Рыбка. Правда, вам ведь тоже, ну хотя бы один единственный раз в жизни хотелось поймать Золотую Рыбку? Мне очень хотелось. Я даже точно знала, что хочу у неё попросить , но... Рыбка где-то плавала и не собиралась ничего мне исполнять. Совершенно нормальная Рыбка, со здоровой психикой и адекватным восприятием окружающего моря. Я точно знаю, что у Рыбок, тем более Золотых есть и пси - , и хи -, и даже ха-. Хихикаете? Ну и ладно. Вы вот словите её сначала. Я то уже держала. Вы спросите меня тогда: "Почему я все так же утром, на-рафаэлившись, ухожу во внешний мир?" . А как же иначе? Если не уходить, значит невозможно будет возвращаться. И тогда некому будет надевать на удочку перламутровые жемчужины величиной с каплю росы, и поплавок в лунной дорожке перестанет плыть на встречу звездам. А это так скучно, когда всё уже закончилось. Все желания исполнены и только прощальный взмах золотого хвоста ещё напоминает вам о том, что "все уже было". Отпустите и вы свою красавицу. Возьмите каплю перламутра и возвращайтесь. Я буду ждать на заре у края лунной дорожки! ********************************************************************* Двое. Если смотреть вдоль прибоя в закатный час, когда солнце касается ногами моря можно увидеть морскую пыль, слезы моря. Вода и песок. Это просто невозможно понять умом. Это всегда чувствуешь только душой. Секунды вечности вместе. Двое шли держась за руки и море обнимало их пылью своих слез. - Знаешь? – сказала она - Ночь не наступит никогда. Он смотрел на неё глазами цвета зрелого меда и думал, что если есть в мире счастье, то у него обязательно её голос, и запах тоже её, и даже выглядит оно именно так, как эта женщина, руку которой он держит в своей руке. Утром она была нежной и тонкой как луч солнца. Днем – гибкой и стойкой . Вечером море ласкало её уставшие идти ноги, и ему очень хотелось взять её на руки и нести, но силы давно уже оставили его. Это на заре он мог подхватить её как пушинку и нести в даль не уставая, а теперь... Теперь.. Двое шли в закат, крепко держась за руки, и море провожало их нежною пылью слез.