Обычно, я зарывал их во дворе так называемого «КПСС», недостроенного здания, которое стоит на пустыре возле рынка. Вы наверняка много раз проезжали мимо него. Несуразная громадина из красного кирпича, её строительство начали ещё в 80-х, здесь должен был расположиться местный исполком. Потом, по какой-то причине, стройку забросили и здание облюбовали различные сообщества молодых людей, которым некуда больше податься, а так же не таких молодых неудачников. В прочем занимались они одним и тем же: пьянствовали, жгли костры, вели светские беседы и устраивали пьяные драки. Вонь от КПСС чувствуется метров за 30. В этом нет ничего удивительного, так как рядом находится рынок, и большая часть отходов попадает под стены дома. Если добавить сюда продукты жизнедеятельности вышеупомянутых людей и принять во внимание неизвестного фермера, устроившего рядом могильник для скота, можно понять, насколько тошнотворный здесь запах. Если зайти со стороны дороги, залезть в окно и пробраться через груды строительного мусора в коридор, пройти в сторону центра дома и выйти во двор, то рядом с входом можно заметить горку из кусочков разломанного шифера. В ней, завернутые в старую клеенку, лежат мои любимые инструменты. Это охотничий нож, небольшой топор, пила по металлу и лопата. С помощью них, я превращаю людей в удобрения. Обычно, это происходит глубокой ночью, когда на КПСС нет ни одного человека, да и во всем районе мало кого можно встретить. Но прихожу я сюда часа на 2 раньше, чтобы подготовить инструменты и убедиться в отсутствии посторонних. Обычно все происходит как надо, но предосторожность никогда не бывает лишней. Прохожу за рынком. В это время здесь копошатся ещё лица кавказской национальности, со своими важными делами, и переминаются с ноги на ногу какие-то невзрачные проститутки. Помниться, в детстве мы спорили, какую из них раньше снимут. Одна пытается заговорить со мной, но я, не обращая никакого внимания, прохожу мимо. Лица кавказской национальности что-то не поделили. Долго ещё слышу сзади их крики. Здание КПСС мрачное и безлюдное. Ни звука. Как и ожидалось, никто сегодня не собирается нарушить моих планов. Достаю инструменты. Но ещё не время. Пока слишком людно, а я не собираюсь рисковать. Присел на лавку, кем-то сооруженную из строительного мусора. Жду. Пока не появилось это хобби, я панически боялся таких вот заброшенных домов, строек, подвалов, чердаков. А когда зарыл свой первый мешок удобрений, страх прошел. И не только перед темными помещениями, а вообще всякий. Появилась ранее незнакомая мне, постоянная уверенность. Первого я зарыл полтора года назад. В качестве сувенира оставил себе кусок кожи со спины, обил им стул на кухне. Пришлось повозиться, изучить технологию дубления кожи, но это того стоило. Мало у кого есть такой стул, из человека. Предмет моей гордости и величия. Сейчас их уже 9.. Большинство я разрубил, распилил и закопал. Головы отделял лопатой, видел давно в каком-то фильме и мне очень понравилась идея. Люблю лопаты. Люблю все закапывать, с детства. Одного из 9, правда, пришлось утопить... Действовал тогда спонтанно, представился удобный случай, и я его не упустил. Бездомный, спящий на берегу Енисея, стал не опознаваемым утопленником с пробитым черепом. Какое кому до него дело? До сих пор жалею, что не удалось его закопать… А вот и время идти. Встал, немного размялся, выключил плеер с аудиокнигой Де Сада – сейчас надо сосредоточиться на жертве. Я выпрыгнул в окно первого этажа, в том месте, где я знал, что не было куч с мусором. Стояла тихая зимняя ночь, с реки веяло холодом, тишину нарушали только проезжающие изредка машины и лай собак, откуда-то со стороны баптистской церкви, стоявшей на противоположной стороне дороге. Я жадно вдохнул морозный воздух... После этого вонючего исполкома чувствуешь себя как в раю. Долго стоял в задумчивости, в какую сторону мне пойти искать жертву? Как