Под взгляд голодный мамы-львицы, Под томный стон сестры-девицы, Огладив взглядом станы дев, Выходит на охоту лев. Выходит он не из коварства, Не из забавы, не из барства, Но, кровью жертвы обагрён, Слывёт убийцей грозным он. Набив желудки свежим мясом, Уходит вглубь саванны прайд, И, своего дождавшись часу, Шакалы поднимают лай. Ещё свисают клочья мяса И кровь течёт из псиных ртов, А уж предать сестру и брата Любой бессовестно готов: "Смотрите, как белеют кости! О, жертва! О, её семья! Так в этом рыжем много злости, Что просто удивляюсь я!.. Пусть меч карающий настигнет Злодея и его семью И всех их наземь опрокинет За лань невинную мою!.." Среди людей сие не редкость, Когда отвагу, удаль, меткость Кой-кто стремится показать, А втайне... ближнего предать. Их - меньшинство. А кто имеет И честь, и чуточку ума, Тот безошибочно сумеет Шакала отличить от льва!