Иногда я этим занимаюсь. Все зависит от настроения. Это не физическая потребность, а почти психология. Хотя бывает, что мне трудно себя контролировать. Я пью кровь. Это приносит мне нечто особенное. Язык человеческий беден, он не в силах описать те переживания и ощущения, которые я испытываю. Я получаю силу, безудержную энергию и молодость. Я становлюсь иной личностью. И все же остаюсь собой... Мне не страшны солнечные лучи. Иногда они щекочут мою кожу, и тогда я стараюсь найти тень. Но вреда от них почти никакого. Почти никто не догадывается о моей слабости. А я и не афиширую это. Но власть, исходящая от меня, притягивает некоторых людей, а других наоборот настораживает. Я могу назвать себя вампиром, но с оговорками. Вампир, адаптированный к действительности, иммунитет к солнцу, к дню, к чесноку; вампир, не отказывающий себе в изысканных блюдах человеческой кухни; вампир, знающий толк в вине; вампир, общающийся с людьми; вампир, уважающий чужую жизнь. И это еще не все, уверяю вас! Люди не погибают от моих укусов, они просто засыпают на какое-то время, а проснувшись, ничего не помнят. Но при желании я могу подчинить себе человека, он становиться послушным мне и выполняет все мои поручения. Но и этим я стараюсь пользоваться как можно реже. Мне вообще противно насилие. Я с трепетом отношусь к людям. Мне интересны их привычки, их слабости и недостатки, особенности характера, их тела и души. Их поведение в той или иной ситуации мне понятнее, чем им самим, и посему мне проще общаться с ними. Почему я именно то, что я есть? Я не раз задавался таким вопросом, но вряд ли могу на него ответить. Цепь непонятных и, казалось бы, не связанных между собой происшествий привела к тому, кем я стал. В этом замешаны многие; мой возлюбленный, его приятели, мои приятели , наши общие враги; а так же непомерное количество горячительного и разнузданная фантазия. А может быть в ту ночь было особенное для меня расположение звезд на небе. Тем не менее ни кто и вообразить не мог, что из этого получится, и я в том числе. Если бы ты видел меня сейчас, мой Тоширо! Если был бы рядом... Знал бы, как мне тебя не хватает. Наверно, нужно рассказать все по порядку, чтобы самому во всем разобраться. * * * Вечеринка постепенно превратилась в неописуемое действо, которое было мне не очень приятно. Но поскольку были только близкие мне люди и мы отмечали очередной день рождения, уйти я не могла. Да и куда тут денешься? Мой любимый, несколько его друзей, несколько наших общих друзей, сестра любимого с приятелем – классический состав молодежной вечеринки. И как само собой разумеющееся – много горячительных напитков. Все напились до неимоверно дурного состояния. А я, не очень-то любившая это дело, трезвым взором созерцала эту картину. Конечно, мне тоже иногда было смешно, но в основном я испытывала чувство некого дискомфорта и отвращения. Оглушительно орала музыка, и скорее всего это была одна из любимых песен М., а он был поклонником одной довольно необычной группы. Некоторые девушки пытались танцевать. Мальчишки наблюдали за этим, иногда пытались присоединиться, но быстро сдавались. Естественно, что каждые несколько минут пригублялись напитки. И тут кому-то пришла в голову замечательная идея – поиграть в выполнение желаний. Когда очередь дошла до меня, странное предчувствие закралось в мое сознание. Предчувствие беды. Со мной иногда случались такие прозрения, и обычно они исполнялись, поэтому мне стало не по себе, но отступать было некуда. Все уставились на меня. Взгляды мутные, лица красные. И я почувствовала исходящую от них злобу. Это была абсолютно не контролируемая энергия, думаю, они даже и не осознавали ее. Но тем не менее словно стена разделяла нас. Мне выпало изобразить старика, да к тому же полностью раздетого. Как они мыслили себе это, мне было сложно понять. Но я осознала лишь одно – если я каким-то образом не сделаю это, то вся их злоба обрушиться на меня. От такой перспективы мне стало дурно и я поплелась в ванную. Мне дали две минуты на перевоплощение. Возможно, в ванной я отключилась на несколько секунд, потому как не помню момент перевоплощения. Вышла я с затуманенной головой и была встречена гробовым молчанием. Я не удивилась. А потом посмотрела на свои руки... Опустила взгляд на тело ... И не узнала