Куземко Владимир Валерьянович. Б Л А Т Н Ы Е . Из записок районного опера. 1. Мир приблатнённых. В словечко «блатной» каждый вкладывает свой, зачастую прямо противоположный всем прочим смысл и своё толкование. В словарях же устоявшимся литературным толкованием слова «блатной» является - «вор». То есть -.не случайно и единожды укравший, а - превративший воровство в профессию, в основной источник средств к существованию. «Блатной» в моём понимании - это профессиональный вор. А «блатные» - это социальный слой профессионально ворующих, со своими специфическими обычаями, законами, «понятиями», привычками, образом жизни и судьбой. Не случайно профессиональная каста преступников сформировалась именно на основе воровского содружества, а, скажем, путём объединения бандитских шаек. На это есть ряд причин. Во-первых, украсть труднее, чем отнять. На грабёж большого ума не требуется, была бы силушка в руках да перо (ещё лучше - с т в о л) в придачу!.. В массе своей грабители безмозглы, и потому обречены на отстрел, на уничтожение государством и конкурентами. Воры же уж в силу своего рода занятий - хитры, изобретательны, умеют приспосабливаться к окружающим условиям. Только такие криминалы способны на некие созидающие шаги в формировании и закреплении своих особенностей, делающие их не группой одиночек, а - к а с т о й. Во-вторых, воры менее вредоносны для общества, и потому люди в целом относятся к ним гораздо терпимее, чем к разбойничкам – «мокрушникам», что даёт им дополнительный шанс выжить в различные времена и эпохи, в разных странах и обществах, при разных строях, короче - всегда и всюду!.. Первый человек на Земле, Адам, уже был вором, ибо сорвал яблоко «не с того» дерева…И не с голодухи же спёр, заметьте (в раю с жратвой проблем не было), а всего лишь удовлетворил прихоть хитрозадой тёлки Евы). Ну и, в-третьих, воровство генетически ближе к человеческой природе, чем насилие. Гомо сапиенс - далеко не самое сильное животное на планете, и ещё с первобытных времён обозначилось, что человек в открытой схватке, один на один, не может победить мамонта и медведя, крокодила и тигра, удава и носорога… А вот обмануть, перехитрить, пустить пыль в глаза, и либо в яму с острым колом на дне заманить, либо запереть в клетку, либо (ещё круче!) приучить и заставить работать на себя - башковитый человечишко способен практически кого угодно из фауны!.. Отсюда и кликуха у него пошла – Царь Природы… Блатные, как часть народа, наделёны общими для всех прочих людей достоинствами и недостатками, но только достоинства их очень уж сглажены сложностями криминального бытия, зато недостатки начинают разрастаться, отчётливо концентрируясь в пороки… К чисто-подлинным блатным примыкают такие, кто в строгом понятии этого слова блатным не является вовсе (те же грабители, убийцы, мошенники, фальшивомонетчики и многие-многие другие), но ведёт во многом подобный же образ жизни, сидит в одних «крытках» и зонах с блатными, и придерживается большинства блатных законов. Таких условно тоже можно назвать блатными, хотя «по-правильному» кто не вор – тот не блатной. Сегодня блатным – не лучшее время. Слишком много очень больших денег прямо-таки просятся в руки, супер-большие бабки выколачиваются на рэкете, в бизнесе, в той же политике… Внагляк отнимать у богатеев, самому шустрить с капиталами или же доить доверие широких масс нынче куда прибыльнее, чем скромненько воровать. Бандиты возобладали над жуликами, за ними – власть, финансы и обаяние прославленных героев нашего времени. Молодёжь это чувствует и делает свой выбор - молодые толпой прут в мафиозники, банкиры и полит-проходимцы, из-за чего с пополнением перспективных кадров у блатных сегодня - серьёзные проблемы… С другой стороны, воровская элита, испробовав большие, лёгкие «бандитские» деньги и войдя во вкус, тоже стала перерождаться. Умный урка кожей чувствует, где лучше, и - топает туда. «Авторитеты» блатного мира врастая в мир мафиозников, буржуев и правителей, обнаружили здесь себе подобных, и постепенно сумели с ними договориться либо как минимум притереться друг к другу… «Воры в законе», войдя в состав правлений корпораций и банков, облачившись в роскошные костюмы вместо лагерных бушлатов, и пересев из стареньких «Жигулей» в респектабельные «Ауди» и «Мерседесы», перестали быть ворами как таковыми. Старая воровская элита сомкнулась с бандитской, финансово-промышленной и политической элитами, а новая воровская элита не формируется по той же причине: невыгодно жить по старым «воровским» п о н я т и я м, все побашковитей это чувствуют, и – не живут по ним, выбирают какие-либо иные пути… Ну а кто поглупей, слабей в коленках и не понимает новых реалий - такие в «авторитеты» никогда и не выбьются. …За блатными нет настоящего, а за мафиозной «братвой» - будущего. Это сейчас (НАПИСАНО В КОНЦЕ 90-х) государство ослаблено внутренней грызнёй различных кланов, партий, финансовых группировок и отдельных амбициозных личностей, но законы истории не отменить, качнувшийся в одну сторону маятник неизбежно откачнётся затем и в другую. На смену хаосу и анархии придёт «железная рука» очередного диктатора или обезличенной тоталитарной структуры. Власть не потерпит конкурентов своему влиянию на народ .Разросшуюся до огромных размеров мафию разгромят, решившихся на открытое сопротивление - безжалостно уничтожат, и мафия не то чтоб исчезнет - это невозможно в принципе! - но просто займёт куда более скромное место в обществе. И когда станет невыгодным отнимать, предаваться прелестям дикого капитализма и злоупотреблять должностями, и, наоборот, куда выгоднее будет тихонечко воровать и ловчить – вот тогда-то юные поколения желающих «хорошо жить на халяву» массово кинутся в блатари, у них сформируется новая, «правильная», живущая по нео-«старым» п о н я т и я м элита, и всё вернётся на круги свои… Впрочем, и сегодня ещё блатных достаточно много, чтобы имеющий дело преимущественно именно с этой публикой уголовный розыск не сидел без работы. Причина такой живучести блатного мира проста: далеко не все имеют достаточную силу характера, чтобы открыто противопоставить себя обществу и выбить у него свою «законную» часть общего пирога. Да и жить по строгим дисциплинирующим законам своего клана (мафиозного, финансового или политического) далеко не каждый способен. «Не пей», «не колись», «не болтай лишнего», «жертвуй собой во имя общего интереса»… Свихнуться можно от огромного количества подобных ограничений!.. Так что блатные всегда были, есть и будут, просто их стало нынче чуть меньше, некогда витавшая вокруг них «воровская» романтика поблёкла, их идеология стала примитивной и раздробленной, куда меньше у них теперь толковых вожаков, ведущих за собою общее стадо урок к манящим и целям… Верный показатель низкого уровня нынешних блатарей – распространение в их среде наркотиков. Настоящий, матёрый, «идейный» уркаган никогда не станет колоться, это западло, он – вольный бродяга, неподвластный никому и ничему, кроме «воровского закона», и чтоб он добровольно отдал себя в рабство губительной тяге к «дури»?!. Да ни за что!.. Но таких урок практически уж почти не осталось, а доживающие кое-где свой век осколки прошлого погоды больше не делают, и никому не интересны… Сегодняшний уголовник - скорее дилетант, чем профессионал, душонка его гнила и жаждет острых удовольствий, кое-какая денежка в кармане зашевелилась - почему бы не ширнуться раз-другораз?.. И пошло-поехало… Если раньше понятие «воровское братство» ещё как-то помнилось и относительно соблюдалось, в частности - воровство среди своих считалось крысятничеством и жестоко каралось, то теперь нередки ситуации, когда кололись вместе и раскумаривались, но очнувшийся последним - обнаруживал, что ранее пришедший в себя «коллега» снял с него туфли и бумажник выудил из его карманов все ценное, и - скрылся затем в туманных далях… И убить человека находящемуся под воздействием наркотиков блатарю - что высморкаться… Если по прежним понятиям без нужды на человеческую жизнь старались не посягать, то сейчас цена ей - копейка в базарный день даже для государства, чего ж тогда от преступников ждать?.. 