Взрыв Нежности. Это был взрыв Нежности. На что - на ЧТО? - может обратиться Нежность, когда она захлестывает? Когда ее не вмещают слова, взгляды, прикосновения? Когда она выходит из этих берегов? Однажды Нежность хлынула. И обрела недопустимые формы. Не-до-пус-ти-мы-е. Кем? Почему? Какая разница... Ни грана похоти не было в этом разливе. Ни точки темной густой страсти. Она была - Нежностью. Но - огромной, заполнившей Мир. Окутавшая его - весь, целиком. Мир не нуждался. Мир не понял и не принял бесформенной, всепроникающей огромной нежности. Но Мир был снисходителен и добр. Он позволил Нежности ПОБЫТЬ. О, Мир был безупречно, восхитительно тактичен! Он принял Нежность так, что она даже не заметила подмены, иллюзии. Она поверила словам Мира о его счастье с ней, его глазам, его отклику на себя. ...О, какое бесконечное унижение ожидало Нежность - еще не вошедшую в берега, в до-пус-ти-мы-е берега, еще счастливую счастьем Мира! Счастьем, которое было лишь благотворительностью - милостыней. Нежность, униженная вдруг открывшейся великолепной игрой тактичности Мира, сжалась. Вжалась в сердце. Ненужная, смешная, глупая, с ярлыком порочности, она пока не могла умереть. Пока - потому что она была уже обречена. Потому что унижение смертельно, оно убивает - но убивает долго, и мучая. Нежность билась в сердце, как в замурованной узкой нише; и сердце болело, сердце колотилось - и не было выхода.