Куземко Владимир Валерьянович. М О Ш Е Н Н И К И . Из записок районного опера. (Окончание). 8. ЖУЛЬЁ И НАРКОТА. В принципе, районный уголовный розыск с мошенниками как таковыми дела не имеет, - не наш уровень. Из жулья кто посолидней и размашистей – давно обзавелись «крышей» во властных структурах, отстёгивая положенное кому надо - и в милиции, заслужив тем самым здесь доброжелательно - нейтральное отношение… Ну а более мелкие прохвосты-одиночки – увертливы, и попадаются крайне редко, не «следя» дважды одну и ту же территорию, и стараясь не беспредельничать, не захапывать слишком уж много, «не по чину», и с чересчур уж большой обидой для пострадавших… В поле моего зрения попадают преимущественно лишь те мошенники, которые совершают «попутные» правонарушения - кражи, наркоторговля, хулиганство, нанесение тяжких телесных, и т.д. И, в частности, роковую роль в жизни многих ловчил играет пристрастие к наркотической «дури»… Начнём с того, что приятственная постороннему взгляду внешность для мошенника – обязательное условие его профессии. Ни у кого больше не встречал я таких ясных очей и благородных ликов, как у профессиональных к и д а л и «ломщиков». Лишь у честных и порядочных людей встречаются по-воровски бегающие глазки, скошенный лоб питекантропа, бульдожий подбородок и трясущиеся (не от жадности и затаённых пороков ли?) ладошки… У жуликов – никогда!.. Образцово-показательная внешность служит мошеннику пропуском в людские сердца!.. (Есть, конечно, редкие исключения, скажем – в том же случае с «пролетарием», когда жулик изображал запойного тупаря - мужа, но это всё-таки экзотика, постоянно этим не прокормишься). Так вот, наркоманскую харю опытный глаз распознает за версту, и чертовски трудно изобразить из себя «Четырежды Героя Советского Союза, генерал-полковника Военно-Космических Сил в отставке, собирающего спонсорские средства на строительство во Владивостоке Храма Христа-Космонавта» - тому, у кого на лбу написано метровыми буквами: «Сижу на игле вторую пятилетку!..» Мутные глаза, землистый цвет лица, исколотые руки, характерная худоба фигуры, исходящий от тела специфический гнилостный аромат («запах могилы») - всё это даже самого опытного жулика вышибает из образа. И ему приходится прилагать титанические усилия для того лишь, чтобы преодолеть свой отрицательный имидж. Это равноценно тому, как если бы некто в лейтенантском мундире выдавал себя за маршала, - разумеется, при известной ловкости и такое возможно, но всё ж в маршальской форме делать это сподручнее. А иначе - изначально у твоих собеседников возникнут недоумённые вопросы… Ну а когда к тебе настороженно приглядываются – к и д а т ь люд, согласитесь, довольно затруднительно… Подобно разрушительному вихрю. наркотики крушат личности, легко смывая маскирующие раскраски с мошеннических обликов. Вспомним хотя бы «пани»-ворожею, польку-аристократку «Ядвигу Казимировну». Какой павой смотрелась, что ты!.. Родного мужа любая женщина такой бы доверила без лишних слов, не то что какие-то презренные деньги… Но вот всего лишь пару лет она п р о ш и р я л а с ь - и куда всё подевалось?.. Слезло благородство с лица как сусальная позолота, и живо превратилась она в уродливую старуху с алчно пылающими в запавших глазницах зрачками… Ну кто б сейчас т а к о й вынес из дома своё р ы ж ь ё в платочке?!. Добропорядочные дамочки, испуганно перекрестившись, убегут от этакой мегеры как от чумной… О, вам не постичь всю глубину трагедии шулера, которому перестали доверять!.. В иных случаях, быть может, на остатках былого шарма он и смог бы «слепить горбатого» какому-нибудь совсем уж конченному лоху, но увы - нет былой уверенности в себе, нет куража, душевного подъёма, внутреннего напора и бешенной энергии… С таким настроем – не побеждают!.. И вот с отчаяния мошенник начинает метаться «по теме», меняет «масть». Не смог выдурить - так украл, попытались схватить его за загребущую руку - так наорал, оскорбил как мог, избил того, кто физически слабее… Но ведь вор – это уж немножко другая профессия, с иными требованиями и принципами… Переключившиеся на кражи мошенники - быстро ловятся, причём – по глупому, по какой-нибудь дикой оплошности, вроде забытого в обворованной квартире документа на собственное имя… Ну не «катит» им петь чужую песню, вот о чём я!.. Не их это, не к этому лежит их душа… Почему же жуликов так тянет к «дури», если она противопоказана их ремеслу?.. А по той же причине, по которой поголовно пьют опера - от нервов!.. Любой ловчила в глубине души - боится: «А ну-ка изобличат и поймают!..» Что в «мусарку» отволокут – полбеды, всегда можно о т м а з а т ь с я, и возможный срок не пугает, опыт уж есть, и статья – не позорная… Но могут и морду набить, вот что страшно!.. Измесят лицо кулаками, а потом, повалив, долго будут пинать ногами, крушить рёбра, раздавливать внутренности… Измордуют ,искалечат на всю оставшуюся жизнь, а то и убьют… Страшен наш человек в гневе, когда ему наглядно продемонстрировали его же глупость, и демонстратор этот имел наивность потом попасться… Если каждое утро просыпаться с мыслью: «Сегодня меня кончат!», то через пять-десять лет такого существования начинаешь дёргаться и вздрагивать от каждого шороха… Нервное напряжение чем - то надо снимать, нужны стимуляторы, алкоголь для этих целей не годится, - он тупит мозги, да и «фасад» уродует ещё быстрее и нагляднее, чем наркотики… Вот и остаются всякие там таблеточки, порошочки, укольчики - «расслабончики»… Принял суточную «дозу» - и порядок, уже ничто не тревожит!.. 