1998-12 Иногда мне удается войти в состояние полного бесстыдства и снимать телок не мимоходом, а целенаправленно. Это гораздо труднее психологически. Нужен особый настрой. К примеру, осознание своей неотразимости. Если последняя виктория была не очень давно, тем более, если еще можно уловить отдушку сокровенного запаха на рабочих пальцах, я чувствую себя настоящим мачо и нисколько не задумываюсь подойти к новой девушке со старым предложением. Недавно я кого-то поебал. У меня есть еще пара-тройка дней, пока я чувствую себя хозяином мира. Мне хватает наглости стоять на выходе с эскалатора метро и процеживать торопливый люд в поисках золотой крупинки. Я уже настолько адаптировался, что практически не замечаю человеческий мусор. Только девки, только они интересуют меня. Они проходят сквозь турникет лицом ко мне, делают полтора десятка быстрых шагов и поворачивают направо к выходу, так что я могу видеть фигуру. Очень трудно принять решение. Девок много. Нужно определить критерии. Охочусь ли я за очень красивой девкой? Или мне нужно просто по-легкому кого-нибудь ебнуть? Но не нужно впадать в заблуждение, что некрасивые девки проще соглашаются. Как раз наоборот. Они же все-таки не дуры. Когда прошу у девки под треск своих штанов, она, по крайней мере, не подозревает меня в неискренности. А если девочка так себе, на троечку, то у меня и рожа вытягивается в сомнении - так все-таки ебать или пускай идет себе, разговор выходит натянутый и невеселый. Выходит, чтобы легко завалить, нужно чувствовать искреннюю похоть. И вести себя умно: вежливо, но интригующе. Простая по форме, но оставляющая место для девичьей фантазии речь, немного грустная улыбка понимания, задумчивые взгляды куда-то вдаль и немного вверх - Андрей это умеет в совершенстве, я тоже должен стараться. Остальное решат обстоятельства - то ли ее каждый день по два раза три брата-хачика пердолят, то ли она уже месяц назад мужа выгнала. Так все-таки к кому пристать? Вот к этой, вроде студентка, ничего, тощая. Но идет слишком быстро. И ноги так себе. Нет, не побегу. Или к этой. Да ну, какая-то тупая вроде, идет, пялится, а талия у нее есть, вообще говоря? О, вот эта ничего, и эта сразу, обеих бы можно бы, бля, так к которой из них - ну вот, пока думал, уже прошли. Важный вопрос - нужно ли улыбаться им сразу, как только они попадают в поле моего внимания? Думаю, нет. Что это означает - улыбка незнакомца? Не слишком ли быстро? Где же сюжет - знакомство, ожидание, развязка, как это все уместить в один вечер, как создать маленькую сказочку для дурочки с круглой попкой, вот бля, проблемы, не пойти ли вообще домой, телевизор посмотреть. А это кто? Аж сердце дрогнуло. Ну вот, теперь никаких сомнений. Классная девка. Шатенка. Почти с меня ростом. Не тощая, скорее здоровая, но талия есть. И юбка короткая. Ножки стройные, приятно оформлены мышцами. Спортивная девка - наверное, бег на короткие дистанции или что-то в этом роде. Морда симпатичная. Даже очень. Классная девка. Выбирает что-то в ларьке. Не торопится. Как же мне, а хуй с ним, будь что будет, вот так сейчас и подвалю, ух, в животе кусок льда, а-а! банзай! - Привет! Наверное, мое обращение было очень емким. Настолько, что она тоже улыбнулась, и ответила: - Привет! Она чем-то похожа на бывшую фотомодель, снявшуюся в одном дурацком боевике, только помоложе. Ей немного за двадцать. Наверное, старшекурсница. Большие печальные глаза, длинные волосы. Ее губы почти на одном уровне с моими. Если ее обнять, можно поцеловать вот прямо так взасос. Уф. Она тоже смотрит на меня. Любовь с первого взгляда? Хуйня какая, но экономично. Чем черт не шутит. Раз - и все. В ларьке она ищет какой-нибудь ни к чему не обязывающий презент для подружки, к которой идет в гости. Да, я могу ее проводить, это здесь недалеко. Не помню толком, что я ей молол. Наверное, все сказанное было единственно правильным, абсолютно идеальным и прямо в точку. Или наоборот, я мог говорить все, что на ум приходило, ничто не могло испортить впечатления. Она понравилась мне сразу, а ритуал ухаживания оставляет мою откровенность волнительно недосказанной. Люда приобретает для подружки шампунь. Мы выходим из метро и идем рядом. Она - будущий врач. Уха, горла и носа. Ей осталось полгода - и работать. А я - удачливый офисный клерк, но это лишь способ жить без тревоги о хлебе насущном, а на самом деле я… черт знает кто. Но очень, очень романтичный. Как это волнующе - идти вместе с девушкой, которой явно нравишься, но еще не ебал. И, может быть, никогда. Или сегодня. Мы переговариваемся и смотрим друг на друга горячо и со значением. Что будет? Я провожу ее до подружки, возьму координаты, позвоню, назначу встречу, мы погуляем, то, се, пока, на прощание поцелуемся, потом, может быть, договоримся о новой встрече, то, се, потом я ее или ебу, или она обижается, или не обижается, и я ебу ее на следующую встречу, или не ебу никогда. Нас ждет неопределенное, изматывающе нервное будущее. Но она на меня сейчас так посмотрела. Рискну. - Люда, я понимаю, что это вот так спонтанно… Скажи, а подруга - это обязательно?… Она сможет выжить в этот вечер без тебя?… Может, мы к ней не пойдем? - Да? Я с ней вообще-то договорилась… - Люда! Я думаю, ей можно позвонить… Ты любишь шампанское? - Ты предлагаешь отметить наше знакомство?… Да, но у нее нет телефона… Ну и ничего страшного, заеду к ней в другой раз! И вот, нельзя было даже подумать - эта чудесная девушка у меня в гостях, лежит на сексодроме, изогнув талию, сложив ножки, одергивает короткую юбочку во избежание окончательного бесстыдства, в руке у нее бокал с шампанским, этот бокал я только что судорожно протирал на кухне от пыли, так торопился, что на моем собственном наверняка можно разглядеть следы моих или женских пальцев еще с прошлой вечеринки. Она не спортсменка. Ничем особенно серьезно не занималась. Но данные хорошие. Когда ходила в тренажерный зал, тренер даже возлагал надежды. Хотел сделать из нее чемпионку. Или просто натянуть под это дело. Но Люда не хотела тренироваться каждый день. Или с тренером ей не понравилось. Похоже, девушка она серьезная. Во всяком случае, ведет себя так, словно визит ко мне - исключительное событие в ее личной жизни. Смотрит на меня горячо и печально. От шампанского и ее взгляда у меня начинает шуметь в башке. Я точно знаю, что сказать. - Люда… В моих движениях столько плавности, а в этой плавности столько уверенности, что она просто отставляет бокал и принимает мой поцелуй, весь как он есть - медленный, трепетный, побеждающий. - Ты отпустишь меня в ванную? - Конечно. Вот, это полотенце, это футболочка, а чтобы вода пошла, нужно кран повернуть. Все, она почти моя. Сейчас помоется, а потом буду ебать. Может, мне тоже сполоснуться? Ну да, конечно, чтобы хуй уже точно не вонял, я же ей сосать дам однозначно, ебать буду. Может, без гондона? Опасно, ведь сразу же дает. Или это у нее помрачение такое? В конце концов, она же доктор, симптомы заболеваний обязана замечать. Решено, ебу без гондона, а потом женюсь. Невеста возвращается из ванной в моей белой футболке на голых сиськах, переступает влажными ножками по нечистому полу, блять, у нее же пятки все в грязи будут, ебаны в рот, как неудобно, откуда же я знал, что сегодня такое случится. Хотя, если в углах не ковыряться, то ничего, посередине-то я иногда подметаю. Люда с лукавой улыбкой прячется под одеялом. - Я тоже, пожалуй, в ванную. Ровно три секунды! - Хорошо. Да уж, неплохо. В ванной еще сыро от воды, которая стекала по ее обнаженной коже. Ноги у нее загорелые. Разъебу на хуй. Молниеносно споласкиваюсь, особое внимание головке члена - намылить, вымыть, насухо промокнуть чистым полотенцем, хм, условно чистым. Может быть, прямо голышом к ней и ворваться? Да нет, еще подумает, что сумасшедший. Но майку точно одевать не буду. Только трусы, сниму одним движением. Хорошо бы пропердеться до начала. Хотя это скоро пройдет, как только перестану нервничать и ебать начну. Вхожу в комнату босиком, на мне одни только трусы. Невеста выглядывает из-под одеяла. Медленно, торжественно отгибаю его край и придвигаюсь к ней. Ого. Пока я мылся, она время зря не теряла, о чем-то думала, и теперь прямо как мотор - горячая и вибрирует. Лежа рядом, целуемся взасос, мну, трогаю, закидываю на нее колено, да, кстати, трусы на мне уже неуместны, убираю колено и снимаю, опять закидываю колено, но уже с хуем, он касается ее ляжки, дыхание Люды становится еще более частым, наползаю сверху и двигаюсь губами сверху вниз по всему телу мелкими неторопливыми поцелуями, как же это здорово, когда баба нравится по-настоящему, можно делать с ней что хочешь, ничто не кажется противным. Одеяло нафиг - жарко. Приподнимаю голову - она смотрит, как я целую ее тело. Дохожу до резинки ее трусиков и очень медленно стягиваю вниз двумя средними пальцами. Никуда она от меня уже не денется. Выебу. Но сначала буду ей лизать пизду. А потом выебу. Пизда не пахнет. Хорошо, это лишний повод успокоиться. Без гондона выебу. Проглаживаю языком между половых губ и начинаю сосать, руками схватил ее за жопу, мускулистая, и за бедра, крепкие, она прогибается в талии, наверное, подобного от меня не ожидала, я ведь не француз и не черный с ямайки. Ее пизда мокрая от смазки и моих слюней, ну все, не могу больше, жабой напрыгиваю на нее сверху и сразу вгоняю член. Моя. Хоррошо. Пизда не маленькая, под стать фигуре. Как же сладко без гондона, ох-хо, можно въезжать не торопясь, головка проглаживает каждую ямочку и бугорок у нее внутри, ствол члена умащенный и скользкий, основание увесисто чавкает, если посмотреть как он входит и выходит - можно обалдеть, сначала нужно вытащить почти целиком, так, чтобы только самый кончик не потерял опору, и поехали, вот крылья головки раздвигают нежные ткани ее губ или там чего-то, но мягкого, теплого и податливого, головка скрывается внутри, класс, навощенный, влажно поблескивающий ствол движется вслед за ней стройно и уверенно, как баллистическя ракета во время старта, жаль, хорошо входит, еще бы сантиметров пять, а если ракета американская - то пару дюймов. Откуда прозвище "Дюймовочка"? Наверное, в нее помещался ровно дюйм, и ни волоском больше, или, что более вероятно, она ценила в мужчинах три качества: длину, толщину и твердость, ну, конечно, еще шишковатость и бугристость, еще ритм, ну, в общем, какая на хуй Дюймовочка, когда я хуярю в первый раз свою будущую жену, хуй сую по яйца и лобок упираю в лобок, чуть акцентирую давление, для ее клитора это в самый раз, да и головка при этом может хорошо прижаться там где-то внутри к ее стеночке. Удивительное дело, в принципе, головка хуя необыкновенно чувствительна. С другой стороны, никакой информации от прибора я не получаю. Слепо тыкаюсь, и все. Если в пизду запихать палец, а лучше - два, можно обстоятельно изучить ее внутренности. Упругую дальнюю стенку, которую обязательно нужно пробовать хуем на растяжение, таинственные бугры и твердости, похоже, это как-то относится ко входу в матку, но я же ебырь, а не гинеколог, меня более всего интересует передняя стенка под лобковой костью, открытая иностранными знатоками область G, немедленно засекреченная КГБ по высшему грифу секретности, как спрятанная в пещере между северных скал база стратегических ракетоносцев, на ощупь шероховатая и мясистая, нужно поиграть внутри согнутыми пальцами, во имя этого рука должна быть повернута к пизде внутренней стороной, при этом ладонь между делом еще и жмет губенки и клитор, очень удобно и эргономично, только вчерашний девственник или какой-нибудь продвинутый извращенец лезут в пизду по-другому. Я все это Людке уже делал и еще сделаю в перерыве, а