2. Путь в блатные. Как сегодня становятся блатарями?.. Нормально, спокойно, естественно, логично к сути своего характера и несуразностям текущей действительности… Каждый человек хочет жить хорошо. Для этого нужны деньги, их можно заработать, некоторые и зарабатывают, но остальным - либо облом, либо не получается, а тут ещё и в экономике в последние десятилетия возникли досадные перебои, зачастую не позволяющие обеспечить достойный уровень существования даже самым трудолюбивым и мастеровитым…Ну а хорошо жить всё равно хочется, пытливая человеческая мысль в поисках выхода прощупывает окружающих: а как они выпутываются из противоречивости желаний и возможностей?.. И хорошо тем, кто с малых лет окружён людьми интеллигентными и воспитанными, принцип которых: «Лучше умереть с голода, чем украсть хоть копейку!», но таких раз-два и обчёлся, большинство же окружено вполне нормальными современниками, среди которых обязательно сыщется десяток – другой жиганов–рецидивистов, про которых абсолютно точно известно: воруют!.. Не попадаются годами, между прочим. И живут - припеваючи!.. Не сразу, не через день, даже не через месяц, но рано или поздно ты созреваешь до бодрящей мысли: «А ведь я тоже могу воровать, жить припеваючи и не попадаться!» Пока что между «могу» и «буду» есть некая дистанция, но вода точит камень, зрелище лёгких и немалых бабок у другого щекочет воображение, «чем я хуже?.. почему ему можно, а мне – нельзя?!» Ну и однажды в компании тех же вышеупомянутых жиганов, хлопнув несколько раз по двести, ты весело киваешь в ответ на предложение корешей–собутыльников: «иди с нами, хату бомбить, делать ничего не надо – только на шухере постоишь…» И как же им, близким дружбанам, сроднившимся с тобою по бутылке, откажешь в подобной мелочёвке?.. Не будешь же, кочевряжиться и, строить из себя праведника… ха!.. Вот и идёшь, шухеришь как настоящий урка, моральное кайфуя от того, что старшие товарищи доверили тебе ответственное дело… Некоторые на первой же своём деле и «светятся», другие – только на сто первом, это не принципиально, вопрос удачи, а не судьбы… Начало может быть и другим, вариантов масса, от школьного вымогательства даваемых на карманные расходы денег у ребят из младших классов до той же наркомании (где-то же надо брать бабки на «дурь», чтобы не кумарило!) За первым, зачастую совершённым по глупости, воровством или разбоем следует (пусть и не всегда сразу, но со временем - неизбежно) и первый твой срок, обычно отбываемый в зоне «общего», (реже – «усиленного») режима. Практически все здесь пыхтят свои первые срока, причём подавляющее большинство – никакие не антиобщественные по складу характера злодеи, а всякая залетевшая в какую-либо историю пьянь, случайно оступившиеся на жизненном пути неудачники, бытовые хулиганы… В таких зонах, обычно находящихся под полным контролем администрации, нет «авторитетов», следящих за порядком и устанавливающих свои «законы», следовательно – о каких-либо п о н я т и я х здесь имеют самое общее представление… 99% вышедших на свободу после первого срока убеждены, что эта отсидка будет и последней, больше они ни во что криминальное не сунутся, ограбить или обворовать кого-либо - ни-ни!.. Но на свободе страдальца ждёт сложная и во многом неприятная жизнь. Отношение к ранее судимым понятно какое: «Бандюга!.. Только и ждёт момента, чтоб снова учудить!..» На приличную работу при таком раскладе не устроиться - тут и ранее несудимые безработными толпами бродят вокруг… С жильём зачастую тоже проблемы, родичи смотрят на тебя хмуро и недоверчиво, порядочные девушки не спешат обживать твою койку, тем более - сливаться с тобою в крепкую семейную ячейку, а хорошие и надёжные парни воротят нос от твоего предложения стать их верным корешом… Ты одинок и никому не нужен, а между тем жить по-прежнему хочется на пять с плюсом!.. Где же выход?.. Выхода нет, то есть лично ты не видишь выхода, но, внимательнее присмотревшись к иным другим, тоже отсидевшим, но только более опытным, ты с удивлением замечаешь: а ведь люди-то устроились!.. Ничего не опасаясь, по-прежнему ловчат, химичат, воруют, а то и гопничают!.. Причём милиция, как ни странно, не висит у них на хвосте, зато они регулярно кутят в ресторанах, пьют, жрут, и - плюют на страну, лишившую их возможностей, но не сумевшую отнять у них желания, а ведь при большом желании найти себе возможности – не так уж и трудно… А кто от стремления расслабиться и отдохнуть от суки–жизни присел плотняком на иглу, тот вообще кайфует, и класть ему с прибором на всё и всех… Денежки только нужны на такие удовольствия, много-много денежек!.. И вот таким образом от прежней, вымученной годами первой отсидки истины: «Нельзя воровать!» постепенно переходишь к другой, куда более сподручной: «Можно, если осторожно!» Иного выхода нет, то жалкое существование, на которое обрекает тебя честный образ жизни - для червяков, никчёмных амёб, травоядных ничтожеств, а ты – Человек, и ты звучишь гордо, как правильно сказано в какой-то ветхой книжке с оторванной обложкой… И ты начинаешь «промышлять» экспроприациями чужого имущества по-новой, а поскольку отрабатывающий свою пусть и нищенскую, но зарплату угрозыск не сидит, сложа руки, то и второй срок для тебя не за горами. Режим для пошедшего на рецидив уже другой, минимум - «усиленный», при гораздо большем в сравнении с предыдущими сроками, а то и «строгий» либо даже «особый». Попав сюда «второходчиком», ты уже не плывёшь по течению, а ведёшь себя осмысленно, присматриваясь к повадкам здешних старожилов и выбирая оптимальный образ действий, - от него, кстати, во многом зависит и твоя последующая судьба на свободе после будущего освобождения… Неделя–две уходит на то, чтоб ты и зона присмотрелись друг к другу. Кем ты себя поставишь: «вором» (т.е. живущим по воровским п о н и я т и я м), «козлом» (сотрудничающим с лагерной администрацией) или же «мужиком» (старательным трудягой, не блатнящимся, но и не холуйствующим перед начальством)… У каждой из этих моделей поведения есть плюсы и минусы, представители каждой из сторон так или иначе пытаются перетянуть новичка на свою сторону, и ты всегда имеешь право выбора… Впрочем, есть и четвёртая категория - «опущенные». Если ты творишь косяки (стучишь, крысятничаешь и т.