9. МОШЕННИК НА ДОПРОСЕ. Итак, некоторый личный опыт общения с попавшимися на кражах или наркоте проходимцами я имею. Вблизи, на допросах в моем кабинетике, они смышлены и увёртливы. На таких трудно давить - уворачиваются как резиновые мячики, никогда не идут на открытое сопротивление, ответы на поставленные в лоб вопросы начинают обычно с обещания: «Сейчас расскажу всё как на духу, и подробно…», а затем, после нескольких нехитрых финтов, говорят совсем не то, несут полнейшую ахинею, и, главное, - с таким искренним видом, что невольно киваешь им головой и поддакиваешь. Спохватываешься: «Постой, ты что несёшь, падаль?!». Он ахает, охает, извиняется за невнимательность, начинает исправлять себя, и буквально через минуту – говорит то же самое, с ещё большей задушевностью и искренностью!.. Во время беседы он исподволь изучает тебя, опера, ищет в тебе хоть какую-нибудь зацепочку для психологической обработки, и если находит (глупость, тщеславие, эгоизм, авантюризм и так далее – сойдут все твои пороки и недостатки!), то начинает использовать с неукротимой силой. Для начала - обязательно будит в тебе жалость и сочувствие к нему, бедненькому, ставшему несчастной жертвой рокового стечения обстоятельств и злобы окружающей действительности… Во время первого же допроса - расскажет всю свою жизнь… Готовь платок для своих горючих слёз, оперёнок!.. Было в судьбе откровенничающего перед тобою арестанта всё: тяжкое детство… чёрствые как ржаной сухарь родители… ..Первая любовь, скончавшаяся от скоротечной чахотки на его руках… …Первая судимость (варианты: «я - оступился, с голодухи украл кусок хлеба…», «меня подло подставили!», «не все сотрудники милиции - такие замечательные люди, как вы, есть среди них и уроды… одному из них я не понравился, решил он меня посадить – и посадил, ни за что!»)… …Вторая судимость, - «тоже трагическая случайность, большей случайности и вообразить себе трудно…» …Ну а вышел на свободу - куда деться?!. Кто поверит уголовнику с двумя сроками за спиною?!. И пошло-поехало… Опять-таки женщины, будь они все неладны… Болезни… Смерти друзей и родичей… В общем, не жизнь, а сплошная тьма!.. Час выслушиваешь его болтовню с каменным лицом (помнишь ведь, что он - жулик, ни одному слову которого нельзя доверять), два, три... А потом… Ты - живой человек, из плоти, крови и сочувствующих чужой боли нервов… Ну просто невозможно устоять перед накатившим волной горячим сочувствием к этому несчастному, столько пережившему и перенесшему… Как-то хочется помочь ему, облегчить его участь… А он, зараза, остро чуя твою реакцию, во время второй или третьей беседы просит угостить его сигаретой. Угощаешь, тебе не трудно… Человек только что рассказывал, как у него на глазах родного братишку перерезало электровозом на четыре части!.. Поневоле разнервничаешься… Ну как не смягчить его глухие рыдания «Примой» или даже «Кентом»?.. Он понимает, что ты теперь у него на крючке, и надо развивать успех… Охмурить тебя так, чтоб ты вообще отпустил его на свободу - нереально, не кретин же ты, да и толку мало… Сегодня, задуренный, отпустишь его, а завтра, опомнившись, в гневе будешь искать, найдёшь и побьёшь как мамонта… Нет, задача-максимум у него – чтобы ты дал ему р а с к у м а р и т ь с я!.. Он же - наркушник, ему каждый день нужна «доза», и получить её он может только от тебя… Где-то во время 3-й или 4-й беседы он начинает клясться в вечной дружбе, в пламенной восхищенности тобою. «Вы - такой классный!.. Такой душевный!. Нет, без балды, зачем мне врать…Таких замечательных людей я ещё не встречал!.. Много оперов я видел, есть среди них и неплохие люди, но вы – это вообще!.. А какие у вас добрые и умные глаза!.. Сразу видно, что и сердце у вас - золотое!..» Ты неопределённо хмыкаешь, тебе неудобно, как и каждому расхваливаемому в лицо человеку… Ты вообще непривычен к комплиментам… Для начальства ты - «тунеядец, дырявый пидор, олух несусветный», для уголовников - «поганый мусор», для коллег-сослуживцев - «хитрый жук и бездельник», для жены - «неудачник, дешёвка, импотент несчастный»… И вот наконец-то нашёлся сумевший оценить тебя и воздать по заслугам!.. И неважно, что кадровый прохвост он и обманщик, это раньше и другим он врал, а сейчас и тебе он говорит правду, ты это чувствуешь… Цену себе ты и раньше знал, но как-то не решался сосчитать её вслух, (потому как скромный до изумительности!), а вот этот подозреваемый в совершении ряда не очень серьёзных преступлений гражданин взял да и произнёс вслух то, о чём ты только думал!.. Выпроводив его в камеру, ты бежишь в туалет, долго изучаешь свою физию в висевшем на стене зеркале. Глаза… на первый взгляд - обыкновенные глазки, отчасти даже мутные и туповато - вытаращенные после вчерашнего отделовского поддавона, но если присмотреться – такая доброта, такик ум, отвага и бескорыстие, и ещё что-то этакое… державно-значительное!.. И хотя ты всего лишь пока что старлей, но глаза у тебя - майора, а то и полковника!.. А он, задержанный, в силу своей зоркости, смог разглядеть всё это, что делает ему честь… Понятно, что во время следующего разговора ты уже смотришь на него совсем по-другому, почти как на своего боевого товарища… Он это сечёт, и приступает к очередной фазе вешания лапши на твои роскошно оттопырившиеся уши. «Я знаю, что вам нужна раскрываемость совершённых ранее преступлений, и готов дать «явку с повинной» на две свои кражи… Годится?..» Ещё бы!.. Каждая такая «явка» – это лишняя палочка в твоём отчёте по спущенном лично тебе плане раскрываемости преступлений (в этом месяце, к примеру, ты обязан раскрыть их не менее шести!). Но ты понимаешь, что за красивые глазки таких подарков оперу преступники не делают. «Что хочешь взамен?» Ответ почти сто пудово предсказуемый: «Хочу ш и р н у т ь с я!..» Так-так… «А чем докажешь, что не понт это?» Скользкий вопрос, ведь именно на понт он тебя сейчас и берёт!.. Но тут он начинает пороть такую хреновину, и так убедительно, так горячо!.. Кража рассказывается в мельчайших подробностях, - точный адрес, точные обстоятельства, подробный расклад того, что взял куда подевал, в каких именно нычках хранится то, что не успел перед арестом сбыть… Ну разве такое можно придумать?!. Нельзя! Будь ты хоть Лев Толстой - такого не придумаешь, и перед опером с подобной убедительностью - не изобразишь!.. Тем более, что в сводке