так огорчились? Можете навестить меня, вам никто не запретит, а я буду только рада. Глазов. Почему вы так слепы? Ольга. Я не понимаю вас, вы говорите загадками. Извините, мне надо отлучиться, я вернусь через несколько минут. Глазов. Куда вы? Я хочу с вами поговорить. Ольга. Немного позже. Мне надо на кухню, я готовлю. (Уходит). Глазов. Неужели я никогда не смогу с ней поговорить? Видимо, нам не суждено быть вместе. Я люблю её. И потому не буду ею больше здесь держать. Пускай Она будет счастлива там, где действительно хочет и с тем, кем хочет, кому посвятила свою жизнь. Входит Анастасия. Анастасия. Вы один? (Садится рядом с ним). Глазов. (Опомнившись). Да, а вы где были? Мне было скучно. Анастасия. (Смеется). Ах! (Обмахивается веером). Вы так вежливы. С чего вас такая перемена? Вы меня удивляете. Глазов. Я всегда относился к вам прекрасно. (Отпивает чая). Вы видимо никогда не придавали этому значения. Анастасия. (В удивлении). Я не ожидала от вас этого услышать. Я всегда думала, что вы более благосклонны к моей сестре и даже любите её. Вы меня поражаете. Глазов. А это мешает мне с вами хорошо общаться? Не вижу причины, ваша сестра очаровательна. Не скрою, что испытываю к ней чувства. Анастасия. Я это давно заметила. Кого вы пытались обмануть? И теперь вы поняли, что вам не добиться её любви и решили придти ко мне? Глазов. (Отчаянно). Вы ошибаетесь! Это неправда. (Встаёт и начинает ходить по комнате). Вы просто слишком слепы. Анастасия. (Гневно). Я прекрасно вас знаю, Роман Михайлович! Вы от отчаяния решили, что найдёте утешение у меня. Но нет, это не так. (Кричит). Вы подлец! Я всё расскажу Ольге, пускай знает. Как так можно? Я думала у вас высокие чувства. Глазов. Не смейте оскорблять меня и кричать на меня! (Подходит к Анастасии). Я бы никогда не решился искать утешения у вас. Анастасия. (Недовольно). Вы считаете меня глупой? Я всё вижу, знаю. (Тихо). Пока вы любили и имели шанс, вы стали благородны, но всё это в миг испарилось. Я дала вам шанс когда-то, вы им не воспользовались. Глазов. (Отходит в другой конец комнаты). Как вы можете судить о благородстве, обвинять меня. Вы сами поступаете не лучше. Женили на себе Олега Николаевича. Анастасия. (Кричит). Я его люблю, любила. Глазов. Вы лжёте, вы сами себя убеждаете в высоких чувствах и принципах, которые для вас недоступны, вы начитались умных книг и считаете, что всё у вас также. Вы отвратительны, безумны. (Подходит к собеседнице). Вы сначала соблазнили мужа, а потом он вам надоел, вы поняли, что для вас важны лишь его деньги. Анастасия. (Встаёт и даёт пощёчину). Как вы смеете?! Я не любила его денег. Вы ведёте себя низко! Вас злит, что я разгадала ваши гадкие помыслы. Глазов. Враньё, нет никаких помыслов. Но вы ведёте себя хуже. Я бы никогда не тронул вас, вы изменили мужу с моим другом, воспользовавшись его слабостью. Анастасия. (Яростно). Это ложь! Вздор! Как вы можете говорить такое? Глазов. А как вы думаете, куда пропала ваша переписка? Её нашёл ваш муж. Все ваши любовные письма у него! Анастасия. (Падает на стул). Как? Откуда вы узнали? Глазов. Вы забыли, что Родион мне друг. Вбегает Ликов. Ликов. (Кричит). Олег Николаевич! Он убит! Анастасия. (Истощенно орёт). Как убили? Кто? Ликов. Родион Брунович, была дуэль! Сам г-н Гальц тяжело ранен. Глазов. (Горько). Как вы слепы, как вы глупы. Анастасия. Всё в один миг…. (Отпускает веер, он падает, напевает). Зачем мы жертвуем собой, зачем мы жертвуем судьбой…. Занавес. ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ: Площадка перед домом, перед дверью в дом, несколько деревьев, рядом с дверью стоят две скамейки, несколько клумб. На краю скамейки стоят два мешка. Сидит Ольга и Попов. Попов. Значит уезжаете… Пауза Ольга. Уезжаю, пора мне уже, так долго я могу здесь находиться. Попов. Вы оставляете сестру в таком состоянии? Ольга. Она недавно понесла ужасную потерю, я её понимаю, но я не могу вечно здесь находиться, мне трудно, я дала обет, я собиралась. Мне это нужно. Я понимаю, что поступаю как эгоистка, но я не могу иначе. Я буду сюда приезжать, монастырь совсем рядом. Я так люблю свою сестрёнку, что даже отказалась уезжать далеко. Не могу её одну оставить. Попов. (Удивлённо). Неужели вы будете приезжать сюда каждый день? Ольга. (Смеется). Нет, что вы, меня не отпустят, только, если Ольге плохо будет. Но я уверена, что она ещё поправиться. Буду приезжать по воскресеньям, раз в месяц. Попов. Что ж, а я, если вы не против, буду заглядывать к Анастасии Константиновне почаще, через день. Ольга. Я вам очень благодарна. (Берёт собеседника за руку). Вы мой самый близкий друг, вы нам очень помогаете. (Отпускает руку). Попов. Для меня это только в радость. Скоро приедет моя жена, мы с ней вместе заглянем, познакомитесь. Ольга. (Удивлённо, смеясь). Вы женаты? Попов. Конечно. (Смеется). Думал. Что вы знали. У меня три дочери, взрослые уже. Пауза. Ольга. Тепло, хорошо. Я и не думала, что буду уезжать при таких обстоятельствах. Свояк убит, друг семьи тоже, сестра тяжело больна. Попов. (Потирая подбородок). Вам нужно научиться видеть во всём хорошее. Ольга. (Печально). Я ещё не научилась, и варят ли научусь, видеть в смерти хорошее, видеть в болезни хорошее. Одна лишь меня утешает, что в будущей жизни ждёт нас спасение, но его нужно заслужить. Попов. Это верно, я уверен, что вы и ваша сестра заслужите. Вы столько пережили. Ольга. Главное не сколько мы пережили, а как мы это пережили. Попов. Вы правы, вы как всегда правы. (Вздыхает). А где же ваша сестра, её не видно, я думал, она будет провожать вас. Ольга. И я так думала и сейчас думаю. Она собирает некоторые вещи, настаивает, чтобы я взяла всё, что она мне даст. Она сильно переживает, я давно не видела её такой. Попов. (Мечтательно). Всё бывает в первый раз. Ольга. (Недовольно). Не надо было это говорить. Попов. (Расстроенный). Прошу прощения… Ольга. Ничего страшного, всё в порядке. Пауза. Странное чувство…. Мне кажется, что я никогда отсюда не уеду, всё, что сейчас происходит как-будто сон. Странно…. Мне плохо. (Пальцами растирает виски). Я всю жизнь хотела этого, мечтала, думала, что этот день не настанет. И вот он настал. Пауза. Мне кажется, что мне не надо ехать. Я…. Я боюсь сказать, я не хочу ехать. Нет, я хочу, но мне так трудно покидать этот дом, сестру, вас всех. Так тяжело. Я не чувствую зависимости от общения, от общества. Но мне трудно, тяжело на сердце. Я люблю этот дом, если бы не сестра, я бы никогда его не покинула. Пауза. Я так рада, что, наконец, стану монахиней. Но что-то и омрачает эту радость. Трудно. Мне трудно, хочется сбежать от всего этого. Сложный выбор. Попов. Я и не сомневаюсь в этом. (Печально). Может, вы останетесь? Ольга. Я не могу. Я всегда об этом мечтала. Это уже моя обязанность, поздно отступать, слишком поздно. Мне сложно оставлять эту жизнь. Выходит из дома Анастасия. Вся в чёрном, бледная несёт небольшой мешочек. Анастасия. Я собрала всё, что тебе нужно. (Кладёт мешочек к остальным вещам и садится). Это обязательно возьми. Обязательно. Ольга. Не волнуйся, возьму. Попов. Как вы себя чувствуете? Вы выглядите нездоровой. Анастасия. (Недовольно). С чего вы взяли? Я себя прекрасно чувствую, всё прекрасно, превосходно, это ваша фантазия рисует то, чего нет. Попов. Возможно, вы как всегда правы. Да, вы правы! Видимо я ошибся. Я пойду, выпью немного вина, мне плохо. Ольга. (Хватает за руки Попова). С вами всё в порядке? Попов. Всё в порядке. Я скоро вернусь. (Уходит в дом). Ольга. Бедный, он уже совсем немолод, так страдает. Он будет к тебе ходить, часто заглядывать. А ты будь вежлива с ним. Анастасия. Как пожелаешь. Всё, как ты пожелаешь. Не уезжай лучше, не уезжай. Ты знаешь, что я без тебя умру. Умру! Ольга. Ничего не будет, ты преувеличиваешь. Что ты себе выдумала? Я буду приезжать раз в месяц, тебя будут навещать наши друзья. Анастасия. (Отчаянно). Друзья? Это