теперь мне нужно принимать трудное решение - куда кончать. Может, в пизду? Если уж она моя невеста, то почему бы не предложить ей стать матерью? Да нет, это уж слишком, первая палка и такой сюрприз, она вообще может напрячься и больше не даст, а мне наверняка снова захочется, ухх, похоже, вот-вот кончу, давненько я не практиковался в скоростном извлечении, лучше вытащить чуть пораньше, но если слишком рано - тоже плохо, ну как я буду перед ней выглядеть - подле теплой и мокрой пизденки с минуту дрочить как безумный? Нужно вытащить хорошо, своевременно, блять, эти технические нюансы прослабляют мою эрекцию, оргазм, впрочем, не откладывается, как же все-таки я хорошо ее проебал, вытаскиваю хуй, чуть отодвигаюсь, быстро вздрачиваю, прижимаясь к ней как придется, Людка только что почувствовала пустоту внутри и переводит дыхание, кончить ей явно не удалось, ничего, я тебя еще, ох-хо, оргазм сейчас будет, оп, первая струйка на простыню, а теперь обязательно нужно успеть попасть на нее, куда-нибудь на живот, ага, вот так, в порнофильмах в этот момент актрисам положено закатить глаза и провести языком по губам, Людка быстро и глубоко вздыхает, насколько же все-таки женщинам важно, чтобы мужчина добился оргазма, их заводит даже осознание самого факта - мужик с ней кончил. А теперь можно и ладонь на пизду. Людка охотно раздвигает сведенные было ляжки, да, ей нужно еще, вот так, вот тебе джи спот, вот тебе пуд на клитор, вот тебе ручной вибратор - ага, затряслась, жопой задергала, ну, слава богу, иди ко мне, милая, я тебя, мокрую и дрожащую, обниму и поцелую. Поваляемся, начнем снова. Уже спокойно и не торопясь, разнообразнее и без задыха. Как все хорошо складывается! У нее крепкий и плоский живот, хорошие сиськи, но она для меня немного тяжеловата, шестьдесят два кило на моих весах, я не чувствую себя уверенно, когда она сверху. И Людка это чувствует и старается не прыгать, хотя, может быть, это ее любимый ритм. А если раком? Безусловно, это гораздо лучше. Ноги у нее длинные, жопа стоит высоко. Можно стоять на коленях и хуярить, мой вес она выдерживает, под толчками не валится. Пока сам не захочу. А теперь уткну ее лицом в простыню и лобком буду в жопу сверлить, вот так, так, а теперь можно и кончить, да, я, кстати, после той палки хуй не помыл, на нем могла сперма остаться, говорят, от такого можно и залететь, так, может быть, вот прямо так сзади ей в пизду и кончить блять на хуй, а, вот так вот прямо блять раком ну не раком но сзади проебать и все и слить ей туда, ага, сопишь, тащишься, сейчас я все-таки вытащу, кончу тебе на спинку, полижу пису, поделаю пальцем, а когда ты устанешь, снова обниму и буду смотреть в твои грустные глаза. После второй палочки мною овладело сентиментальное настроение. Если у нас все так серьезно, она должна знать обо мне не только хорошее. Но и все остальное. Я решил исповедоваться. Может быть, как доктор, она снисходительно выслушает мою историю болезни. Я не учел, что Людка - специалист по уху, горлу и носу, но отнюдь не венеролог. Она сдерживала эмоции, но явно была выбита из колеи. Вот, что поведал ей о себе новый любовник: трихомоноз, еще трихомоноз, мандавошки, генитальный герпес, триппер, и не простой, а хорошо запущенный, с осложнениями. Она не венеролог и не уролог, зачем ей знать о простатитах и двух курсов внутримышечно волшебного снадобья из бычьих желез, что снова поставило ее ласкового друга на ноги? Все это кое-как залечено, но, елки-палки, и первокурсница знает, что генитальный герпес не лечится, а живет в организме и провоцирует опухоли? Я был удивлен, что она согласилась и на третью палку. Видимо, решила, что уже пусть, все равно. Наутро простились. Что-то подсказывало мне, что встречаться снова она не хочет. Слишком много венерологии? По счастью, она забыла у меня контактные линзы. У нас даже недостатки одинаковые. Что ж, делать нечего. Приехала ко мне. Первый день менструации, реки крови. Но это не проблема, если любишь. Людка сосала и дрочила член, пока я не кончил. - Хорошо… Она посмотрела на мою сытую рожу и загрустила. - Вот этого я и боялась. - Ничего страшного. Иди-ка сюда… Рукой прямо сквозь трусы натер ей пису так, что она тоже кончила. Знай наших. Но это было последним утешением. Чувствовал беду, умолял звонить - напрасно. Больше никогда не виделись. Слово - серебро, молчание - золото. Особенно на приеме у врача-садиста. Хочу жениться - Андрей, когда это все кончится? - Что кончится? - Ну эта вся беготня, эти бабы. - Лешик, я тебе отвечу. Это не кончится никогда. - Так лет-то уже сколько, подумай. Ну еще побегаем немножко, потом станем пожилыми козлами. Давать перестанут. Начнут называть дяденькой и обращаться на вы. Перечитай Казанову – в тридцать восемь лет отношение женщин к нему сильно изменилось. - Нужны бабосы. Тогда и в пятьдесят девки будут уважать. Где вот только их достать... - Бабосы – это понятно. А дети? Я хочу иметь детей, много детей. - Детей? Ты – детей? Лешик, посмотри на себя – ну каких ты хочешь детей? Ты же просто сумасшедший, ты только об одном все время и думаешь. Брось ты все это, живи, пока живется, трахай девок, руби капусту – эх! А что там потом будет – ну и хуй с ним. Я вообще не хочу после сорока жить. Ничего там нет хорошего. 1998-13 Хороший ебырь подобен бомбе. В эпицентре умозрительного взрыва, то есть в непосредственной близости от его логова, вообще не должно оставаться непробованных девок. По мере удаления от эпицентра вероятность поражения девки снижается, при этом характеристики распределения сильно зависят от личных, то есть профессиональных качеств данного ебыря. Было бы странно не ебать соседок. Кого же еще? С ними встречаешься раз за разом невзначай, чувствам есть время созреть, легкая болтовня полузнакомых симпатичных людей может нежданно и враз обернуться жаркой борьбой в партере, благо все рядом. Вика из соседнего дома попалась мне на глаза на пути в булочную. Отличные ноги. И вообще довольно красивая. Только возраст уже начинает сказываться. Лет двадцать пять, не меньше. Гуляет с собакой, в руке банка джин-тоника. Это что, форма алкоголизма? Мне пришлось составлять ей компанию для прогулок. Три вечера псу под хвост. И каждый раз Вика неизменно вливала в себя ноль тридцать три газированной смеси со спиртом. Тяжелый случай. Я даже не удержался и спросил довольно бестактно: - Ты чего так пьешь-то всегда? - А что? Мне нравится, вот и все. Еле-еле замял неловкость. Впрочем, моя грубость произрастала не от возмущения падением общественных нравов, а от общего раздражения нервов - чуча не хотела идти в гости. Но на четвертый раз отбрехаться ей не удалось. Разумеется, у меня дома ее ждали заветные синие баночки. Четыре штуки. В последующий час три из них выжрала гостья, я немного пригубил из четвертой. При таком балансе ее наконец развезло и твердую опору Вика обрела лишь на моем диване, лежа на лопатках, хихикая и отнекиваясь, пока я стаскивал с ее ножек колготки. Черт, алкоголизм не был единственным недостатком. Волосы на ногах - какая гадость! Ну ладно, я в таком состоянии, что и жучку мог бы отодрать, вперед! Пьяная Вичка делает вид, что происходящее ее не касается, хотя член входит ей в пизду и выходит, входит и выходит. Ну и ладно, мне-то какая разница. Ускоряюсь и кончаю. Она смеется: - Что же ты так стонешь? - Не знаю, привычка. Ты лучше скажи, почему… то есть я хочу сказать, у тебя ноги отличные, но если бы волосы сбрить, то вообще было бы замечательно. - Ты так думаешь? - Ну да. - А мне все равно. Ну и дура. Впоследствии я еще пытался ее вызвонить, но она постоянно была под градусом. И тем не менее, давать не хотела. Алкоголичка. Ноги волосатые. Бр-р. Зато она рассказала мне чудную историю про своего первого возлюбленного. В шестнадцать лет она подарила цветок своей невинности ухаживавшему за ней двадцатипятилетнему парню, крепкому и агрессивному. Поспешила сообщить об этом своей лучшей подруге, как вдруг узнала, что он в то же самое время обхаживал и ее. И тоже успешно. Обе возмутились. Потребовали от него объяснений. Дефлоратор не избегал встреч по отдельности, во время которых одинаково убедительно клялся в искренней любви, приводил к себе мириться и ебал. Каждая из девчонок уходила от него окрыленной, звонила подруге, чтобы сообщить ей грустную для той весть, как вдруг узнавала, что с соперницей он тоже встречался и обещал любить только ее одну, и не только обещал, но и вообще был очень с ней нежен. Так продолжалось несколько месяцев, ухарь регулярно и по-очереди ебал обеих, и вообще все было мило, как в сериале. Если бы подружки не решили окончательно установить правду, и не подстроили встречу, на которую явились все участники треугольничка. Негодяю было предложено выбирать прямо на месте, кого он из них больше любит, а когда он было замялся, девчонки заявили, что такой подлый обманщик им на фиг больше не нужен. Его ответ был столь же неожиданным, сколь и неадекватным. Он засверкал глазами, забормотал бессвязные ругательства, выхватил из кармана перочинный ножик и стал резать обеих. Один удар спешил за другим, девчонки пробовали убегать, он догонял, сбивал на асфальт и наотмашь сек лезвием поднятые для защиты руки жертв, в раже все никак не попадая по лицам и беснуясь все сильнее. Их дружба работала против них - убегать, когда режут подругу, им казалось некрасивым, они все еще пытались его остановить, но получали только новые порезы. Благо, неудачливый псих совсем потерял самообладание и контроль над ситуацией, покрытые красными потеками и брызгами, воющие от боли и ужаса девчонки наконец сообразили разбежаться в разные стороны, а он лишь вертел башкой, не зная, которую догонять. И народец стал понемногу любопытство проявлять. Может, даже в милицию кто-то позвонил. Спятивший ебырь унесся в соседние дворы как и был, с белой пеной из пасти и кровавым ножиком в руке. Потом выяснилось, что с головой у парня в самом деле не особенно хорошо, просто они раньше как-то не замечали, а его агрессивность казалась вполне привычной, социально одобренной формой проявления мужественного характера. Нужно отдать должное нашей правоохранительной системе - психа все-таки затем поймали и даже посадили. А девки быстро вылечили порезы, серьезных физических повреждений они не получили. Лет десять прошло, но все осталось в памяти, каждая мелочь. Взмах руки с ножом, крик, удар, боль, новый взмах. Может быть, алкоголь дарит Вичке ощущение безопасности? Может быть, она не бреет ноги, чтобы не быть слишком привлекательной? 