себя... Это было тело пожилого мужчины, обнаженное тело... Кто-то заплетающимся языком проговорил о моем мужском достоинстве. На него зашикали. Созерцание продолжалось. Но что удивительно – мне не было страшно, мне не было не ловко, мне было нормально. Я подошла к столу и взяла ближайший бокал с красным вином. Оно показалось мне довольно необычным на вкус: сладкое, тягучее и дурманящее, к тому же оно было теплым, но быстро остывало. То, что произошло дальше, вообще было необъяснимо. Мышцы мои напряглись, кожа подтянулась, кости затрещали, расправляясь, спина выпрямилась, плечи расправились, кровь так быстро заструилась по венам, что мне понадобилось приноровиться к новому ритму дыхания. Сделав неуверенный шаг, я поняла, что обладаю неимоверной силой. В зеркале я увидела мужчину, необычайно красиво сложенного, загорелого, высокого; лицо сияло, глаза были наполнены каким-то диким огнем, широкая улыбка обнажила зубы неимоверной белизны. Мускулы перекатывались под кожей, когда мужчина поднимал руку, поворачивался. Сила, излучавшаяся от него была столь притягательна, сколь и пугающе. А потом я поняла, что смотрю на собственное отражение... * * * Не удивляйтесь, что я веду рассказ от женского имени. Чуть позже я это объясню. Я делаю здесь вынужденную паузу, поскольку заново переживаю эти события и немного волнуюсь. Это вполне естественно, учитывая то, что с того вечера жизнь моя круто изменилась. Мне хотелось бы сейчас немного взбодриться, поэтому я не надолго оставлю вас. Но уверяю, вы даже не заметите моего отсутствия. * * * Мне сложно вспомнить, что именно было потом. Как закончился тот вечер, как все разошлись, что говорили и что делали. Но получилось так, что никто ничего на утро не вспомнил. А если у кого-нибудь и остались смутные образы, то все списали на перебор с горячительным. А со мной ничего больше не произошло. Была я и было тело мужчины. Мне приятно было ощущать его, но единым целым мы не были. Я не задумывалась о том, почему и как все это произошло. Я приняла это как должное. На следующее утро в ванной меня ожидал исключительно мужской сюрприз... И я засмеялась... Какой это был необыкновенный, глубокий, искренний мужской смех. Мне так понравилось, что я захохотала во всю мощь. Зубы мои сияли и я заметила аккуратные остренькие клыки. Что-то промелькнуло в голове, и я поняла, какое вино отведала вчера. Это была кровь. А я стала мужчиной. * * * Через неделю я встретил Тоширо. Естественно, что эти семь дней были полны неимоверных открытий. Мне приходилось не только сживаться со своей новой оболочкой. Душа моя тоже менялась. Женского в ней оставалось все меньше и меньше. А ко всему прочему мне хотелось еще изведать тот необычный напиток. Мне хотелось крови. Поскольку учить меня было некому, то я постигал все сам, ошибаясь и радуясь. Первой моей жертвой стала девочка. Она испуганно смотрела на меня небесно-голубыми глазами и молчала. Я, сделав пару глотков ее светлой крови, опустил ее на землю и протянул ей чистый носовой платок. Она с благодарностью приняла его и приложила к ранке на шее. Мне стало не по себе, голова закружилась. Что я делаю? Как могу причинять боль маленькой, невинной девочке? Как могу ради собственного блаженства?.. О, но это блаженство того стоило!.. Неимоверный прилив силы, ощутимое блаженство, эйфория... Видимо, внешне я тоже изменился, поскольку девочка испуганно вскрикнула и убежала. Я по прежнему стоял, наслаждаясь тем, что получил; голову я запрокинул и смотрел на первые звезды, сумерки еще сильнее бодрили меня. Мне захотелось совершить что-то необычное, выходящее за рамки возможного для человека. Я выбежал на дорогу, освещенную сотнями огней, и рванул против потока несущихся машин. Я ощущал свободу, словно я был птицей и парил высоко в небесах. Через какое-то время я заметил, что и в правду не просто очень быстро бегу, а почти не касаюсь ногами земли, а мелькающие огни слились в пеструю карусель, безумную радугу... На следующее утро я ощутил приятную боль в мышцах, а в зеркале увидел отросшую за ночь щетину на подбородке. И опять было приятное утреннее удивление, от которого я приходил в восторг. Каждое новое утро радовало и удивляло меня, а каждый новый вечер ввергал сначала в муки, а потом в эйфорию. Правда однажды я чуть не поплатился за