Станислав Шуляк Аудиенция Радиопьеса из книги «Звуки и голоса» Т а к о й - т о В е л и ч е с т в е н н ы й Скрипит дверь, и в помещение осторожно входит человек, который не знает, идти ли ему дальше или бежать отсюда со всех ног. Это Т а к о й - т о. Пауза. Т а к о й - т о. «Здравствуйте», – сказал я, открывая дверь, ведущую в огромный зал со сверкающими стенами и полами. Сказал на всякий случай. Поначалу не увидев того, к кому могло бы относиться мое приветствие. «Здравствуйте», – сказал я. В е л и ч е с т в е н н ы й. Подавайте вашу бумагу. Т а к о й - т о. ...услышал я голос, будто донесшийся с вихрем воздушным из горних высот. «Подавайте вашу бумагу». В е л и ч е с т в е н н ы й. Ну!.. Т а к о й - т о. Прием меня поначалу несколько обескуражил. И я молчал, лишь стараясь отыскать взглядом говорившего. Он был далеко от меня, или он был рядом. Он был везде и нигде. И в такой его повсеместности заключалось нечто необъяснимое, величественное. Да, он был величественен. В е л и ч е с т в е н н ы й. Или вы забыли, зачем пришли сюда? Т а к о й - т о (торопливо). Я жил себе спокойно, не помышляя ни о чем этаком. В е л и ч е с т в е н н ы й. Короче. Т а к о й - т о. Короче? Как это можно короче, когда здесь, можно сказать, решается жизнь и смерть. В е л и ч е с т в е н н ы й. Чья смерть? Т а к о й - т о. Как чья? Моя. Моя смерть. В е л и ч е с т в е н н ы й. Ах, ваша!.. Т а к о й - т о. Да-да, моя. Может это, конечно, и несущественная деталь... В е л и ч е с т в е н н ы й. Отчего же. Чувства ваши просты и вполне понятны. Т а к о й - т о. Так вот. Я спокойно жил. Ходил на службу и со службы. И вот мне однажды пришло официальное извещение, которое разом перевернуло мою жизнь и разрушило мое спокойствие. В е л и ч е с т в е н н ы й. Извещение? Т а к о й - т о. Да, извещение. В е л и ч е с т в е н н ы й. Ах, всего лишь извещение!.. Таких извещений мы посылаем тысячи. Т а к о й - т о. Но я-то один. И я тоже получил его. Вот оно. (Шелест бумаги. Читает.) «Уважаемый Такой-то...» А Такой-то это я. «Настоящим уведомляетесь, что если жизнь для вас представляет хоть какую-то ценность... вам надлежит явиться туда-то... то есть – сюда... и подать заявление соответствующего образца о том, что вы просите разрешить вам... разрешить вам дальнейшее существование в соответствии со статьей конституции номер... Число и собственноручная подпись»... Такое вот извещение. В е л и ч е с т в е н н ы й. Ничего особенного. Обычная практика. Т а к о й - т о. Обычная практика. Но ведь если это не шутка, то речь идет о жизни и смерти. В е л и ч е с т в е н н ы й. Так о жизни или о смерти? Т а к о й - т о. Да-да, я понимаю, что говорю слишком сбивчиво. В е л и ч е с т в е н н ы й. Где ваше заявление? Т а к о й - т о. Заявление? Значит, если я отдам вам заявление, его зарегистрируют в канцелярии или у секретаря. Потом станут рассматривать по истечению какого-то времени. И будут решать, жить мне или нет, высказывать аргументы за и против. А я в это время буду пребывать в неведении, ожидая решения. Так? В е л и ч е с т в е н н ы й. Послушайте, вы понимаете, что нарушаете установленный порядок? На вас приходится тратить столько времени. Т а к о й - т о. О да, я понимаю. Я понимаю, что я отнимаю у вас время. Но я отнимаю его и у себя. И пока я его отнимаю, я живу. В е л и ч е с т в е н н ы й. Вы совершенно напрасно упорствуете. Ваш вопрос будет решен вполне объективно. Достаточно лишь подать заявление и набраться терпения. Т а к о й - т о. И какие же факты моей жизни будут приняты в рассмотрение? Мое детство? Мои благородные поступки? Мои неблаговидные дела? В е л и ч е с т в е н н ы й. Говоря откровенно, никакие факты нас не интересуют. Т а к о й - т о. Вот как! А что же интересует? Сплетни? Домыслы? В е л и ч е с т в е н н ы й. Повторяю, вам совершенно не о чем беспокоиться. Т а к о й - т о. Но как же... В е л и ч е с т в е н н ы й. Впрочем, все беспокойства тоже совершенно бесполезны. Т а к о й - т о. Бесполезны. Что же не бесполезно? В е л и ч е с т в е н н ы й. Ваше заявление. Т а к о й - т о. Заявление... Я сидел и думал весь день и всю ночь. Я даже не спал ночью. Я не мог уснуть. Я думал... Предположим, я хочу жить... но почему? Чем я могу объяснить мое желание? Привычкой? Теми незначительными радостями, которые иногда еще подсовывает жизнь? А может, всей своею скукой и недоумением, которые отчетливо испытываю временами? В е л и ч е с т в е н н ы й. Гражданин, прошло уже десять минут, а мы еще не сдвинулись с места. Т а к о й - т о. Жена меня спрашивала, почему я не сплю и о чем я думаю. Я показал ей извещение. Она сказала, да плюнь ты, не связывайся, напиши чего они там требуют, потом разберутся. В