1998-14 Поздним вечером, гуляя возле метро, нахожу в теплом молоке белой ночи пару молоденьких девушек. У них явно нет определенных планов, зато в руках по бутылочке пивка. Такие-то мне и нужны. - Привет! Оказывается, они приехали сюда из пригорода. А теперь, ввиду позднего времени испытывают затруднения с возвращением домой. Ну что ж, я готов помочь. - Поехали ко мне, места много. Совещаются. - Ну что, поедем? - Ну да. Обеих зовут Светами. Забавно. Может быть… а почему бы и нет? По дороге покупаю еще пивка. Моя квартира неизбалованным девушкам нравится. - Ты ее снимаешь? - Ну да. Не могу же я признаться, что этот холостяцкий притон находится в моей полной частной собственности, а его печальное состояние сформировалось под влиянием патологической жадности, и чудовищной лени, и позорной рукожопости. Если бы мне хватило воли, я бы мог сделать из своего жилья мечту читательницы женских романов, уголок для любви, розовый будуар. Но сколько бы это стоило денег и усилий? Не буду же я напрягаться ради чистого эстетства. На свету можно рассмотреть девушек получше. Одна покрепче, ничего особенного из себя не представляет. Говорит, что ей семнадцать. Похоже. Другая значительно привлекательнее, стройная милая птичка. Ей на год меньше, по разговорам - совсем еще дурочка. Хочу. - У вас, девушки, наверняка был трудный день. Могу предложить ванную. - А что, можно? Здорово. А что мы оденем? - Вот, у меня есть пара свободных футболок и треники. - Кайфово. Пошли, Светка. Почему эти девки в гостях всегда лезут в ванную парами? Боятся, что отставшую тут же изнасилуют на диване, так и не дав помыться? Или наоборот, поспешившую в ванную наскоро окатят душем и выебут раком? Ну да, вдвоем спокойнее. Мои футболки им великоваты, в особенности младшей. Грудь у старшей побольше, на ней все это не так мешковато. Но тренировочные сидят на них прекрасно. Напоминая о славных временах, когда все бабы разгуливали в лосинах. Жопы и ляжки обтянуты. Проем между ног очерчен. Хуй ноет от похоти. Старшая гостья садится за компьютер и что-то там начинает тыкать. Младшая с пивком отдыхает на моем большом диване. Оценив ситуацию, лезу к ней. Она выглядит такой доступной. Под футболкой светлая кожа. Маленькая грудь без лифчика. Под сопровождение пустой болтовни Света позволяет мне себя трогать и целовать в шею. Похоже, треники на ней одеты без трусиков, прямо на голое тело. Упругое бедро. Как же хуй стоит. Девушка ведет себя так пассивно, что я, похоже… вот-вот ей засажу. Старшая, разумеется, боковым зрением внимательно следит за происходящим, хотя тактично делает вид, что ее интересует только экран монитора. Освобождаюсь от трусов, набрасываю гондон, прилегаю к младшенькой… Блять, она начинает сопротивляться, треники с нее никак не слезут, а когда я пробую устроиться с ней поудобнее, встает и отходит к стулу у компьютера, в компанию подруги. Ситуация крайне двусмысленная. Голый мужик с полуналитым членом в гондоне развалился на трехспальном, по скромной оценке, диване, его гостьи в футболочках и тренировочных штанишках скучковались возле комьпютера и погрузились в увлекательную компьютерную игру, не иначе - пасьянс. Если я сейчас оденусь, это будет равносильно отступлению. Наступавший преисполнится уныния. Дух противника окрепнет. Именно так и проигрывают кампанию. Нет. Вперед. Как есть голый с хуем в гондоне, я поднимаюсь с дивана и подхожу к девчонкам. Старшая Света напряженно смотрит в экран. Младшая бросает на меня взгляд и отворачивается. Наклоняюсь к экрану, слегка прикасаясь к девушкам. - Ну, что тут у вас? - Вот, не раскладывается никак! - жалуется старшая. И улыбается. - Да? Ну конечно, зачем же свободные места занимать? Их нужно держать свободными, ведь так и игра называется: «свободная ячейка». Стараюсь потрогать сразу обеих Свет. Чтобы все были в игре. - Что ж, посмотрим, что можно сделать… Ненавязчиво, просто рука ложится на плечо старшей Свете, затем поднимается к экрану, чтобы показать нужную карту… Неудобно стоять согнувшись, встаю рядом с ее стулом на колено. Чтобы хуй не торчал наглым перпендикуляром, этикет - основа всего. - Нет, лучше вот эту. - Какую? Эту? - Ага. Вот так, так лучше. Рука возвращается на новое место, теперь на бедро старшей Светы, другая проглаживает талию и спинку младшей. Старшая не отвлекается, моим советам внимает с уважением. Младшая снова отодвигается. Ну и ладно, я просто сменю направление главного удара. В слабое место. - Вот так, молодец! Ага, правильно! - Ура, прикольно! Рука ложится на футболку старшей Светы в том месте, где бугрятся сиськи. Твердые. Света не отвлекается. Ситуация в игре становится обнадеживающей. Три места свободны. Богатые возможности для маневра. - Получается! - Конечно. Младшая Света становится зрителем. Рука проникает под футболку старшей. Хорошие сиськи, нежные и прохладные. Отпущу, нужно руководить игрой. - Свет, ты вот лучше эти тащи, а? - Какие, эти? - Ага. Рука возвращается под футболку. Старшая Света не дергается и не пищит, а, напротив, выражает уважение к моим способностям предвидеть варианты и выбирать лучшее продолжение. Как я еще не кончил? Младшая начинает глупо вертеться, не находя себе места. Целую старшую в шею. Еще раз. Все то же благоразумие и умеренность с ее стороны. Какая хорошая девушка. Нужно ебать. Были бы мы наедине, налез бы без вопросов. Но теперь? Жду и томлюсь, что же предпринять? К счастью младшая, окончательно заскучав, выходит из комнаты, уж не знаю, поссать, покакать, покурить, или все сразу. Вскакиваю пружиной и запираю на двери защелку. Оборачиваюсь к умной Свете, подхожу к ней с хуем наперевес и говорю: - Пойдем сюда, мне нужно тебе кое-что сказать. Она улыбается. - Что же? Помогаю ей встать со стула. Тренировочные обтягивают ее попу. Сорву их враз. - Что-то очень важное. - А что такое важное? Старшая Света готова играть со мной. - Очень-очень важное. В принципе, я мог бы затолкать ее на диван, до него всего-то четыре шага, но я знаю, какой способ передвижения любим девушками и одобряем этикетом. Рраз - я подхватываю ее на руки и переношу по воздуху. Тяжеленькая, килограмм шестьдесят будет, но зато какая умница. Хорошо, что гондон уже одет, похоже, если она будет ломаться, я кончу просто так. Валю на диван, послушная Света не ломается не секунды, с легкостью сдергиваю тренировочные, налегаю на нее промеж сочных ляжек, засаживаю истомившийся хуй в пизду. Один, два, три толчка, ну еще, еще, еще - все, кончаю. - Что-то я прямо как пионер, кончил сразу. Добрая Света понимающе смеется. Похоже, я нравлюсь ей в целом, а не как член массажный. Ее тормознутая младшая подруга ждет под дверью, пока я открою. Ей тоже нужно знать. Снимая гондон, прохожу мимо и развожу руками: - М-да, вроде уже давно не школьник, а вот что-то быстро… Младшая Света отвечает глупой улыбкой. Ложимся на ночлег. Младшая прячется у стеночки. Ничего, я знаю, с какой начать. Лезу к старшей. Она дает, как и положено, сразу, без ломания. Молодец девчонка, и при подруге не стесняется. Ебу ее сверху, шумно и энергично. Словно бы невзначай переталкиваю ее поближе к младшей. Так, чтобы можно было ебать одну, и щупать другую. Младшая наверняка взволнована происходящим, беспрепятственно позволяет трогать себя за грудь и ляжки, класс, лишь бы не кончить, но это уже вторая палка за вечер, мое состояние вполне стабильное и контролируемое, ебу старшую, тискаю младшую. Кажется, пора менять девочек - вытаскиваю член, перекидываю тело на младшую Свету… Она сопротивляется! И это после всего, что было! - Ты что, это просто неуважение! Такой вечер классный, а ты так себя ведешь! - Нет, я не хочу. - Да хочешь ты, вот ведь тоже придумала! Не знаю, смогу ли убедить. Но старшая внезапно приходит мне на помощь: - Давай, это прикольно! - Да ладно. Поддержка старшей Светы оказывается решающим аргументом. Добавляю от себя: - Кончай ломаться, из компании выпадаешь! Сдвигаю трусики младшей вбок, наваливаюсь, она сопротивляется уже по инерции - засаживаю хуй. Класс. Она милая, стройная, ничего лишнего, свежее шестнадцатилетнее тело. Ебу ее раз-два, раз-два, мой член ездит в ней, она закрывает глаза и сжимает зубы. Что это? Ничего себе! Это старшая Света в очередной раз проявляет себя с лучшей стороны - ее рука оказывается у меня на жопе и хорошо, приятно массирует. Где это она такому научилась? Молодец, ох, как же хорошо, это великолепное ощущение - я чувствую сразу обеих. Если так будет продолжаться, я снова кончу очень быстро, перелезаю на старшую, затем под нее, рукой трогаю мокрую письку младшей, класс, всем очень хорошо, похоже, старшая на мне кончает, целую ее в грудь и снова на младшую, конечно, ничего похожего она не умеет, но это ей и не нужно, кончаю. Здорово. Старшая устала так, что сразу засыпает, умница. Младшая Света идет со мной в ванную, вместе моемся. Теперь она не стесняется, мы мило жмемся, я могу везде смотреть и трогать. Потому что уже ебал. На пизде у нее волосики. - У тебя есть парень? - Ну да. Есть один. Какой-нибудь молодой олух. А я его девку отымел. Ха. Ничего такая, симпатичная и голенькая, кожа розовеет от горячей воды. Рядом с младшей Светкой я кажусь себе большим и пузатым. Нужно пресс снова качать. Сполоснулись. Долго вытираю полотенцем ее бедра и спинку. Может, загнуть ее прямо здесь, в ванной? Нет, очень хочется спать. Среди ночи просыпаюсь от эрекции. Кого ебать? Ну, ясно кого. Налезаю на младшую Свету, она отдается с радостью и желанием, хотя только что разбужена. Классно. Хуярю ее жадно и по-быстрому, ночью силы нужно беречь. Может, разбудить и отдрючить старшую? Да нет, она вон даже не проснулась, пока раскочегарю, уйдет много сил. Тем более младшую уж больно хорошо дрючить, ухо приятно щекочут ее частые вздохи. Переворачивать не буду, знаю, как это бывает - начнешь крутить, устанешь окончательно, скажется весь недосып, собьется дыхание, сломается ритм, хуй опадет, победная точка не будет поставлена. Нужно ебать быстро, на одном настроении. Ох, как хорошо, как я проебал эту мелкую блядь, а ведь еще ломалась, сучонка, так вот, держи, я помну твой лобок, ты все-таки моя, я тебя выебал, а, а, а… кончаю. Осторожно снимаю гондон, роняю его прямо на пол рядом с диваном, хуйня, если сперма и вытечет на пол, как-нибудь на неделе подотру. Бухаюсь лбом в подушку. Спать. Наутро из вежливости записал у Светок телефоны. Звонить не буду. Старшая, при всей ее лояльности, второй раз не потянет - жирновата. А младшая… хотя, какой смысл в этом? Лучше с новой девкой познакомиться. 1998-15 На детской площадке в моем дворе, сидя на скамейке, курит молодая белобрысая женщина. Пухленькая, но в целом благообразная. Вид у нее грустный, рядом почему-то чемодан. Довольно большой, с таким в булочную не ходят. Подойду выяснить обстановку. - Добрый день. - Привет. - Как дела? - Хуже не бывает. Пару часов назад ее мама выгнала из дома. Без копейки денег. А у мамы она оказалась лишь потому, что поссорилась со своим мужиком - каким-то финном. Сама она не работала и жила у него на полном содержании. Причина ссоры осталась невыясненной. Наверное, дала кому-нибудь по пьяни, а финн засек. А мать правильно выгнала дуру - есть пизда, с голоду не умрешь. Пять минут назад она не знала, где ей переночевать. Теперь я тащу ее чемодан с вещами. Ко мне, разумеется. Ночлег и даже кормежка ей гарантированы. Отъебу. Впрочем, в еде гостья оказалась сдержанной. Что же ей, финской подстилке, наши русские пельмени не нравятся? Сколько ж я их сожрал за свою холостяцкую жизнь? Пельмени от Макаревича, удовольствие от которых мог бы получить только его фанат, вспомним рассказ Сорокина про ученика, сожравшего кал обожаемого им учителя, слово кал в этом пельменном контексте очень кстати, пельмени с надписью про мясо молодых бычков, сваренные из требухи старых ослиц, пельмени в коробках, пельмени в пакетах - все это дерьмо. Только лень побеждала отвращение, и я варил очередной десяток комков с тошнотворной дрянью внутри. Как раз в то время я крепко подсел на игру Civilization II, очень часто, особенно когда я занимался решением мировых проблем посредством глобальной войны до полного уничтожения противников и союзников, пельмени сгорали. Когда дым сражений начинал обжигать мои ноздри, я возвращался в этот вонючий мир и шел на кухню, о, мерзость, пельмени трещат в иссохшей кастрюле, на раскрасневшемся диске электрической плиты догорают жирные подтеки, боже, чем я питаюсь, с ходу заливаю кастрюлю холодной водой из-под крана и открываю форточку. Ффу, уже начинало дымить, еще бы немного… Эти плиты блять советские час минует пока дождешься когда они разгорятся, но уж потом держись, вот ведь ебаная страна. Однако жрать хочется. Кастрюля-то чистая есть? Вон что в раковине валяется, нет, блять, эта в прошлый раз хорошо сгорела, нужно чистить на хуй. Ага, вот эту