Станислав Шуляк Сад, человек, ночь Радиопьеса из книги «Звуки и голоса» О н С а д о в н и к. Звук шагов. Потом звук стихает. Пауза. О н (громко). Послушайте! Можно вас попросить?! Где вы там?! Всего на минуточку! Да не прячьтесь, я же вас вижу. Я только хотел, чтобы вы подошли. Не можем же мы разговаривать с вами через эту решетку. Как еще к вам обратиться?.. Не затруднит ли вас... Не соблаговолите ли вы подойти немного поближе!.. Черт побери, это же просто невежливо. О!.. Кажется, проняло!.. Слышатся старческие шаркающие шажки. Приближаются. Пауза. С а д о в н и к. Ишь, раскричались тут. На ночь глядя. (Голос старческий, равнодушный.) О н. Я хотел попросить вас!.. Я о чем-то хотел попросить вас. Черт! Пока вы шли, я, кажется, забыл. С а д о в н и к. Ну, как хотите. О н. Ах да! Не могли бы вы открыть эти ворота?! Я хотел только посидеть немного на скамейке. Только пять минут. И поскольку уже стемнело, я потом пойду дальше. Я ходил целый день, попал под дождь, я искал хоть какой-нибудь транспорт, но все как назло куда-то подевалось. Я только посижу немного и уйду. Что, разве вам так трудно открыть? Я понял, вы здешний сторож или садовник, вы присматриваете за садом, и, если я смогу убедить вас в том, что у меня нет дурных намерений, вы просто можете щелкнуть ключом, и – готово, замок открыт. С а д о в н и к. К чему же? О н. К чему же? Вы сказали: к чему же? Но отчего так? Я не вызываю вашего доверия? Может быть, вы определили это по моему лицу или по одежде? Может быть, вы физиономист? Но и то и другое обманчиво, уверяю я вас. С а д о в н и к. Открыто. О н. Что? Это называется – открыто? Вы смеетесь надо мной, милейший? Вон ведь какой здоровенный замок висит на воротах с вашей стороны. С а д о в н и к. Створку толкните, да обрящете. О н. Как вы сказали? Обрящете? С а д о в н и к. Толкайте же. О н. Толкать? Мне нужно толкать? С а д о в н и к. Тогда я пошел? О н. Подождите же, куда вы!.. Хорошо, хорошо, вот видите – я толкаю. Я же говорил, они не поддаются. С а д о в н и к. Вот уж так-то... Субтильные дамы ходят, одним пальчиком открывают, а у него, вишь, не поддаются. О н. Но я же толкаю, я изо всех сил толкаю. С а д о в н и к. Вам просто не очень надо. О н. Черт побери, мне не очень надо?! С а д о в н и к. Сейчас много таких молодчиков, что привыкли морочить людям голову. О н. Послушайте, почтеннейший, говорю вам, что я не из таких. С а д о в н и к. Все так рассуждают. Скрип ворот. О н. Что за чудо! Они вдруг сами собой открылись! С а д о в н и к. (ворчит). Этим господам только на своем настоять... О н. Так что ж, мне и войти нельзя? С а д о в н и к. Иной не спрашивает, да вскочит, ему и говоришь нельзя, а он все равно прется. О н. Из ваших слов я заключаю, что я не такой, как все другие. С этим нельзя спорить. С а д о в н и к. Что ж не таковского, коль руки-ноги не из головы растут? О н. Я думаю, что мне все-таки можно зайти – вы не будете категорически против?.. С а д о в н и к. За целый день стольких разговоров наслушаешься, так и к ночи покоя нет!.. О н. Так я захожу? С а д о в н и к. И говорят, и говорят, и сами себя слышать не собираются. О н. Собственно, здесь вы сами виноваты: если бы вы сказали мне, что нет, мол, нельзя, нельзя потому-то и потому-то, я бы, разумеется, не решился настаивать. С а д о в н и к. Но когда-нибудь я все же не выдержу, и вот уж тогда только меня здесь и видели. Черта с два, говорю я вам... О н. Вот видите, я сделал шаг и два, и я иду вслед за вами, что бы вы ни думали по этому поводу. С а д о в н и к. Вот вам скамейка, уважаемый. Можете на ней сидеть. О н. Скамейка? На что мне скамейка? С а д о в н и к. Или вы не хотели на скамейке посидеть. Или, может, я из ума выбился? О н. Нет, но посудите сами, могу ли я просто взять так и сидеть, сидеть, когда в мире все настолько быстротечно, что передвигайся я и на курьерских поездах да самолетах, я за всю жизнь не смогу увидеть в нем и миллионной доли его чудес. С а д о в н и к. Какие тут чудеса?! Деревья вот, да аллеи. Чудес нет. О н. О да, я вижу. Сад в английском стиле. Весьма строг, безо всяких излишеств. Идеально прямые аллеи. Мне кажется, что хотя он и велик, заблудиться здесь решительно невозможно. С а д о в н и к. Вот уж этим тут и не пахнет. Чего нет, того нет, сочинять не стану. О н. Здесь совершенно не на чем зацепиться глазу, настолько все одинаковое, настолько все рассчитанное и регламентированное. Я думаю, что не выдержал бы здесь и пяти минут. Я умер бы здесь от скуки. С а д о в н и к. А ну-ка поподстригайте кусты с мое – скучать и не придется. А еще с жучком воевать, да деревца от зайцев подвязывать. О н. Вы нарочно выставляете дело будничной своей стороной. Но ведь есть и другая, потаенная, особенная. С а д о в н и к. Барыня-то у меня строгая. Так и говорит всегда: "Ты, говорит, Николай, смотри, я, говорит, барыня