не друзья! Шайка жалких сплетников, говорят только о нас с тобой и не более. А мне надоело это всё! И они мне надоели! Скучно как, денег стало много, но нет ничего больше. Я умираю, я чувствую, как разлагаюсь. Ольга. Успокойся. (Обнимает сестру). Всё хорошо, ничего страшного не случится, я с тобой и буду всегда, ты сможешь навестить меня. (Садится на место). Анастасия. Ты не понимаешь. (Плача). Ты уходишь, тебя волнуют свои интересы, мне так тяжело! Здесь тяжело. (Показывает на сердце). Голова болит, тошнит, не могу есть, спать, меня преследуют мысли. Я виновата в смерти двух ни в чём неповинных людей. Уж лучше бы мы оказались на улице, без крова! Я не могу так! Ольга. Ради Бога успокойся! Ты меня пугаешь! Я уезжаю и ради тебя, я буду молиться за нас, за тебя, за них… Анастасия. Ты бесчувственная, ты бессердечная. Жестокая! Тебе не жалко бедного человека! А ещё ты ходишь в храм! Ольга. Я не могу тебя понять! (Обиженно). Ты меня убиваешь своими словами. Анастасия. Это ты меня убиваешь своими словами, я не понимаю, как тебя вообще могут взять, если ты бросаешь сестру? Больную сестру! Ольга. (Кричит). Ты эгоистка! Я не останусь здесь. Это моё решение. Я это не делаю специально. Чтобы обидеть тебя. Я это делаю лишь потому, что так надо! Анастасия. (Недоумённо). Откуда ты знаешь, как надо? Ольга. А ты откуда знаешь? Я чувствую, что это моё призвание. Анастасия. Чувства иногда обманывают, я это сама знаю. Ольга. (Укорительно). Ты ничего не поняла. За все годы жизни со мной ты так и ничего не поняла. Служение Богу это важнее всех чувств, главное поверить, и будут чувства. Анастасия. (Язвительно). Чувства сами собой не появляются. Ты как всегда несёшь чепуху, ты всё навыдумывала. Ты меня сгноить хочешь! (Плачет). Ольга. Ты невыносима! (Встаёт). Что в тебе поселилось такое. Ты всё прекрасно понимаешь, ты вредничаешь! Сейчас не самый подходящий момент! Не надо оставлять плохих эмоций у меня. Мы впервые расстаёмся на столь долгий срок, а ты даже этому не придаёшь значения. Ты всегда была умней меня, но ты сейчас так глупа. Анастасия. (Недоверчиво). Глупа? Я не покидаю свой дом из-за собственной прихоти, я не бросая свою сестру. Ольга. Тебя никто не бросает. Повторяю, не пытайся понять, всё равно не сможешь. Это бесполезно, лишняя трата твоего времени и сил. (Уходит в дом). Анастасия. (Вдогонку). Я и не пытаюсь! Глупости невозможно понять! Жестокость тоже. Я ненавижу тебя! Подходит Глазов. Глазов. Доброе утро. (Целует руку). Как вы себя чувствуете? Анастасия. А вам что до этого? (Обмахивается веером). Глазов. Волнуюсь за вас. (Садится). Или вы всех судите только по себе? Анастасия. На что вы намекаете? Я вас не понимаю, признаюсь, не имею ни малейшего желания понять. Вы мне отвратительны. Глазов. Взаимно. Но это не значит. Что мы должны забыть все приличия и грызться как собаки. Это не по вашему. Анастасия. А что по моему? Глазов. Вести себя как подобает воспитанному человеку, не кричать, говорить спокойно, двигаться спокойно. Всё должно быть правильно, чётко по этикету. Анастасия. Вы мне надоели своими замашками прошлого века. (Встаёт и уходит). Глазов. Вот странная женщина. (Разводит руками). Выходит Ольга. Ольга. Доброе утро! Как настроение? Как вам спалось? (Начинает перебирать мешки). А где Настя? Она была здесь. Глазов. Я удивлён, что вы её не встретили, хотя, кажется, она в сад пошла. Не знаю, она не в настроении. Наверное, этим она показывает, как будет скучать по вас. Ольга. (С пониманием). И не говорите. Она сегодня невыносима. Сил моих нет! Глазов. Вы правы. А где Леонид Юрьевич? Ольга. В доме. Скоро выйдет. Я скоро поеду, уже повозка ждёт у дома. Через месяц приеду. Вы только сестру не забывайте. Глазов. Не забуду. Буду здесь частенько бывать. Без вас, правда, скучно будет, но я постараюсь перетерпеть. Ольга. Уж постарайтесь. Извозчик! Входит извозчик. Относи всё на повозку, вот тебе рубль. (Протягивает деньгу). Извозчик. (Принимает