Был чудесный летний день. Именно чудесный. Светило солнышко, поднимавшее настроение и развивающее грусть. Было не жарко, слабый теплый ветерок способствовал этому. Время словно замирало. Не смотря на яркий калейдоскоп окружающих событий, мир словно был в моей власти. Ездили сотни машин, издавая громкие звуки, а частенько из окон доносился чистый русский мат. Люди проходили мимо. Вот кто-то споткнулся и упал, кто-то бежал за грабителем, а рядом со мной мама покупала мороженое двум своим отпрыскам. Я тоже решил купить мороженое. Клубничное – мое любимое, в изящном вафельном рожке. Оно словно еще больше мне предало сил и уверенности в сегодняшнем дне, который из без того складывался весьма удачно. Было какое-то состояния эйфории, словно я попал в мир полной нирваны. Я шел медленно. Я любовался витринами магазинов. Смотрел с улыбкой на воркующих голубей, сражающихся за крошки хлеба, которые в изрядном количестве кидала им какая-то бабка. Смотрел, как кидают деньги в шапку местному попрошайке. Подняв голову вверх, я увидел необыкновенную красоту голубого неба. Такое бесконечное море, с плывущими по нему корабликами, желающими хоть ненадолго затмить собой солнце. Я прошел в парк. На скамейках сидели пожилые парочки, которые смотрели друг на друга влюбленными и сияющими от счастья глазами. Какие-то парни распивали пиво и обсуждали насущие всему мужскому полу проблемы. Фонтан не переставал работать, принося не сказанную радость ребятне. А слева стояла еще маленькая лавочка, отличающаяся от прочих тем, что стояла в тени. А на лавочке сидела девушка. Вы когда-нибудь влюблялись с первого взгляда? Не в красоток, которые проходили мимо и щеголяли пышными формами, которые подчеркивали почти прозрачные топики и миниатюрные юбочки, уступающие в размерах даже стрингам. Не в тех, которых любишь одну, пусть и самую замечательную в жизни, ночь, а на утро прощаешься навсегда. Нет, любили ли Вы когда-нибудь с первого взгляда и на всю жизнь? Девушка была очаровательна во всем. Она сидела, запрокинув ногу на ногу, и тихонько плакала, вытирая слезы платком. Я подошел к ней поближе, чтобы лучше разглядеть ее. Ее светлые волосы были чуть ниже плеч, перевязанные резинкой. Чистые, ухоженные, идеально подходящие для рекламы какого-нибудь шампуня. Она снова утерла платком слезу и на миг взглянула на меня. Какие же у ней красивые глаза. В таких реально утонуть сразу и навсегда. Из них как из голубого моря выплывали маленькие слезинки, которые скатывались по ее щеке и к алым губам. Она была скромно одета в юбку, ниже колен и какую-то кофточку. Я подошел к ней и присел рядом. Она посмотрела на меня. Господи, как она прекрасна! Даже такая, уплаканная с размазанной на носу тушью. - Что случилось? – спросил я с дружелюбной улыбкой. Она промолчала, лишь снова утерла слезу и медленно отвернулась. Вот что значит настоящее чувство, а не иллюзия. Я никогда не умел делать оригами и вообще считал это глупой затеей. Но почему то, я достал из кармана платок, развернул его и соорудил розу. Не знаю, как она получилась, я не задумывался, я просто сделал. - Возьми. – Я протянул ей только что сотворенный цветок. – Не один платок мира не достоин утирать твои слезы, и даже эта роза. Но прошу, вытри слезы ей, я сохраню ее, чтобы вечно помнить о тебе. Она медленно повернулась, изучая только что сооруженный из подручных средств подарок, и медленно взяла его. Затем она утерла им слезы. - Знаешь, - сказала она и улыбнулась, улыбнись она так кому-нибудь важному, и возможно не было бы войн. Ее улыбка может прогнать любую злость и поднять настроение, - мне никогда никто не делал таких подарков. Спасибо Но вдруг улыбка пропала и снова заплакала. Только уже вслух. Мы сидели с ней вдвоем. Она рыдала на лавочке. Наверное, со стороны я представлялся ее парнем, которым ее только что бросил, говорящей, что она найдет себе лучше и прочее. Но никто не обращал на нас внимания. Люди шли по своим делам, и мне казалось, что они очень усердно пытаются не смотреть на нас. - Почему ты плачешь? – спросил я и взял ее за руку. Она вздрогнула, но руку не убрала. Я хотел держать ее вечно и никуда не отпускать от себя. Девушка медленно повернулась ко мне и подвинулась ближе. Мы поцеловались. Соленый, от слез, вкус ее губ был настолько сладок, что отрываться не хотелось. Но она сама отодвинулась и ели слышным шепотом сказала: - Сначала, я плакала, потому что умерла я. А теперь я плачу, потому что умер ты… Хоть она и говорила тихо, а на улице было очень шумно, я расслышал каждое ее слово. Ее голос был сравним с пением птиц, а шепот с шумом водопада. Я плохо понял, что она имеет в виду, но мне было все равно. Я обнял ее и тоже еле слышно прошептал: - Мы живы. Мы будем долго жить. Снова всхлип. Она утерла слезу и выдвинула левую руку вперед. Я увидел толпу, которая что-то рассматривала. А рядом милиция и скорая. “Авария” – подумал я. Она так переживает, что кто-то умер? Какая же она прелесть. Я улыбнулся и повернулся к ней. - Каждый день кто-то умирает. – сказал я и обнял ее. - Нет. – сказала она четким ледяным голосом, режущим слух. – Ты не понимаешь. Ты умер! Подойди ближе. Я боялся оставлять ее, ведь у нас все так хорошо начиналось, но все, же решил пройтись до перекрестка. Я подошел ближе и увидел на асфальте мужчину. Обычный, не чем не выделяющийся мужчина лет тридцати. Единственное что отличало его от всех прочих, это то, что он был как две капли воды похож на меня. Это действительно был я. Лежал с разбитой головой и не двигался. Я нагнулся к нему и едва дотронулся до белой рубашки. Точнее не дотронулся. Мой палец прошел сквозь нее. Я встал и пошел обратно, где все еще плакала девушка. В моей душе сейчас не просто скреблись кошки, там были огромные голодные тигры. Мне стало пусто и одиноко. Захотелось поскорей проснуться. Я ущипнул себя. Потом еще. Еще. Никакого эффекта. Странно. Никогда не думал, что умру так. Умру от автобуса полного детей. И никогда не думал, что будет после смерти. Я подошел к скамейке и присел. Девушка посмотрела на меня ее печальными глазами. - Слушай, а как тебя зовут? - Катя. - А меня Женя. Она улыбнулась. Я взял ее за руку. И теперь я ее никогда не отпущу и никому не отдам.