именно по такому-то адресу и именно в указанное время кража - значится, совпадают и многие другие второстепенные детали его рассказа… Значит, и остальное – тоже правда!.. Без сомнения!.. Ты и не сомневаешься… А он - просит в обмен на координаты нычки, где якобы хранится часть похищенного, всего лишь пару укольчиков, и – получает своё. Потом ты бежишь к указанному им тайничку - нет там ни хрена!.. Проверяешь указанные им конкретные факты и обстоятельства - всё, сообщённое «вообще» - подтверждается, а насчёт именно его конкретной виновности – оказывается чистейшей туфтой!.. Естественно, мчишься к нему с кипящими от ярости глазами, но натыкаешься лишь на недоумённую улыбочку: «Как?!. Неужели я что-то напутал?!. Странно, со мною раньше таких провалов в памяти не случалось…» И - начинает вкручивать тебе в мозги оправдательные шурупчики, - не успеешь и глазом моргнуть, как залито пламя твоей ярости океаном успокоительных и всё объясняющих слов… Речь любого мошенника - журчит как ручеек, поворачивая то туда, то сюда… И главное, как логично всё звучит!.. Буквально миг назад казалось тебе, что нет и быть не может никаких извинений совершенному оным индивидуумом, а он - повернул раз, другой, третий поток своих объяснительных фраз, и вдруг выяснилось, что беседуешь ты практически – с ангелом!.. Пытаешься стряхнуть с себя паутину внушаемых иллюзий, напоминаешь себе: «Так он же гад конченный, нельзя ему доверять ни в чём!» Но он опять – говорит, говорит, говорит… 10. ГОРБАЧЁВ-ХИТРОВАН. Я очень уважаю Михаила Сергеевича Горбачёва за тот вклад, который он внёс в крушение прогнившей насквозь мировой системы социализма. С другой стороны, факт налицо: возглавляя и КПСС, и СССР, Горбачёв сумел погубить и Коммунистическую партию, и Советский Союз… Как же ему это удалось?.. Вспомним начало 1991-го года… Любому сведущему человеку происходящее кругом уже тогда было ясно и понятно: «Горбатый» решил «сдать» партию и государство, а заодно уж - и всех своих соратников, приспешников, прихлебателей… Нелегко это было, слишком много злобных хитрованычей его окружали, но он – смог, исхитрился, сбашковитничал… Когда держава зашаталась и начала рушиться, со всех сторон развопились: «Предательство!.. Идём к катастрофе!.. Горбачёва - к стенке!..» Приходит Горбачёв во враждебно настроенную аудиторию, восходит на трибуну, начинает истекать на слушателей словесами, запутывать в примерах и выводах, «давить» на разум и чувства незабываемым обаянием своего мудрого и всепонимающего взгляда (помните это типичное для него выражение глаз: «Я знаю больше, чем говорю, но просто ещё не время откровенничать… Вы уж просто поверьте мне на слово!..») И о чудо: пока он изрекал - верилось буквально каждому его слову!.. Сомненья - прочь, накапливающиеся громадьём ужасы действительности - себе в задницу, раз Генсек сказал: «Всё нормально!», то так и есть… Это потом, когда он смолкал и спускался с трибуны, даже чуть позже, - когда рассеивалось очарование очередным его выступлением, лишь потом начинали недоумевать: «Постой, как же: «Всё нормально!», если и то –не так, и это – тоже… И откуда завтра взяться лучшему, если сегодня не посеяно ничего хорошего – одно только плохое?..» Со следующего же утра опять начинали орать: «Предательство!» и «Горбачёва – к ответу!» Но в обед неугомонный Михаил Сергеевич вновь восходил на трибуну с очередным докладом, после которого до самого вечера снова туманно лыбишься только что услышанным мыслям про успехи перестройки и скоро ждущих нас счастливых временах… К и д а л о й, карточным шулером или напёрстничником Михаил Сергеевич стал бы первоклассным, но заделался - Генекральным секретарём ЦК. А что, тоже непыльная работёнка, одно только плохо: для своей кипучей деятельности выбрал он нашу страну, а не какую-нибудь другую… Хотя за сокрушение коммунизма - всё равно нижайший поклон ему… 11. ЯШКА-ШИРОКИЙ. Из менее известных широким массам прохиндеев – Яков Иосифович Перельман, кличка «Яшка-Широкий», пузатенький еврей, в очках и с залысинами. (От необъятного брюха – и кличка). 51 год человеку, три судимости за спиною, неунывающий характер и бойцовское сердце в груди… Всегда и при любых условиях умел зарабатывать себе на кусок хлеба и что-либо вкусненькое сверху. Могу вкратце описать только последние из бурных лет его жизни, проведённые на моих глазах. Он имел концы в «зоне», регулярно возил туда чай и мак, а обратно – изготавливаемые зеками так называемые г а й к и - якобы золотые кольца и перстни с золотым напылением на них. (Именно одной из них и орудовал ранее упоминаемый здесь «пролетарий-супружник», кстати…) Их он продавал знакомым к и д а л а м помоложе и пониже рангом, а иногда и сам рисковал толкнуть такую г а й к у лоху. Но тут он был не совсем удачлив, - нашего человека еврейская внешность сразу настораживает… Мнение народа таково: если еврей – то обязательно надует!.. Много больше имел он от своей страсти к карточным играм. Картами владел виртуозно, они так и мелькали молниями в его пальчиках… Ну а фирменным приёмом Яши был «визит врача в палату». В юности отучился он полтора года в мединституте, всю жизнь почитывал журнал «Здоровье» и познавательные брошюрки, так что медицинской терминологией владел. И вот, значит, приходит он в какую-нибудь больницу под видом посетителя, а на лестнице между этажами - достает из сумки и надевает белый халат, а на шею вешает такую финтифлюху, названия не помню, медики ею у больных сердце слушают… Идёт по больничному коридору, деловито здоровается с народом. Медики в любой большой больнице друг друга в лицо помнят плохо, больные же вообще почти никого в лицо не знают, так что риска попасться нет практически никакого… Заходит Яков Иосифович в какую-нибудь палату, и начинает привычные для любого медобхода расспросы: «Где болит?.. Что болит?.. Каков ранее поставленный диагноз?.. Что прописал лечащий врач?.. Не нужна ли вам помощь в том, чтобы раздобыть