деньгу). Покорнейше благодарю. (Берёт все сумки и уходит). Ольга. Всё погрузили. (Садится). Не хочу уезжать, жалко расставаться со всеми вами и домом. Жаль, но надо. Входит Колдунова. Колдунова. Доброе утро, а вот и я. (Расцеловывает Ольгу). Никак уже скоро вам пора? Собралася! Молодец. А где все провожающие? (Садится). Ольга. Леонид Юрьевич в доме, сестра в саду. Ярослава Васильевича что-то не видно. Но я уверена, что он придёт. Колдунова. Куда денется? Явится! Ольга. Где же сестра. Я хочу ей сказать, я хочу с ней ещё поговорить. (Осматривается). Уже слишком поздно! Какая жалость. Глазов. Мне за ней сходить? Ольга. Пока не надо, погодите. Попов. (Выходит из дома). Ну что, едете уже? Ольга. Ещё немного, садитесь, не стойте, у вас ноги больные, а вы себя так не жалеете. Пришли ко мне в такую погоду. Как так можно?! Попов. (Садится). Как я мог пропустить такое событие? Это неправильно, это не по дружески. Глазов. (Весело). Знаете, кого я только что встретил? Вирзугина. Шёл такой важный по улице. Просил вам, Ольга Константиновна, поклон передавать. Рассказ. Как он ездил в Германию, а затем во Францию. Он теперь поклонник кайзера. Отрастил себе такое же усы. (Смеется). Ольга. Правда? (Смеется). Он восхитителен. Вбегает Ликов. Ликов. Я не опоздал? Все ещё здесь? (Здоровается с Глазовым). Доброе утро. Все в сборе? Пора провожать нашу будущую молитвеницу. Ольга. Сестры нет, сходите за ней. Ликов. Сию минуту. Ольга. (Встаёт, за ней все поднимаются). Мне пора. (Обнимается с Колдуновой, Поповым). Вам отдельное прощание, Роман Михайлович. (Поживает руку Глазову). Глазов. Мне очень приятно. Ольга. Ах, где же сестра. Мне пора. Меня ждут. Так неудобно! Господи! Колдунова. Уже поздно, вы и так езжайте Ольга. Я не могу, я хочу её увидеть. Это важно. Попов. Ничего страшного не случиться, через месяц увидитесь. Ольга. Вы не понимаете. Мы поссорились. Мы должны помириться, я её так люблю. (Плачет). Она для меня дороже всего на свете. Пауза Глазов. Где же они? Вы опоздаете, Ольга Константиновна. Ольга. Это для меня долг, я не могу его нарушить. Колдунова. Ради Бога, идите. (Подталкивает). Вам пора. Ольга. Нет! Попов. Ещё есть время, подождём немного. Колдунова. К чему ждать? Это ожидание лишь убивает. Тратите время. Вы ей напишите, через месяц будете здесь и всё скажете. Ольга. (Отчаянно). Как вы не понимаете, она должна простить меня, а я её. Глазов. Как всё запутанно. Ольга Константиновна, пользуясь случаем, хочу пожелать вам хорошего пути и скорейшего возвращения. Вы сделали правильный выбор ,и я вас уважаю за этот выбор. Вы отдали свою жизнь Богу. Ольга. Спасибо! Спасибо огромное. (Прослезилась). (Обнимает Глазова). Попов. Эх, сколько можно ждать? (Садится). Колдунова. Немного подождём. Что от этого? Пауза Ольга. Всё! Мне пора. Видимо придётся и вправду писать. Глазов. Заодно и мне напишите, обязательно. (Целует руки Ольги). Ольга. Вам? Обязательно! И вам, Леонид Юрьевич, и вам, Нина Ивановна. Колдунова. Мне можете не писать. Боюсь, вы приедете быстрее, чем я получу письмо. Я в этом уверена. Тогда мне всё на словах и скажете. (Обнимается с Ольгой). Попов. Мне тоже не пишете, я буду вас ждать, прощайте, нет до свидания. (Обнимается с Ольгой). До скорого свидания. Ольга. Проводите меня! Леонид Юрьевич сидите. Попов. Посижу, посижу. (Смеется). Входит Ликов. Ольга. А где сестра? Ликов. Я её не нашёл. (Обнимается с Ольгой). Ольга. Прощайте. Ярослав Васильевич. Я ещё вернусь, прощайте. (Медленно идёт, вместе с Колдуновой и Глазовым). Передавайте сестре от меня извинения. Ликов. Роман Михайлович, можно вас на минутку? Глазов. Давайте потом, я провожаю Ольгу Константиновну. Ликов. Мне срочно надо у вас спросить про одну вещь. (Когда подходит Глазов медленно отводит его в сторону). Видите ли, я тут видел г-на Ольнова и …. (Тихо). Отведите Ольгу Константиновну в дом, не дайте ей уехать, Анастасия Константиновна застрелилась. Занавес.