д.), либо тянешь срок по «стыдной» статье, или же просто по жизни конченная гнида, тогда тебя ждёт наказание, одно из самых тяжёлых - попасть в касту «петухов», то есть «неприкасаемых». В зоне не укрыться от всеобщего внимания, каждый как на ладони, требования к каждому от всех и от каждого очень жёсткие, иногда даже жестокие, но объяснимые в чём-то даже справедливые, и если брать ситуацию в целом, то любой здесь получит в итоге то, чего он заслужил. Но в частностях бывают всякие нюансы… От беспредела, например, могут «опустить» и невинного, особенно если он – никто, человек без положения и связей, без денег и влиятельных дружков… Его пидорят не потому, что он что-либо нарушил или не так поступил, а просто так, желая поиздеваться над слабейшим… В принципе могут сделать такое и влиятельному человеку, даже «авторитету», но такое делают почти исключительно «на заказ» кого-либо ещё более авторитетного и влиятельного… Но если выяснится, что человека «хером наказали ни за что» - за такое могут и строго наказать, вплоть до заточки в бок…Впрочем, самому «опущенному», пусть и невинно, это уже не поможет. Пути назад из «петушиного» сословия нет… Конечно, после освобождения звание «петух» не украсит его лоб огненной короной, но ведь хочется общаться с себе подобными, - когда вор в законе хочет приятно провести вечерок, то он же не идёт в кабак с шестёрками, - ему хочется посидеть за одним столом с себе подобными, такими же «авторитетами», пусть рангом и пониже, а тем это - «за падло», и не потому, что лично он им неприятен, а – «его же того… о п у с т и л и…» И - всё. Человек, пусть и надежнейший, и отсидевший три-четыре срока, уже на имеет право требовать уважения серьёзных людей, и они не имеют права оказывать ему такое уважение… Он может быть в деле, может участвовать в одной из группировок или даже создавать свою (входящий в неё молодняк может не знать об о п у щ е н н о с т и своего бугра либо смотреть на неё сквозь пальцы – что им все эти замшелые п о н я т и я!), но в один круг с воровской элитой он уж не встанет никогда. Итак, попавший в зону сам выбирает свой путь. Слабодушные и «случайники» идут в «мужики», вредные и хитрозадые становятся «козлами», отбросы падают на дно и «петушатся», ну а те, кто силён духом и супротивит приказам и порядкам тюремного режима, тот топает в «воры». Борьба с тюрьмой и тюремщиками формирует в них п о н я т и я, образ всей последующей жизни, характеры и судьбы… Имеющий хоть какую-либо поддержку с воли хрен пойдёт в блатные, и сто раз подумает, прежде чем конфликтовать с администрацией. Решаются на это обычно лишь отчаявшиеся, которым нечего терять. В постоянном конфликте с угнетающей их грубой державной мощью - весь смысл их существования, и в этой борьбе они идут на немалые жертвы, даже на определённый героизм. Если зона - не «чёрная» (отстоявшая своё право жить по воровским п о н я т к а м), а «красная» (с устоявшимся господством администрации над заключёнными), то существование блатного здесь многократно разрушительнее для здоровья в сравнении со всеми прочими категориями заключённых. О т р и ц а л о в к а (сознательное противодействие установленным в «зонах» правилам) быстро приводит к тому, что тюремщики и козлы начинают шпынять тебя по-всякому, гнут и ломают твою волю, гноят тебя в карцерах, пытаются подловить в многочисленных «подставах»… Таким образом они тебя прессуют, а ты не поддаёшься этому прессу, идёт война принципов, воль и убеждённостей, для многих «воров» она заканчивается смертью (от частых отсидок в ШИЗО быстро развивается туберкулёз в самой тяжёлой форме), но кто смог выжить, уцелеть и сохранить себя – тот уж потом закалён на всю оставшуюся жизнь, такого уже ничто не согнёт, и именно эта несгибаемость даёт ему право на уважение окружающих. Ещё один блатной в этом мире – состоялся!.. Я специально не рассказываю подробно ни про о б щ а к, ни про другие составные воровских п о н я т и й и поступков, об этом уже говорили многие и ещё многие расскажут, но важно было продемонстрировать сам принцип формирования этой социальной категории людей, на который, как на стержень, нанизывается затем уже всё остальное… Впрочем, о п о н я т и я х ещё будет рассказано в следующей главе. 3. П о н я т и я . …По большому счёту, никаких п о н я т и й в возвышенно-романтическом смысле у воров на самом деле нет, это лишь слова, с помощью которых более умные и сильные толкают в стойло, подчиняя своим желаниям и прихотям, менее умных и сильных, - вот и всё, а остальное чистый звон, прикрывающий здравый смысл и коренные интересы криминальной элиты в главенстве над туповатыми и легко внушаемыми «низами»… Место рождения воровских законов - тюрьма, где человек борется за своё существование, копошась в обществе…нет, не других человеков, а гадов, это формирует в нём нормальные защитные рефлексы, помогающие выжить, и в итоге он становится таким же гадом – подлым, жестоким и бесчеловечным. Чтобы проявлялись нормальные душевные качества каждого, они должны подкрепляться какими-то стимулами в окружающей действительности, это рождает чувство внутреннего самоутверждения: «Я сделал добро, и в итоге стало хорошо мне и многим другим!» А в зоне доброту воспринимают как глупость, позволительна она лишь супер-сильным и злым, - «он настолько жесток и так давит остальных, что иногда может позволить себе и милосердие!» Во всех же остальных случаях проявлять доброту – значит оторвать от себя и отдать другому, уменьшим тем самым собственные шансы на выживание, и если ты не туп, то тогда вопрос - ЗАЧЕМ?.. Быть добреньким на воле для блатного - это значит, имея 5 кубов ширки, оторвать от себя 2 куба и отдать корешу. Он будет благодарить тебя и клясться в вечной дружбе, но неужели ты думаешь, что он и в самом деле тебе благодарен?.. Ни хрена!.. Завтра, когда твоё ширло кончится, и тебе самому будет нечем раскумариться, этот кореш из твоей же некогда подаренной ему ширки, разбодяжив её водой вдвое, толкнет тебе втридорога куб, а потом ещё и напоминать будет месяц: «Помнишь, как я тогда тебя выручил?!» Помочь другому искренно здесь если и соглашаются, то лишь ещё по прежним, «до-блатным» отношениям, - с кем-то корефаня с детсада или школы, делаешь ему добро в память о прежней своей жизни, когда был ещё нормальным человеком… В преступном же ремесле друзей – не бывает!.. Группа квартирных воров или шайка уличных грабителей - это не союз бойцов–соратников, а временное сообщество деловых партнеров, друг друга здесь ценят за взаимную выгодность сотрудничества, но могут друг другом и пожертвовать, а после ареста и тем более после осуждения вся прежняя «дружба» тут же кончается, никто в зоне прежнему подельнику без веских причин помогать не станет!.. В существующих здесь условиях выжить одному сплошь и рядом легче, чем двум, вытаскивать друг дружку там два вора бескорыстно никогда не станут, куда проще друг друга заложить и сдать с потрохами… (Что не исключает ситуаций, впрочем, когда напротив - выгоднее объединяться в некие «семьи», где каждый помогает каждому, но и там именно - взаимовыгода, а никоим образом не подлинная бескорыстная дружба). И не потому - так, что такие уж они особенные гнилушки. На их месте мы, вполне возможно, вели бы себя точно так же. Большинство людей противостоять обстоятельствам не может, а кто попыталсся - чаще всего гибнут, из чего окружающие делают вывод: вот что происходит с теми, кто пытался!.. Погибать за свои принципы, быть может, и почётно у благородной публики, однако простому человеку предпочтительнее выжить, и он – выживает. Зачастую - любой ценой… Придерживаться п о н я т и й в натуре тяжко и небезопасно, куда проще и выгоднее только изображать из себя «законника», приобретая все связанные с этим положением плюсы и не отягощая себя чрезмерно минусами. «И в «авторитеты» выбиться, и здоровье сохранить!» - задача трудненькая, но при большом желании - вполне выполнимая. Сплошь и рядом отмотавший два-три срока хрен моржовый только изображает из себя