Тринадцатый камень Часть 1 У многих людей с наступлением темноты, возникает чувство тревоги. Особенно у тех, кто оставляет свою машину во дворе, без присмотра. И чтобы избавиться от страха и не избавиться от машины, некоторые придумывают разнообразные защиты. Существует множество таких примеров, один из которых мой. Как-то просматривая газету, я наткнулся на очень соблазнительную рекламу, в виде четверостишья. Которое, я принципиально забыл. После того стихотворенья, я больше машину практически не видел, только слышал. Заикаться слава богу перестал. А вот то, что я повсюду теперь вижу рифму, от этого никуда не деться. Фирма называлась «попробуй угони» и самое главное никаких капиталовложений. Я знал, куда обычно кладут бесплатный сыр, но всё ровно поехал. Уже на следующий день, ни о чём не подозревая, я ехал домой с новой сигнализацией. И вот теперь, если не то что близко подойдёшь, а даже косо на машину посмотришь, появляется звук взлетающего самолёта. А если дотронешься, не дай бог, бьёт током триста тысяч вольт. Эффекты совершенно разные, а симптомы у жильцов совершенно одинаковые. Сначала я свою сигнализацию, каждое утро проверял, когда с собакой гулял. Пес мой, в первые дни, забегал на деревья быстрее кошек, наверно очень самолётов боится. Вот залезть залезет, а слезть не может. Так и сидит, пока не уснёт. А сейчас вообще со мной не ходит. В последний раз, когда я смог его выгнать из дома, он сумел скрыться где-то в мусоропроводе. До сих пор ходит икает, но ветеринар сказал, что это пройдёт, останется только улыбка. И ещё сказал, что лучше было бы ездить на лифте, а то всё-таки двадцатый этаж. Да ему бы тогда дураку, хотя бы обратно на лифте вернуться, а то он три дня, возвращался домой той же дорогой. Не зря я ему дал кличку «тупой». Глядя на такую собаку, в поэзию тянет. Собачья жизнь в двойне трудней, Когда всевышний, мозгов не принёс, И хоть нету в мире собаки дурней, Всегда будет верно, мой двинутый пёс. Помню в первый день, когда я приехал домой с новой сигнализацией, места около дома мне как всегда не хватило. Пришлось поставить машину, на соседней улицы, но и оттуда её было слышно, как из соседней комнаты. Люди тогда из окон, удивлённые рожи повысовывали. Они просто не могли понять, где здесь можно взлететь самолёту, если от нехватки места, ихнии дети катаются на велосипедах только дома, но в лучшем случае в подъезде. А моего автомобиля, в последствии, шарахались даже глухие. В радиусе километра моей машины, нет ни одного бездомного животного, все разбежались, даже птицы облетают другими районами. А когда первый доброволец случайно задел мою машину, спецэффекты были сумасшедшие, примерно как в фильме «горец». Только в фильме сначала все с головами, а потом без головы. В моём случае всё наоборот, жизнь дураков учит. А для полнейших идиотов, всё ещё впереди. С тех пор в нашем районе, больше электричества не было, никто не решался убрать машину. Народ, даже думать об этом боялся. По району, начали ходить странные люди. Волосы и одежда дыбом, глаза как у испуганного сапёра, а вопросы как у сумасшедшего пилота. И каждый наровит билет на самолёт купить. Вот народ какой у нас, все прекрасно знают, но всё ровно также прекрасно лезут. Хотя на ней чёрным по белому написано. «Хочешь дожить до завтра, обойди это место сегодня» и череп нарисован с костями - это знак фирмы такой. Меня предупреждали, что взамен на не угнанную машину, могут появиться все существующие в мире проблемы. Всё было именно так, люди ненавидели, машина стояла. У нас даже во дворе идет конкурс. Кто сможет угнать мою машину навсегда, тот получит в приз мою квартиру и разрешение на казнь её хозяина. Но все попытки оканчивались неудачами. За то благодаря мне, все ближайшие поликлиники, работают теперь круглосуточно. Некоторые мне даже спасибо за это говорят и каждый, раз по десять, уж очень сильно все заикаются. А те которые пытаются сказать, «будь ты проклят», вообще выговорить не могут. А вот сосед мой, с сигнализацией разобрался проще. Перед тем, как уехать якобы в командировку, он решил в машине запереть свою собаку, а чтобы была позлее, не кормил её два дня, плюс командировка три. И чтобы не сбежал, цепью к рулю прицепил. Так тот пёс, сожрал в машине всё, что можно, все спидометры из торпеды выгрыз, даже педали откусил, единственное что оставил в покое – это окурки в пепельнице. Целыми днями выл, как волк, людей пугал. Самое плохое