Разноголосый гомон в салоне пассажирского самолёта Ту-154 после возбуждения, вызван- ного недавней посадкой и размещением почти двух сотен человек, ещё не вполне утих, когда из динамика прозвучал приятный голосок старшей стюардессы: "Уважаемый пассажиры! Наш самолёт отличается высокой надёжностью, что гарантирует безопасность вашего полёта. Однако вы должны знать, что на борту имеется всё необходи- мое для вынужденной посадки на воду. Прослушайте, пожалуйста, информацию о правилах пользования спасательным жилетом…" Пузиков с интересом следил за манипуляциями бортпроводницы, которая демонстрировала улыбающимся пассажирам технику "жилетопользования". "А вдруг создастся всамделишная ситуация вынужденной посадки на воду? - подумал он. - Как они все будут улыбаться? Вот этот верзила, жующий отварную курицу, наверняка растоп- чет своих милых спутниц, лишь бы ему, а не им достался злосчастный жилет. А вон та дамоч- ка, занявшая чужое кресло, кому угодно расцарапает физиономию, лишь бы захватить, на всякий случай, парочку запасных экземпляров…" Самолёт набирал высоту. Гул моторов перестал казаться чем-то вроде надоедливой помехи. Напротив, под этот гул хорошо и спокойно думалось в мягком удобном кресле. Так иногда де- тям кажется убаюкивающе-надёжным громкий разговор отца с матерью. Пузиков задремал. Он проснулся от мелкой дрожи в подлокотниках кресла. Будто подрессоренная тележка ка- тилась по брусчатой мостовой. Пузиков взглянул на табло. Светилась надпись "Застегните привязные ремни". "Посадка?" Он посмотрел в иллюминатор и увидел, как в сплошном ватном мареве из облаков через не- большие прогалины проплывают вереницы высотных жилых домов, окаймлённые изумрудной зеленью леса. "Уважаемые пассажиры! Через несколько минут наш самолёт совершит посадку в аэропорту "Домодедово". Просим вас пристегнуть привязные ремни!.." С мягким стуком вышло и встало на место шасси, круто повернулись закрылки. Самолёт маневрировал над быстро меняющимся ландшафтом, вызывая у Пузикова привыч- ную в этих случаях дурноту. "Скорее бы уж это кончалось," - подумал он. Но земля, казалось, не только не приближалась, а даже стала постепенно удаляться. По узкому проходу между креслами быстро прошла бортпроводница. Как показалось Пузи- кову, она с тревогой посмотрела на полочки с верхней одеждой, на которых были уложены и спасательные жилеты. Пузиков взглянул в иллюминатор и с ужасом увидел, как в свою нишу спряталось шасси, а закрылки снова стали продолжением крыла. Моторы взревели, и самолёт стал набирать высо- ту. Кому-то сделалось плохо, и в воздухе запахло корвалолом. Заплакал ребёнок. Стюардесса вновь прошла по коридору, осматривая полочки с жилетами. Пассажиры возбу- ждённо заговорили. Ощущение опасности стало осязаемым. "Мне кажется, они что-то темнят, - сказал курчавый сосед Пузикову. - Девушка, что случи- лось?" - обратился он к стюардессе. "Пока ничего не случилось," - ответила та. И задумчиво заглянула под лежавшее на полочке пальто. "Хоть бы объявили, что ли…" - с тоской произнёс кто-то. "Уважаемые пассажиры, - словно услышав эту мольбу, провозгласил динамик, - в аэропорту "Домодедово" неблагоприятная для посадки погода. Идём на запасной аэродром города Го- рького." "Темнят! - уверенно сказал курчавый. - Наверное с той стороны шасси не вышло. На воду будем садиться, вот увидите. Зря что ли они так спасательные жилеты осматривают?.." У Пузикова заныло под ложечкой, во рту появился горьковатый привкус. "Как просто, - подумал он. - И как скоро!.." Он вдруг представил себе, как самолёт со скоростью снаряда, вздымая сноп водяной пыли, врезается в толщу жидкой среды и медленно погружается на дно, погребая вместе с собой десятки человеческих судеб. Болей и радостей, несбывшихся надежд, невысказанных приз- наний и невыплаканных слёз. Боль под ложечкой становилась всё нестерпимее. Пузиков потянулся за валидолом. "Как мелок был я все эти последние годы, - подумал он. - И как мне жаль, что всё обрывает- сы так по-дурацки. Нет ни малейшей возможности хоть как-нибудь загладить свою вину. Ах! Если бы всё-таки ничего страшного не произошло, я постарался бы…" А что, собственно, он сделал бы? Пузиков мысленно стал составлять до мелочей подробный список добрых дел, исполнить которые намеревался сразу же по спасении. Потом отобрал из них наиболее, по его мнению, важные. Тем временем самолёт, проваливаясь в густой туман, вновь пошёл на посадку. Не было вид- но абсолютно ничего, хотя Пузиков ни на минуту не отводил глаз от иллюминатора. И вот с некоторым успокоением он отметил, что пилот вновь выпустил шасси. "Не на воду…" - прошептал он. И в изнеможении откинулся на спинку кресла. Через десять- пятнадцать минут нестерпимой муки он почувствовал, что колёса бегут по грунту. Пузиков сидел в кресле, ощущая в висках тяжёлое биение пульса. "Вы не скажете, в Горьком есть где пожрать?.." - обратился к нему курчавый сосед. "Шёл бы ты, парень.." - с трудом разжал губы Пузиков. И закрыл глаза.