6 ...А ведьма за руку берет И в злате рыцаря ведет. Туман спускался к их стопам, Скрывая хлад ступеней, Она вела его к мечтам Своим любовным пеньем. Властительная сила глаз, Пленительные стоны уст, Так паутиною плелась Обитель страстная и грусть. Рыцарь спускался по лестнице вниз, Обещанным раем влекомый, Ведьма спешила исполнить каприз, Каприз, что был ведьме знакомый. Она отворяла врата каждый раз В холодном и мокром тоннеле, И сладкая музыка лилась тот час Лаская, как райские трели. В перине кружились слова и тела, И тени на стенах играли, И ведьма, как черная лодка, плыла К брегам исступленья печали. И рыцарь, глаза закрывая, внимал Приказам своей провожатой, Снимая одежды, ее он ласкал, Вуалью, меж пальцев зажатой. И ангелы дико плясали пред ним, Бесстыдством его умиляя, Но был очарован он телом одним, Лишь ей целовать позволяя Себя... Как по ветру надежды гоним. Он ей отдавался, лаская, Лаская, в надежде увидеть рассвет И ангелов белые крылья, Но все, что он видел, - был меркнущий свет, И стоны стихали в бессилье. Наш рыцарь глаза закрывает, И тьма от него ускользает... 7 Хранима мечтой, отправляется девушка в путь, Чтоб к мертвому милому пасть, оживляя, на грудь. Уж ночь надвигает гардины на горы, Уж месяц сменяется светлой луной, И в сумерках дева узрела заборы Близ церкви арденской. На отдых ночной Она устремилась на свет христианских крестов, И в дверь постучала, и дверь ей открыли поспешно, Монах проводил деву в кельи без света и снов, Оставив там запертой в холоде хищном и грешном. 8 ...И нежит рыцаря прохлада Дорогой вверх к воротам ада. Все выше, и выше взбираясь по мокрым ступеням, Все ближе он слышал дыхание облака пены, Смолкали, срываясь как камни, идущих шаги, И молнии ветер кружил, словно Данте - круги, На небе зардел лунный шар, заблистал, Кружится вдруг начал вкруг замка и стал. Возникло видение в таинстве лунного шара: Оставленная так давно сему рыцарю пара Вливалась в объятья епископа... Сладостный стон Сквозь рыцаря латы прошел, как стрела поля брани... С епископа падает на пол порочный хитон, И, словно венчальный напиток, что выпил он рано Теперь доставался пропитанной рясе вином, Он ведьме сказал: "Я не помню ее поцелуи и дом, Скажи мне, за что она брошена в кельи?" И ведьма ответила: "Счастья испитого зелья, Что пил ты со мной, не хватило ни мне, ни тебе, Так пусть же рассудит небесная бездна в судьбе, Тебе поднесенной в последнем желаньи твоем!" И рыцарь ответил: "Свяжи нас на небе своем, Коль вечность тебе обещал разделить я с тобой, Пусть миг в звездном вальсе с любимой я буду собой, А милую сердцу, лишенную белого платья, Пусти белым лебедем в небо, а ты - буду знать я - Над адскою церковью вороном черным пари, И от желаний своих ты немою грозою гори!" И громы ударили тысячью гроз и дождей, А ведьма скатилась бессильною тенью своей. 9 Ночью летая над церковью aрденской, Черная ведьма смотрела на свет, Что выбивался из кельи тоской адской, Слабый бросая меж кaмней просвет. Тени мечты на камнях танцевали Вальс, то и дело сцепляя уста. Тени потом под венцом целовались, Миг - и дорожка из света пуста... Видно теперь стало тени сраженья, И в воцарившейся вдруг тишине Ведьма увидела два отраженья: Мертвое тело и вальс в вышине - Бедная девушка так танцевала, В танце скорбя об умершей любви. Утро всегда от той ведьмы скрывало, То, что потом воспоют соловьи. Как эти тени в церковных стенах Вдруг возродились в монашеских снах? Чтобы не мучили девушку сны Ведьма заклятие молвит весны: "Быть тебе лебедем каждую ночь, И, улетая из келии прочь, Слезы скрывая в божественном вальсе Вечно носить на неназванном пальце В знак единенья - кольцо обручальное, В кельи оставив все мысли печальные!" 10 Под сводами монастыря и в кельях Она бродила - не монашка, - страсть... Ее тоской измученное тело К душе не подпускало церкви власть. Едва стихали голоса дневные, К ней соловей спускался пред окном. И звезды - вспоминанья огневые - Напоминали этой деве об одном: На мраморных ступенях в шелесте атласных юбок Она срывала взгляды в цветнике застывших губок, И уносила их на покрасневших щечках в вальсы, Скрывая под перчаткою на безымянном пальце Свою мечту - единственное украшенье бала, За что не раз она в ночном томленьи погибала. Раз, два, три... раз два три... раз, два, три... В вальсе искрятся шелка. Раз, два, три... раз два три... раз, два, три... Скрыта перчаткой рука... Звезды как свечи на небе колышутся, И в одиночестве кельи ей слышится, Словно оркестр, завороженный, громкий, - Томно к церковной зовет ее кромке. Став прекрасным лебедем, Она влетает в ночь, Унося из келии страх и сердце прочь. И ночной дорогою меж искристых грез Облака раскрасили ей мерцанья звезд. На крыле серебряном бархатистый луч... Ох, кольцо заветное, ты не жми, не мучь! Отпусти лебедушку да за край небес, И не тронь ей перышки, всемогущий бес! Словно шаль белесая, прикрывая грудь, Дымка так небесная преградила путь Лебедю уставшему, В облако упавшему. Небо вдруг разверзлося, словно ворота, И луны сияние скрыло города. К беленькой лебедушке, словно облака, Потянулась нежностью белая рука. И на встречу рыцарю в золотой броне, Сбросив перья лебедя у прекрасных ног, Девушка направилась... встретились оне... И сиянье встречи их освятил сам Бог. Божественный вальс заиграли оркестры, А звезды узоры на облаке пестром Сложили и враз растворились во мгле, Той музыке эхом вторя на скале. Раз, два, три... раз два три... раз, два, три... В вальсе искрятся глаза, Раз, два, три... раз два три... раз, два, три... Скрыта улыбкой слеза... Слезы скрывая от взгляда влюбленного, Словно в лобзаньи огня раскаленного, Девушка-лебедь истомным дыханьем В вальсе небесном дает обещанье Верною быть и уходит назад, В келию душную, в липовый сад, Чтобы, одевшись в одежды смиренной Снова ждать ночи послушницей пленной, И, проходя под церковными арками, Знать, что отмечено вечными Парками Девушке лебедем вечно взлетать, Чтобы на облаке вальс танцевать... 1-24 июля 2002 года