нужное лекарство вдвое дешевле того, что с вас берут сейчас?..» Разумеется, такая помощь нужна практически всем!.. Но не у всех больных при себе, к сожалению (или к счастью!), есть деньги!.. Те же из них, кто при деньгах, с радостью отдают купюры заботливому врачу, он их пересчитывает, аккуратно записывает, сколько и у кого брал, обещает занести лекарства через час – и исчезает. Не побоюсь громкого слова - навеки!.. Мелочь, конечно, но только на этих вот «больничных копейках» сто долларов ежемесячно Яшка - Широкий имел!.. Потом страну замутили экономические реформы, во время которых не зашибал миллионы только ленивый. Яков Иосифович не ленился, искал свою нишу и нашёл: купил у одного прогоревшего бизнесменчика его фирму со всеми реквизитами, как то: печать, расчётный счёт в банке, офис с секретаршей и лицензия на право деятельности. Кое-что подклеив и подправив в документации, Перельман заключил от имени своей фирмы договор с неким крупным предприятием на поставку ему партии… ну, скажем, шарикоподшипников. Сделка была должным образом зарегистрирована у нотариуса. Широкий получил солидную предоплату - и сгинул вместе с нею в направлении далёкого горизонта… Но за тем изгибом земного шарика деляге не повезло: обыграл в карты не того человека, тот обиделся, и – настучал куда следует. «Там-то скрывается давно разыскиваемый Вами за мошенничество гражданин Перельман Я.И.» Дали Яше пять лет, из которых он отсидел только три с половиной. Вышел «от хозяина» неунывающим и, увы, пристрастившимся к ш и р л у и «косячкам» с коноплей… Это и стало началом конца столь многообещающей карьеры Широкого. Попытался Яша по новой «кидать» простаков, а ловкость рук – уже не та, да и доходы уходили почти полностью на иглу да забористое курево… И как-то враз опустился Яша, обрюзг, потерял внешний лоск, засела в его глазах какая-то виноватость… Люди от таких понурившихся пузанчиков инстинктивно сторонятся… И совсем плохо пошли его делишки. С горя на пару с одним дятлом-алкашом решился он тогда очистить квартиру побогаче. «Ломанули» вроде бы подходящую хату, но когда осмотрелись - увидели, что окромя дырявого паласа с пола (сойдёт лишь отдать за бутылку какой-нибудь старушке на кухню) да десятка яиц в холодильнике там и взять нечего. В обман их ввела роскошная обивка входной двери - наследство от предыдущего хозяина квартиры. Ну а пока они осматривались кругом и переругивались по поводу неудачно выбранного объекта, с работы вернулся новый квартиросъёмщик - сержант милиции, между прочим!.. И замели парочку в райотдел. Вот так я с Яковом Иосифовичем и познакомился поближе… Меня, лишь пятый год ходившего в операх и ещё не растерявшего способности доверять и доверяться, Яков «просчитал» сразу же. Было у нас с ним всё: и первая преподнесённая мною ему сигарета, и его гулкие рыдания на моём плече при воспоминании о своей некогда раздавленной рухнувшей Пизанской башней двоюродной сестричке, и коварная лесть в адрес моей замечательной внешности («вы так сильно напоминаете мне киноартиста Андрея Миронова в молодости… Нет, честно, просто вылитый – особенно с поворотом в три четверти…») Сколько ни повторяй себе, что нельзя верить ни единому произнесённому подобным субчиком слову, но как же устоять перед таким шармом!.. (Придя домой в тот вечер, рассказал жене о своей ново-открывшейся схожести. Она, поперхнувшись от изумления, взглянула пристально, протянула: «Если на кого-то и похож, то - на Юрия Никулина, в юности… Только у него всё-таки нос был не такой испитый!..») И вот на этом этапе ваших отношений, сделав тебя доверчивым, как раздеваемая пожилым растлителем восьмиклассница, кинул он тебе сахарную косточку: «Хочу сделать заявку на ещё одну кражу… На такой-то улице, номера дома точно не помню, на месте можно проверить…Взял там видеодвойку, бабла немножко, кое-что из вещичек… Шматьё продал, а аппаратура спрятана на чердаке одного из домов на улице Трамвайной… потом покажу…» И ведь ты уж столько раз ловился на подобное же… (смотрите выше)… Но – о, магия личности!.. Зажигаешься, хватаешь ручку и бумагу, подсовываешь ему: «Пиши заяву!» Он косится как на маленького: «Так не за так же – за п о д о г р е в… Хочу в камеру чай, сигареты, сахар, и – ш и р н у т ь с я разок…» Знакомые песни, а?! И ведь знаешь наперёд, что и в этот раз - к и д а л о в о, но… Он описывать квартиру на такой-то улице с такими подробностями, которых не выдумаешь, и насчёт нычки - излагает конкретно, зримо, с неподдельными деталями… Даже с аппаратурой - в самую точку - именно её попавшие в данную ситуацию воры операм чаще всего и сдают. Ведь всё равно в любой, даже самой лучшей нычке аппаратура пропадёт, - со временем сгубят её сырость и крысы… Уж лучше оперу её выдать - в обмен на послабления… Золотишко или ещё что-либо, способное лежать в тайнике долго, ни один ворюга не выдаст - зачем?!. Кончится срок заключения, он выйдет на свободу – и попользуется давней добычей… …Начинается яростный торг. Ты желаешь вначале - получить информацию, а уж затем г р е т ь Перельмана, он же стремится к противоположному: вначале – продукты и ш и р к а, а информация – потом, причём без малейшей гарантии, что она при проверке подтвердится… И победа остаётся за ним, сучярой!.. И кормишь его, и поишь, и ш и р я е ш ь, но по краже той злополучной найти дом позднее так и не удаётся (в сводках никаких сходных с описанной краж в этом районе не происходило), и нычки на указанном чердаке не обнаружено, не говоря уж о якобы хранящейся в этой нычке видеодвойке… «Украли!.. Подсмотрели, как я прятал, и – увели!.. Ну что за вороватый у нас народ… Никому верить нельзя!..» - ковыряя в зубах спичкой, грустно констатировал Яшка. Трудно с ним не согласиться… Бить ему морду – бесполезно. Да и не хочется, если честно… Эти скорбные глазки, этот напряжённо-недоумевающий голос: «Вы мне не верите?!. Но я же правду говорю!..», эта глубинная боль в голосе… Слезами душа обливается в