Гармония, анархия, душа, жизнь, я, ты, каждый, не ждет, ждет, каждый живет, живет, живет. Сон, бессонница, луна, солнце, сократить, умножить... Что-то еще... – борьба осей, без войны. Мир – это я, я это моя жизнь, я это моя смерть, я ищу, я не нахожу, я не умею, я умею. Я – странник выкинутый Собой, для того чтобы понять это. И хожу по этому лучшему, что бы искать, я один ищу, ты, нет, ты пьешь воду, ешь хлеб, я люблю, ты ждешь, я вижу. И вот он край земли, что там, где-то низ, где-то верх – не страшно, страшно, что здесь,. У знать, уйти, умереть, нет увидеть и услышать... Безграничность. Три кита, на китах я. На хвосте третьего, или первого, с моей стороны – что. Нет. Человек – жалкий урод, урод – жалкий человек? ? ? ? ? ? ? ? ? Говорить. - Кто ты, почему, ты привязан к хвосту кита, человек – Спросил странник. Сухость, глаза отвыкшие видеть, уши отвыкшие слышать, нет пути – Нет! - Я Сокор, я не стану рассказывать. Я не верю тебе. – Голосом похожим на кашель, ответил привязанный к хвосту. - Человек без слов – жизнь без души, говори, я ведь просто странник, ты говоришь, я думаю, ты думаешь, а я думаю за двоих. Ищу... -Хорошо я расскажу тебе историю. – Сказав это, урод закрыл глаза и смотревшему на его лицо страннику казалось, что привязанный вспоминает слова. Усевшись на карниз... нет рядов, нет перил, перегородки, мечты, поживем-увидим, Послушаем – заебись. - Я пастух, начал Сокор, мой дом – поле, но жизнь, зависть, я второй. Так называл меня мой город. Где в каждом доме на воротах написано: дух – свобода. Боль – мечта. Космос. - Да я знаю, что это, я видел такие надписи. Три состояния, три мира, три человека. Последнее не равно, но ведь сейчас есть, только первые. -Я второй! – Урод задумался и добавил – И еще один. - Кто? -Мой друг, он умер наверно, ему было плохо, он искал и нашел... нашел «абсолютную надежду» (Рассказчик вздохнул). Однажды просто пришел и сказал «Я знаю принцип перехода». - вы хотели перейти из вторых в первые. - Хотели? Конечно, но он только хотел, я сделал. Рассказав мне, принцип он ушел, и больше я не видел его никогда... совсем отчаявшийся был... – и, помолчав, добавил: наверное, умер все-таки...— При этих словах на лице урода отразилась печальная улыбка. - Что за принцип? Ты ведь пытался осуществить его!? – От любопытства странник болтал ногами, задевая кита, который уже начал беспокоиться. - Как видишь. Принцип состоял в убийстве вечного, понимаешь... человека который не разочаруется, каждый немного вечный теперь, а я знал тогда его. Одного – первого. То есть узнал, когда нашел. Сокор самодовольно усмехнулся. - И убил? - Да! – С злобой, как бы вспомнив обиду, крикнул Урод. Я принес его тело к морю и положил на песок. Как сказал мне придумавший принцип. Впитывая тишину волн в себя, я передавал ее мертвому, очерчивая его тело кругами, это были знаки: анархия и пацифик. Так я переводил вечного из одного уровня жизни в другой. -Космос! -И когда я закончил, тело исчезло, и волны затихли на мгновенье, потом вдруг тональность их изменилась и стала чуть расплывчатей, чем раньше. – Задумавшись, Сокор замолчал. Как оказалось, во время совершения ритуала меня увидел ребенок, игравший на берегу, – Чуть слышно, незаметно для странника урод проскрипел зубами. – и через несколько дней он рассказал, так, просто, бессознательно. Люди рассердились на меня, они увидели несправедливость в их лучшем из миров, судили меня, и вот я оказался здесь, без выбора и права смерти. Понимаешь, ритуал заключался в том, что через четыре дня после его совершения я стал бы первым, а судили меня на третий. Вот так. - Я помогу тебе, - Воскликнул странник, - люди освободят тебя, когда поймут причину, они увидят противоречие, оправдание, суть! Ждать, пускаясь в путь. Последние минуты перед выходом. Волнуясь, быстрее, медленнее, нет, да, что там? может здесь. Помолчим – зачем? Может, забудем – да, да, забыть... Надежда. Последние минуты. Последние когда? И вот пришел странник. - Ты свободен! Мы отпустили тебя, мы все согласны. И вот живет теперь первый, ищет, идет, поле, небо зеленное, рай малиновый, все в кайф. И ничего не известно – ищет, идёт. Ненависть все. Только по ночам, перед сном, ему одному, один страх, не так много. Последнее условие не назвал Сокор страннику, Космос это не пустота. Тело вечного превратилось в обитель мира, множество планет в нем, и множество гибелей видел этот космос. Из-за войны душ, из-за непонимания, из-за бессмыслицы. Но если хотя бы одна планета найдет смысл, скрытый в ней, космос снова станет «вечным», и тогда умрет урод-человек, и волны будут звучать как прежде. Крайняя планета – Земля. Слияние, тождественность, Абсолютная надежда. Рычаг – потяни, неужто, руки коротки?