было с рулём, до сих пор ему челюсти разжать не могут, так с рулём и ходит. И кличку ему теперь дали новую, достойную «Шумахер», это при хозяине «Шумахер», а во дворе все его звали «шумохрен». Уж очень до хрена шума, от него было. Они с моим псом теперь чем-то похожи, у одного улыбка до ушей, у другого руль и тоже до ушей. Но наслушавшись моей рекламы, решил поставить себе такую же, как и у меня и той же фирмы «попробуй угони». В первый же день у него угнали. И записку на дверь повесили «попробуй найди». На следующий день он её нашёл и заплакал. Узнал он её только по похожей надписи «попробуй собери» и по черепу с костями. Это наверно дети над ним пошутили. А он ещё, пока её во дворе собирал, у него и квартиру обчистили. Пытался меня во всём обвинить, а я ему объясняю, - У тебя что было написано на сигнализации? Сделано в Китае! А у меня написано «сделано на совесть». У тебя гарантия на три года, а у меня на три жизни. Ты ставил за деньги, а на мне эксперимент. А другой у нас крутой житель, ну он вообще крутой. У него только одна цепочка золотая на шее, толще чем хомут у лошади. И нервы у него такие же крутые. Он после каждого разговора по телефону, всегда бил телефоном обо всё, что попадётся. Я даже как-то с ним эксперимент поставил, когда он у подъезда с нашим участковым разговаривал. Я ему позвонил и положил трубку. Так он от злости, участковому, так телефоном дал в лоб, что у того аж козырёк от фуражки улетел. У меня же, глядя на них, стишок написался. Каким коротким был фрагмент, За то сработал в сто процент, В итоге в тот момент, тот мент, Закончил мой эксперимент. Поэтому у него и телефонов, больше чем у ковбоя патронов в ремне. У него личного автомобиля никогда не было. Так-то у него их полно, но все уже с водителями. Но из-за зависти, купил себе сигнализацию. А продавцы почувствовав деньги, впарили ему вместе с машиной. Вот только гарантию ему не дали. Ему тогда здорово отомстили, на последок. За то что он, там какому-то начальнику, телефоном по зубам треснул. Перед уходом ему сказали, что если ему дураку, хватит ума машину завести, то гарантию дадут. А если не хватит, то машина всегда будет говорить «не правильно набран номер». Так у него и осталась, эта гарантия в запасе. Но ему потом, во дворе, подсказали. Что ему машину без мотора привезли. За то доставка была бесплатной. И за второй багажник ему сказали доплатить. Он его ещё никак найти не мог. Этого равнодушного товарища, во дворе все называют «долбанный мобильник». У нас ещё один автолюбитель есть, с приветом. То ли он это сделал, чтобы машину не угнали, то ли пчёл своих очень любил. Но засунуть два улья за место заднего сиденья, это точно не от любви к мёду. И на первом же посту гаи, зверски обкусанные пчёлами гаишники, пытавшиеся отмахаться от пчёл своими дубинками, чуть не поубивали друг друга. И когда к ним всё-таки вышел водитель. Во первых, они его со страху чуть не пристрелили, он же был одет в свой защитно-пчелиный костюм. Во вторых, они его от злости, за опухшие и разбитые морды чуть не убили. В третьих, его потом чуть ещё и не посадили. Если б не был бы он настоящим идиотом, то мёд признали бы точно контрабандой. Ведь у нас же в милиции тоже не дураки сидят. А когда он ещё пытался продать им мёд по дешёвке, они просто вытряхнули его из костюма, закинули в машину с перевёрнутыми ульями и отправили куда подальше. Чтоб ему тоже, жизнь мёдом не казалась. Сначала, все этого пчеловода, называли «ходячий улей». Но когда его пчёлы, начали кусать всех, кого не лень, его стали звать «пчелиный выродок». Многие пытались уберечь свою машину. Вот примерно год назад, один физик, с первого этажа. К соседскому балкону прикрепил мощный трос. Затем привязал его к своей машине. Машину пытались угнать, но не удалось. За это, у соседа пол балкона отвалилось. Не успокоившись на этом, он взял огромные пружины, ну чтоб балкон не отвалился. Приварил их к своему балкону, предварительно убрав всё с балкона, и также прикрепил их к своей машине. В долгожданный момент угона, была долгая схватка, между машиной и балконом, длилась она три часа. Пружины растянулись примерно на сто метров. За этим зрелищем наблюдали все, никто не спал, в том числе и хозяин машины. Вообще повезло ему, что он из дома вышел. Потому что когда закончился бензин, машина не замечая, ни балкона ни дома, пролетела насквозь весь дом, и уже через секунду торчала в следующем доме, на седьмом