созерцании мук этого благороднейшего человека, и хочется, вынув кошелёк, отдать ему все свои денежки – хотя бы в частичную компенсацию за его великие страдания… Скажу больше: спустя ещё какое-то время, уже и учёный им, и многажды обманутый, я по прежнему сую ему хавку и ш и р л о… Он, довольный, радостно урчит: «Я знал, что вы - необыкновеннейший человек!», а в твоих ушах стучит: «Боже, какой же я идиот!..» Бояться за Широкого, опасаться, что в камере злые уголовнички отнимут у него паёк, не надо - он же мошенник… жульман высокой категории!.. Да он сам в своей камере кого угодно обдурит, «загрузит» по уши, выманит его продуктовые передачи и сожрат… Короче, р а з в ё л меня Широкий как хотел, «сынком» уже называл (на полном серьёзе усыновить грозился!), намекал на некие грандиозные операции, которые я-де с его помощью в будущем проверну, а в обмен за эти будущие прибыли - прочил у меня бабок, ш и р л а и копчённой колбаски побольше… Совсем оставил бы меня без штанов, но повезло- перевели его от нас в СИЗО другой области (он там тоже чего-то натворил), и больше не пришлось мне с ним свидеться. Думал: амбец Яшке, - как ранее судимому и с учётом всех обстоятельств его делишек, влепят ему лет пять. При его пошатнувшемся здоровье это – срок. Так и сгниёт в «зоне»… Но ошибся я. Через пару месяцев случайно узнал: каким-то Макаром смог договориться со следствием Перельман, и его - отпустили под подписку о невыезде (для ранее судимого – вещь практически нереальная!). Вышел он на волю - и растворился в окружающем пространстве… Ещё через три месяца в одном из агентурных сообщений промелькнула его фамилия. Будто бы наш человечек видел Яшку в соседнем районе, заходящим в офис одного из коммерческих банков. Смотрелся Широкий свежо и приятно - как лис, вышедший на очередную охоту!.. Не сколько в интересах службы (оно нам надо – мелких прохвостов ловить!), сколько по личному любопытству - связался с тамошними банкирами. Оказывается, действительно – наведывался к ним «Герой Советского Союза в отставке, председатель правления общества Славяно-Африканской дружбы, лауреат международной премии имени Христа и Магомета», фамилии они точно не помнят, - называл он её мельком, а переспрашивать было неудобно, тем более - заглядывать в его документы… Просил же у них отставной Герой немного - каких-то несчастных сто тысяч долларов наличкой. Оказывается, миллионы африканских детей ежегодно умирают с голода, и наш лауреат зажёгся идеей обзвонить лично всех ведущих олигархов мира и собрать среди них 21 миллиард 565 миллионов 301 тысячу долларов и 14 центов для строительства по всей Африке сети пищевых комбинатов по производству детского питания в 200-граммовых баночках. Ну а поскольку телефонные переговоры с заграницей стоят дорого, то председателю правления и понадобились эти несчастные сто штук «зелени» - на оплату звонков… Попутно со своей просьбой Яша прочёл банкирам целую лекцию о пухнущей с голодухи африканскрй малышеи!.. О, как рыдали все в том офисе!.. Однако столько налички чисто случайно у них не нашлось, да и выискался один трезвомыслящий человек (начальник Службы безопасности банка), который захотел узнать про общество Славяно-Африканской дружбы подробнее. Яша пообещал ему принести на следующий день кучу буклетов, принял в качестве аванса его благородному делу 350 долларов, и - гордо удалился. Наблюдавший за его отбытием начальник Службы безопасности слегка удивился тому, что такой видный деятель не укатил от офиса в иномарке, а аскетично утопал пешком к ближайшей трамвайной остановке… Я спросил у банкиров, не смутили ли их явно семитские черты лица главы правления общества С л а в я н о –африканской дружбы. «Так именно это и внушало доверие… Раз председателем – еврей, то значит - дело солидное и серьёзное!» - бесхитростно ответили мне. М-да… Не пропасть Якову Иосифовичу в этом жестоком и мало радостном для приличных людей мире! 12. ХРЮША. …Но чаще всего общаться с мошенниками (и именно – с опустившейся, наркоманистой их частью) мне приходится при работе с агентурой… Желание увернуться от карающей десницы закона вкупе со стремлением с помощью каких-нибудь связей и контактов провернуть дополнительные комбинации и гешефты толкают жуликов на сексотничество. Причём агенты из них - никакие. Сто раз пожалеешь, что связался с таким, прежде чем дождёшься от него хоть какой-то пользы. Все осведомители регулярно лгут, набивая себе цену или спасая шкуру от наказания за ранее не добытую информацию, это неизбежно. Заранее знаю, что 70% содержащихся в любом агентурном сообщении сведений – заведомая чухня. Но ведь - не 100 же!.. И потом, когда лжёт обычный криминал - это заметно, опытный взгляд без труда заметит покраснение щёк лгущего, суетливость взгляда, блудливость голоса, нервное растирание ладошек, бесконечные повторения-рефрены типа: «Вы что, мне не верите?!» А вот когда лжёт опытный мошенник - он делает это виртуозно. Каждый жест, каждая интонация, достоверность каждого сообщаемого им факта или наблюдения - на уровне мировых стандартов… А проверишь – всё туфта!.. Всё абсолютно!.. Для иллюстрации расскажу про одну… Такая крыса!.. Зинка Угольникова, кличка «Хрюша» (нос у неё обманчиво-бесхитростный, «картошкой», даже на пятачок чем-то смахивает, отсюда и погоняло). Веселушка - балагурка, бурная жизнь за плечами: два законных мужа (одного посадили за наркоту, другого – за квартирные кражи), сын – школьник, - от сожителя… Сама в юности залетела на полтора года «к хозяину» за кражи, и больше туда не хотела, изворачивалась как могла… На «игле» плотняком - лет уж 15-ть (периодически спрыгивая и вновь подсаживаясь), зарабатывая на дозу и хлеб мелким оптом наркоты и к и д а л о в о м мелкого уголовного люда. А чтоб не прибили ненароком в тёмном углу, или, ещё хуже, чтобы не замела уголовка - работала на нас под оперативным псевдонимом «Кефаль». Но как работала!.. Прибежала, допустим, ко мне в