Наш голодный декабрь ночные топтал тротуары, остывал на перилах касанием тысячи рук. Это было уже. Мы искали жестокость гитары, отбиваясь от пьяного соло с названьем «испуг». Помнишь, осень просила, цепляясь за мокнущий свитер, приютить, обогреть, и оставить туманам долги? Хлебной крошкой слетал на асфальт наш мотив неизбитый под ревущей разлуки ночные, скупые шаги. Был продажен рассвет в этом призрачном бое на верность, где всего лишь глагол – это мудрое слово «летать». Мы, зажав меж ресницами боль, присягали на бедность. Вены резать – не страшно, бескрылым ужаснее стать. Словно капли дождя, боль стекала по шёлковой коже, иней скроет морщины – сомнения в вечности нет. Наш голодный декабрь кидал свою душу на ложе, на обратный пытаясь себе заработать билет. И без всяких кавычек, без слоя надуманной фальши, доставая свободу из пыли вчерашней тюрьмы, мы, наверно, смогли бы то соло разбитое - дальше… Только холодно пальцам. И душат объятья зимы. Наш голодный декабрь ночные топтал тротуары, остывал на перилах касанием тысячи рук. Это было уже. Мы искали жестокость гитары, Отбиваясь от пьяного соло с названьем «испуг».