свою опрометчивость. Никто не учил меня выбирать своих жертв. И я наткнулся на очень странного человека. Возможно он был не в своем уме, но он яростно просил меня убить его. Когда он понял, что мольбы на меня не действуют, он как-то ловко умудрился защелкнуть наручники, соединив свое и мое запястье. «Если ты не хочешь помочь мне, то мы умрем вместе...» - проговорил он зловеще и я понял, что он не настроен шутить. Мне стало страшно. И тогда я открыл в себе еще одну свою возможность. Я схватил этого ненормального за горло и сжал его так, что он начал задыхаться. Его глаза расширились, и я понял, что он получает от этого удовольствие. Мне стало противно, но я не ослабил хватку. Смотря прямо в его расширенные зрачки, я проговорил: «Ты должен забыть о смерти. В ней нет радости. Забудь о смерти. Ты будешь жить. Забудь о смерти». Его глаза неотрывно смотрели в мои, руками он судорожно цеплялся за меня. Я чуть-чуть разжал руку. Он глотнул воздуха. Безумие, как мне показалось, покинуло его разум. Я отпустил его горло. «Сними наручники!» - приказал я. Он повиновался. Растерянно он опустился на землю. Потом поднял на меня глаза и я в ужасе дрогнул: безумие было там вновь, да какое! «Мой повелитель, мой господин! Что мне сделать для моего господина! - он подполз ко мне и стал обнимать за ноги. - Повелитель, хотите, я умру ради вас!» Я исполнил желание этого безумца. Жизнь не приносила ему счастья, надеюсь, что хотя бы в смерти он испытал его. Но после этого случая я дал себе обещание: всегда очень долго и тщательно выбирать будущую жертву, и пусть золотым станет для меня правило – лучше не количество, а качество. Итак, прошли эти семь дней. Женщина умерла во мне окончательно, я не вспоминал свое прошлое. За это время была проделана не очень приятная работа, связанная с заменой документов. Но я обошелся малой кровью, как недвусмысленно это звучит. Теперь я был вполне реальным персонажем, хотя по сути своей никакого отношения не имел к этой реальности. Но реальность не отпускала меня и подбросила мне счастье и боль в одном облике – Тоширо. * * * Японец. Солнечное лицо. Глаза, наполненные тьмой и печалью. Безумие было встретить тебя. Заговорить с тобой было сравнимо с самоубийством. Быть рядом с тобой было для меня блаженной пыткой. Ты уничтожил меня. И я родился заново, как феникс возрождается из пепла. Ты изменил меня, сам того не заметив. Ты лишь был рядом, и твоя печаль неотступно следовала за тобой. Когда я увидел тебя впервые, ты меня даже не заметил. А для меня жизнь пошла иным путем. Я только и ждал следующего раза, когда вновь смогу посмотреть на тебя. Не знаю, в каких пропорция смешались во мне вожделение к тебе и желание испить твоей крови. Но я был полностью покорен. Мы познакомились и ты оказался очень интересным, порой мечтательным и задумчивым, порой ярким и яростным, но ты был именно тем, о ком мечтала моя душа. * * * Как-то мы сидели с Тоширо на берегу ручья... Уже смеркалось. Было тепло и тихо. Шелестели листья ивы, росшей у самой кромки воды. Мы сидели рядом на прогретой за день, мягкой земле. Мне приятно было находиться рядом с ним, и когда мы молчали, мне казалось, что у нас одинаковый ритм дыхания. Вдруг он вскинул голову и указал на темнеющее небо. -- Первая звезда. И самая яркая из всех. Сейчас она единственная, но потом появятся другие, и ты уже не сможешь отыскать ту самую, первую и единственную... В его голосе не было ничего, кроме спокойствия. Я посмотрел на его профиль и ответил: -- Но она оставляет самый яркий след в душе... -- ... и самую болезненную рану... - закончил он за меня. И в этот миг мне все стало предельно ясно, каждая мысль обрела форму и заняла положенное ей место. Я понял, что Тоширо – это тоже я – мои мысли, мои чувства; мои сомнения, мои страхи; словно часть меня заключили в другой облик, другую плоть, но этим меня не смогли уничтожить; я мог читать его мысли, а он , без труда – мои. Я для него был в равной степени – он самый. Почему-то эти мысли напугали меня. Потом уже, намного позднее я понял, что это было обыкновенное предчувствие, просто в мужском обличии мне было сложно осознать его и принять. Мы продолжали говорить о чем-то, иногда замолкали, прислушиваясь к журчанию ручья. Внезапно я сказал то, что совсем не собирался говорить кому бы