всегда выручила монетка. Курс был на зеленую рощу. Мне сильно повезло в эту ночь, не прошло и 5-ти минут, как на мостике, перекинутым через трамвайные пути, я увидел фигуру человека. Чуть позже, я разглядел, что он одет в костюм деда мороза, всё как положено, добротная борода, даже с мешком подарков и шагает по не совсем прямой траектории. Все будет просто… Когда пройдет мимо, я ударю его тупым концом топора по голове и готово. Никакого риска. Или может подождать пока он сам доберется до КПСС? Сворачивать ему некуда, патрули здесь редкость, как и прохожие. Пусть идет. А я догоню. Идем. Похоже, что он меня не замечает. Возле исполкома сокращаю расстояние. В голову приходит циничная идея, а что если… Я набросился на него сзади, схватил за бороду и начал ей душить. Дед мороз сначала попытался рвануться вперед, но это у него не получилось. Он крутился, сдавленно кряхтя, стараясь сбросить меня на землю, ничего не получалось и я чувствовал как он медленно теряет силы и вскоре его ноги подкосились и он упал лицом в снег. Я быстро поволок его к входу в КПСС. Влезть в окно с этой тушей не получится, поэтому пришлось пробираться через кучи мусора и дерьма наваленные возле главного входа. Мешку удобрений уже всё равно, а я не люблю ходить в грязной обуви. Затащив тушу в здание, я вернулся за мешком подарков. Слишком странно он смотрелся на этой свалке, слишком сильно выделялся. Мешок был полон и не сильно легок. Наверное, эта пьянь должна завтра участвовать в каком-то крупном детском празднике. Надо оттащить его в комнату где есть песок и опилки, где заготовлены инструменты. Я делаю чистую работу и не люблю пачкать лишнее в крови. Тяжелый. Принес, снял с трупа одежду деда мороза. Как обычно, обыскал, это моя старая привычка лазить по чужим карманам… Никогда не мог унять своё любопытство. Бумажник, немного денег, небольшая связка ключей. Свернутая бумажка, с надписью «28 декабря, 10 часов, детский сад №140». Так вот куда он завтра собирался… Действительно, подарков хватило бы на целую группу детского сада, а то и на две. Почувствовал как у меня загорелись глаза. Улыбнулся самому себе. - Как же так, не будет у детей праздника? Нехорошо это… - сказал я вслух, покачав головой. Как всегда, первым делом отрубил голову лопатой. Расположил туловище так, чтобы кровь стекла в отверстие в полу. Голова слишком велика, а возни чтобы разделить её много. Поэтому решил я её отложить, а потом кинуть с обрыва в Енисей, в мешке с камнями. Одел фартук. За головой последовали руки, ноги, всяческие филейные части туши. С ними легко и приятно работать, отрубай или отпиливай и заворачивай. А вот с туловищем проблем больше. Ребра, например, и лопатки я всегда кладу отдельно. То же касается и внутренних органов: сердце, легкие. Печень всегда отжимаю, чтобы в ней было меньше крови. Все это трудоемкий процесс… Но я всегда делаю хорошую и быструю работу. Порой кажется что во мне умер гениальный хирург. Иду к берегу, чтобы избавиться от ненужных частей тела. Пузырьки на поверхности воды и небольшое красное помутнение тут же подхватываются течением. Покидал камешки. Возвращаюсь, а город ещё спит. Ещё два часа работы и почти все готово. Примерил одежду деда мороза. Таким пузом как у этого тела я похвастать конечно не могу... Но в общем пришелся почти в пору. Борода, орудие убийства, легко приклеилась. Надел его колпак и красные варежки. Подарки для детей уже заново упакованы, в дырку, куда сливалась кровь, скинуты не вошедшие конфеты. Восемь часов утра. Человек в одежде деда мороза и с красным мешком выпрыгнул из пустого окна КПСС, направившись в сторону улицы Взлетной и детского сада номер 140. В мешке было около пятидесяти сладких подарков для детей, а в каждом подарке, под слоем конфет, заботливо обернутый в упаковочный целлофан кусочек человеческого тела. - А с членом, вручу самой милой маленькой девочке, - сказал я, добродушно улыбаясь…