можно, только она маленькая, я в ней обычно яйца варю. Ну ладно, десяток пельменей туда влезут. Хорошо, что диск уже горячий, сварится должно быстро. Пойду еще пару ходов сделаю, да и как раз пельмешек покушаю. Ура, на этот раз я успел к пельменям вовремя. Полью маслицем, помидоров бы - да нету. Ну ладно, хлебушка отрежу. С голодухи заглатываю весь десяток на одном дыхании. Говно, в сущности. Ну и отрыжка после них. Макаревич - советская бездарная пизда. Нормальных пельменей и то сделать не смог, да что с него взять? Он что, Менделеев или Бродский? Погибла Россия-матушка – и жиды-то в ней остались только самые бестолковые, они и песни ей поют, как могут, и пельмени валяют, как хотят, а выходит одно тоскливое наебалово. Вот и шлюха из-под финна разбирается в еде. Жрать ничего не хочет. Зато просит у меня пятьдесят рублей. Ну, это не так уж много. Ладно, держи. Отработаешь пиздой. Вместо того, чтобы быстро принять душ и лезть ко мне под одеяло, эта, как же ее там, э, похоже, Маша, заперлась в ванной и не выходит. Жду. Надоело. Подойду к двери послушать - ничего, только тихий плеск. Отмокает, проблядь. Все-таки ее Маша зовут, но лучше не проверять, вдруг, ошибусь. И без имени обойдусь. - Ты как там, все хорошо? - Да, все нормально. - Тебе спинку потереть, а? - Нет, я сама. - Точно, а то давай? - Нет, спасибо. - Ну ладно. Ты заканчивай, а то без тебя скучно. - Ага. Иду назад в постель, жду. Полчаса еще проходит. Никаких изменений. Возвращаюсь к двери. - Э-гей! Ты там не заснула? - Нет, все нормально. - Ну так ты заканчивай, не все же в ванной лежать. - Ага. Наконец она появляется. В полотенце на волосах и в моей футболке наголяк. Трусы, похоже, все-таки одела. Жаль. Начинает чего-то возиться, перебирать вещи. Как долго тянет, проблядь! Она что, рассчитывает, что я засну? Напрасно, без палки меня так просто не обрубишь. К тому же мой старый добрый генитальный герпес переживает стадию очередного обострения, кожица у головки покраснела и чешется. Ебать от этого хочется только сильнее. Как же эту дуру зовут, в конце-то концов? Лучше бы звать ее по имени. Вот, как раз снова пробегает мимо. Развешивает выстиранное бельишко. И что, так вот и до утра? - Хм, это… ну я замерз уже совсем, а? - Совсем замерз? - Ну да, ну, иди сюда… Вскидываюсь с дивана, прихватываю ее за талию и волоку на себя, как это делают борцы сумо перед тем, как в последний момент приподнять и бросить противника через бедро - сложный и рискованный прием, используется легким против тяжелого в надежде, что тот коснется земли первым, ведь падают оба. Я, конечно, тяжелее этой бляди и мог бы затолкать ее как угодно, но увлекать девушку собственным отступлением явно деликатнее. Она поддается. Ложусь спиной на диван, она на меня сверху, гондон был надет заблаговременно, черт, теперь нужно трусы с нее снять, придется ногу перекидывать… - Да подожди, я сама… - Футболочку снимешь? - А зачем? Проблядь! Сама насаживается на мой зудящий хуй, эх, хорошо села, о бля, о кайф! - Давай-давай… - Ага, ага… - Еще-еще… - Ага. Ага… Отличный контакт. Восхитительные ощущения. По идее, у бывалых пухлых блондинок пизда должна быть побольше. А тут - как хорошо держит, стеночки как под заказ изготовлены, похоже, она умеет эти мышцы напрягать, как шлюха из Таиланда, или же просто герпес помогает, бля, ведь ничего же не происходит, ну баба, ну ебу, да ведь не ебу, а она сверху насаживается, и не часто, а так, размеренно - раз-и-два, раз-и-два, но ведь как держит, бля, помну ее за сиськи под футболкой, хорошо, большие сиськи, сука на хую блять, ох, блять, неужели сейчас кончу, странно, не помню, когда под бабой последний раз кончал, о, о, блять, кончаю, ух-ху, да, о-е… Вот ведь как получается. Это все герпес, точно. Оттаскиваю гондон и проваливаюсь в сон. С утра все-таки узнаю, как ее зовут. Маша, как я и предполагал. Склероз еще не нагрянул. Собираюсь на работу, она складывает вещи. - Леша, подари мне свой ремень. - Какой ремень? Вот этот? Нет, не могу. Это для джинсов, он у меня один. - Леша, не жабься, подари. - Маша, я же говорю, у меня только один ремень, мне просто не на чем будет джинсы носить. - Леш, ну ты себе новый купишь, подари, а? - Слушай, ну вот ты пристала! Я тебе пятьдесят рублей дал? Ночевать оставил? Ну, а чего ты еще хочешь? - Леша, ты жадина, понял! Ну дай мне ремень этот, мне он нужен! - Маша, я все понимаю, но этот ремень мне тоже нужен, все, пошли. Проводил ее до метро. - Леша, дай мне еще полтинник. - Какой еще полтинник, я же тебе уже дал. - Ну дай еще, ну пожалуйста. Ну дай сколько есть! - Маша, ну я ведь не миллионер, денег не печатаю. - Все, пока. - Пока. Вернувшись домой вечером, я не обнаружил на джинсах ремня. Стал искать и не нашел. Где же ремень? Ох! Страшная догадка поразила меня. Спиздила! Хорошо, что еще и лишних денег ей не дал. Охуевшая проблядь. Я импотент У нашего с Андреем общего друга филолога Сереги была любимая девушка Даша. Вроде бы, именно она научила его ебаться. Дашка не была красавицей, но фигуру имела стройную, судя по всему, наш филолог отдыхал со вкусом. Относилась она к нему, как мне кажется, несколько иронично. Их связь тянулась долго, и, хотя их трудно было назвать парочкой, добрая Дашка по старой памяти иногда заходила к филологу в гости, чтобы угостить его, голодного книжного червя, вкусной развратной пизденкой. Нам с Андреем Дашка всегда казалось вполне раскрепощенной девушкой, но мы на нее не посягали – не хотели обидеть нашего Сереженьку. А Дашка явно тянулась к новенькому. Особенно к Андрею. Когда их отношения с филологом уже нельзя было назвать иначе, чем дружбой (с редкими перепихонами для здоровья), Дашка повадилась ходить к Андрею в гости. Пару раз я встречал ее там, сидящую посреди его рабочего ебырского дивана, бездумно и бесстыдно улыбающуюся. Что было в ее белобрысой голове, понять трудно. Ветер. Глупой Дашка не казалось, но внутренней свободы в ней было чересчур много. Эдакая богемная девушка. У нее, похоже, и друзья где-то были такие же. В общем, блядина. - Андрон, ты когда будешь Дашку ебать? - Да не буду я ее вообще. Сережка может обидеться. - А чего ты тогда ее к себе пускаешь? - Так она сама приходит. Что, дверь перед ней не открывать? Однажды Андрей позвонил мне по телефону. - Лешик, приходи, у меня Дашка с подружкой. Возьми еще пивка по дороге бутылочки три. - О кей! А как подружка? - Нормальная. У тебя что, сегодня большой выбор? Подружка была так себе. Ну и ладно, подумаешь, что я, страшных не ебал никогда? Трахну ее, потом, глядишь, и Дашку можно трахнуть. Рожа у нее тоже мне как-то не особенно нравится, но фигура ничего. - Андрей, так ты что, Дашку решил все-таки выебать? - Не знаю, наверное. - Ну давай, я тогда эту трахну, а потом махнемся. - Не, нафиг. Ты Дашку трахнешь потом, а я твою не буду. Через какое-то время Андрей увел Дашку в дальнюю комнату. Хм. Я полез к подружке. Хладнокровно поцеловал ее в шею. Снял футболку. Потрогал сиськи. Ну да, жирновата, да, некрасива, но что, я разве не мужик? Стянул с нее штаны. Разделся донага. Хуй рефлекторно поднялся. Накатил гондон. Полез на эту жабу. Сейчас я ей засажу... Но она зачем-то держит ляжки вместе. И стонет: - Нет, не так быстро... Давай сначала поцелуемся... Это она зря! Моей рефлекторной эрекции надолго не хватит! - Давай-давай скорее... - Нет, не спеши, я сперва хочу ласки... Идиотка! Хуй упал окончательно. Мерзкая жаба, какой ласки ты хотела? Надеюсь, у меня еще встанет? Нужно же ее трахнуть. А если поцеловаться... Ф-фу, противно. Хуй не встает. А если не думать об эрекции? А как о ней не думать! А если думать о том, как Андрей ебет Дашку? Ну, все равно, Дашка там, а эта жаба здесь. Что это она? Расстроена, раздосадована: - Ну-у, молодой человек, что же вы? - Да, это у меня бывает. Никогда этого у меня не было! Дура и блядь, нужно сразу делать то, что мужчина велит! Жаба, голая и жирная, изгибается в томлении: - Молодой человек... как же так... как нехорошо... - Да, бывает. Да никогда у меня такого не было! Чтобы хуй не стоял, когда нужно. Плохо дело. - Молодой человек... если у вас не получается... не могли бы вы... сделать мне... язычком-м... Я не брезглив, но меня чуть не вырвало от ее слов. Особенно от этого «язычком-м». Что ты о себе думаешь, жирная проблядь? Я лижу душистые прелести юных нежных дев, перед тем как лишить их цвета невинности! А ты, вонючая болотная тварь, на что ты рассчитываешь? «Язычком-м!» - Хм, это самое, я не это... не любитель... - Ну молодой человек, ну сделайте... как же нехорошо... Жаба ныла, а я все более креп в убеждении, что хуй не стоит из принципа, и нет никакой надежды и возможности его поднять. Ну не встанет у меня на нее. Можно, конечно, отыграть все назад – одеть жабу, одеться самому, потом снова раздеться, авось, рефлекс сработает. Но рискованных экспериментов не хочется. Провал нанесет страшный ущерб моей хрупкой и деликатной половой функции. Вежливо помогаю жабе одеться и мягко выпроваживаю за дверь. Жаба тяжело уходит, осыпая меня упреками. Вот ведь тоже дура. Что я, первый, у кого на нее не встал? Значит, везло ей с мужиками. Разве можно так безжалостно комментировать и без того весьма травмирующую самца постельную неудачу? Ей на меня совсем насрать, вонючей пизде! «Язычком-м!» Пошла на хуй! Кстати, жаба, проходя мимо комнаты, где ее подруга уединилась с Андреем, не сделала ни малейшего движения в ту сторону. Это значит только одно – жаба ни на секунду не усомнилась, что за той фанерной дверью происходит нечто столь же интимное, сколь и обыденное для Дашки, и ничего другого жаба от нее не ожидала. Уф-ф, жаба ушла. Что ж, подойду к двери и прислушаюсь. Хм. Слышно так себе. Вроде бы, какая-то возня. Ну да, вроде бы, диван скрипит. Или это у соседей что-то. Блядские хрущевки, все слышно, не поймешь, где кто ебется. Что ж, тихонечко приоткрою дверь. О да. Моему взгляду открывается грязная сцена полового акта двух циничных развратников. Андрей упирается ногами в пол, руками в диван, нависая над лежащей поперек дивана и загнутой пополам Дашкой. Ее худые, белые, широко раскинутые ноги болтаются в воздухе без опоры, дергаются при каждом его толчке. Хм, неплохо. Ага, меня заметили. Дашка наставляет на меня светлые, бесстыже распахнутые глаза. Не требует, чтобы я ушел. Не прячет свои небольшие голые сиськи. Просто и спокойно наблюдает за мной, как я разглядываю их сопрягающиеся тела. Чего в ней больше – похоти или прохладного любопытства искушенной распущенности? - Лешик, куда ты прешься, не мешай... – тяжело закряхтел Андрей. Судя по его недовольному виду, ему никак не кончить. Можно подождать за дверью, затем ворваться туда голышом с хуем наперевес и выебать эту холодную блядь Дашку. Но я решаю не искушать судьбу. Не хватает еще и второй неудачи в один день. Не дай бог она поведет себя неправильно. Я тихонько собрался и ушел. В следующий Дашкин визит Андрей подложил ее под своего двоюродного брата, тоже Серегу, отнюдь не филолога, зато с хуищем в девять с половиной дюймов, и толщины вполне достаточной. Дашка выдержала. Тренированная блядь. Надо было мне, идиоту, в тот раз подождать немножко. Андрей встретил как-то Дашку через несколько лет. Она гуляла с коляской. Вот уж чего от нее никто не ожидал. 1998-16 Не люблю, когда девушка кокетничает с азером. Я не очень-то их отличаю по виду, мне что азер, что другой хачик. Ну, армяне – это еще ничего, народ древний, культурный, еще с Римом воевали. Пока их турки не поимели. Азербайджанцы - это те же турки, а собачьих турок еще Петр начал как следует ебать, и Екатерина хуярила, и Александр пердолил, и другой Александр, да кто только с ними не воевал, это же наш главный исторический противник, блять, если бы не жидовский переворот в семнадцатом, мы бы этих мусульманских псов в Босфоре бы топили со всем их говном. А теперь вот оно как повернулось - за тысячи километров на север от Второго Рима смуглый темноглазый орк по-хозяйски обнимает за талию дочь порабощенного народа, дуру и блядь, никогда не читавшую Толкиена, а ведь там четко написано: не доверяй южанам! Впрочем, она хоть и позволяет хачику себя обнимать, но и на меня поглядывает. Вот так блядь. Хм. Интересно. В их серьезных и длительных отношениях возникла напряженность. Хачик сгоряча выебал ее матушку. Скоро помирятся и будут счастливо дрючиться до тех пор, пока он не отъебет ее бабушку. Ничего, потом снова помирятся, истинный мужской темперамент в наших широтах всегда в цене. Ага, блядина простилась с хачом. Хм, может, подвалить? Ну, а почему бы и нет, ведь она точно на меня смотрела! Вперед! Она худенькая и не особенно красивая, но и без явных недостатков. Выебу проблядь. Покупает в ларьке баллон горючей смеси для поддержания настроения. - Привет! - Привет. Она знала, что я хочу к ней подойти и ждала этого. Выебу. - Меня зовут Леша. - А меня - Ира. Слушай, тут мой друг ходит, скоро вернется, нехорошо, если нас увидит. Я и сам не хотел бы встрять в историю с хачиком. Полезет драться - они, суки, злые и энергичные, еще ведь и ножик достанет. Но в любом случае, в моем поведении не должно быть и намека на торопливость. А то не даст. Лучше давать орку, чем ссыкуну. Отвечаю ей неспешно и с легкой улыбкой. - Что, ревнивый очень? - Ну да. - Понимаю. Ну что же, тогда, может быть, оставишь мне свой телефон? Я тебе позвоню и мы встретимся. - Да, хорошо, запоминай: ххх-хх-хх. - Ххх-хх-хх. Вроде запомнил, а ? - Да, правильно. Ну все, пока, вот он уже идет. - Очень приятно было познакомиться. Ира улыбается на прощание и торопливо отходит от меня навстречу своему другу. Кажется, он заметил, что мы общались, с явным подозрением берется рукой за ее плечико и начинает допрашивать. Но ко мне никаких жестов не обращено, тем более, оскорбительных выкриков и угроз. Я все-таки повыше его, пусть и не выгляжу атлетом, но явного перевеса за собой хачик не чувствует. Я тоже. Как отнестись к этой ситуации? С одной стороны, на шестидесятой параллели таким знойным субъектам должно становится очень холодно и неуютно, особенно, когда они разговаривают с северной девушкой. А если они холода не чувствуют, и вовсе наоборот, по-хозяйски горячи и развязны, присутствующий при сем безобразии рыцарь с глазами цвета северного неба честью своей обязан вернуть их в долженствующее состояние. Неожиданно пнуть хача по яйцам, еще надежнее - в колено или в голень, а когда согнется - охуярить ботинком в копченую рожу, пиздить, пиздить, да не беситься, а смотреть внимательно, чтобы со всех сторон зверье не набежало, чтобы этот зверек не встал, не надо вот суетиться, бить нужно хорошо, вкладываясь, по почкам хорошо пойдет, говно черномазое, вот блять еще по ебалу, а ты сука хуйли ноешь, а ты, блядина, хуйли ты со зверями тусуешься блять, а, еще увижу отпизжу на хуй, уебывай на хуй пизда вонючая. С другой стороны, глаза у меня тоже темные. Конечно, на хачика я не похож, но уж и не Зигфрид. Да и не было никогда Зигфридов на Руси. И вообще никаких рыцарей не было. А князь Святослав – обычный викинг, сын и внук викинга, воспитанник рубаки Свенельда, еще не слишком развращенный славянской дремотой. Как и Олег, и Игорь, и княгиня Ольга – все славные дела нашей короткой истории совершили викинги - мужественное, воинственное, благородное племя. Да, конечно, наши князья не были лучшими из викингов: не держали в страхе всю Европу, не брали штурмом и Лондон, и Париж, не бились в Андалузии, не захватывали Сицилию, не побеждали при Гастингсе, но на нашей глухой окраине и походы на Византию звучат как громкие подвиги, даже если и завершались они не победами, а переговорами. Не могу не согласиться с Бердяевым. Скудно на Руси с мужеством. Наши мужчины слишком похожи на баб. Наши бабы слишком похожи на блядей. Приходится рассмотреть ситуацию и с позиций коммунистического интернационализма. То есть пролетарии всех стран соединяйтесь. Мужики и бабы - это понятно. Хорошо, а как соединиться гетеросексуальным пролетариям мужского пола? Нет проблем, но соединение будет виртуальным. Посредством женщин, которые пролетариям в разное время дают. Кто же эти чудесные шмары? Могу ли я представить себя где-нибудь в жарком мусульманском Баку, в пробковом шлеме, коротких шортах и цветастой рубашечке, с бутылкой пивка в руке, на глазах почерневших от зноя бедуинов дерзко ухватившим загадочную красотку за ее глухую паранджу? Увы, не могу. Виртуальное соединение пролетариям всех цветов кожи может обеспечить только русская. Все ебите наших добрых русских баб. Наш погибший народ. Нет рыцарей, некому защитить честь женщины в минуты ее слабости. Нет и ебырей, одни пьяницы и мудаки. Короче, никого пиздить я не обязан. Я не могу и не должен быть лучше всех, в конце концов, откуда во мне, сыне почти что деревенского мужика, это болезненное самолюбие? Нужно быть скромнее, а вот девку эту хачиковскую я выебу, только дай. Звоню ей на следующий день. Встречаемся. - Пойдем, заглянем ко мне? - Пошли. Сажаю ее за компьютер, начинаю что-то показывать и объяснять. Как вдруг она встает со стула, отходит, садится на диван и начинает: - Я люблю, когда все откровенно. - Ну да, правильно. - Вот ты меня все время трогаешь. А зачем? - Ну так, приятно вообще. - Тебе приятно меня трогать? - Ну да. - Ты, наверное, хочешь со мной переспать? - Угу. - Понимаю. Вот мой парень - ты его видел, он трахал мою соседку, шлюху последнюю, ей шестнадцать лет, она на трассе стоит, а он ее трахал! - М-мм. - А я вот сейчас сижу с другим мужчиной и чувствую себя нормально. Да. Мне было интересно, как я себя буду чувствовать. - Хорошо. - Хочешь, чтобы я разделась? Нет-нет, я сама. У тебя есть презерватив? Хорошо. Я должна тебе сказать, что мне все равно, я кайфа не получаю. - Почему? - У меня влагалище короткое, матка близко, больно. - Я аккуратно. - Все равно будет больно, но ничего, я привыкла. - Я осторожно… вот, так больно? - Так нет. - Хо-ро-шо. Я вошел в нее. Аккуратно двигаю жопой взад-вперед. Я бы не сказал, что у нее какое-то особенное влагалище, может, для больших загорелых орочьих хуев оно и маловато, но мне это не почувствовать. Нормальная такая пизда, не большая, но и не мышиный глаз, входит и выходит - замечательно выходит. Проблядь лежит подо мной бревном, тело стройное и упругое, согнутые колени разведены, она не закрывает глаз и все время следит за моей реакцией. И болтает. - Тебе приятно меня трахать? - Да, мне приятно тебя… ебать… - Ты делай, что тебе нравится… Мне все равно… - Сверху хочешь? - Нет, не хочу. - Попробуй. - Нет, почему я должна стараться? Тебе нужно, ты меня и трахай. - А раком хочешь? - Не хочу, мне и так удобно. - Хо-ро-шо. - Тебе нравится? - Да-да-да… Ирка… - Что? - Я сейчас кончу? - Хорошо, кончай. - Да, я.. сейчас… я тебя вы.. выебал… Ир-ка… о, о бля, о… уф-ф, хоррошо-то как! - Ты все? - Ну да. - Я уже могу одеваться? - Ну, если ты спешишь. - А что зря сидеть? Я получила все, что хотела. Переспала с другим мужчиной и нормально себя чувствовала. Тебе понравилось? - Ага. - Если хочешь встретиться, звони. - Тебя проводить? - Ну, если хочешь. Я и последней бляди предложу ее проводить. А значит, оставлю ей возможность ожидать новой встречи. С моей стороны это вежливость или малодушие? Ирка помахала рукой на прощание и заспешила к своему хачику. Интересно, он ее каждый день ебет? Что ж, это мой маленький реванш – нет, мы еще не полностью оккупированы южанами, нам тоже еще иногда удается ебать русских девок. 1998-17 Возле метро, на месте, где ожидают свиданий, тоскует рыженькая девушка. Ничего такая. Хотя рыжие мне не очень нравятся. Как откровенничал со мной знакомый грузчик, смазливый парень в стиле мачо с повадками будущего алкоголика: - Только увижу на пизде рыжие волосы - все, неохота. Ну, у меня с потенцией не все еще так плохо. Конечно, блондинки лучше, но это такая редкость. Ну, брюнетки, само собой, нормально, вокруг главным образом брюнетки, если их не трахать, то и вообще некого будет. А если рыжая? Конечно, рыжая - это хуже всего. Хотя это зависит и от иных существенных обстоятельств. Какая-нибудь жгучая ебучая брюнетка с невыщипанными усиками и непременно волосатыми голенями будет всяко хуже аккуратной и ухоженной рыженькой. Даже и блондинка с волосатыми ногами будет нехороша, пусть она и убеждает сама себя, что волосы светлые, почти незаметные, и что любить ее должны такую, какая она есть. Кто должен любить, я? Лучше я рыжую выебу, лишь бы ноги брила. Рыженькая нервничает. Судя по всему, ее друг опаздывает. Остановлюсь, будто тоже жду кого-то и послежу за ней немного. Ого, а друг не просто опаздывает, да ведь он просто-таки испытывает ее терпение! Подожду еще, все должно скоро решиться. Может, подвалить? Но это глупо, вот еще не хватало столкнуться носом с каким-нибудь здоровым агрессивным кабаном, хорошо разогревшимся от бега трусцой. Он, пожалуй, налетит на меня, с ходу толкнет, сунет ей в коварную лисью морду букетик, да и схватит меня за грудки. Не драться же прямо у метро. А после первого толчка я отлечу на пару шагов, и, следовательно, не смогу удалиться без потери лица. Придется глупо толкаться с ним в манере дзюдоистов, а при моих семидесяти килограммах не так широк круг желательных противников в борьбе. Драка - немного другое дело, здесь килограммы не так существенны, да и навыков у меня побольше. Не хочу толкаться, один стресс, никакого удовольствия. Подожду. Ага, вот оно: вконец истомленная рыженькая последний раз повела окрест грустными очами, мотнула головой, словно заглотнув особенно грязное ругательство, повернулась - и пошла, делая вид, что не особенно-то и расстроена. О кей. Догоняю ее метров через полста, это на всякий случай, чтобы подоспевший кабан не заметил. - Добрый день. - Здравствуйте. Похоже, это девушка интеллигентная. И не против знакомства. Конечно, она могла бы обратить внимание на интересного молодого человека, стоявшего неподалеку, и, кажется, смотревшего на нее вежливо, но загадочно. Улыбнусь. - Меня зовут Алексей… - Меня - Наташа. Хорошо. Слишком расстроенной не выглядит. Скрывает? В любом случае, пренебрежение друга не могло не ударить по ее самолюбию. Что ж, есть тема для разговора. Чем объяснить, почему я покинул место ожидания вслед за ней? Только тем, что не ждал никого, кроме нее. Наврать, что моя девушка не пришла - явная глупость, это будет означать, что я зануда или плохо ебусь. Пусть захочет проверить мои способности лично. Улыбнусь. - Я видел, вы кого-то ждали… - Да, верно. - Я просто поражен. Невероятно. Не прийти на встречу с такой девушкой… Ей приятно. Грубый комплимент. - Что ж, значит, он так решил. - Это ваш друг? - Не совсем. Мы только недавно познакомились. Я даже не очень представляю, как он выглядит. - В смысле? - Я знаю только, что его зовут Андрей, а лицо не помню - на улице темно было. - Я, как и Вы, тоже не очень хорошо знаком с Андреем, но одно могу сказать с уверенностью - он допустил непоправимую ошибку. Наташа смеется приятным интеллигентным смехом. Еще бы. Она не кто-нибудь, а художница и искусствовед по образованию. И по профессии. Институт недавно закончила, трудится, бедная, за копейки, но зато - какая возможность для личностного роста! Это не хуже, чем в детском приюте воспитывать брошенных девочек-подростков, что мой друг Андрей проделывал несколько лет. Нужно отдать ему должное, так ни одну и не трахнул, хотя были возможности. Однажды в лагере молоденькие сучки лезли прямо к нему в душ помыться. Андрей сдержался. Ебал он исключительно коллег-воспитательниц. Брошенные без внимания лолитки иногда подрабатывали на ближайшей дороге. Встреча с умной начитанной образованной приятной девушкой так сильно меня радует, что я начинаю искрить радостью и оптимизмом. Помню как несколько лет назад одна многоопытная дамочка, пообщавшись со мной некоторое время, объявила мне свое заключение: - Нет-нет, ты не особенно интеллигентный, ты лишь умеешь таким показаться. У тебя, Леша, такой быстрый… я бы сказала… легкий ум, что ты производишь впечатление интересного человека, эй юноша хватит приставать дай полежать немножко нет я не хочу это в конце концов невоспитанность не надо ай вот дурачок… И результаты тестов, и способность неплохо играть в блиц, ловко решать задачи - все говорит об одном - моя башка умеет круто заваривать. Приятно быть умным. Обычно я ленюсь. Но стоит мне почувствовать стресс - я мобилизуюсь и вперед: разогревается процессор, раскручивается винчестер, мозг начинает выдавать мегагерцы логических операций, да, хорошо быть умным. Или казаться. Некоторые бабы за это дают. Рыженькая Наташа оказалась под впечатлением. Что там говорить - полностью очарована. Встретить на улице человека из своей родной, крайне узкой интеллигентской прослойки, да еще такого симпатичного - разве это не мечта всякой культурной девушки. - Зайдем ко мне отметить знакомство? - Пожалуй. Удачным был и выбор алкоголя - красное винцо. Недорогое, но вкусное. Бутылочка подходит к концу. - На брудершафт? - Как это? - Вот так (как будто не знаешь проблядь)… руку вот сюда, а я так… Первый же поцелуй стал долгим. Никакого сопротивления. Интересно, что она думает, что это - любовь с первого взгляда? Все плавно и естественно движется к ебле, как в сцене пробуждения заждавшейся Белоснежки хуястым принцем, версия полная, нецензурированная. Только вот она какая-то уж очень рыжая. Веснушки-конопушки, даже на руках. И одета не для интимного свидания, трусики могла бы другие выбрать, а те, что на ней, подойдут и для ссанья парализованной бабушки, впрочем, чего можно ожидать от художницы? И требует отпустить ее в ванную на минутку. Что ж ты, интеллигентная девушка, а пизду раз в неделю подмываешь? Или наоборот, помешана на чистоте? Я все равно гондон одену. Сам мыться не пойду. Но вот что в ней хорошо - это ее молочная пухлость, когда я срываю с нее полотенце, хватаю за бедра и валю навзничь, можно не сомневаться, это баба, ее нужно и должно ебать именно вот так, как я сейчас - сверху, грубо, сжав, придавив, хуй засаживаю в пизду и ебу, а она пищит и терпит, на нежной светлой коже тают следы моих жадных пальцев. - Ната, На-то-чка! - Что-о? - Андрей этот дурак! - А, а, какой Андрей? - Этот который на свидание не пришел! - Да, да… - Класс, вот так, вот, а Андрей балбес, вот, вот! - Почему он балбес? - Он не при-шел, а я те-бя теперь вот так, вот так! Мы поменяли три классические позы, и я прекрасно кончил. - Наташ, хорошо… ха-ха-ха! - Что ты смеешься? - Да Андрей этот дурачина и простофиля. Смешно. Взял и не пришел. Знал бы он. - Что ты имеешь в виду? Я не стала бы с ним вот так… сразу. - Просто я тебе понравился. - Да. Второй заход на поверженное тело имеет свои преимущества. Конечно, азарт уже не тот, нет прежней остроты, зато можно не нервничать и не беспокоиться за успех мероприятия. Есть ли уж такая принципиальная разница, с каким счетом выигрывает моя команда? По мне, что один-ноль, что два-ноль - все одно. Это в любом случае победа. Хет-трик мне вообще делать лень. Ну второй раз выебать - можно, если человек хороший. Повтор выходит у меня более циничным, чем первый выеб. Я позволяю себе драматические паузы и смелые трюки, на которые бы не отважился вначале. Мало ли чем можно спугнуть девицу, если еще в нее не засадил? А уж если отъебал, и речь идет только о новом заходе - в общем-то, можно делать практически все, что в голову приходит. Например - поставить рыжую раком и, вместо того, чтобы сразу прихвостить, начать внимательно и со значением, с расстояния интеллигентской близорукости рассматривать ее пизду и жопу. Рыжая не понимает причину задержки, опускает голову и смотрит из-под себя тайком. Это еще лучше. Пусть видит. И понимает, что я понимаю, что она заметила как я со стоячим хуем зачем-то созерцаю ее готовую пизду и вероятно доступную жопу. В этой сложной ситуации ей ничего не остается, как отвести запрокинутый взгляд. Не может же она начать двигать промежностью мелко и похотливо взад-вперед или же, с игривостью - влево-вправо. Стесняется. И это правильно, мужскую потенцию нужно охранять. Кто знает, как эдакие выходки могут подействовать на партнера? Может, что и хорошо. А у другого все враз и упадет! Известны же истории про маньяков в лифтах, готовых насадить и порвать, но вдруг теряющих весь пыл, когда жертва внезапно ломает заветный сюжет неожиданным, неприемлемым согласием или тяжелым ударом колена в пах. Рыжая вытерпела мои скромные издевательства и даже, похоже, выстрадала себе удовольствие. Если не притворялась. Знаем мы эти торопливые охи после моего оргазма. Их сразу нужно делить на три. Почему-то считается, что мужчине приятно знать, что девушка тоже кончила. Ну да, приятно, но не нужно делать из этого культ. Хотя не сомневаюсь, что семяизвержение должно быть прекрасным стимулом для девки тоже кончить. Разумеется, ей радостно - мужчина ее поимел, отхуярил, поработал, слил. То есть выразил ей свое восхищение. Принял ее, так сказать. Пиздюшку. На прощание рыжая вела себя нежно. Даже слишком. Даже звонила потом, не дождавшись моего звонка. И встретиться хотела. Мягко сослался на плохое состояние здоровья. Намекнул даже на болезнь нехорошую, не от нее полученную и совсем недавно. Не знаю, поверила или нет. Да ну ее на хуй. Ну что за дела, мне уже тридцатник, кто знает, скоро ли на заслуженный отдых, что же мне, дрючить все одну и ту же дырку, как горбуну сумасшедшему? 1998-18 Девушка стремительной походкой движется по проспекту. Быстрая, легкая как молоденькая лошадка. Какие ножки, какая фигура! Догоняю. Лет семнадцать, не больше. Мордочка ничего, свежая и глупая, большие глаза, только вот зубки торчат. Нужно пластинку носить, дурочка. Мелочи. Таким лошадкам в зубы не смотрят. Буду подчеркнуто учтив. - Добрый вечер… Все отлично. Зовут Саша. Идет в гости к подруге. Учится на первом курсе. Меня уже любит или вот-вот это случится. Телефон оставит, конечно, и проверит, верно ли я запомню. За Сашей приходится ухаживать. В кино водить. Что-то удерживает меня от немедленного штурма, хотя первый поцелуй случается быстро, за ним - второй, затем мы уже не ходим, а виснем в объятиях. А вот домой ко мне не идет. Видимо, это от штурма и удерживает. Но и не отталкивает - чувствую, что нравлюсь. Встреча назначена в метро, жду Сашу. Немного опаздывает. Вот, кстати, старая знакомая идет. Когда-то ее хорошо натянул разок. Поболтать? А почему бы и нет. Только внимательно смотреть нужно, чтобы Саша не заметила. - Привет, как дела? - Привет, а что ты тут делаешь? - Девушку жду. А ты? - А я домой еду. Что, хорошая девушка? - Ничего такая. Почти как ты. - Да? Интересно посмотреть. - Только аккуратно, не пялься, а то заметит. - Ну и что, подумаешь. - Ну, мало ли. Тебе бы тоже не было приятно. Ты расскажи лучше, как ты вообще? - А что тебя интересует? - Ну, как личная жизнь, много ли мальчиков? - Хватает. На работу новую устроилась. - Молодец. Слушай, расскажи, я все хотел узнать, ты с длинным это, того? - Ничего у нас не было, мы просто дружили. - Да ладно, дружили, знаем мы эту дружбу. - Это только у тебя одно на уме, а есть и другие, нормальные ребята. - Ну и дураки. Ладно, пока, а то и впрямь заметит. Рад был увидеть. Хорошо я тебя тогда… - Все, пока. В кино мы с Сашей столько целуемся, что она вряд ли может следить за развитием сюжета. Мне фильм в целом нравится. Она даже позволяет колено себе жать. Руку задерживает только уже значительно выше по бедру. На выходе быстро и невзначай говорю: - Поехали ко мне? - Нет, не нужно. Черт, вот так хуйня. Я бы возмутился, но она при этом так ко мне прижимается. Интересно, сколько она еще будет ломаться? Ровно столько, пока я не засуну. Вперед. Ладно, еще поухаживаю. У нее какие-то проблемы с решением задачек по математике в ее институте. Первый курс. Элементарно. Ей придется нанести мне деловой визит. Ко мне домой. Что ж, этот повод и ее устраивает. Решаю ей задачки быстро и весело, заодно пытаюсь объяснить, как же следует приступать к их решению. Саша смотрит и слушает, но ничего не понимает. Ее слова звучат так, словно она хочет нарожать мне детей. - Ты умный. Я ее скоро выебу. Ну, в следующий раз, точно. Наконец она снова у меня. Решительный приступ. Саша зажимается и начинает бормотать: - Нет, не нужно. Не сейчас. Злюсь. Какого хрена? - Почему? - Ты только не обижайся. Я еще просто… боюсь. У меня еще не было никого. Целка! Вот так хуйня. Говорят, есть целый отряд приматов, которые в данной ситуации выгоняют девушку вон. Для того, чтобы сохранить ее невинность. Если мы по воле случая оказываемся в одной компании, я не могу удержать любопытство и не уточнить у него детали. - Ну, ты значит к ней, а она? - А она говорит - я целка. - Ну, а ты что? - А я что? Ну, выгнал ее на хуй. - Как выгнал? И не выебал? Примат сплевывает на относительно чистый асфальт и смотрит на меня, демонстрируя вальяжное презрение, толику мужественной агрессивности, и, наконец, главную причину своего великорусского самодовольства - торжествующий похуизм. - Чего я, мудак совсем, целку ей ломать? Мы знакомы с ним лишь шапочно, в лучшем случае, он является соседом по двору какого-нибудь из моих друзей. И о моих куртуазных приключениях не наслышан. Переубеждать его бессмысленно. У него какая-то своя система ценностей, мне неинтересная (он крутой, ему все по хуй). У меня - другая. Каждая новая отъебанная баба - звездочка на фюзеляже, как за сбитый самолет. Каждая сломанная целка - это блять не просто звездочка, это как орден за стратегический бомбардировщик, за удачу, которая выпадает летчику, в среднем, раз в жизни. Количество баб примерно равняется количеству мужиков. С учетом того, что определить девственность с уверенностью может разве что гинеколог, разбрасываться такими возможностями - большая глупость и лень. Тем более, что она могла бы и не быть в действительности невинной. Целки рвутся не всегда, иногда они просто растягиваются и потом возвращаются к прежнему состоянию, так что девушка с серьезными намерениями, будь у нее терпение и благоразумие, может употребить одну и ту же преграду для разных претендентов на роль мужа, с некоторым перерывом по времени. Что ж, мой человекообразный собеседник, раз ты не хочешь, я сам порву целку той девке, если вовремя поймаю, или другой какой-нибудь, например, твоей будущей жене. И вот я оказываюсь в той же ситуации. Передо мной взволнованная девушка, объявившая о своей невинности и мечтающая, по всей видимости, лишь о том, чтобы с ней обошлись нежнее. И что я? У меня сдают нервы. Я не чувствую возможности раскупорить ее здесь и сейчас. И выгоняю ее. Не слушая возражений. Слегка подталкиваю. И даже, о, какой стыд, произношу что-то сугубо пролетарское: - Все, пошла на хуй отсюда. И на ее писк: - Ты мне позвонишь? Отвечаю трусливо и обнадеживающе: - Если хочешь, сама звони. Она уходит, хлюпая носиком, весьма подавленная. Надеюсь, она не сделает с собой ничего такого? Вряд ли. Я отверг не ее лично, но ее чахлую мокропленочную девственность. И не вообще, а лишь на этот раз. У нее есть шанс. Саша позвонила через пару дней. И даже согласилась прийти ко мне в гости. Без комментариев, зачем. Это хорошо. Мы целуемся не хуже, чем в кино. Если девушка позволяет себе такое в непосредственном притяжении огромного разложенного дивана, это говорит о том, что у нее серьезные намерения. Я берусь за ее крепкую грудь второго размера, когда она говорит: - Я боюсь, что будет больно. Вот это правильный разговор. - Саш, у тебя предубеждение. Говорят, это сравнимо с визитом к зубному, не больнее. - Да? - она визжит от страха. - Я боюсь зубного! Блять, не попал. - Зубной - понятное дело. Но это проще. Я хорошо ознакомлен с данным вопросом. Знаю, как лучше. - Серьезно? - в ее голосе надежда. - Абсолютно. Я прочитал немало литературы по данной проблеме. Берусь за ремешок на ее штанишках. Мягко, но уверенно. Это то, что ей нужно. - Прочитал… это ясно, ты все читал… а сам ты это делал? Я не отвечаю ни да, ни нет, но лишь с улыбкой покачиваю головой с видом бывалого ковбоя. И спускаю с ее попки штанишки. Я знаю, с какой стороны у коровы хвост. Но такой ответ Сашу не устраивает. - Нет, ты скажи, у тебя был такой опыт? Если я честно скажу, что да, есть - она не увидит в этом препятствие для отдачи? Хотя, с другой стороны, чего она может ожидать от тридцатилетнего ебыря, уж не заявления ли, что он и сам еще девственник? - Саша, ну конечно, у меня был такой опыт. - Да? И как? - По-разному, но всегда в целом неплохо. - Что, у тебя это несколько раз было? - Ну да. - И сколько? - Не помню точно, ну, раза два или три. Действительно, сколько же целок я сломал? Две точно помню. Может, еще парочку уже забыл. Или вообще ни одной, может и те две - вранье. Да нет, вряд ли. В общем, теоретически я готов. Практически эти действия производил. Все просто. Первое. Хуй должен быть хорошо смазан. Девушка может волноваться, быть недостаточно возбуждена, ну, мало ли, поэтому вазелин здесь очень кстати. Нужно и хуй помазать, и писю, лишь бы не оставалось сухого уголка. Дело ответственное, эрекцию не застрахуешь. Когда начну совать, каждая мелочь будет играть роль. Любая задержка, любая оплошность - и упавший хуй будет не поднять. Все должно быть смазано! Больше вазелина! Чтобы сам внутрь проскользнул. Второе. Чтобы заправить, нужно направить. Не тыкаться в ляжки не дай бог, как школьник глупый, или как молодой граф, приятель Казановы, что писю с жопой перепутал три раза подряд. Член должен идти ровно по оси влагалища, не вбок и не в бок, четко, как толстое сверло хуярит в отверстие меньшего диаметра, как это на пролетарском жаргоне - развальцовка? Чтобы обеспечить приблизительно равное воздействие на всю разделываемую окружность. Третье. Задвигать нужно с умом. Даже хорошо смазанный, верно направленный член сам туда не зайдет. При бурении следует избегать резких движений, не то соскочит. Давить равномерно и прямолинейно - не совсем верно. Природа влагалища наиболее благоприятствует движениям возвратно-поступательным, так почему же отказываться от них и в первый, наиболее ответственный раз? Понятно, что член сразу не входит, что амплитуда долбежки мала, но лучше всего, я уверен, действовать именно так - склизкий, хорошо эрегированный член уставлен прямо в цель и тюкает ее мелко, но часто. Некоторые специалисты рекомендуют ломать целку одним мощным ударом. Хм. Не знаю, может быть, у них высоколегированный член, стальная эрекция – а мне с ходу не пробурить, хуй уныло загнется, встретив препятствие. Но и оптимальная техника бурения еще не гарантирует успешной дефлорации. Очень многое зависит от пациентки. Трудно найти девицу, которая не испытывала бы сомнений и неприятных ощущений в этот ответственный момент. Ее реакция может создать оператору проблемы. Мелкая неприятность - если девственница просто начнет отползать. Далеко не убежит, диван имеет спинку. Опытный бурильщик сразу упирает пациентку головой, предотвращая всяческие попытки увернуться от бура. Но что делать, если она вдруг начинает орать, от боли и дури, изо всех сил? Что станет с эрекцией? Безусловно, процедура требует надежной анестезии. Хорошая доза алкоголя девчонке не помешает. В этом есть некоторая трудность - самому мастеру следует подходить к делу трезво. Голая девственная Саша лежит на диване и тихонько подглядывает, как я вазелиню хрен. Плохо, что я ее не напоил. Хотя, судя по всему, она готова. Коленки у нее сдвинуты, но это ни о чем не говорит, просто так принято. Грудку прикрывает рукой. Стесняется. Приближаюсь к ней сверху и долго целую в губы для придания уверенности. Подхватываю за лопатки и передвигаю ее вплотную к диванной спинке. Саша волнуется, похоже, она догадалась, в чем причина маневра. Выходит, ее будут насиловать, иначе, зачем эти упоры? Все хорошо, милая. Я тебя еще поцелую, коленки раздвигай, вот так, я тебе пису немного полижу, чтобы вообще хорошо стало, ага, нравится, но это я не долго буду, а вот теперь я на тебя немного облокочусь… - Ой, тяжело... Саша принимает вес моего тела с опаской, но и радостью. Привыкай, малышка. Я упрусь на левый локоть, хотя мне хотелось бы использовать обе руки, это сейчас очень важно. Может быть, придется потерпеть. Твои малые губки будут наверняка подвертываться и забивать отверстие, хорошо бы их как-то раздвинуть, я это не очень умею, две руки были бы кстати, ладно, потерпи чуток, я упрусь грудь в грудь и буду пихать, ага, направление хорошее, эрекция прекрасная, член твердый, еще бы, я уж и не помню, когда я последний раз был без гондона, напру головкой… - Больно... Саша не кричит и не жалуется, она терпит, она полностью отдается. Умница, теперь все зависит от меня. Дай бог еще пару минут хорошего стояка… И чтоб не кончить. - Очень больно? - Нет, так, можно терпеть… - А так? Самый кончик головки, похоже, хорошо попал по центру отверстия и держится на этой важной оси, я могу начать движения раз-два, пусть их амплитуда совершенно ничтожна, ведь член еще никак не вошел, головка застряла на самом входе и практически неподвижна, я нажимаю бедрами, но вся динамика передается лишь на ствол и только меняет давление крови внутри него, пару раз от чрезмерного усердия член соскакивает в сторону, ладно, наставляю его снова. Надеюсь, это не какой-нибудь патологический случай, как, например, с королевой Викторией, над неприступной девственностью которой трудились лорды целой палатой, но так бездарно, что в итоге были заслуженно ограничены в своем политическом влиянии. - Так ничего. Саша старается и терпит. Вот ведь хорошо, когда баба относится с уважением. А член-то похоже, начинает углубляться! Дело-то движется, ебаны в рот! Кстати, в рот ей тоже надо будет сунуть, я-то ей пизду лизал, бля, да я ее во все дыры отхуярю, лишь бы сейчас, ага, классно, лишь бы сейчас не соскочил, хорошо идет! И Саша тоже это чувствует: - Ой, ой, больно… - Сейчас-сейчас... Все-таки я молодец, что припер ее головой. Вот она теперь вся гнется и крутится, чтобы хуй не так больно толкался, а деваться-то ей и некуда, шею даже согнула, вся съежилась, но ничего не выиграла, я только надвинулся еще потверже, еще проверил рукой соосность, отлично, ну, ну… Въезжаю глубже, класс, уже полшишки точно в ней! - А-а, ох, стой, стой пожалуйста! Все бля, ну, в принципе, она уже не девочка. - Да, стою. Хорошо бы и поглубже засадить. Не удовольствия ради, а для порядка. Что такое хуй на полшишки? Это смотря какой хуй. Если как в фильмах - то полшишки хватит и для массажа щитовидной железы. У меня не очень большой, поэтому стоит быть внимательным к исполнению формальностей. Достаточно ли половины моей шишки, чтобы считать девственность пациентки формально утраченной? Ну, наверное, да. Но, с другой стороны, компромиссы в деле подобной важности недопустимы. Совать нужно все, что есть. Сейчас Сашка передохнет, немного привыкнет, и я задвину ей по яйца. Как хорошо, тесно сжимает член ее штучка! Да и вся Сашка ничего. Потискаю грудь. Отличные сиськи, крепкие, упругие. Хорошо я ее завалил! Ладно, нужно потихоньку двигаться. - Так не очень больно? - Нет, ничего. Хм, да она осваивается. - А вот так? Уже три четверти точно в ней! Выебал на хуй! - Немного больно… стой… - Ага, стою. Потискаю крепкие плечики. Жопку. Великолепно. Подо мной расщеперилась вкусная свежая девка первой спелости. Никакого лишнего веса. Подожду, поцелую, суну глубже. Все, по яйца. - Сашка, ты моя! - Да, я твоя. Не нужно драматизировать, милая. Что ж, на сегодня, пожалуй, хватит. Иностранные феминистки, что писали изученное мною руководство, в том числе, и по дефлорированию, отмечали, что на первый раз девушке вполне достаточно легкого ненавязчивого знакомства с членом, и не следует подвергать ее основательной разделке прежде, чем болезненное место подзаживет. Мужчина должен потерпеть. Чего это я пишу "иностранные феминистки", это ведь как масло масленное, в советской стране феминизм глубоко в подполье, у нас есть еще женщины в русских селеньях, готовые тянуть и пахать и сносить издевательства. Мать одного моего друга забеременела им с первой же папиной кончи, смешанной с кровью ее невинности. По крайней мере, так гласила их семейная легенда. Хуй аккуратно извлечен. Особого кровотечения не видно. Так, может быть, на хую чуть-чуть. Лежим с Сашкой голышом, тискаемся и делимся впечатлениями. - Ну что, все, одеваемся? Ее ведь нужно еще домой провожать, там у нее родители строгие, долго ждать не будут. А подрочу я потом. Перед ней как-то неловко. - А что, больше ничего? Вот те на! Она чего-то хочет? Прошло минут пятнадцать, как я впер в нее чужеродный, то есть мужского рода предмет. Ей должно быть больно, феминистки запрещают домогаться женского внимания в такой день. - Ты что, еще хочешь? - Не знаю. А ты? - Ну я да, конечно. Тебе-то больно не будет? - Не знаю. Может, и нет. - Ну ладненько, попробуем… Обновляю вазелиновый слой на члене и аккуратно ввожу. Сашка чуть напрягается. - Больно? - Чуть-чуть… нет, ничего. Если она врет, то это ее проблемы. Держись, сучонка. В последующие полчаса Сашка была отъебана по полной программе. Сперва полежала раздвинув ножки. Засим была по быстрому обучена верховой езде. И сделала несомненные успехи. Засим поставлена раком. Здесь возникли трудности. Пизденка у бедняжки имела явно выраженную ориентацию вперед. Это облегчало еблю лицом к лицу, но чтобы сунуть ей раком, требовалось подлезть ей под зад очень глубоко. Я поэкспериментировал, но понял, что ей становится больно. Ладно, в другой раз. За эту особенность телосложения Сашка была наказана и заставлена делать миньет. Старалась, но не преуспела. Засим была брошена на диван и отхуярена сверху. И была удостоена наблюдать фонтан моего наслаждения, своевременно извлеченный на свет божий из пещеры адской. Мы стали встречаться. Люблю ебаться без гондона и лизать пизду. С кем еще можно делать это без опасений, как не с влюбленной в тебя вчерашней девственницей? Общение со мной Сашку раскрепостило. У нее возникали сексуальные бредни. - У тебя такие ботинки! Я хочу, чтобы я села на стиральную машину, а ты… был в своих ботинках. - В целом понятно. Только вот в одежде, или голый? - Голый, но в ботинках. Хм. Пожалуй, дело того стоит, только вот я уже кинул палочку сегодня и не знаю, захочется ли снова. Да ну, вся эта акробатика хороша для фильмов. Сашка училась сосать хуй и делать массаж. Но проблемы с еблей были крайне существенные. Я не мог дрючить ее раком! Чтобы засадить, приходилось далеко и неудобно подлезать. Никуда не годится. Последнее упражнение из моей любимой троечки - сверху, снизу, раком - подразумевало еблю в стиле грубого грязного кабана. А что это за кабан, если для отъябывания ему нужно упрашивать свинку еще немного прогнуться вперед? Да и вообще, как пишет классик, "сопливить отношения" я не собирался. Настал день, когда я решил, что хватит. Начались гнусные объяснения. - Саша, по-моему, тебе нужно перестать отказываться от сомнительных предложений со стороны. - Я не понимаю. - Ну, ты же можешь завести себе другого приятеля. - Я хочу быть с тобой. Мне с тобой хорошо. - Ты же знаешь, я тебя просто использовал. Для постели. Просто, чтобы удовольствие получить. - Это я тебя использовала для постели! Для удовольствия! - Ну, прекрасно. Мне нравится тебя трахать, но ты еще молодая и необразованная. Читала мало. Мне с тобой скучно. Я же не могу все время тебя трахать, верно? - Мне нравится, когда ты мне говоришь гадости. - В общем, это… Ты там поучись, книжки почитай, институт закончи… И мы сможем встретиться снова, глядишь - повеселее будет. - Леша, я хочу с тобой встречаться! Для постели! - Нет-нет-нет. Я не могу. Ты совсем неначитанная. Давай, читай, развивайся, а если захочешь, через несколько лет созвонимся. Она не переставала звонить мне еще год или два. Сперва умоляла встретиться. Говорила, что любит. Затем просто молчала в трубку. Я грустил и боялся, что она что-нибудь с собой сделает. Хотя, с другой стороны, если она не сделала этого раньше, то вероятность худшего все меньше и меньше. Недостатка в мужском внимании она не испытывает, могла бы уже и познакомиться с кем-нибудь. И дать с горя пяти-десяти ухарям. Тем не менее, тревожиться не перестал. Звонки прекратились лишь в связи с моим переездом. Что стало с Сашкой, я так и не знаю. Господи, прости грехи мои тяжкие. 1998-19 В те годы лишь очень немногие женщины могли позволить себе ездить на автомобиле. В семьях не было денег на две машины, редко кто из дам мог заработать сам, да и война на дорогах подразумевала неженский стиль вождения. Редкие женщины за рулем привлекали к себе большой интерес. Смотри, баба! Рулит, бля! Надо же, баба за рулем, гы-гы! Ни хуя ездить не может, пизда! Че, может подрезать? Хуй с ней, пусть себе едет, а то еще сиденье зассыт со страха. Девушка-соседка откровенничала, что с ней, сидящей за рулем побитой шестерки, не раз пробовали знакомиться разные ухари. Подлетали, начинали корчить рожи, гнуть пальцы. Вероятно, баба за рулем - это не только корова на льду, но и заветный сексуальный объект. Соседка несколько раз соглашалась на знакомство и давала. Кроме как разным любителям, она еще давала мастерам на автосервисе - ее ржавое старое ведро нуждалось в мужском внимании не меньше, чем ее же молоденькое ведерко между бедер. Я и сам ее ебал и остался весьма доволен. Подозревал ли что-нибудь ее постоянный друг - бывшая футбольная надежда, оставшаяся за бортом профессионального спорта по причине сломанного колена (на тренировке постарался его товарищ по команде) - я не знаю, похоже, бедняга просто не мог себе представить, сколько хуев имели радость поездить в его подружке. Хорошо, когда вера в людей остается, несмотря ни на что. Отличный парень, но в футбол больше не играет, даже с любителями. По соседству с моим домом расположена охраняемая автостоянка. Возвращаюсь под вечер с работы на автобусе и вижу: со стоянки выходит женщина средних лет, на вид - вполне употребима. - Добрый вечер! - Добрый. Она несколько удивлена, что молодой человек так активно предлагает ей знакомство. Но в разговор вступает, имя называет - Ирина. - Ир, может, по пивку? - чтобы не оставлять лишних барьеров, стоит вести себя просто и даже чуть развязно. Один раз живем. Она недоверчиво смотрит на нахального юношу, но отвечает: - Можно. Разумеется, ее личная жизнь складывается не так здорово, как ее дела. Она чего-то там в рекламе хорошо крутит, имеет неплохую должность, была способна приобрести не очень старую иномарку. Лет Ирине где-то тридцать пять. Замужем была, даже ребенка имеет, но сейчас, похоже, с мужем не живет. Все, это жертва. Пьем пивко, я как бы провожаю ее до дома. - Ира, хорошо общаемся, может, еще по бутылочке? А чтоб не холодно, можно и ко мне зайти. - Думаешь? - Ну конечно. - А ты, случайно, не преступник какой-нибудь? - Ну нет, конечно, преступники к себе не приглашают. - Это смотря какие. Впрочем, можно зайти, если ненадолго. Конечно, ненадолго. Палку кинуть - и все. - Вот, здесь я живу. Присаживайся на самое удобное место. Да-да, сюда, на диван. При виде моего разложенного сексодрома Ирина проявляет беспокойство. И садится на самый краешек. И коленки сдвигает. Бабы за тридцать неизбежно обрастают жирком. Так она вполне ничего, но килограммов шестьдесят в ней есть. Жопа, ляжки обтянуты джинсами. Неплохо для разнообразия. Сажусь рядом, обнимаю за талию. Ну, это не совсем та девичья талия, к которым я привык. Здесь есть за что подержать. Выебу раком сейчас, вот что. Но не тут-то было. Ирина против всякого ожидания начинает сопротивляться. Блять. Уклоняется от моих объятий. Пьет на брудершафт, но вместо серьезного поцелуя взасос и в койку, отвечает глупым чмоканьем. Что за хуйня? Вероятно, слишком долго не еблась, так долго, что остервенела, разочаровалась в мужиках и вместо легкой добычи представляет собой готового к обороне колючего ежа в состоянии перманентной истерики. Ломается ужасно. Что делать? А что делать, раз уж так получилось - нужно идти до конца. Пристаю. Хватаю за разные места. Говорю, что хочу. Убеждаю, что ей будет приятно. Грубо и прямо. - Ир, ну это, давай, а? - Нет, это ни к чему. - Ну что ты, а? Ведь по кайфу будет, слушай, классно и тебе, и мне. Вот у тебя попа какая хорошая, давай, штанишки снимем… - Нет, я на это не рассчитывала. Не нужно. - Давай, я тебе массажик сделаю, расслабишься, а? - Нет, спасибо, обойдусь без массажика. Кажется, в ней что-то меняется. По крайней мере, она начинает понимать, что в этой жизни можно все прямо здесь и прямо сейчас, и больше никогда. Только вот решиться дать никак не может. Но видно, что хочет, уже просто четко видно. Отпихивается уже с задержкой и с усилием. Жаль, что время работает против меня. - Ир, хочешь, оставайся у меня. - Нет, мне нужно домой. Завтра рабочий день и вообще, мы недостаточно знакомы для таких ночевок. Встает, и несмотря на все уговоры, пробирается к дверям. - Спасибо за компанию, было очень приятно пообщаться… И одевает ботинки. Пиздец, ушла. Впрочем, еще не ушла. Ладно, последний шанс. Ирина выпрямляется, чтобы взглянуть на меня на прощание. Я придвигаюсь к ней вплотную и прижимаю к двери. Всем телом. И грубо целую в шею. И колено сую между ляжек. И говорю очень просто: - Ир, ведь ты хочешь. Между нашими телами и нож не просунуть. - Нет. Она замирает. - Нет, ты хочешь! Я берусь рукой за ее джинсовый пах. - Не. Она как теплый готовый комок. - Ты хочешь. Я уже не спорю, я просто подвожу итог. Она покорно замолкает. Я подхватываю ее за жопу и несу на диван. Ирина ойкает и хватается за мои плечи - боится упасть. Ниже пола не упадешь. Опускаю ее на диван, встаю на колени и снимаю с нее ботинки, и она уже не болтает ногами, а когда я берусь за ремень на ее джинсах, она не хватает меня за руки, а только произносит: - Вот ты какой… ладно, я сама. Через секунды я прыгаю на ее сытое тело, запихиваю член и жестко, очень жестко ебу. Порю сверху, бухаясь на нее плашмя со всей дури. Похоже, что она даже немного обижается. - Вот, вот, я же говорил - ты хочешь, вот теперь, вот…. Ирка подавленно молчит и терпит. Не ожидала. Прелюдии ноль, массажик обломился, поцелуев нет, хуярят сильно, но без уважения, будто шлюху. - Давай раком… - Нет. - Почему? - Не хочу. Это она отыгрывается. Дура. Ну, держись. Загибаю ее коленками к голове - тете это нелегко, растяжка уже не та, что в юности, и под ее оханье кончаю, вцепившись лапами в ягодицы. Хорошо я ее. Как галантный джентльмен, я повторяю свое приглашение остаться на ночлег. Но женщина-автомобилист гордо отказывается и уходит. Надеется на романтическое ночное знакомство с горячим кавказцем? Самое забавное, что мы с ней встретились на стоянке через несколько месяцев, когда у меня самого завелся автомобиль. Ирка прожгла меня взглядом и крайне напряженно ответила на мое легкое приветствие. Видимо, такие приключения для нее были в редкость, и мой грубый отъеб запал ей в память. Или же она была поражена тем, что столь легкомысленный хлыщ, как я, смог купить машину? 1998-20 Уже поздновато вечером по дороге от метро замечаю девушку, судя по походке - слегка навеселе. Это только в плюс. Если ко мне соглашается идти домой баба трезвая, значит, моральные устои у нее не тверже сисек. Если же она пьяна еще до приглашения, ее согласие может быть обусловлено чрезвычайными обстоятельствами, допустим, она пьет один раз в год на день рождения своей матушки, и сегодня как раз такой день. - Привет! - Привет. Ага, ответ положительный. Ей лет двадцать пять, и сегодня она хорошо отмечала. - Как праздник, удался? - Да, только выгнали меня, - она не очень расстроена. - А что так? - Да подруга, у которой отмечали, стала к мужу ревновать. - Серьезно? И что, у нее были основания? - Не знаю, наверное. Он на меня смотрел весь вечер, танцевать хотел. Вот она и разозлилась. Пришлось уходить. - Да, серьезное дело. Что ж, раз такое дело, можно продолжить вечеринку у меня. Она смотрит внимательнее. Ясное дело, как следует порезвиться ей не удалось, только зря размечталась. Хочет. - Но уже поздно. Так говорят, когда хотят услышать солидную встречную аргументацию. - Ничего страшного, можно остаться у меня, а если все-таки нужно обязательно домой возвращаться, я готов профинансировать расходы на тачку. Это действительно серьезный аргумент. - Да, ну хорошо, только смотри, ты обещал, а то у меня денег только на автобус. - Конечно, нет проблем. Слушай, ну вот, держи полтинник, чтобы не забыть потом. Она немного ломается, но полтинник берет. Галантно предлагаю ей руку и веду к себе. Как это все просто! И недорого. Неужели будет ломаться? Непохоже. Дома у себя без особенных экивоков обнимаю и беру за грудь. Ничего такая, больше и крепче, чем ее моральные устои. Она не ломается, кокетливо улыбается и начинает раздеваться. Вот, как должны заказчиваться нормальные вечеринки: не глупой пьянкой и кокетством с чужим стреноженным мужем, не скандалом с возмущенной ревнивицей, а четким, деловитым перепихоном и скромным подарком джентльмена, врученным под весьма благовидным предлогом. Цинично демонстрирую ритуал одевания гондона. Она по-кошачьи изгибается на диване в готовности. Наступаю на диван ногами, гляжу на ее вкусное обнаженное тело сверху, затем ложусь и вхожу в нее. Класс! И не дорого. Гостья радуется моим усилиям. До такой степени, что начинает приговаривать: - Хорошо, ох как хорошо… Ты не возражаешь, если я ногами вот так обхвачу? Я понимаю этот маневр. Сучка обхватывает ногами мои ягодицы и, тем самым, обеспечивает плотный контакт моего лобка со своим. Вероятно, намеревается получить гнусный клиторный оргазм. И у нее все идет неплохо, по крайней мере, что-то она пыхтеть начала уже совсем неразборчиво. Мне же от того совсем не дернуться, ноги у нее, видать, тренированные, и никакой амплитуды толчков уже не получается. Она просто трет мой лобок о свой, а хуй так и застрял в дырке почти неподвижно. Что, за мой счет, еще и такая вот поебень? Ну уж нет. - Давай-ка мы теперь вот так… Раком блять! Она недовольна, но куда ей деваться? Встает раком. Принимает член. Вот теперь - поехали. Раком блять! На! На! Вот! Кончаю с большим удовлетворением. Гостья остается слегка недовольной. Вероятно, по ее мнению - так себе поебались. Не согласен с ней в этом пункте. Вот если бы я не выбрался из ее захвата, тогда о потраченном времени стоило бы лишь сожалеть. Машет мне на прощание рукой, после секса уже практически трезвая. Еще успеет на общественный транспорт, денежки сэкономит.