строгая, так что вот и смотри, говорит, Николай!" О н. Так это частный сад? Тогда я понимаю причину вашего нежелания со мной разговаривать. С а д о в н и к. Так уж сразу и частный!.. Ничуть того не бывало. Еще и какой общественный. Такой уж общественный, что и ни днем и ни ночью отбою нет. Ну да мы-то обществу с охотою служим. Жалоб нет и не имеется. О н. Значит и я имею право пребывать здесь без всяческих ограничений? С а д о в н и к. Вот хоть прекрасная скамейка, посидели бы немножко уважаемый, чем так-то просто ноги топтать. О н. Говорю вам, вы способны действовать на нервы, приятель. Я сегодня прошел уже столько, что еще, наверное, всю ночь мои ноги будут идти сами собой. И даже во сне мне будет казаться, что я все иду. С а д о в н и к. Поди, натворил что-нибудь, вот ему на месте да не сидится. О н. Да вы ничего не поняли, этого, впрочем, и нужно было ожидать. Я шел, шел... Я предполагал, что при каком-то случайном взгляде на фасад дома или лицо встречного у меня может возникнуть вдруг ощущение большого и неопровержимого смысла. Ничего у меня не вышло, сознавал я, ничего не вышло и не могло выйти при моих мизерных дарованиях. Я шел и прислушивался к своему сердцу. А вдруг какая-нибудь важнейшая мышца его разорвется, думал я, и меня не станет, и я смогу отдохнуть от своей теперешней жизни. И дай Бог, чтобы хоть когда-то, пускай через много лет, душа моя проснулась бы в оболочке какого-то молодого удачливого поэта или филантропа-миллионера. Мне ли не знать, что такое гений! Ну а раз уж оно не получилось в этом существовании, то пусть и катится ко всем чертям. Главное, научиться не жалеть ни о чем. Если вообще такое возможно. Что вы думаете по этому поводу? Вас, видно, не слишком занимают подобные мысли... Эй, где вы? Черт побери, куда он делся. Садовник!.. Садовник!.. Прошу вас, отзовитесь, садовник! Где вы? Нет, я все таки его отыщу. Чего бы мне не стоило, я его отыщу. Эй, вы что спрятались? Где здесь можно спрятаться? Мы так и будем играть в прятки? Ну ничего, сейчас!.. Слышны поспешные, беспорядочные шаги. Не там!.. Никого!.. Ну, пошутили и хватит. Я просто уйду и все, я не желаю принимать участие в ваших розыгрышах. Я даже не спросил вашего имени. Хотя зачем оно мне? Я не смогу даже его запомнить, запомнить хотя бы до конца этой ночи. Но он, кажется, как-то называл себя. Не помню... Впрочем, я понял. От меня требуется только то, чтобы я напряг все свои способности, логику, интеллект, интуицию, и для начала попытался бы отыскать в этом дурацком саду какого-то взбалмошного старика. Веселенькое времяпровождение – нечего сказать! Хотя собственно – не лучше и не хуже любого другого. Но уж разумеется, если я и стану его разыскивать, так только для того, чтобы высказать ему в лицо все, что я о нем думаю. И восторгов от меня вы никаких не услышите, уверяю я вас. Впрочем, жалоб не услышите тоже. Может быть, вообще ничего не услышите. Я иногда хотел бы, чтобы к моменту моего ухода накопилось как можно больше моего молчания. Все. Молчу. Молчу. Буду искать молча. (Звук шагов.) Нет. Нет!.. Опять нет!.. Куда он мог подеваться?.. Нет, не так. Нужна какая-то система. Я должен сориентироваться здесь по сторонам света. Чертов сад!.. Сколько здесь всяких дорожек. Все дело в том, что теперь ночь. Как тихо. Нигде не души. Не слышно даже пения птиц. С чего бы им петь? Черт побери, не хватало еще мне испугаться темноты. Садовник!.. Дорогой садовник! Отзовитесь. И еще эта темнота. Какая мерзкая ночь. Я понял. Это ловушка. Эта ловушка была придумана специально для меня. Меня заманили сюда, используя мое тщеславие, лень, нерешительность, безволие. Куда мне идти? Зачем? Разве отсюда уйдешь? Разве отсюда выберешься? Нет. Значит это и есть самая последняя моя минута. Никогда не думал, что она будет такой. А может, и думал. Может, когда-то давным-давно мне это приснилось во сне, и вот теперь Некто, знающий и сны мои и молитвы, поймал меня за руку. Мне нужно сесть. Да. Вот и скамейка... Сейчас... Да... Я сейчас глубоко вздохну... Вздохну... в последний раз... в последний... и сердце... сердце... оста... (Вздыхает. Замирает. Пауза.) Слышатся старческие шаркающие шажки. Пауза. С а д о в н и к. Да. Ходишь тут целый день, ходишь, и все нет покоя, и нет. Нет и нет. Тут тебе куст окопать надо, там тебе дупло заделать надо, и все – Николай, Николай, один Николай. А мусор!.. За день мусора нанесут, а Николай убирать должен. А!.. Скамейка. Что там возле скамейки-то сереет? Газета, никак? И впрямь газета. (Шелест скомкиваемой газеты.) Опять же мусор. За целый день нанесут. Урны ведь есть. Нет бы в урну выкинуть – так нет же, где сидят, там и бросают. Э-хе-хе-хе!.. Вот жизнь-то у старого человека!.. Одно только хорошо – хоть барыня ценит. Старческие шажки. Старческое кряхтенье. Пауза. К о н е ц