блатного. Как встретится с себе подобным - такие понты оба гнут, что ты!.. Они-де и такие, и сякие, стоят непоколебимо «на основах», все – при делах и п о н я т и я х, «нас все знают!», «мы – блатные - козырные!», «да таких центровых , как мы, вообще в городе больше нет!», и тому подобное… Прям-таки ворьё-асы в супер-законе, хотя взаправду в зоне они только рядом стояли с кем-то из подлинных «авторитетов», наслушались от них нужных зоновских наворотов, и получили право ссылаться на знакомство с ними для подтверждения собственной значимости… 4. Витька и Сашка. …Расскажу из своей практики… Жили–не тужили на моей «территории» два кореша ещё с ясельного возраста, Сашка и Витька. (Обойдёмся без фамилий и погонял) Один был не то чтобы блатной, а – м у р ч а щ и й, из тех самых, кто при встречах и на притонах постоянно «мурчит» о своём супер-блатняковстве, но в реальности, когда возникает надобность пострадать за п о н я т и я, начинаются у них всевозможные непонятки и отмазки… А второй – вполне нормальный хлопец. Ну то есть как нормальный… Витюха тоже пару раз отсидел, за хулиганку и кражи, но в зонах был «козлом», то есть помогал администрации. (Если точнее - он был завхозом, очень неплохая должность для умного человека в местах заключения). Сашка же, мотавший тоже два срока и совершенно по тем же статьям, в «гостях у хозяина» стоял близко к блатным, придерживающимся п о н я т и й, потому и имел на воле некоторое положение в узких кругах… Сам из себя - пустое место, нагловато-бестолковый баклан, украсть толком – и то не умел… Но знал имена н6ескольких серьёзных людей, и при необходимости аргументировано на них ссылался, только поэтому с ним, фуфловщиком, и считались. И наоборот, никаким «криминальным» уважением не пользовался прямодушный Витька, «он же козлятничал!» Причины грехопадения этого в общем-то вполне свойского во всех остальных отношениях хлопца никого не интересовали, был ли он на самом деле виноват в отступничестве от п о н я т и й, или же его принудили к этому непреодолимые обстоятельства - никакой роли уже не играло, кто хоть раз пошёл в козлы, тот остаётся таковским до конца своих дней… Сашке при встречах каждый уважающий себя ворюга считал за долг крепко пожать руку, а Витьке не чтоб под ноги плевали (он парень здоровенный, мог и по шеям накостылять), но косились на него угрюмо… Ну вот, и в такой ситуации надумал Сашка торговать маковой соломкой. Надыбал подходящую яму (источник получения наркоты) в соседней области, брал там по одной цене, а здесь собирался продавать - по другой… Но вот какая тонкость: согласно п о н я т и й «барыжничать» честному вору запрещено категорически! Блатные барыг вообще не любят, будь это торговцы наркотой или скупщики краденного, одни наживаются на блатняках, продавая тем втридорога столь нужный им товар, а другие - скупая у них воровскую добычу за полцены. (Казалось бы, ворам спасибо сказать бы тем, кто помогает им превратить уворованное барахлишко в бабки, ан нет - «мы работаем(!!!), гривы свои под опасность подставляем, а они, суки, ещё и норовят жалкими грошами расплатиться!») Стал думать Сашка: как бы это ему и деньгу зашибить, и высокое воровское звание барыжным духом не запачкать… Вот и сговорился с Витькой, давним корешком, что тот будет толкаться по всяким людным местечкам да толкать дурь разным «своякам», Сашка же станет ходить следом с видом постороннего фраера, но вздумай кто-либо из склонной к рэкетирству наркоманской молодёжи «наехать» на Витю в попытке разжиться наркотой на дурняк, как Сашка тут как тут – подскочит со зловещим оскалом: «Шо цепляешься, сявка?! Да ты вообще кто таков, в натуре?!. Да ты знаешь, кто я такой?!.» Харя - зверская, гляделки – выпученные, руки, торс и все прочие открытые чужому взгляду участки туловища - в зоновских наколках…Да от такого зрелища любое нахальё разбежится как от пугала… Хотя двинь кто Сашке крепко в челюсть - летел бы метров десять… Но – не решались. «Ты что?.. Это же такой-то!.. Он же с таким-то и такими-то кентуется, а те вообще - важняки!..» Но опирающийся в своём базаре на п о н я т и я Сашка сам их откровенно нарушал, - блатной ведь не только торговать наркотой, а и покупать наркоту права не имеет, потому как «присесть на иглу» для него – за падло, но если уж присел по глупости, то он, как вольный бродяга, имеет право прийти к любому торговцу наркотиками и… нет, не купить, а – просто взять, т.е. фактически отнять в наглую у него то, что ему требуется. Единственно – нельзя за раз брать больше своей дневной дозы. Если же так получилось, что ты случайно нагрёб с гаком, то избыток ты обязан БЕСПЛАТНО раздать «людям», т.е. таким же блатным… Так что хоть и не продавал сам Сашка, а только «рядом стоял», но при желании и ему можно было сделать предъяву. Дескать, что ж так, братан?.. Нехорошо!.. Но, во-первых, далеко не каждый имел право подобные предъявы Сашке делать, с нижестоящим криминалом блатной и базарить не станет, перо в бок - и «…пишите письма мелким почерком!» Ну а ежели подвалит кто из серьёзных, равных Сашке по положению, то он за все свои косяки даст увесистые отмазки… Типа: «Ты чё, брат, не врубаешься?! Да я ж ради зоновского о б щ а к а стараюсь! Езжай на любую из окрестных зон и спроси: я там всех обеспечиваю п о д о г р е в о м!.. Нет, ты обязательно съезди туда, и тебе расскажут!» Сашке достаточно раз в полгода съездить на зону и передать знакомому «авторитету» самую малость, какой-нибудь стакан мака, чтобы потом кричать на всех перекрёстках: «Да я на зоны мак эшелонами гоню!.. Кто не верит – пусть съездит в такую-то зону к такому-то, и он всё расскажет!..» Понятно, что переться чёрт знает куда и узнавать неизвестно у кого непонятно что никто не будет, но ежели таковой чудик и сыщется - авторитетный человек в зоне подтвердит: «Да, Сашка в октябре прошлого года действительно привёз мне стакан мака…» Что и требовалось доказать!.. Вот так за счёт Витькиного труда Сашка и живёт, но заинтересуйся серьёзные люди его мнением о приятеле – удивится в ответ: «А чё базарить?.. Хоть и дружок мой с детства, но козёл и барыга!..» Вот и весь сказ. Есть в нашем микрорайоне двое-трое действительных «законников», и давно уж они Сашку раскусили, понимая, что грязь он, жалкий нарик, ничего реального за ним не стоит, но – сила традиций!.. А потому супротив его не высказываются и окорот ему не делают, помня: «Он в зоне с таким-то чалился, а ведь такой-то - Ч е л о в е к!..» Вот Сашка от безнаказанности и наглеет… Однажды припёрся он в кафе «Росинка», где «законники» по вечерам любили оттягиваться (обслуга – своя, проверенная, случайных посетителей не бывает, ментовских наседок сюда не подошлёшь - где ж и тусоваться блатнякам, как не тут?..), и с порога делает п р е д ъ я в у: «У меня вчера сапоги спёрли из перегородки!.. А кто у своих берёт – тот крыса!.. Найдите гада и выдайте мне!..» Удивились «авторитеты»… Любого иного стриженные наголо «быки» за такой тон выкинули бы из кафешки, этому же, с в о я к у, объяснили грамотно, квалифицированно втолковав на фене, что сапоги найти можно, раз уж они так дороги ему как память о далёкой молодости, но зачем же уволокшего их обязательно находить?.. «Ты же, брат, отполируешь его до блеска, и потом, чего доброго, ещё и в «контору» сдашь, что вообще за падло, а в чём, собственно, его вина перед тобою?.. Не знал, какая важная и неприкосновенная фигура обитает на твоей хате?.. Уж прости, брателла, но ты ж не повесил на двери