Небо горело,небо сломалось. Сломалось «слишком». Перед гордым смехом, перед дивным стихом, хотя бы «возле». Вот он, идет, но не видит. Вот он, поет, но не слышит. Имя ее холодно, безответно. Имя ее он произносит. Это правда,правда, навылет. И все придумано нами, нами самими. Анжелина, Анжелиночка – не сестра ты мне, но и не враг, Не друг, но и не посторонний. И когда – нибудь полетит этот голубь, что в груди, в руках, И заткнется смеющийся в небосклоне. Анжелина,это ничего, что я люблю Фею, это ничего. Я существо аморфное, это ничего. Но когда – нибудь взорвется этот город, эта боль и это волшебство. Анжелина, ты же можешь понять, что я чувствую к Феи? Струны зажимаю, чтоб не слышать, зажимаю как горло. Нам есть задание: раздавать лампады, раздавать и не верить. Смеяться на Солнце, проглатывать слезы, быть мертвым. Но кобель - есть кобель,а сука - есть сука. И она не Цитадель, а жизнь – немая потаскуха. Сколько раз она смотрела вверх, бросала жребий… И по этому поводу слезы(не у нее)разъели палубу. Сколько раз она думала,что он у нее последний, И не поверишь, - в письменах умоляла жалобно. Но кое с кем, совсем другое дело: Изрезались руки о колосья света, Думает о ней и с этой иглы никак не соскочит. И выкриком расстелено, и не напоено, не согрето. И хочет того, чего он совсем не хочет… И здесь с-у-ма-шедшее веселье! Глаза летят высоко в оправе легкой… Как на похоронах отца,будто скоро ее свадьба. Любовь – это когда охота подохнуть, А тот кто сказал нам жить, нас ограбил.