кабинет, запыхавшись, словно марафон одолела, с желанием сообщить некий важняк. «Шурку-Беса знаете?», «Ну… Мелкий наркоманчик, 25 лет, живёт за счёт родителей, ещё и на рынке чем-то приторговывает…» «Расскажу про него кой-что, если дадите р а с к у м а р и т ь с я… Обещаете?..» Подумав - обещаю. Интересно всё-таки… А если ничего толкового не услышу, то кто ж запретит её ничего не давать?.. Начала втолковывать… Оказывается, в прошлом году Бес два месяца обитал у сожительницы в соседнем районе. Там на пару они молотили хаты не знаю как, но потом сожительница сдохла от передоза, а тамошние опера сели Бесу на хвост, вот и вернулся сюда, в свою донельзя запущенную однокомнатку, и по новой стал где-то на стороне хаты бомбить, и на свой адрес уворованное сносить. «Я у него была только что, в гостях, - к у б «дури» он мне задолжал, и хрен вернул, вот я и напомнинала… Так вот, базарим про разное, смотрю – а у него на тумбочке - телевизор, импортный, «Хунай»… «Фунай»… В общем, как-то похоже называется!.. Спрашиваю осторожно, что да где, оказывается – две недели назад склямзил в центре, из квартиры на втором этаже!.. Берите его за шкирку – не ошибётесь!.. Наверняка таких краж за ним - штук пять, а то и восемь.. По кладовкам у него пошерстить - немало надыбаете!.. Вот какую картину она рисует. В пересказе звучит всё бледней и невыразительней оригинала, наполненного огромным количеством подтверждающих правоту хрюшиных слов второстепенных штришков, подробностей, разветлений от основного сюжета, всевозможных информационных загогулинок… И ведь прекрасно понимал я, к т о мне это говорит, но – убедительность рассказа всё перевесила!.. «Верняк дарю… Но только дайте раскумариться!..» - напомнила про свой интерес моя заагентуренная «подружка». Как зачарованный, повёл её к своей нычке в подвал 15-го дома по улице Космической, взял оттуда и отдал ей специально хранимый на случай расчётов с осведомителями пузырёк с экстрактом опия. Схватив его, убежала с довольным урчанием… Проверил на всякий случай информацию, заслав к Бесу своего агентика: стоит у него дома импортный телик, не соврала агентесса… Ну и заявился к нему вечерком с участковым и понятыми… Сперва казалось, что всё тип-топ: документиков на «хунай-фунай» у Беса не оказалось, чем косвенно доказывалась незаконность его происхождения. Но с другой стороны, у наркоманов на находящуюся у них дома аппаратуру документов обычно и не бывает. Более удачливые материально нарики принимают в качестве платы за ш и р л о телики и видаки от менее удачливых, - откуда там документам взяться!.. Провели обыск - ни хрена!.. Свезли Беса в райотдел, поработали с ним пару суток, пробили его и так, и этак, заодно и побили, это всенепременно - нет за ним никакого криминала, и всё тут!.. Рассказал он нам, в частности, откуда телик к нему попал («Верка-Троепалая дала, спросите у неё!»), проверили – всё точно!.. Надо ли говорить, что и в соседнем РОВД никто из оперов Беса не разыскивал, и про якобы отбомблённые им хаты и слыхом не слыхивал… Такое вот амбрэ проклятая Хрюша нам в рот сунула!.. Бегу на «территорию», нахожу её, волоку в дальний от посторонних взглядов угол с целью наказать физически и морально… Господи, какой же лапши она мне в считанные минуты на уши грузанула!.. И что «Бес меня, видать, совсем за малохольную держит - всерьёз уверял, что телевизор склямзил… Вот скотина!..» И что: «Может, он не в том районе хаты чистил, а в каком-нибудь другом?.. Вы по всему городу проверьте!.. А заодно и у его родителей шмон устройте…» И даже что: «Да ладно огорчаться… Ну случилась с Бесом промашка, подумаешь!.. А вот я вам про Игорька Малькова такое могу рассказать…» И – рассказывает. Опять куча подробностей, ещё достовернее предыдущего, и уже не хочется бить её в лицо и печень, а хочется записывать и брать в разработку, но и это впоследствии оказывается дезой… и второе… и десятое… А главное – ничто Зинку не смущает. Оказался очередной её донос полнейшим бредом - лишь пожмёт плечами: «Надо же, как я ошибалась… Но вы ж на меня не обиделись, правда?..» И впрямь, никак мне всерьёз не удавалось на неё зуб заиметь, хоть доводов она давала предостаточно… Однажды, к примеру, подрезали одну, халявничала на трассе, в реанимации успела шепнуть: «Грузин…в очках!..», и - сознание потеряла. Итак, надо было искать очкастого кавказца. Предположили такое: шлюшка хотела свистнуть его лопатник, вот он сгоряча пером её и наказал… Спустили задание агентуре, в том числе и Хрюше, мол: ищите и выведывайте, не мелькал ли где-либо «зверюга» с подходящим образом жизни. И первой вышла на след Зинуля, неутомимая наша… Опять-таки запыхавшись, прибежала ко мне с весточкой: нашла!.. То есть не совсем нашла, а - почти: какая-то Томка, наркошница из недавних, во время случайного «базара» выложила, что живёт-де у неё на квартире без прописки некий житель Тбилиси (или Кутаиси - слабо секущая в географии Зина точно не запомнила) по имели то ли Зураб, то ли Рустам, а может быть и Шота (имена почти сходные, так легко спутать, фамилий же Зинка, дескать, не спрашивала, чтобы не насторожить)… И вот этот самый житель Кавказа недавно прибежал домой, весь в крови, и «дрожащим от волнения голосом сообщил квартирной хозяйке, что только что подрезал какую-то славянскую халяву»!.. На минуточку я не поверил, позволил себе усомниться: зачем грузину (если он не полный идиот) признаваться посторонней женщине, у которой он всего лишь живёт на квартире, о совершенном им преступлении?.. У Хрюши ответ был уж заготовлен: «Она - не посторонняя… По словам Томки, они знакомы 7 лет, два аборта от него она уже делала…» Попутно Зина сообщила массу информации о Томе и её квартиранте-сожителе, а также и о современном положении в Грузии, что придавало её рассказу колориту и убедительности. В общем, почти железная сдача, слегка лишь осложнённая тем обстоятельством, что ни фамилии, ни адреса Томки Зина пока что не знала, но обещала выведать. «С