Был мужчина в жизни Ниночки, который мечтал научить ее готовить. У них было что-то вроде гражданского брака, во время которого он и пытался научить ее готовить. Борщ, супы, картофельное пюре, соус (это такая полужидкая смесь из разных овощей и мяса), еще что-то. Она вполне честно пыталась запомнить не то что технологию изготовления, последовательность, что и куда класть, но хотя бы саму сущность – что в принципе должно получиться. Но не лезло как-то все это в голову. Не ее. Не то. Она забывала рецепт через десять минут, отвлекаясь на то, что ей было действительно интересно. И это притом, что она человек усердный и трудолюбивый, и вполне способна добиться поставленной цели. И думается, если бы где-нибудь в начале жизни она поставила себе цель стать поваром, она бы им стала. Но только не хозяйкой, которая прекрасно готовит, и ласковый муж ее постоянно этим хвастает перед гостями и на каждом углу. А обязательно шеф-поваром, в каком-нибудь крутом ресторане, с заоблачной заработной платой, а еще лучше – собственная сеть ресторанов с неповторимой кухней, известной по всему миру. Вот так. С размахом. И как женщине с такими мечтами возможно думать о какой-то там яичнице или котлете для голодного мужчины? Встань и сделай сам! А ее оставьте в покое! Как-то раз Ниночка варила макароны. Взяла кастрюлю, налила в нее воды, посолила, даже добавила немного подсолнечного масла – это мамин секрет, чтобы макароны не склеивались. Кинула макароны и закрыла крышку, чтобы быстрее вода закипела. - Ну и что ты сделала? – сказала мама, поглядывая на нее со снисхождением и разочарованием. Она сразу заволновалась. Не поймет, что сделала не так. Посолила, даже масла добавила. И плиту, кажется, включила… Кастрюля!.. Нет, и кастрюля нормальная, алюминиевая, расплавиться не должна. - Макароны надо добавлять, когда вода закипит, - сказала мама. Ниночке сразу стало ужасно стыдно. Хотя, если честно, чего стыдиться-то? Ну, не для нее это все, не повар она и даже не хозяюшка. А когда она вспоминала о горах чистого, но не выглаженного белья, хотелось, если и не покончить с собой, то во всяком случае натворить что-то нехорошее – уйти из дома, сойти с ума – лишь бы не гладить это распроклятое белье. А макароны склеились в той же мере, как если бы Ниночка положила их и после кипения. В общем, она их съела и ничего с ней не случилось. Грязная посуда то и дело появляется в раковине, или на столах и в других местах всех комнат. Какие-то блюдечки, ложечки, стаканчики, кастрюли, мисочки, сковородки… Везде что-нибудь лежало и это что-нибудь съели, кто-нибудь десять раз попил чай, использовав каждый раз чистую ложечку (хорошо, что не чашку!). У брата была привычка набирать в блюдце разных сладостей, которые имелись в доме, – печенье, вафли, кексы, рулеты – съедать все и оставлять блюдце, все в крошках, почему-то не в раковине, а рядом, на кухонном столе, причем четко посередине. Как будто сложно сделать два шага в сторону раковины и поставить блюдце туда, чтобы не раздражать людей. Мама говорит, что когда Ниночка встретит мужчину, который действительно предназначен для нее, проблем готовки не будет. Они будут любить друг друга, и ему будет все равно, умеет она готовить или нет, а ей, по идее, должно захотеться приготовить любимому что-нибудь вкусненькое и даже по этому поводу должно прийти вдохновение. Ниночка умела жарить картошку, с луком. Это ее любимое блюдо, и Ниночка во всех анкетах так и отвечала на вопрос о любимом блюде: жареная картошка. Банально, конечно. Но может быть, Ниночка и любила ее потому, что у нее получалось ее приготовить. Даже у мамы так не получалось, как у нее. Ниночка как-то особенно резала картофель, очень тонкими ломтиками, часто перемешивая их, так что они совсем не подгорали, а идеально прожаривались. Лук получалось мелко нарезать и в идеальной пропорции с картошкой. Даже соль Ниночка насыпала столько, сколько нужно. В чем причина? Может быть, вдохновение приходит во время чистки картофеля, и Ниночка как-то внутренне подготавливается к тому, что должна сделать?.. Не известно. Был другой мужчина. У него Ниночка иногда бывала в гостях, и он делал потрясающий салат из огурцов и редиски. Обыкновенная редиска и обыкновенные огурцы. Возможно, он добавлял туда еще листья какого-то салата. Ниночка много раз потом хотела приготовить себе что-нибудь похожее, получалось вкусно, но все же не так. До сих пор Ниночка очень скучала по его салату. Этот мужчина в итоге их странных отношений спросил, почему же Ниночка не хочет готовить. Именно не хочет, потому что, как уже говорилось, нельзя исключать варианта, что Ниночка просто ленилась, ведь могла она хоть что-то сгоношить, ведь получается и что-то вкусное иногда, ведь приходит вдохновенье и не все так безнадежно. Так почему же Ниночка не хочет готовить? Почему, почему… Потому что достало!.. Место женщины на кухне, место мужчины на диване перед телевизором… Ниночка наблюдала эту картину все свое детство и в итоге вынесла из этой светлой поры ненависть к подобной семейной жизни. Хозяйство всегда на женщине, даже если оба работают. А если еще и дети… Каторга. В ненавистной картине, чтобы хоть немного ее сгладить и как-то смириться с тем, что все это существует в каких-то уголках планеты, Ниночка усадила себя на диван, а мужчину послала на кухню… Ну, или просто