табличку: «Здесь живёт заслуженный вор республики», вот он случайно и обмишулился… А так ему без разницы, где и у кого тырить, в твои ли двери сунуться, или в любые другие – ему всё едино… На то он и вор, сечёшь?..» Сашка ничего понимать не хотел, потому как чтил только свой интерес: сапоги – вернуть, похитителя – к ногтю!.. Но чутьё он имел хорошее, понимал прекрасно, когда стоит кочевряжиться и качать права, а когда выгоднее сделать вид, что и в самом деле его вопрос решён по п о н я т и я м. Вечер тот закончился совместной пьянкой. Через два дня сапоги подбросили Сашке в открытую форточку на кухню, а ещё через три дня некий аноним позвонил по 0-2 и проинформировал органы о том, где именно в данный момент скрывается хорошо известный ментам домушник Боря Невинный, кличка «Вилы», разыскиваемый по ряду уголовных дел… Сашка ли вычислил и сдал своего обидчика, или же им пожертвовали «авторитеты», посчитавшие нужным «уважить» Сашкину просьбу – неведомо, в обоих случаях налицо гримасы блатной морали: на словах любое сотрудничество с властями объявляется сильнейшим косяком, а на деле когда возникает личный интерес - тогда стучат ментам на своих за милую душу. 5. Братья-Петрушки и Ксения. Дружба между блатными – понятие условное, а семейные узы тем более, хоть и кричат они на всех переулках: «Не забуду мать родную!» Надо знать только, что в данном случае под «матерью» понимается тюрьма, настоящую же свою мать, как и своих детей, жен, братьев и сестер вспоминают в лучшем случае эпизодически, мимолётно… Бомбанет хату пошикарнее, намолотит там кучу бабла, исколит почти всё, на баб и выпивку потратит, ну и, случайно останься копеечка - купит родному чаду кулёк дешёвых конфет… Знавал я двух братьев – Петрушек (от фамилии – Петрушев), старшего и младшего, оба наркоманы, у младшего была жена Ксенья, тоже «присевшая». Пытался Петрушка-младший подзаработать на ширке мелким оптом, мы его и закрыли. Сидит он у нас в райотделе, даёт чистосердечные, мы ответно и поощрили его на свиданку с женой, разрешив даже на укольчик ему принести… Но где ж ей взять, если и у самой нету? Пошла к старшему брату мужа, просит по-родственному: «Ваньку сейчас кумарит… дай немножко, в долг!» Что сделает нормальный человек ради залетевшего в неприятности и остро нуждающегося в помощи младшего братишки?.. Да что угодно!.. Вплоть до снятой с себя последней рубашки и с легкостью оторванного от сердца последнего б а я н а (шприца с дозой)… Этот же, при всех своих п о н я т к а х, хоть и имел в данный момент запасец, но пожалел: «отдашь бабе предпоследнее, а завтра кончится и последнее - чем тогда самому ширяться?!.» Вначале вообще пытался отнекиваться, «у меня есть немножко, но я должен сейчас же отдать это в уплату долга!», потом чуток смилостивился, пропитал тряпку ширкой, сунул ей: «Проглотит - немножко и раскумарится!» А это, объясняю для непосвящённых, самый что ни на есть мизер! Как если умирающего от голодухи огрызком яблока угостить… Заплакала Ксения от обиды, забрала тряпочку и ушла. Но что характерно: мужу тряпку ту так и не отдала, сама употребила, - тоже ведь «нуждающаяся», вот и сочла свою потребность более важной, чем муки томящегося в узилище супруга… А у того в камере тем временем началась «ломка» , - смотреть на бедолагу страшно, весь извёлся, трясётся как банный лист, умоляет: «Опер, дай!..» Я и рад бы дать ему на укольчик, чай не каменный, но у меня железный принцип: даю шкваркаться задержанным только в обмен на ценную информацию, Петрушка-младший же, к нашему общему сожалению, ничего интересного в этом плане представить не смог… Хорошо хоть - догадался вырвать у себя из рта золотой зуб, отдал мне в обмен на разовую дозу. Кольнулся человек - и на глазах воспрял… Говорю ему, когда мы в кабинете были наедине:: «Видишь, братуха с женулей кинули тебя в трудную минуту, плевать им на тебя!» Покачался он иссохшейся тенью на табурете, выдохнул горестно: «Я и знал всегда, что обоим нельзя доверять…Гнилушки!..» Короче, пока он в РОВД находился, жена говорила: «Пусть брат ему раскумариваться даёт!», а брат отвечал: «Пусть - жена!..» Самое же интересное произошло, когда Петрушка-младший уже перевели в СИЗО. Приходит ко мне Ксения и бакланит: «Если брат его спросит, передавала ли я ему в камеру стакан мака - скажите, что передавала, лады?» Оказывается, Петрушка-младший таки сжалился, выделил немного маковой соломки, но и эту малость Ксения мужу так и не передала - на себя истратила! «Ваньке это всё равно не спасение, а мне тот стакан во как понадобился!.. Я ж «спрыгнуть» решила, но такое не сразу, не «в сухую» делается, сперва надо немножко раскумариться, а уж потом… Этот мак мне – как лекарство!.. Так вы его брату скажете, что я передавала?..» И смотрит в мои глаза нахально-требовательно, словно бы я, оперуполномоченного уголовного розыска, у гнилушных блатарей-нариков – на подписке, и все их шухры-мухры обязался прикрывать и отмазывать!.. Послал её на сто букв, конечно… 6. Мотыль и Чех. Дурят блатные друг дружку, «разводят» по всякому, сволочат, но без подельника в криминальных делишках зачастую не обойтись, вынуждены поэтому спариваться и действовать сообща. Общие интересы сплачивают, рождают подобие взаимовыручки, однако подловатость блатарей берёт своё - при первой же возможности каждый каждого своего подельника старается надуть и оставить с носом… Вспоминаю парочку домушников, Мотыля и Чеха. Первый в детстве рыбу на мотыля ловил, оттого и кликуха, у второго отец-военный пару лет отслужил в Чехословакии… Мотыль был хитрым до омерзения, в среде воров–домушников - свой в доску парень, всё про всех знает, но лично на хаты старался не лезть, был на подхвате, «на шухере», ежели удачно всё прошло - входил в долю, «я ж помогал!», а нагрянь опера и уволоки всех в «контору» - «Так при чём же здесь я?.. Да, стоял на улице и видел, как хлопцы в подъезд вошли, но откуда же мне знать, чем они там занимались!..» В свои тридцать с небольшим лет имел две «ходки», и за решётку больше не хотел, это понятно и не предосудительно, однако у него всё получалось как-то так, что ради его личной безопасности должны были отдуваться другие… Чех был ему под стать, скажу больше: эта редкостная гнида ухитрялась «кидать» как последних лохов даже и самых прохиндеистых!.. Не исключая, понятное дело, и своего напарника-кореша… (Который, замечу в скобках, тоже не хотел в колонию, в прошлом бежал из одной такой и был даже объявлен во всесоюзный розыск). Так вот, на пару с Мотылём как-то ломанули они богатую хату, спрятали шматьё в нычку, на чердаке в соседней многоэтажке. Планировали вернуться дня через три, забрать барахлишко, свезти на городскую окраину к знакомому цыгану-скупщику. и сбыть оптом. Мотыль почему-то решил, что всё так и будет. А Чех справедливо рассудил: незачем делить на двое то, что можно присвоить себе одному!.. Назавтра же прикатил в такси, в несколько приёмов вынес вещи, отвёз к другому сбытчику и продал, прикарманив бабки себе. Мотыля же чуть позже арестовали (по наколке Чеха, между прочим) и судили именно за эту кражу, от которой он в итоге не заимел ни копейки!.. И такие истории для блатных - не исключение, а, скорей, общее правило. Как и то, что работают – вместе, а потом, разлучившись, гонят друг о дружке гадости: «Ой, он такая редиска!.. На деле только «стоял на шарах», пас на шухере, пока я рисковал своей гривой, потом вещи на его нычке решили сохранить, так он вначале не хотел отстёгивать мне мою