А как с конечностью или бесконечностью космоса в пространстве и времени? - вдруг пришёл ему в голову давно не дававший покоя вопрос. - О! Это очень сложная проблема даже для нас. Мы знаем, что огромные участки вселенной с периодичностью раз в несколько десятков миллиардов лет стягиваются в точку, но это особая точка. Когда давление в ней становится невообразимо громадным - она взрывается, вновь порождая всё то, что мы сейчас видим вокруг себя. Конца или края вселенной нам обнаружить пока не удалось, но мы знаем участки, где, как в ближнем космосе, продолжается расширение и дробление материи, и знаем очень далёкие от нас районы, где господствует сжатие. Ну, а теперь, поскольку ты дал согласие, пойдём со мной. Павел вслед за Таром вошёл в большое помещение, заставленное различным оборудованием. На одной из 2-х стоявших посередине помещения коек лежал знакомый Павлу пострадавший, а на другую, после процедуры раздевания, предложили лечь Павлу. Ему надели на голову нечто, напоминающее шлем, и Тар положил руку на его лицо. Сознание Павла выключилось. Через сколько времени он осознал себя вновь лежащим на той же койке Павел не имел представления. Никаких новых особых ощущений он не почувствовал. Всё было попрежнему. Павел вопросительно посмотрел на Тара. - Всё в порядке? - спросил он. - На 100%, - ответил Тар. - Можешь возвращаться домой. Помни: нам запрещено общение с землянами. Поэтому ты сейчас забудешь всё, что с тобой произошло несколько минут земного времени. Останутся в твоей памяти только новые возможности твоего организма, включая возможность твоего мысленного обращение ко мне, но только в исключительных случаях, например, при крайней опасности для жизни. Пойдём. Павел с Таром вновь вошли в "лифт" и вышли под днищем корабля. Тар положил руку на голову Павла. -- Забудь всё лишнее. И прощай. ***** На краткий миг сознание Павла вновь отключилось. Когда он пришёл в себя, на поляне уже ничего и никого, кроме самого Павла, не было. Память работала отлично, и уже через минуту он нашёл свою корзину с грибами. Через час Павел оказался на шоссе у остановки автобуса, где обнаружил и большинство своих одноклассников. Автобусы ходили редко, и к концу ожидания все оказались в сборе. Выяснилось, что загадочный грохот в лесу слышали почти все, но никто из них, включая и Павла, не знал причины происшедшего. На распросы домашних, о том как прошла вылазка в лес, Павел отвечал: - Как обычно. Нормально. Грибов - полно. Мог и больше набрать, да класть уже было некуда. На этом в грибной эпопее была поставлена точка, и Павел вновьуглубился в подготовку к конкурсу, к удивлению обнаруживая у себя внезапно возникшую феноменальную память. Он вновь взялся за латинские книги, обложив стол словарями и учебниками. Неожиданно латынь стала усваиваться очень быстро и через пару недель его знание языка оказалась на очень приличном уровне, позволяя уяснять текст ранее недоступных исторических книг. Более того, Павел обнаружил, что почти все тексты он помнит практически дословно, хотя цели запомнить их он не ставил. ***** Предконкурсное время пролетело с удивительной быстротой. Борис Михайлович созвонился со своим старшим двоюродным братом-москвичом и договорился о кратковременном приезде Павла с возможностью проживания в его шикарной трёхкомнатной квартире, полученной братом ещё в давние времена работы в министерстве энергетики. Москва встретила неласково, зимним холодным дождём, но тёплая встреча, устроенная хозяином брату и племяннику полностью компенсировала погодные условия. Конкурс состоялся на следующий день, и столь блистательной победы, которую одержал Павел, - первым выбиравший дорожку и выбравший красную, - не могли припомнить даже самые завзятые поклонники телепередачи и её ведущий. Одной из главных причин сенсационной победы были несколько диспутов, возникших между членами ареопага и Павлом. Павел так блистательно вёл диспут и так уверенно сыпал цитатами из классиков римской истории, в том числе и на латыни, что даже всезнающие профессора несколько смешались перед его напором. Павелу предоставили койку в институтском общежитии, но дядя, у которого не было своих детей, категорически потребовал, чтобы племянник жил во время учёбы у него. Павла это вполне устраивало, ибо, во-первых, было близко и от института и от основных библиотек, а во-вторых своя шикарная библиотека на насколько тысяч томов была и у дяди в квартире, где в одной из больших комнат вдоль 2-х стен стояли большие старинные книжные шкафы с антресолями. Ближайшие годы были для Павла годами книги. Всемирная история, история культуры и искусства, философия - были основным кругом чтения Павла. Особенно налёг он на изучение иностранных языков. Через год Павел успешно сдал экзамены за 1-й и 2-й курсы, на следующий - за 3-й и 4-й. После 3-х лет учёбы он получил новенький ВУЗ"овский диплом и распределение на работу в штаб-квартиру ООН, точнее, - в её Секретариат. К этому моменту Павел уже неплохо владел основными европейскими языками и начал изучать китайский и арабский. Блестящие способности Павла и его знание языков не были незамечены, и по прошествии года он получил должность заместителя руководителя одного из отделов. Карьерные перспективы были явно благоприятными, но большого удовольствия от работы Павел почему-то не испытывал. Ровно в 16-45 он, как и большинство служащих, покидал здание Секретариата или библиотеки Хаммаршельда, где проводил большую часть времени, летом обедал в Tavern on the Green в Центральном парке за столиками среди деревьев под галогенными фонариками, а по вечерам посещал спортклуб, где накачивал свои мышцы на различнызх тренажёрах. Однажды тренер борцовской секции предложил Павлу попробовать заняться классической борьбой. Спарринг-партнёр почти мгновенно припечатал Павла лопатками к ковру. Павлу стало обидно. В мозгу мелькнуло какое-то воспоминание. "Всё -5!" мысленно скомандовал себе Павел . - А ну, давай ещё раз, - сказал он партнёру. И через мгновенье уже тот лежал лопатками на матах. Тренер очень удивился и подозвал одного из борющихся на соседнем ковре - здорового мужика, на голову выше Павла. С перепугу Павел перепрограммировался на "Всё-10", но, после того, как второго партнёра с трудом подняли с треснувшим (как потом выяснилось) ребром, понял, что явно перестарался. Тренер предложил заниматься у него, обещая большие перспективы, но Павел наотрез отказался. Продолжая на станке качать пресс, он обдумывал происшедшее. Кое-что ему вспомнилось; Павел осознал свои физические возможности, но принял твёрдое решение не применять их без особой надобности.