Томой мы забили стрелку на завтра в четыре, у табачного киоска на Кировской улице… Я обещала принести два к у б а ш и р к и и шприц. Но у меня сейчас - ничего нет. Дайте «дурь», и встреча состоится…» А я что?.. Дал… Мокруху же расследуем, результат нужен – позарез!.. Ну вот, а назавтра приходит в себя подрезанная шалава, и оказывается, что не грузин ножичком её подрихтовал, а Груздьев, из нашенских местных хулиганчиков. Дочка у него тоже - шалава, и поссорилась с пострадавшей, из-за выгодного клиента, вот и попросила папашку с ней разобраться… Пострадавшая в больнице потом пыталась произнести: «Груздьев» и «дочка», а нашенским «грузин» и «очки» послышались… Узнав это дело, готовлюсь к выезду на адрес, где по нашим сведениям Груздьев сейчас ошивается, а тут ещё ни о чём не подозревающая Хрюша опять ко мне прибегает. Посмотрел я на неё, нехорошо сощурился. «Ну как там твой очкастый грузин?» - спрашиваю ласково. «Рустамчик у меня уже почти в кармане! - докладывает радостно. - Томка на встрече сказала, что живёт где-то в районе мебельного салона, в девятиэтажке, обещала завтра к себе в гости привести. Но не с пустыми руками же идти - надо минимум десять кубов ш и р л а… Э, вы чего, гражданин начальник?.. Чего вы?!.» Вызверился я на неё, попёр танком… И вы думаете, что хотя бы эта история меня чему-либо научила?.. Да ни хрена!.. Спустя самое короткое время опять слушал её россказни с распахнутой от жадного любопытства пастью, и не просто слушал, а и дефицитным ш и р л о м с ней за ценную информацию расплачивался!.. И всё - лишь для того, чтобы спустя время убедиться: и это – полнейший бред!.. Эта схема типична для любого сексотничающего мошенника: чем больше с таким общаешься и опутываешься его дурманящим разум своеобразным обаянием, тем больше начинаешь ему доверять. Он что-то обещает, и ты с ним о чём-то договариваешься. Регулярно он приходит к тебе и что-то по делу рассказывает, ты доволен, даёшь ему авансы из обусловленной за его услуги платы, договариваешься по новой в мельчайших деталях, он машет ручкой и убегает. А когда приходит время окончательного подведения итогов - выясняется, что не делал он ни черта, и ничего не выяснял, а всё, сообщённое им - враки чистейшей воды!.. Зачем врал?.. Чтобы не бил ты его, в клетку чтоб не запер и на р а с к у м а р давал изредка… Ловишь его, или встречаешь случайно, хватаешь за грудки: «Чего ж ты?!.» И начинается та же фигня: «Как это я ничего не сделал?! Да я пахал как шахтёр, и подробно тебе, гражданин начальник, о том докладывал!.. А что не подтвердилось то-то и то-то, так это только по тем-то и тем-то причинам…» В оконцовке, если живёт он на твоей «территории», и спрятаться ему от тебя некуда, ты его капитально колотишь и з а к р ы в а е ш ь…Но широко распространён и обратный вариант: сколько раз столкнёшься с подобным ловчилой, столько раз он тебя и надует. Зная, что толку от него всё равно не будет, стараюсь уж с такими и не встречаться вовсе… …Как с той же непотопляемой Зинкой – Хрюшей, например. Общаясь с нею регулярно, попадаешь в психологическую зависимость от неё. Это уж – как обязательная пачка сигарет в день, не выкурив которую - чувствуешь себя не в своей тарелке. Вроде бы всё у тебя есть, а всё равно чего-то - катастрофически не хватает!.. Вдруг вспоминаешь: «Так ведь сегодня та вонючая крыса меня ещё ни разу не к и д а л а!..» Бежишь на территорию, ищешь и находишь её (она вообще-то - птица вольная, постоянно кочующая по микрорайону, и постоянных часов приёма у неё нет), вы что-либо начинаете обсуждать, и она тотчас дурит тебя, причём каждый раз – по новому, без шаблонов и повторений… Уходишь, удовлетворённый, но для порядка - возмущаясь: «И когда же я перестану доверять этой падле?!» …Вот ещё некоторые из воспоминаний о Хрюше. Иду по улице, мимо окружённой кустами беседки. Вижу – там Зинка, с нею – две девки и парень с палочкой. (Ага, раз палочка - значит, гнойные абсцессы на ногах… наверняка - наркоман… всё ясно!..) Мне уж от Зинки ничего не надо, в текущем месяце трижды обувала меня уж как младенца, устал, хочется отдохнуть… Но она, зараза, усекла мой проход за сценой, и ухитрилась кинуть в мою сторону парочку таких жгучих «косяков», что я не смог пройти мимо. Подошёл. Вблизи опознал Зинкину компашку: все – нарики не из шибко вредных… Послушал их базар… Как и предполагал, Зинка и этих к и н у л а, толкнув бодяжную «дурь», а теперь - пыталась доказать, что товарец - первачок, но это они - придурки, не способные шоколадную конфетку отличить от коровьего навоза!.. При моём появлении знавшие меня в лицо парень и девки приумолкли, не желая обсуждать при ментуре свои производственно - наркушные делишки, зато Зинуля, оживившись, путём якобы непонятных мне недомолвок и подмигиваний стала отвечать той троице на только что сделанные ей предъявы. Не будь меня – меньше, чем за час, она б от них не отгавкалась, в моём же присутствии, воспряв духом (бить при опере – не посмеют!) - раскидала их как маленьких, легко опрокинув робкие попытки напомнить очевидное: «Но ты же дерьмо нам всучила!» Когда же потерпевшая от её аферизмов сторона начала надоедать ей банальным однообразием предлагаемых для беседы тем (типа: «верни бабки, сука!..», и всё такое), - вообще пресекла их активность гениальной репликой: «Ой, гражданин оперуполномоченный, извините… Я вас задерживаю, а ведь наверняка у вас ко мне какой-то очень важный разговор!..» И, ухватив меня за локоть, торопливо поволокла прочь, причём - с таким видом, что со стороны смотрелось это так, будто бы я её куда-то невежливо волочу… За ближайшим же углом Хрюша - мигом перестала изображать непонятно куда волочимую жертву ментовского произвола, защебетала приветливо, накрутила на мои оттопыренные уши пару макаронин, мельком поинтересовалась, а зачем подходил-то я?.. Полминуты не мог вспомнить: а и верно, зачем я подчаливал?.. Так и не вспомнив, что это она же сама меня и подманила, для