«ОСТРОВ». Первую женщину мне привезут на десятый день моего одиночного пребывания на острове. Так мы договорились. До этого я должен успеть соскучиться и настрадаться. Сегодня седьмой день. Банановый лопушок, защищающий мое мужское достоинство от палящих лучей солнца постоянно вздрагивает и отклоняется в сторону. Из-под него постоянно пытается вылезти нежная и розовая головка моего набухшего члена. Засыпая я вижу, как мулаты высаживают на берег безобразных старух, их прелести сморщились и засохли, но что-то сильней меня заставляет взреветь меня раненным носорогом, когда одна из них попыталась привлечь к себе внимание одного из гребцов. - Это моя женщина! Они все мои! Я бегу им навстречу, но они торопливо отплывают назад. Одна из них поет заунывным и покорным голосом, так поют рабыни на плантации предчувствуя ночные домогательства надсмотрщика. - А мне наплевать! Я за вас заплатил по два сольдо за каждую! Оборванный матрос вскакивает и показывает мне грязную задницу, я вздрагиваю и просыпаюсь. - Боже мой! Какая гнусность!- ворчу я полушепотом, протирая себе глаза, самым краешком сознания понимая, что я пересплю с каждой и не по одному разу прежде чем вспомню как зовут мою прекрасную жену, от которой я убежал на этот необитаемый остров, поддавшись минутному капризу. На следующую ночь мне приснилась лохматая, краснозадая мартышка. Она восторженно бегала вокруг меня по песку и хлопала себя передними лапами по пурпурным ягодицам и заросшему лобку, потом она похлопала по левому запястью и поднела его к уху. Я понял, что она отдастся мне только после того, как я отдам ей часы. Вот почему все женщины так меркантильны, догадался я. Голос предков. У них просто в крови тяга блестящему и ненужному. Часы макака рассматривала уже на пальме, на мое желание слиться с ней в божественном экстазе она только омерзительно рассмеялась. - Все равно ты самая прекрасная мартышка ! - крикнул я в сверкающее голубыми алмазами небо. - Угу!- прокричало с пальмы эхо… На третью ночь мне было видение. Из пальмового леса на пляж выскочила голая женская плоть. Она хищно принюхалась и бросилась на меня. Я отдался ей с обреченностью гладиатора приговоренного римским сенатом к распятию. Мне было страшно до восторга, я испытал непрекращающийся оргазм, и только голос моего китайского слуги заставил меня очнуться: - Господина, барышни желают познакомится. - Хунь-Чень-инь, дай им еще по два сольдо и пусть плывут домой.- Я даже не взглянул в их сторону. Только сейчас я до конца понял, как я все это время любил свою жену! :wink4: