Он не хотел ее понять ... да и она отказывалась что-либо понимать ... она хотела невозможного и знала это ... оставаться свободной, когда уже были отданны ключи от клетки- невозможно... Ее часто называли гулящей.. Так уж повелось- если вам не нравятся общеустановленные „нормы“, то и вы не нравителсь им в лице общества. Она же не слышала этого, ей было неинтересно. Вообще, мнение окружающих не волновало ее с детства. Именно поэтому за спиной её нарекли сумасбродкой, и даже воспитанной развратницей... Все эти слухи не касались бы ее вообще, если бы не Он... Его было жаль, а это тоже заставляло сковываться ...” Чтож , Oн знал на ком женился и знал, кого ввел в загс ”... Это оправдание было придуманно уже давно... оно действовало когда Она обнимала другого, и полностью отказывалось функционировать, когда во время объяснений с Ним ... Когда Он вновь поедал ее раненным взглядом все оправдания улетучивались и оставалась одна обнаженность... обнаженная правда стояла и не имела оправдания, да Она и не могла оправдываться... Её влекла за собой бездна, Неогара ощущений ... Она не могла быть только с одним мужчиной, касаться только одного ... Ей хотелось обнимать мир, утопать в ласках многих рук ... Он не мог делать того же, поэтому не мог понять... Она не могла отказаться от страсти, Он не мог отказаться от Неё ... Снова утро и снова поворот ключа в замке. Обыкновеннейшее до банальности утро, разве что немного свежее и солнечней. Она снова поворачивала ключ в замочной скважине и до смерти боялась громкости этих звуков. В этом было что-то экстримальное, прокладывающее путь адреналину по жилам. Закрыв дверь и на ходу снимая туфли, Она прокралась в комнату... Здесь пахло домом... было тихо... очень тихо... раздевшись и выпив немного лимонаду, который всегда стоял в гостиной, дама решила поддаться сну и последовала в спальню... в голове все еще кружились слова недавнего мужчины, ни сути не содежания которых она не помнила, руки дурманили запахом его тела и горького парфюма... Однако сейчас хотелось не этого. Всем существом хотелось туда, за эту дверь в спальню, под это родное и гостеприимное одеяло, на плечо к телу, которое Она знала досконально, которое так любила... Да, Она любила его... любила как могла, как умела. Потоки желания слились, придав шагу и немного нетерпеливо заставив открыть дверь... Перед глазами предстал беспорядок: на полу валялось несколько мягких игрушек, подушка, стул... Туфли, чулки, черная материя, очевидно являвшаяся платьем, мужские носки, затерянные в спешке под столиком, брюки, скучно свисашие с кровати, бабочка, словно только что отжившая свой единственный день, черным трупом валялась перед входом. Безусловно было что-то еще, но картина пола сменилась картиной кровати... Длинные рыжие волосы „спали“ на подушке, женское тело было слегка прикрыто одеялом, тонкие руки смиренно покоились на простыне, но лица было не видно, оно было повернуто к окну ... Да и зачем теперь было лицо? Перед Ней лежал факт... в такие моменты в голове исчезают все мысли, ты словно и не умеешь думать вовсе. Осознание приходит после... так было и с Ней. Она автоматом, как можно тише, вышла и закрыла дверь. Пауза. Еще пауза. Пауза пауз. И... голову посетило прозрение ... Оно по сути своей беспощадно, жестоко и властно. Как кислота в глаза, как яркая вспышка– жжет, отрезвляет. Буд-то ты ослеп, но вот настает утро и ты непроизвольно просыпаешься зрячим в каком-то кромешном чистилище... Она неопределенное время постояла и также, автоматически, бессознательно, начала медленно шагать по коридору. Теперь в голове царила свалка из мыслей, чувств, обрывков... вообщем- из ничего. Невозможно было что-либо определить, в ней было ВСЁ и всё это- вопросы, не ищущие ответов. Чувства человека имеют удивительную особенность исчезать, когда их хочется видеть и, бурно смешиваясь, появляться , когда присутствие их вовсе не желательно. Именно так бурно и непонятно мысли и чувства циркулировали по Её сознанию. На право показалась комната, но туда идти не хотелось. Оставалась только кухня, куда и понесло тело. Этот коротенький путь по коридору был незаметен... Пол казался выстланным гвоздями, которые до крови врезались в дыхание. Приоткрыв тяжелую дверь, вместе с запахом табачного дыма, на нее напали глаза. Наступила пауза, такая, какая бывает только в реальной жизни- ни у одного актера не получиться воспроизвести таковую, какие бы старания он не прикладывал. В Его глазах не было извинений, в них не было обиды, в них не было торжества... Он смиренно пил кофе „затыкая“ окурками рот пепельнеце. Нужно было что-то сказать...да, да... что-то произнести, они оба это чувствовали, но молчание казалось сильнее. Наконец она нашла в себе силы и присела на стул, опустив голову . - Как ты это делаешь ? - спросил Он . Она молчала . - Как это делать ? - Так, как это сделал ты !