отмазки забубнил что-то насчёт кражи в Яснополянском переулке: «Ты давала наколку на Шурика Нексмеянова, а он, оказывается, умер ещё в прошлом году…», и всё такое. Она, довольная (никаких новых её пакостей пока что не разоблачено мною!), рассмеялась: «Бог с Вами, гражданин начальник!.. Я ж вам ещё в прошлый вторник объясняла, какой там расклад… Мне Цыпа из 29-го дома толкнула, что якобы Устин-Рябой писал ей из «зоны» насчёт…», - ну и пошло-поехало, зажурчали слова привычно и легко… Со стыдом - припомнил, что и в самом деле, этот фуфлон Зинка мне уже совала, Дожился: уж и не помню, какие враки выслушивал от агента пару дней назад!.. Чёрт, надо было сегодня к ней не подходить… пробежал бы мимо беседки, и сейчас там как раз увлечённо чистили б ей рыльник!.. …А она - вовсю поёт соловьём!.. И уже вдохновенно толкает новую лажу насчёт разбойничьей группы, на след которой она будто бы вышла недавно. «Надо ш и р к и срочно к у б о в пять, тогда выведаю побольше…» Мы как раз проходили мимо булочной. Там стояла большущая очередь (как раз - канун Пасхи, всю муку хлебозаводы кинули на куличи, и с хлебом возникла нехарактерная для последних лет напряжёнка). Извинившись передо мною, Зинка на минуточку отлучилась купить хлеба, а я, оставшись в стороне, понаблюдал её в работе. Это нужно было видеть!.. Ни в какой очереди Зинуля стоять и не думала, - ужом проскользнула мимо всех, кого - оттолкнув локтем, у кого - проскочив за спиною, кому - чуть ли не между ног нырнув… И всё это - с шутками, с прибаутками, с жалобной просьбой: «Ой, скорее дайте мне хлебушка вне очереди, граждане, у меня дома, в ванне, без присмотра остался маленький ребёночек, - как бы не захлебнулся!..» Не знай я, что сынок её уже почти взрослый пацан – сам бы без очереди даже и в собственную задницу её запустил - ну такая ушлая прохиндейка!.. Ну и очередь перед нею, понятно, почтительно расступилась, чтоб она поскорее хлеба для дитёнка взяла. Она б ещё и р а з в е л а кого-нибудь долларов на десять, отвечаю, не стой я рядом… А так - вернулась ко мне, спокойно продолжила разговор. Вдруг – словно споткнулась она, и возникла непонятная секундная пауза… Только потом, тщательно припомнив, просчитав ситуацию, просёк: это я тогда сигареты себе покупал, и скорострельным глазом зацепила она в моём бумажнике купюру, - не то чтобы крупную, но – чуток больше того, что обычно в нищем оперском кармане валяется… И вот, без всяких предисловий, вдруг излагает мне Зинка план очередной, предлагаемой мне комбинации: «Если б вы сейчас дали мне на короткое время столько-то баксов, то я б у такого-то взяла маковой соломки, у таких-то - разварила её, часть ш и р л а - вам отдала, на ваши оперские нужды, а на оставшееся - заагентурила бы в вашу пользу половину жилмассива!.. На вас тогда и Горилла пахал бы, и Женька - Кривошейка, и Родин - Шпион… Мы б вместе такого понаделали!..» И – смотрит требовательно, словно я перед нею – в неоплатном долгу, и пришло время расплатиться!.. Еле от неё отвязался. Она у меня мою купюру обязательно выцыганила бы, не выдай мне её жена утром на конкретные внутрисемейные цели… Не мог же я с пустыми руками домой возвращаться… Как-то отвлекли меня служебные надобности, и некоторое время не ходил к ней, не искал встреч… Затем узнаю случайно: она уж с другим опером, моим коллегой, на связке работает!.. И не то чтобы заревновал, но что-то и вроде этого… Отловил Зину на притоне, спрашиваю: «Ты что же, кошёлка, на все разведки мира работаешь?!» Она попыталась отрицать всё, но потом - передумала, и дала более правдопобную версию: «Ой, знаете, срочно надо было передать уголовке информацию, а вас не было, и пришлось с этим мальчиком контачить… Но, знаете, он хоть - и ничего, но совсем не то, что вы… Ну абсолютно не то!..» Строго хмурюсь, но в душе – приятно!.. «Ага, оценила!.. Да, я совсем не такой, как… Хотя и врёшь, впрочем, как всегда, но всё равно – хорошо!..» Потом, через недельку-две, смотрю: тот опер её тоже раскусил, плюётся, говорит мне: «Как ты мог работать с такой паскудой?!. Ну ни слова правды!..» Я соглашаюсь: «»Есть за ней такое…» Мы чувствуем друг к другу чувство лёгкой симпатии, как товарищи по общему несчастию. И клянемся больше никогда дел с Хрюшей не иметь. Но – продолжаем бегать к ней поодиночке, таясь друг от друга… Жизнь Зинаиды Угольниковой - руины. Настоящей семьи нет, жилья практически нет (обитает с сыном в малосемейке), денег (несмотря на всё её к и д а л о в о) тоже нету… Здоровье – подорвано… Все её ненавидят, знающие про её стукачество урки грозятся подрезать (но что характерно: зная это – продолжают к ней бегать по своим делам!)… Горе у неё сплошное, одним словом, а не судьба. Хоть и бодра она постоянно, весела даже, но задумаешься про её жизнь - и выть хочется… Подрастёт сын – и отвернётся, уйдёт от неё… Доживать будет одна, никому не нужной, взъерошено-вредной лисичкой, так и сдохнет когда-нибудь под забором… Живёт сегодняшним днём, ни о чём не думая и не заботясь, ничего не боясь, не тревожась будущим, не пугаясь неотвратимого финала… Легка на подъём, в чём-то - и душевна, а счастья – нет, и не будет уж никогда… …Только-только хотел пролить горькую слезинку в адрес мошеннической доли, но включил ненароком телевизор - а там в новостях очередное заседание правительства. Кто-то с трибуны толкует про своё, - личико упитанное, глазки умильные, слова сладостные… Что-то насчёт народного блага и величия предпринимаемых с целью его повышения исторических реформ толкует… Нет, всё не так, как я только что утверждал, а прямо противоположно. Эвон сколько удачливого жулья на телеэкране, и вовсе не гонится за ними милиция, а совсем наоборот - под козырёк перед нею!.. Чу!.. . Начал выступать господин Президент!.. Сейчас послушаю… …А что касаемо Зинки Угольниковой по кличке «Хрюша», - так это ей не повезло маленько!.. Рассказ пожелавшего остаться безымянным сотрудника угрозыска записал Владимир Куземко.