усадила себя на диван, а мужчины пускай даже и нету пока. Но, тем не менее, даже если мужчина появится, Ниночка не представляла, насколько сильно она должна любить, чтобы встать с дивана… Все, что формируется в детстве, очень сложно поломать. Что ж, Ниночка все еще сидит на диване, и все еще нет мужчины. Ниночка любила салат «Оливье», тот самый, обыкновенный, по-русски. Если сосредоточиться, то она вполне могла бы его приготовить и ничего не забыть. Как-то затеяла его приготовить, стала варить картошку, морковку в первой попавшейся посудине, чтобы побыстрее. Это было в период совместной жизни с тем самым мужчиной, который хотел, чтобы Ниночка готовила ему супы. У него было не так много посуды, так что каждый предмет после нескольких использований уже запоминался. Мужчине понадобилась какая-то пластмассовая мисочка, и он ее не нашел. Оказалось, что Ниночка варила в ней картошку и морковку. Пластмассовая миска! Ниночка молча хлопала глазами. В том, в какой посуде что можно варить или жарить, она разбиралась еще меньше, чем в продуктах. Это все кажется настолько незначительным, что лень тратить на мысли об этом драгоценное время, лучше подумать о чем-нибудь серьезном, о космосе или деньгах… С миской ничего не случилось, что странно. По всем правилам, она должна была расплавиться. Когда мама заботилась обо всех, Ниночке это нравилось. И к тому же она была ребенком и много чего не понимала. Для всех было естественным, что мама метет пол, меняет постельное белье, и что она постоянно на кухне. Кажется, какую минуту ни возьми из детства Ниночки, мама обязательно что-нибудь там делала. Если не готовила еду, то мыла посуду, если не мыла посуду, то чистила плиту, если не чистила плиту, то драила загрязнившийся пол или очищала от засохшей пыли чайник… А еще в детстве Ниночки была мясорубка, которую надо прикручивать к столу и вертеть за ручку. Очень часто так было. Ниночка и другие дети играют в комнате, очень шумно. Ниночка отлучается и заглядывает на кухню: мама вертит эту ужасную мясорубку, руки у мамы большие и красные, мясо застревает, и время тянется бесконечно, кажется, что процесс этот никогда не закончится. Ниночка изнемогает от нетерпения, ей жалко маму и она не понимает, чем ей помочь. Естественным желанием Ниночки всегда было только одно: посоветовать маме бросить все это к черту! Но мама объясняет, что она хочет сделать хороший фарш, что, перемолов мясо, она добавит в него то-то и то-то, так-то перемешает, потом из него будут котлеты. Она накормит детей этими котлетами, ну, и заодно сама поест. Последнее она не говорит, Ниночка сама домысливает и сознает, что маме это занятие, может, не так уж противно, как кажется. И Ниночка уходит обратно в комнату, к своим играм. Маме-то может и не противно, и не больно, и не лень все это делать, но у Ниночки, у маленькой девочки, навсегда формируется чувство отвращения к мучениям, которые может доставить готовка еды… Кухня, еда, мучение, пустая трата времени и жизни… Ниночка вроде бы не глупенькая. Окончила университет с дипломом на «отлично». Уже не так мало лет работала по профессии, получалось, хвалили. Успехи есть и в творчестве: пропал в Ниночке модельер, шить умеет, модели придумывает. Рисует, пишет рассказы. Сама оборудовала дома компьютерное место со всеми удобствами, и это вопреки абсолютной компьютерной неграмотности в их семье и большим нежеланием с этим бороться. Что же не так? Может быть, она не понимала чего-то главного, что все понимают? Хочет любви, но не хочет хозяйство? Мечтает о мужчине, который бы понял ее, при этом забывая, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок? Нет! В это нельзя верить! Она не верит и не может мешать любовь и еду в одну кашу! Да и зачем ей такие мужчины, которых все время надо кормить, как детей? Ее саму кормить надо, и ухаживать за ней – то же надо. И пусть мужчина, которому она будет по-настоящему нужна, сам ищет путь к ее сердцу. Ведь мужчины – не мальчики. Когда же исчезнет у них из сознания прочно засевший пунктик, что все женщины – это мамы для них. И они обязательно должны кормить и ухаживать. Ниночка всегда искала мужчину старше себя. Сейчас ей за 20 и она искала мужчину за 30, потому что все существа мужского пола от 20 до 30 лет – младенцы. Сколько же поколений должно уйти в вечность? А может быть, с женщинами тоже все не просто? Может быть, сама Ниночка также всего лишь маленькая девочка, жаждущая найти большого, сильного и мудрого мужчину, который избавит ее от ужасных мучений готовки еды?.. Но ведь не она одна такая. Много девушек тайно или явно желают найти таких рыцарей, способных любить человека, женщину, а не домохозяйку. Почему же, когда встречаются эти мальчики и девочки, заключенные в оболочку взрослых людей, женщины часто уступают и становятся мамами для своих мужей? Не понятно, да и какая разница, ведь уступают далеко не все. И она не первая и не последняя, кто не сжалится и не уступит. Эта проблема не решается. Может быть, сейчас эпоха перемен? И через 20 – 30 лет все встанет на места, уже другие места, но все же все установится? Изобретут робота-домохозяина или появится специальное сословие людей-слуг, умеющих готовить и передающих свое мастерство из поколения в поколение, гордящихся этим, любящих свое дело, как мужчин, так и женщин? Или просто любви нет настоящей?