долю, а в оконцовке ещё и ментам пытался меня сдать!» Что рисковали шкурой совместно, что вообще были близкими корешками несколько лет - значения не имеет, в данной ситуации что выгодно говорить о напарнике то и говорит, не задумываясь… 7. Любящие парочки. В последние десятилетия жизнь сильно измельчила людей, блатных это касается в первую очередь. Почти уж не видать подлинных «законников», всюду - одни м у р ч а щ и е. «Да я!.. Да мне!..» И кто такому доверился, из «своих», тех он и обул как маленьких!.. Спрашиваешь потом, не за падло ли так поступать со своим же братом-блатняком,, так даже обижается: «С этими -то?.. Тю, так я ж им скока раз помогал!.. Да я тому-то и тому-то два года назад сделал такое, что они до сих пор, считай, мой хлеб жрут!.. Так что, не имею права самому с них поиметь?!» Чтоб ни натворили они неправедного, с точки зрения державных интересов или воровских п о н я т о к, всё спихивается на безвыходность ситуации, благородство собственных мотивов либо козни неведомых врагов–извергов… Родную сестричку ограбить считается здесь в порядке вещей, - «она со мною в детстве такое вытворяла!..» Избил собственную мать до полусмерти?.. «Так я же в кумаре был, ни черта не помню, на ясную голову - разве поднял бы на неё руку?!» С мелким крысятничеством вообще случаются уникальные вещи…Скажем, приходит один урка в гости к другому, с которым ранее долгий срок тянули, тот его, понятно, угощает водочкой, борщ в миску наливает, толкует о разном, а гость перед уходом в благодарность за радушный приём и угощение украдкой что-нибудь да склямзит у хозяина - обручальное колечко из шкатулки, кус колбасы из холодильника, на худой конец ношенные тапочки из прихожей… А когда спрашиваешь такого, как же он мог украсть - у друга-то! - слышишь в ответ гениальное: «Ах, это я так… в запарке… на автомате взял!..» То есть брать и в мыслях не было, но случайно подвернулось под руку - как-то само собою в руке и осталось… Во суки!.. И оправдания на все случаи жизни у этой публики железные. «Меня засосала стихия действительности!..», «Я-то в душе хороший, а вот они, другие – те да, такая сволота!..», «Да, и я кого-то обидел… Но тот мне сам должен был, я лишь своё вернул, а тому я обязательно отдам, когда освобожусь, век воли не видать!..» Плевать в такого – бесполезно, бить по харе – рука устанет, обессилит и отсохнет, толку же всё равно не будет… Только – убить… Или отвернуться и никогда больше не смотреть в его сторону… Но так не получается, стоит тебе только отвернуться – он к тебе же сбоку пристроится и зашастает по твоим карманам в поисках добычи… …Что-то людское есть в душе каждого, и у некоторых блатных людского в душах - немало. Не благодаря, а вопреки всем своим «наворотам» и закидонам они могут и по-настоящему дружить, и быть преданным кому-то, и даже кого-то любить… При любом образе жизни, который ты вынужден вести, всегда есть шанс противостоять судьбе, если остался некий моральный стержень в душе, если есть на что опереться и за что-то зацепиться… И любовь вполне может стать такой зацепкой!.. Знаю таких, - Коля и Вера, ему за тридцать, ей 27, живут вместе, вместе колются, оба ранее судимые. Он торговал наркотой, она – воровка. Встретились, сблизились, пошли одной дорогой, надеясь на то… ну, не знаю даже, на что конкретно они надеялись, но что в одиночку надеяться им было не на что - стопудово!.. И вот зажили они, стало быть, делились всем, ходили под ручку по микрорайону, со стороны взглянуть – пара влюблённых идиотов: светящиеся глаза, нежные комплименты, то да сё… Потом её взяли с поличным на чужом кошельке и «закрыли» на полтора года, он терпеливо её дожидался, после освобождения взял её в ежовые рукавицы, чтоб не воровала больше, не кололась и всё такое… Сам на завод устроился, пахал честно, в общем – жизнь потихоньку налаживалась, родился ребёнок.. Дальше могло бы у них произойти по всякому, в том числе и по-хорошему, но вышло плохое. Ребёночек прожил только месяц, потом расхворался, а лекарства нынче дорогие, без бабла не вылечишься… В общем, умер он. Понятно, что оба – в потрясёнке… Первым он сорвался и начал по новой колоться. затем – она… Ещё пару раз пробовали «завязать», но – зачем?.. Незачем… Что-то такое внутри сломалось… Но горе не разъединило их, они по-прежнему вместе, только завод он бросил (оттуда и кадровые седовласые пролетарии нынче бегут куда получше, чего ж вы от юного наркомана ждёте?!), живут оба за счёт поддержки её и его родителей, втихую он ещё и ширлом приторговывает. Я мог бы постараться и изловить его, но без него она быстро опустится на самое дно, он её единственная опора, зачем мне лишний грех брать на душу?.. Любовь блатных специфична. Такие здесь бывают психологические повороты и зигзаги - нарочно не придумаешь… Ещё одна знакомая мне блат–парочка. Он и она промышляли кражами автомобилей. Она знакомилась с состоятельными лохами, делала так, что они приглашали её в кафешку или ресторан, там незаметно извлекала из их карманов ключи от машин (в основном – иномарок), чуть позднее автомобиль угонялся - таков был расклад. Тоже любовь у них наблюдалась - одуренная, просто-таки надышаться друг на друга не могли, и строили грандиозные планы в духе покупки где-либо на Юге хорошего домика и обоснования там в окружении полудюжины очаровательных ребятишек. И была она уже на 6-м месяце беременности, когда бесстыжие бяки-опера схватили обоих и кинули за решётку. На следствии он выгораживал её всячески, принимая основную часть вины на себя, ещё бы - «она мать моего ребёнка!» А на суде неожиданно всплыло (из показаний пострадавших), что она не только знакомилась с ними и общалась в неформальной обстановке, но и спала с оными!.. И по срокам выходило, что отцом будущего ребёнка вполне мог оказаться именно один из этих обворованных!.. Он был просто в шоке… Мы перехватили одну из адресованных ей маляв - смесь горя, ярости и отчаяния: «Как ты могла?!. Я тебе так верил!.. Лучше бы ты меня убила!..», и всё такое, но не так, как я пересказываю, а - грубей, смачней и живописней… По его понятию, она такую подлянку сотворила, которой и определения не сыскать!.. А по мне - пургу гонит… Она что. для бабьей радости лохов тех клеила?.. Нет, для дела она им отдавалась, для общих её с любимым человеком воровских интересов!.. Для него же в конечном счёте и старалась, а он ей - в душу плюёт… И что из того, что при этом ребёночек случайно образовался?.. Не её винить надо, а дырявые презервативы, а что аборт потом не сделала, так это только плюс ей: не решилась на убийство своего (пусть и не от любимого рождённого) дитёнка!.. Да ещё и разобраться надо, может – от него как раз ребёночек… Короче, обиделся он страшно, больше её не писал и не передавал ничего. Влепили ему 5 лет, а ей - три года, с учётом меньшей вины и рождённого в СИЗО ребёнка, и не думаю, что после освобождения у них что-нибудь снова наладится… 8. Опер и его «клиенты». Отношение к блатным у меня - резко отрицательное. Мразь, выродки, ублюдки… Я - мент, они – преступники, мне их и нужно ненавидеть, относиться к ним с презрением, с такой установкой легче против них бороться. Тем более, что своим пакостностью они десятикратно оправдывают подобное к ним отношение, и, насмотревшись на деяния этих людишек, я их и за людей больше не считаю. Но, как и в любом правиле, здесь есть масса исключений, уточнений, оттенков и нюансов. В общей толпе криминала различаешь отдельные Лица, и к некоторым из них испытываешь