этаже. А угонщика так и не нашли, наверно улетел ещё дальше. Такой трюк, не по карману, даже Джеки Чану. Для тех, кто не знает, Джеки Чан стал чаном, когда ему на голову упал чан с рисом. С тех пор, по нему, ничем и не попадёшь ни хрена. А на том сквозняке, проще было доделать арку, чем восстановить квартиру. Какими только способами, люди только не пытаются уберечь свою машину. Был ещё один у нас, лётчик испытатель. Трудно сейчас сказать, для чего он это сделал. Идея, конечно была хорошая, даже очень. Он тоже дорожил своей машиной, ну и засунул туда сиденье от самолёта, за место водительского. И стоило только, неправильно включить зажигание, как тут же срабатывала катапульта. Даже люк у него открывался. Всё как положено, только без парашюта. И всё-таки попытка угона была, ещё дверь не успела закрыться, как его выбило оттуда вместе с рулём, да с такой ещё силы. Минут десять ждали, пока он приземлится. Хозяин был очень доволен, а в последствии он был доволен ещё больше. Буквально через несколько дней, он из-за своей катапульты, чуть не лишился. Которая, получив права, решила сделать свой первый выезд, а точнее вылет. У него и в мыслях не было, что она когда-нибудь сядет за руль его автомобиля. Хорошо, что люк оказался в три раза меньше, чем она. Потому что, когда сработала катапульта, машина была похожа на взорванную консервную банку. Вместо положенных ста метров, тёща подлетела только на два, и упала обратно в машину. Хорошо, что у него тёща мощная такая, только очки поломала. А «лётчик» стал летать, намного чаще, тёща помогает. Наш двор всегда отличался от других. Потому что любой разговор, всегда заканчивался разговором про машины. Если даже разговор шёл о женщинах, он обязательно закончится тем, что кто-то, когда-то, к примеру, там уронил окурок случайно в бензобак или тем, что по дурости… У нас был один придурок, он в «поле чудес» машину выиграл. Хотя с детства был настоящим идиотом, с настоящей справкой. И вот когда, во дворе появилась его машина, да такая вся новенькая, что все рядом стояли и слюнки глотали. Между глотками все говорили, только одну единственную фразу «везёт же дуракам». И когда этот дурачок увидел всеобщую зависть, он быстро убежал, и тут же прикатил откуда-то, несколько мотков с колючей проволокой. Все думали, что он сделает ограждение, но у него на это ума не хватило. Он так круто обмотал всю машину, что когда потом приехали спасатели, они долго молча смотрели, так как в колючей проволоке исчезал даже контур машины. И когда он спросил, - Почему вы не начинаете? Они молча покрутили пальцем, у виска этого придурка и уехали. С тех пор ему, никто и не помог. На самом деле, все вот эти защитно-автомобильные дела, пошли у нас от одного деда. Он такой старый, ну наверно как его машина. Никто не знает, кто из них старше. Так вот, у него была такая машина, что он единственный мог на ней ездит. Наверно даже, единственный во всём мире. Это было в те незапамятные времена, когда миром заканчивали править цари. Тогда он был ещё не таким старым, но был уже пенсионером. Он сделал так, что при повороте руля в право, колёса поворачивались влево, а если влево то в право. Педали конечно тоже, местами поменял. Пятьдесят лет учился на ней ездить. Когда научился, тогда и успокоился. Потом даже двери на ней не закрывал. Пока не нашёлся тот, кому понадобилась его машина. Так тот кадр, всю ночь пытался со двора выехать, такое ДТП устроил, торнадо на такое не способен. Все углы посчитал, все машины вокруг разбил, все деревья со столбами поломал. К утру с испуганным лицом, он вывалился из машины, свернулся калачиком и зарыдал. Сейчас уже эта машина, во дворе стоит как памятник или как проклятье. Дед уже к ней и не подходит, у него сил не хватает даже дверь открыть. Во дворе, все этого деда называют «байки из склепа». Сейчас я даже и не знаю, чью машину теперь проще угнать, но я наверно всё ровно всех переплюнул, особенно по внешнему виду. К угону мой автомобиль теперь вообще не подлежит. В него кирпичи складывали, не открывая дверей и багажника. Не пожалели даже холодильника, торчит прямо из салона. Как-нибудь заберу его к себе домой, может в нём жратва станет появляться. Ну там ещё в салоне, валяется несколько гантель и всё это прибито к асфальту огромной штангой. Сейчас, там всё уже нормально, рядом с ней даже уже фотографируются, но только приезжие. Местные предпочитают свои тропинки, нафотографировались