- тихо отвечала она . - Противно ... я дышать не могу . - Это проходит. - А чувства? Ты не чувствуешь себя машиной ? - Нет ... я делаю это не из мести... не ради денег... не ради карьеры. Мне не объяснить! - Ты не такая, как я !,-опустив глаза прошептал он. Затем, достав из пачки очередную сигарету и прикурив ее, тихо произнес, - Я не спал с ней, я насиловал ... - Её ? - Себя ... - А я наслаждаюсь, я просто растворяюсь . - Ну зчем было это гороить. Да, это было правдой , но жестокой и неуместной. Ей это было понятно, но голос подсознания вырывался сам по себе. - А как же я ? Я вообще не присутствую в твоей жизни? - Я люблю тебя ... я так чувствую тубя. Люблю... какое странное слово...что интересно оно значит? - Это не любовь ! Любовь не может быть такой ... - Любовь такая разная. Она ведь не из книг и фильмов. Там не любовь, там желанный образ . - Значит я дурак ! - Нет, просто ты достойный человек . - Ты сможешь меня простить ? ,- не дожидаясь ответа Он продолжал говорить. Звуки, вырывавшиеся изо рта, звучали нервно, но достойно. Не тени мольбы, только сожаление. - Не уходи от меня, пожалуйста ! Я без тебя ..., - пальцы начали судорожно тушить почти целую сигарету. Место в пепельнице не было, окурки вываливались и он быстро начал их собирать, класть обратно и снова собирать. Это было похоже на игру безумца. Немного понаблюдав за происходящим, она отвернулась . - Какое я имею право прощать или не прощать ? ... Я способна любить только извращенной любовью, взамен на которую требовать что-либо ...? Я плачу за все , я не в долгу... Да, я бываю в наслаждение. Но разве это все, что составляет мою жизнь ... Я ухожу ТУДА потому, что я больна ... Это болезнь и я не знаю как ее лечить . Но как и актеры, не желающие лечить болень „желания играть“, Я НЕ ХОЧУ ЕЕ ЛЕЧИТЬ! Мне это нравится, меня это будоражит. Что есть наш мир? Что есть вокруг? Банальность... распланированность... установленность. А что еще хуже – сейчас я чувствую себя преданной, оскорбленной и униженной. Чувствую то, на что не имею права. Ты давно мог уйти, но ты здесь ... и ты единственный, кто, черт побери, любит меня. Я не необходима всем ИМ, также, как они мне –мы просто делаем услугу, в которой не замешанны деньги. Мне не противно и не гадко от самой себя. Я такая... я так живу...Менять ЭТО на серенькую жизнь, которая обступает вокруг, Я не намеренна ... я... я... да что я?... В помещении воцарилась тишина. Ему так хотелось увидеть слезы на Её лице, увидеть „ложь“ всего сказанного. Однако только невыносимая грусть умирала в глазницах. Затем Она встала и направилась к двери, скрывшись за ней . Он не мог думать , он не мог более курить ... его переполняло какое-то странное чувство, которому было никак не возможно дать определение . Что есть у него в жизни? Всё. Он не понимал своей любви, он боролся с ней, он душил её. Всё это было безуспешно и только причиняло боль. 99 раз он клялся, что уйдет , и 100 раз жалел об этом . Она никогда не держала Его, но была магнитом, от которого нельзя было оторваться. Как только Он пробовал это сделать, также как и вторая половинка магнита, начинал чувствовать себя бессмысленным, бесполезным куском металла, ржавеющим от слез. Жизнь была безвыходной без любви и такой полной с ней . Его „безысходность“ убивала Она... также, как сейчас перебила мысли, снова войдя в кухню. Остановясь у входа, она казалась красотой, застывшей в вечности. Как страшно так любить! Всё внутри кричало, что он может еще целую вечность терпеть ее, ждать ее, любить её ...но это осознание в перве в жизни ему не понравилось . -Я не тебя казню ... я себя казню ... Едва эти слова сшагнули с её губ, как Она развернулась и медленно ушла, навсегда закрыв дверь. Они больше не виделись, каждый по-своему топил свое горе. Она - искала излечения все в тех же объятиях, он- в семейной жизни . Никто из них никогда не пожалел о расставании, никто не искал другого. Они оба боялись встретиться идя по улицам, пусть даже разных городов, сидя в кафе, едучи в троллейбусе... слушая радио, боялись услышать любимую песню, смотря фильм, боялись увидеть страшный конец, пробовав вино, боялись ощутить вкус друг друга, оба бросили курить. Целью жизни теперь была чистка памяти. Люди часто заставляют себя забывать, в этом им помогает инстинкт самосохранения. Обман себя – постоянное состояние человека, каким бы реалистичным и критичным он не казался . Тысячи людей по всему миру живут в том или ином состоянии самообмана, это нормально. Однако узнав об этом, другие безусловно осудят. Это тоже отличительная черта нас . Так и Он с Ней уйдут в великую страну самообмана , где под ногами реальность, а воздух наполнен вымыслом. Но до конца жизни, в новогоднюю ночь, они будут загадывать только одно желание...у каждого будет только одна заветная мечта ... 4 апреля 2002 г.