е л и ч е с т в е н н ы й. Вот и написали бы... Т а к о й - т о. Я стал писать... Но мысли, которые были такими простыми и ясными, пока я их обдумывал, сразу начинали расползаться, едва только я пытался перенести их на бумагу. В е л и ч е с т в е н н ы й. Послушайте, вам не надо ни о чем думать. Образцы висят на стенке. Выйдите и перепишите оттуда. Т а к о й - т о. Нет. В е л и ч е с т в е н н ы й. Что – нет? Т а к о й - т о. Меня упрекают за мою нерешительность. Но на самом деле, я просто долго обдумываю дело прежде, чем принять решение. В е л и ч е с т в е н н ы й. Какое решение? Т а к о й - т о. Да-да, решение. Я решил ничего не писать. В е л и ч е с т в е н н ы й. Значит вы отказываетесь? Т а к о й - т о. Наверное, можно сказать и так. Я действительно отказываюсь. В е л и ч е с т в е н н ы й. И не станете ничего писать? Т а к о й - т о. Не стану. В е л и ч е с т в е н н ы й. Ни одного слова? Т а к о й - т о. Ни одного. В е л и ч е с т в е н н ы й. Ни полслова? Т а к о й - т о. Ни полслова. В е л и ч е с т в е н н ы й. Ни одной буквочки? Т а к о й - т о. Ни одной. В е л и ч е с т в е н н ы й. Ну что ж, отказ тоже предусмотрен. Т а к о й - т о. Предусмотрен? В е л и ч е с т в е н н ы й . Хороши бы мы были, если бы не подумали об отказе. Т а к о й - т о. И что теперь? В е л и ч е с т в е н н ы й. Что положено. Т а к о й - т о. То есть? А что положено? В е л и ч е с т в е н н ы й. Инструкция на сей счет не допускает разночтений. Т а к о й - т о. Так что же? В е л и ч е с т в е н н ы й. Лицо, не получившее разрешение, либо отказавшееся от получения такового, подвергается мучительному и сладострастному умерщвлению способом, указанным в пункте три-один-один приложения к данной инструкции. Т а к о й - т о. Но что же это за способ? В е л и ч е с т в е н н ы й. Пункт четыре-один-два приложения к инструкции категорически не рекомендует разглашать способ умерщвления до совершения самого такого действия. Т а к о й - т о. Значит я даже не буду знать?.. В е л и ч е с т в е н н ы й. Не будете. Т а к о й - т о. Но как же?.. В е л и ч е с т в е н н ы й. Так. Т а к о й - т о. А гуманизм? А права человека? Милосердие, наконец? В е л и ч е с т в е н н ы й. Сожалею. Таких пунктов в инструкции нет. Т а к о й - т о. А если я передумаю? Если я напишу? Если я все же напишу то, что нужно? В е л и ч е с т в е н н ы й. Этого уже не следует делать. Т а к о й - т о. Если я напишу, как я люблю жизнь! Если я напишу, как много я надеюсь сделать в жизни хорошего и значительного! Если я напишу, как меня любят мои близкие и как меня уважают на службе. Я может сразу не вспомню всего... как я покормил бездомную собаку, как помог слепой старухе перейти через дорогу... а без меня она бы стояла и долго просила кого-нибудь помочь ей... И если я даже что-нибудь и забуду, то ведь должны это помнить где-нибудь на небесах... Но даже если это и там не помнят... Ну да, я понимаю, вы, конечно, не для того, чтобы исправлять оплошности неба... Но если я все напишу, что знаю, что помню, что еще надеюсь узнать или запомнить... Неужели и тогда?.. В е л и ч е с т в е н н ы й. Нет. Т а к о й - т о. Что? В е л и ч е с т в е н н ы й. Это пустое. Т а к о й - т о. Но почему? В е л и ч е с т в е н н ы й. Так... Т а к о й - т о. Но объясните!.. В е л и ч е с т в е н н ы й. Вам отказано. Т а к о й - т о. «Вам отказано», – услышал я и тут же увидел его. То ли глаза мои привыкли к блеску стен и пола, то ли этот человек беззвучно подошел ко мне, но я неожиданно увидел его совсем близко. Увидел как он мал ростом. А еще совсем недавно он казался величественным, немыслимым существом. Я увидел его глаза. Они были серыми, несомненно серыми, и в них была тоска. Да-да, тоска, я не мог ошибиться. В е л и ч е с т в е н н ы й . Вот сюда, сюда, в эту дверь... Вот, своею рукой... вы нажимайте... Что вы вдруг сделались таким бессильным?.. Идите, идите... вас там встретят... А я больше не нужен... Идите, у нас тут все хорошо делают. Уж мучений да сладострастия нам не занимать... Мастера, можно сказать... Что ж вы так нервничаете-то, уважаемый? От судьбы-то не уйдешь, а уж к судьбе-то в эту самую дверку. Так что – вперед. Давайте, давайте!.. Ну, давайте же!.. Т а к о й - т о. Я сделал шаг. Дверь закрылась за спиной. Еще шаг. Я ожидаю, что на меня обрушится сверху что-то ужасное и сверхъестественное. Еще шаг. Каждый шаг – это жизнь, Вся жизнь. Ничего больше нет. Вот сейчас. Поднимаю ногу. Скользит по полу. Неужели... Еще... Еще... Немного... Шаг... Слышен нечеловеческий вопль, который, может, отзывается звоном в ушах, грохотом катящихся камней, громом в небе, пением хора или звучащей мелодией, пронзительной и неистовой. К о н е ц