то ни было, а тем более Тоширо. -- Знаешь, раньше я был женщиной... Я сам испугался себя, я не понимал, зачем совершил это дурацкое признание, я ругал себя, как только мог; но сказанного не воротишь и я ждал его реакции. Тоширо смотрел на меня. Темные, внимательные глаза. Серьезный взгляд. -- А я был лисом... И непременно буду им снова, - произнес он задумчиво, но с необыкновенной уверенностью. -- Лисом... - эхом отозвался я. Я был ошарашен таким признанием на мое признание. – И ты помнишь, как это было? Он улыбнулся, ввергая меня в дрожь. -- Ты же помнишь, как был женщиной... Я вскипел: ох, уж мне эта восточная философия, отвечать вопросом на вопрос или с умным видом нести полную чепуху. Но гнев сразу же утих, как только он заглянул мне в глаза: мы просто сказали друг другу свои сокровенные тайны, и все... Его ли это была мысль или моя, я не смог понять. Тем временем Тоширо оттянул ворот тонкого свитера и подставил мне свою нежную шею. -- Поцелуй меня... - попросил он тихо. Кровь прилила к голове, застучала в висках тысячами барабанов, щеки заполыхали, во рту пересохло: я считал удары сердца, чтобы восстановить дыхание. Вот он, мой искуситель, передо мною как на ладони, он весь мой, он сам просит меня о поцелуе и он понимает, что за поцелуй я могу подарить ему. Он полностью доверят мне. Тоширо! Так ли ты думаешь на самом деле, испытываешь тоже, что и я?! Я склонился над ним . Его взгляд был устремлен вдаль. От его кожи исходил очень тонкий и головокружительный аромат. Кровь пульсировала в его теле, наполняя артерию на шее. Все мое «я» тянулось к нему. Я не знал какой поцелуй выбрать. Я хотел его всего: его душу, его тело, его сознание, его кровь... Я хотел просто прикоснуться к нему губами и хотел испить его до последней капли. -- Поцелуй меня так, как хочешь, - он опять читал меня, мои мысли. – Только не причиняй мне боль... Внутри у меня все разрывалось, мне казалось, что я не выдержу и разобьюсь на тысячи осколков. Я медленно приблизился к его шее и аккуратно прикоснулся губами. Поцелуй обжег меня, смутил мой разум и сознание. Я впился губами в его шею, но рот мой был крепко зажат. Я кусал свой язык голодными клыками, морщился от этой боли, но я не мог, не имел право причинить ему хоть часть от этой муки. Потом я резко отпрянул от него и упал в траву, спрятав лицо в ладонях, и глотал собственную кровь. Дыхание мое было частым, сердце бешено колотилось, голова шла кругом. Но все это прекратилось, когда я почувствовал его руку у себя на плече. Это было мягкое и теплое прикосновение, полное необъяснимой силы. -- Я люблю тебя... - услышал я его голос. Я поднял голову. Было уже почти темно. Но я видел его силуэт и блеск темных, узких глаз. -- Ты опять читаешь мои мысли... - прошептал я. * * * Да, воспоминания порой приносят ничуть не меньшую боль, чем сами события... Для меня тот вечер был самым прекрасным в жизни. За ним последовали полные счастья дни и ночи, когда мы были вместе и ощущали себя одним целым. Но тяга к охоте у меня не пропала, а поскольку Тоширо был для меня неприкосновенным, то я отправлялся на поиски жертв почти каждую ночь. В основном это были старые приятели и друзья, поскольку их я хоть как-то знал (или хотя бы думал, что знаю) и вероятность напороться на психа была минимальной. В один из таких походов я завернул в бар, который раньше мы очень часто посещали. Увидев свою прежнюю компанию, вместе с любимым, который у меня был, сколь давно я существовал в облике женщины, я не испытал ничего, кроме легкого раздражения. Хотя, задумавшись, я понял, что должен быть благодарен им за подарок. Не стань я тем, кто я есть, не было бы у меня Тоширо! Я устроился за маленьким столиком, заказал стакан очень холодной воды и в ожидании закурил. Салфеток явно было мало, хорошо, что я всегда носил с собой пачку из двадцати штук. Я наблюдал за посетителями, ведущими оживленные беседы. Я пару раз смотрел на компанию когда-то по-настоящему близких мне людей и не находил в них ничего того, что раньше завораживало меня. Вдруг мой тогдашний возлюбленный, сидевший ко мне спиной, оглянулся и посмотрел мне прямо в глаза. Мне не трудно было выдержать этот взгляд и одарить его иронической улыбкой. Он быстро отвернулся и сразу же предложил всем выпить. Мне принесли заказ. Я сделал глоток: обжигающе ледяная вода немного остудила жар, разрастающийся в груди – я выбрал жертву. Понял ли он, догадался ли сразу, не знаю. Но я физически ощущал, как напряглась его шея, как не уютно ему стало сидеть ко мне спиной. Он решился еще на один взгляд в мою сторону: глаза его были уже затуманены горячительным, он нервно курил одну сигарету за другой. Я медленно пил воду и предвкушал пир. Какая-то злоба возникла во мне, гнев и агрессия. Я, в своем нынешнем обличии, не испытывал ничего подобного. Видимо, старая память была еще жива, и были обиды, которые вспомнились и за которые захотелось отомстить. Он встал и направился к коридорчику, который вел в комнаты для справления человеческих нужд. Я видел, что он долго откладывал этот вынужденный поход, но сдерживаться до бесконечности он не мог. Я выждал несколько секунд, понял, что из его компании никто за ним не последует и тоже направился к коридорчику, захватив все салфетки со стола. Плотно прикрыв за собой дверь, я облокотился на нее, тем самым препятствуя выходу и входу. Он вышел из кабинки, заметил меня и лицо его побледнело. Хотя, такие вещи были заметны только для меня, я наблюдал, как он пошевелил пальцами, задержал дыхание, потом напряглись мышца шеи и плеч, руки сжались в кулаки. -- Что нужно? - проговорил он не очень вежливо. Я кивнул на умывальник. Он, к своему собственному удивлению, подчинился: подошел и помыл руки. -- Так-то лучше! - заметил я, достал пачку сигарет и протянул ему. Он взял одну, я протянул зажигалку. Он закурил, расслабляясь немного. -- Так что же тебе от меня нужно? - повторил он вопрос, но гнев его чуть уменьшился. Я улыбнулся, обнажив сверкающие клыки. Он вздрогнул. -- Ты не узнаешь меня? - зловеще прошептал я. Он выронил сигарету, пальцы его охватила дрожь. -- Ну так что, узнаешь?.. - я уже почти шипел. Гнев рос во мне, а жажда крови становилась невыносимой. – Как же ты быстро забыл своего Малыша, которого заставил прилюдно опозориться и напиться крови!!! Я заметил как изменился его взгляд, как он моментально протрезвел и к страху примешалось чувство понимания и боли. -- Этого не может быть, это кошмар какой-то! - повысил он голос. -- Да... Это кошмар, который ты не забудешь... - одним прыжком я настиг его, повалил на пол и впился клыками в шею. Кровь шла волнами, она обжигала мне горло, рассудок мой мутился от наслаждения, я пил и не мог остановиться. Но когда я почувствовал, что волны крови стали медленнее, я оторвался от него и бросил кипу салфеток на его шею. Он был в сознании, но полностью обессиленный и податливый. Я достал сбой белый платок и вытер им рот. Потом приблизился к своей жертве и прошептал ему на ухо: -- Ты все будешь помнить, но никогда и никому не расскажешь... И боль о том, что ты сам уничтожил свою любовь будет с тобою всегда...А теперь ты дышишь нормально, силы в тебе увеличиваются ... Через пару минут ты встанешь, умоешься и вернешься к своим друзьям, чтобы продолжить веселье... Я резко выпрямился, посмотрел на свое отражение в зеркале, и покинул и этот бар и прошлую жизнь. Правда, не все прошло так гладко, как я ожидал. Я совсем забыл о том, что в его крови было изрядное количество горячительного. Не помню даже, как добрался до дома. Но эйфория от того, что я сделал перекрывала опьянение. Тоширо испугался, увидев меня таким. А я полез к нему с поцелуями и объятьями. Он врезал мне пощечину. Пелена спала с моего сознания. Я попросил Тоширо принести мне стакан воды и оставить меня одного. Он послушно выполнил мою просьбу. Только вот я подумал, что он просто ушел из комнаты, а он ушел из моей жизни... * * * С тех пор прошло много лет. Я не изменился. Я пью кровь, когда мне этого хочется. Я любуюсь небом и смотрю на солнце сквозь темные очки. Иногда я прихожу на ручей, в надежде встретить там лиса. Но обычно я вижу только закат и слышу шелест ивы, которая растет у самой воды. Иногда я знакомлюсь с симпатичными японскими мальчиками, угощаю их, делаю им подарки, потом пью их сладкую кровь и прошу их, чтобы они не вспоминали обо мне. Мне не нужно сочувствие, мне не нужна их любовь. Я сам разрушил себя, и понял это слишком поздно. И теперь у меня есть лишь жажда. Но я не даю себе воли. Я все еще верю, что встречу на берегу ручья моего лиса... В память о моем Д., май – июнь 2002