Знать, ее повстречал я на горе В теплый вечер одну на горе. Мне в любви объясниться бы Норе, Я ж запрыгал, как скунс по норе. Мне обнять бы ее что есть мочи, Завалиться с ней в тень алычи, Но лечу от нее, долу очи, – У меня ж недержанье мочи. Я с собой уносил едкий запах, Не потрогавши Нору за пах. Эх, разок посидеть мне б на бабах, А потом хоть всю жизнь на бобах. Как торнадо ворвавшись в свой замок И закрыв дверь на прочный замок, Я ругнул по привычке всех самок И уныло побрел в погребок. Боль глуша, я пил ведрами вина, Клял судьбу: «В чем моя здесь вина? Пусть любовь их сметет, как лавина, Я ж им вслед погляжу из окна». И слезинки роняя – аж в глотку, Я хмелел от глоточка к глотку, Погружаясь в дурман, как в подлодку, И поплыл вдруг, поплыл по лотку. И мне грезились синие дали – Ну точь-в-точь как писал их Дали, И меня поднимали на сабли, А стекало к ногам лишь шабли. И мне снилось, как вздумал я в тире Враз поставить на жизни тире, – И вдруг голос, глухой, как в сортире: «Ставим точку в бездарной игре».