определённые чувства симпатии… Например, вызывает невольное уважение изобретательность опытного вора-аса, что большая редкость сегодня. Подавляющее большинство нынешних воров–«серийников» нынче - это глубоко несчастные люди, преимущественно наркоманы, толкаемые острой нуждой в средствах на «дурь» к бомбёжке хат конвейером, они ломятся в первые попавшиеся им на глаза квартиры и хватают всё, что попадёт на глаза. До поры до времени им везёт, и они успевают войти в серии из 5-10 краж, но потом наступает закономерное фиаско: арест, следствие, суд, зона… И когда в этом мутном потоке встречаешь настоящего Мастера, который к нужному адресу присматривается месяцами, технические средства защиты квартир от ворья преодолевает умело и с блеском, берёт на адресе только самое ценное (деньги, украшения, антиквариат), не польстившись на безделушки и ширпотреб, на сбыте которых заурядные воришки обычно и ловятся - то мысленно снимаешь перед ним шляпу. У такого виртуоза - не только отточенная годами мастеровитость, но и нюх, позволяющий безошибочно из множества квартир выбрать именно ту, где отдача будет наибольшей, а на самом адресе он ловко находит в считанные минуты самые хитроумные тайники, тонко чуя психологию хозяев именно той хаты, которая в данный момент бомбится, и без труда угадывая, куда именно спрятал бы он свои ценности, будь человеком с подобной психологией… Это уже не ремесленничество, а самое настоящее искусство: не просто украсть, но изъять Талантливо!.. Хотя по большому счёту, уважение к таковским – лишь мимолётное. Чужое взять - большого ума не надо, умные в чужом не нуждаются, у умных и так всё есть… Но уж тем более презираемы мною блатные из нынешнего «потока»: рабы пороков и собственной глупости, живут только сегодняшним днём, легко предсказуемы и они сами, и их чёрное будущее… Тьфу!.. Но и среди таких - разные и разное… Выделяются из общей массы хотя бы тем, что остальные - ещё хуже!.. …Взять, к примеру, Саньку – Водовоза. 35 лет парню, четыре судимости, наркоман, но шмотки из дома не выносит, как некоторые… как большинство!.. Мать уважает, с двумя братухами и сестричкой живёт дружно, (жены – нет, не завёл ещё…да при такой криминальной биографии не больно её и заведёшь), уважаем родичами, по-своему предан семье, близким… По отношению к блатарям - твёрд, обид и поношений не спускает. за себя постоять умеет, но может и помочь, если надо… Готов с риском для себя лично предупредить об опасности, способен на бескорыстное товарищество, даже на верную дружбу… Уважаю его – за дерзость, за смышленость, но вижу и оборотную сторону его характера: безрассуден, неосмотрителен, склонен к немотивированным поступкам с не просчитанными до конца последствиями… Однажды, когда мы вломились на адрес опергруппой, он, выпрыгнув из окна 5-го этажа, упал на металлическую оградку и насадился ногами на штыри, но тем не менее с перебитыми ногами ухитрился тогда убежать от нас… Через день на одном из притонов мы его всё равно накрыли, - так он заработал себе третью судимость. Отмотал срок от и до, вышел, по долгу службы я тогда беседовал с ним несколько раз. По характеру он - скрытен, типичный волк – одиночка, к откровенности мало склонный, но чувствовалось, что устал как собака от решёток и конвоев, хочет отдохнуть, не вдохновляет его со свободой в очередной раз расставаться… Но – проклятая «дурь»!.. За что его больше всего осуждаю: не смог противостоять влиянию дружков, приучили его к наркотикам, а «опиум - он ждать умеет», и рад бы страдалец с ним расстаться, иногда даже кажется, что и расстался уж, месяц не ширяется, год… А потом бац - и всё по новой!.. Так и он… Вновь «присел», понадобились бабки, была бы возможность где-либо заработать себе на ширло приличные средства - он бы заработал (среди его освоенных в колонии «гражданских» специальностей - водитель, токарь, слесарь и ещё парочка), но стахановством нынче и на хлеб не больно-то заработаешь, не говоря уж про наркоту, вот и начал промышлять квартирными кражонками… Поймать его было трудно, особенно на сбыте - как профи, трижды уж побывавший «у хозяина», он прекрасно знал все наши приёмчики и способы ловли. Ворованное ш м а т ь ё сбывал только лично, не доверяя сие никому из своих корешей, ибо понимал прекрасно, что именно лучшие друзья и сдают!.. На дело шёл исключительно в перчатках, отпечатков пальцев нигде не оставлял, не давал ни одной серьёзной улики против себя. Допустим, поймал бы я его случайно на улице с пакованчиком краденного - ну и что?.. Поди докажи, что это именно он украл, отмазок можно придумать миллион, «час назад купил эти вещи на рынке у неизвестного лица!», и всё, припереть к стенке нечем, разве что сам расколется и против себя даст чистосердечные… Но он же не даун!.. Вещи я заберу у него и владельцам верну, самого отпрессую по полной программе, но через трое суток - отпущу ввиду невозможности предъявить ему обвинение… Сексотов к нему приставить, чтобы всё выведывали и мне докладывали?.. Ха, клал он на моих сексотов!.. Говорю же – не придурок… Делиться с кем-то планами и подробностями преступной деятельности не станет, водку с моими агентами хлестать – это да, это можно, но чтобы хоть словечко лишнее в их услужливо подставленное ушко уронить - фиг вам с маслом!.. Так что хоть и догадывался я, что Водовоз опять «развязался», но сделать до поры до времени ничего не мог… Был ещё вариант: вызвать к себе, угостить сигаретой и толкнуть ему речугу вроде: «Знаю я, Санька, что ты хаты бомбанул там-то и там-то… Идёт такой слушок «низом», сечёшь?.. Но «закрывать» тебя не хочу, парень ты правильный, совестливый, просто непруха тебе… Противно душе кидать тебя за решётку, и не буду этого делать, но - не за так, а в обмен… Сдай мне 2-3 домушников из ныне шустрящих, ну и сам с бомбёжкой хат завяжи резко… По рукам?..» Так сказал бы я Водовозу, имея от своего предложения двойную выгоду: и интересы службы выиграют, и лично мне приятный человек будет выведен из-под удара… Я таких завсегда стараюсь отмазать при малейшей возможности, могу даже - и даром… То есть не совсем даром, а как бы в долг. Сегодня я тебя отпускаю с миром, а завтра ты мне на блюдечке преподносишь тех-то и тех-то… А не выполнишь обещания - тогда вот тебе честное оперское слово, послезавтра же тебя всё-таки подловлю и «закрою» с превеликим удовольствием, и тогда уж никакие симпатии меня не остановят!.. И когда человек несколько лет спустя выйдет на свободу, то оба мы будем знать: сделай он тогда не так, а этак, и я бы тогда поступил с ним не этак, а так, в его воле было сохранить себе волю, но в тот раз он добровольно со свободой расстался!.. Обещал я его посадить – и посадил… Хозяин я своему слову!.. На этом и формируется авторитет оперативника. Если меня блат-публика уважает и боится, то возможностей собирать информацию в этой среде будет в десять раз больше… Не выгодно врать блатным и вредить им бессмысленно, куда разумнее - быть с ними честным (в пределах допустимого) и помогать тем, кто тебе нужен и потенциально ценен. Вплоть до того, что ежели в какой-то краже замешаны двое, и один из них интересен тебе для будущих оперативных разработок, то делаешь второго «паровозом», а нужный тебе человек оказывается безвредным свидетелем, либо и вовсе - не при делах… Хотя не от одного меня это зависит, есть ещё и следователь, и прокурор, и собственное начальство… Приходится хитрить, изворачиваться, из кожи лезть… А вы думали, всё так просто?.. Но – окупается… Как-то был случай: отмазанный мною от статьи человечек (причём – отмазанный в долг и без немедленной отдачи) через пару дней принёс мне наколку на одного хмыря, активно разыскиваемого аж тремя РОВД нашего города!.. А мог бы ведь и ничего потом не принести, тут заранее не угадаешь, но если из десяти подобных случаев лишь в одном получается ценный результат, то и тогда все мои усилия окупятся сполна!.. Вернусь к Водовозу. Мог бы я загрузить его, потребовать сотрудничества со мною, но – не стал. Знал заранее, что не тот он человек… Не станет кого-то сдавать ради сохранения собственной шкуры, другие у него жизненные принципы, да и вообще… Ну и пустил я ситуацию с ним на самотёк. Мол, много вреда ты, голубчик, не принесёшь, но рано или поздно на ошибке случайной подловим тебя с поличным… Так и вышло. На очередном адресе взломал Санька двери фомкой и стал копаться в барахлишке, а тут бац - хозяйка с работы вернулась. Баба дородная и не робкого десятка, такую на фу-фу не возьмёшь… Позднее Водовоз делился со мною выстраданным: «Эх, зря я ей бабки начал предлагать за то, чтоб отпустила меня без кипежа… Было при мне 20 долларов, и ещё 100 долларов я обещал принести через полчаса… Не это надо было делать, а перебить ей ноги фомкой и убежать!..» Да, душевная доброта Саньку на этот раз маленько подвела… На месте пострадавшей я, кстати, от такого предложения отказываться не стал бы, предложенная ей сумма раз в пять превышала стоимость ущерба от взлома двери, через суд же с осуждённого Водовоза она могла получить лишь компенсацию в пределах этой самой стоимости, да и то не сразу, а много позднее, по иску судебного исполнителя… Однако же она близко Саньку не знала, и явно не понимала, с каким совестливым человеком имеет дело. Что и не удивительно: когда видишь кого-то впервые в своей жизни именно в тот момент, когда он залез в чужую квартиру и копошится в твоём исподнем белье, то очень трудно осознать, с каким симпатягой свела тебя доля… 9. Фонарь и Физкультурник. Блатной заботится только о самом себе - это железно. Почти немыслимо, чтобы воровали и грабили с целью прокормить свою семью, то есть чтоб воровскую добычу не только искалывали, пропивали и прожирали, но и тратили на близких - родителей, супругов, детей… Знаю только один подобный случай - это Жора Фоменко по кличке «Фонарь». Мразь конченная, между прочим!.. Основательно занимался кражами, причём – не технически, проникая в чужие дома с помощью подбора ключей, отмычек и т.д., а чисто на «ломе» - вышибал плечом двери похлипче, залазил через окно в распахнутую форточку. или через балконную дверь… Много искалывал, и хавать любил от пуза, но и жене с ребёнком деньги регулярно давал. Может – любил их, не знаю… А может - по характеру заботливый, он-то сам из многодетной семьи, насмотрелся в детстве, как отец с матерью ради детей надрывались, такое откладывается в подкорке на всю жизнь… Так или иначе, с каждой кражи он нёс домочадцам их «законную» долю. Философия у него сложилась такая: не поделишься с семьёй - в следующий раз фарта не будет!.. Ради воровской удачи, стало быть, и делился. И была у него дочка, 8 лет ребёнку, симпатичная девочка. Небось думала, что папка её - наилучший в мире!.. А он, фартовый, даже ближайших соседей обворовывал, к которым его же жена в трудную минуту за помощью обращалась… Допустим, берёт она взаймы у соседей двумя этажами ниже, и потом при муже случайно проговаривается, какая на том адресе богатая обстановка. Слушает он внимательно, на ус мотает, а через несколько дней благодетелей семьи своей через окошко и - бомбит в чистую!.. Родича обчистить, дружбана подставить, подельника сдать ментам с потрохами или просто выдать недругам - это для него было в привычку, - ну ни грамма совести, даже и воровской!.. Ведь и у отъявленных мерзавцев есть свои определённые принципы, скажем: «Красть - можно и нужно даже, но у своих красть - за падло!» А он и таких ограничителей не имел и не признавал. На пару с ещё одним деятелем по кличке «Физкультурник» стал заниматься кидаловом среди наркоманов мелкого пошиба. И вот однажды двинули они вдвоём на очередное шнырялово. На улице подцепили лоха и, посулив хорошей ширки по божеской цене, завели в подъезд, где якобы живёт наркоторговец. Фонарь взял у покупателя бабки на товар и потопал по лестнице наверх, будто бы на адрес, на самом деле - добрался до чердака, и, через него попав в соседний подъезд, покинул дом. Физкультурник, оставшийся с лохом в качестве залога, что бабки не пропадут, заговорил тем временем клиенту зубы, а затем то ли под благовидным предлогом покинул его («извини – отойду на минутку, отлить…»), то ли, улучшив момент, вдруг кинулся наутёк, прежде чем остолбеневший от изумления лох успел очухаться. По плану затем напарники должны были встретиться в условленном месте и по-братски поделить денежки. Так планировалось. Но на деле в условленном месте Фонарь в тот день так и не появился, Назавтра Физкультурник с трудом отловил его на одном из притонов, и задал логичный вопрос: «Где бабки?!» На что тот, не моргнув и глазом, спокойно ответил: «А бабок - нет!» И дальше лепит такую бодягу: вчера по дороге на условленное место он-де встретил старого кореша ещё по зоне, Лёшу Карасика. Туго было брателле, кумарило его, нуждался в дозе, вот Фонарь по-пацаньи все денежки ему и отдал!.. «Как?! - кричит Физкультурник диким голосом. - Там же твоих - только половина, и даже меньше, поскольку рисковал-то в основном я!.. Твоих там - только четверть, зачем же ты остальное отдал?!» Наивный вопрос… Во-первых, ничего Лёше Карасику не отдавал Фонарь и не мог отдать, потому как такого кента и в природе не существовало. А во-вторых, бабло было хоть и не Фонаря, но и не Физкультурника же, а - только что краденное у лоха. Получилось так: сперва они его на пару одурачили, потом один из них «кинул» другого, - ну на что тут обижаться, если вдуматься?!. По идее за такой косяк Физкультурник имел полное право пробить Фонарю голову, но они ж с первого класса кентовались… Стремно лучшему дружку детства за копейки лобешник пробивать!.. В конце концов, чёрт с ними, с бабками… Они ещё много раз в руки попадутся, а вот чтоб нового наилучшего дружка завести - это вряд ли!.. На такие рассуждения Фонарь, кстати, и рассчитывал. «Кину Физкультурника - простит он меня и на счётчик не поставит. А раз так, то и потом ещё много раз «разводить» его можно!..» Догадывалась ли жена Фонаря о роде занятий благоверного?.. Думаю, не могла не догадываться. Саму её про такое не спросишь, понятно, тем более, что по закону свидетельствовать против мужа она не обязана, но убеждён: прекрасно понимала всё, но приносимые мужем деньги – не пахли, а кормить дочку каждый божий день надо, и на одежду – обувку цены тоже растут… Так что - воруй, любимый, дури людей… Главное - чтоб о семье не забывал!.. В моём понятии блатные – это опустившиеся, безвольные люди, которые не в состоянии противостоять обстоятельствам и найти иной источник дохода для непрерывно растущих потребностей, кроме преступного… И они вполне сознательно встают на путь, ведущий вниз. Блатными не рождаются - ими становятся. Факторы формирования: родители, улица, среда. Ну и - природная склонность. Гниль в душе есть у каждого, но у некоторых её немножко больше, они начинают потакать своим порокам - и душа в итоге прогнивает насквозь… И ещё - наркотики. Что бы там ни твердили п о н я т и я, но современного блатаря без них и не представишь!..