уже, до сих пор шарахаются. Я им своей сигнализацией, на всю жизнь зайчики в глаза посадил. А я, так на ней и не покатался, костыли всегда мешали. Каждый раз, когда я ездил на инвалидной коляске выключить сигнализацию, меня всегда били. Но за то теперь я без машины, и без костылей, но с удовольствием, и на метро. Газеты мне всегда, морочили голову. В похожей газете, как-то я увидел объявление. «вокруг света, практически без капиталовложений». А так как я в отпусках, дальше Подмосковья, ещё не ездил, решился тут же. Взяв практически, не мереный кредит, я отправился в свой первый кругосветный отпуск. Вот все говорят, сейчас бы на море, да на солнышке бы поваляться. Так вот, я за свой отпуск, это самое солнышко, а особенно море, так возненавидел, что теперь дальше собачьей прогулки и шагу не сделаю. Я теперь все стихийные и не стихийные бедствия, наизусть знаю. Начиная с фальшивой путёвки, заканчивая крушением самолёта на дне вулкана. И это, я ещё первым классом полетел. Не потому что это круто, а потому что самолёт третьего класса, ещё на старте взорвался. Вулкан внутри выглядел впечатляюще, как гигантская могила. В такие моменты, лучше всего планировать завтрашние дни, я имею в виду загробную жизнь. Потому что в сегодняшнем, план поменять не возможно. Если бы тогда к нам на помощь, не прилетел бы смерч, до сих пор бы там все сидели. Благодаря торнадо, меня выбросило где-то в океане, в близи какого-то острова. Я же рядом с самолётом летел. Когда мы все в вулкане сидели, стюардесса смотря на приближающийся смерч, сказала: « вы лучше все сядьте и пристегнитесь, есть вероятность, что взлетать будем». Если бы моё сиденье, было в самолёте, ещё не известно где бы я сейчас был бы. Самолёт то мой дальше полетел. На бескрылом самолёте далеко не улетишь, а приземлиться без парашюта, вообще не возможно. Поэтому я не жалею, что отделился от коллектива. Я после такой карусели, две недели ходил по кругу, в обратную сторону, чтобы в шаг попадать. И вот прибило меня к берегу, вместе с сиденьем. На котором было написано «наша авиакомпания всегда доставит вас на место». Меня от этой «честной» надписи, тогда даже стошнило. Когда, я окончательно понял, что я жив. Возле меня уже стояло, какое-то племя. И все с довольными рожами. По их обычаям, как я потом понял, гость приходящий без подарка, автоматом становится подарком. Не зная местных обычаев, я им достал все свои документы. И после того, как все мои документы были съедены, дрожащими мыслями я почувствовал свет в конце тоннеля. За то, что эти гады съели мои документы, в недалёком будущем, я проведу три месяца в брюхе акулы. Я сидел на песке и вспоминал тот уютный вулканчик. Потом я буду вспоминать этот, уютный песочек. Прослезившись, я незаметно для себя, написал на песке слово HELP. И это конечно, мне не помогло. Но в памяти, почему-то было, как будто всё это мне знакомо. Как потом оказалось, это я просто передачу «последний герой» вспомнил. И вот сижу я уже в гигантском джакузиобразном чане, ем какие-то фрукты. И при мысли, что голодная смерть мне не грозит, мне сразу стало легче. А то, что холодная смерть мне вообще не светит, прям сразу жить захотелось. Бывает, что перед смертью, очень жить хочется. Только в хреновых сказках, бывает плохой конец. И главный герой, всегда должен дотянуть до конца, хотя бы до плохого. Как представлю, что потом моими костями будут в барабаны бить, сразу путёвку вспоминаю, которую мне выдало тур-агентство. А я то думал, почему у них название было такое непонятное «выход от нас, это заход в свет». Теперь понимаю. А на тот свет, я и без ихней помощи смог бы попасть. Мне достаточно было мою жену, назвать другим именем, и рай в шалаше обеспечен. Как-то один раз случайно перепутал. И тут же, торчал наполовину из газовой плиты и молил о пощаде. С тех пор, я не одного имени не могу произнести, даже своего. А чан ихний, ну он такой грязный. Я им говорю, - У вас что, «Фери» нету? Да за такие дела в Веларибо пожизненное дают, а в Велобадже вообще смертная казнь. Сказав это, я вспомнил и закричал им, - Что же вы мне гады, не дали последнее слово. И тут чан закрыли крышкой. Наверно мой голос наводил их на мысль, что ещё долго ждать, а может ещё и закрыли чтоб вода не выкипала. А вода в чане закипала медленно, но верно. А я сидел и завидовал Робинзону, которому так круто повезло в жизни. Интересно, он тоже в отпуск отправлялся. Ну всё ровно один на острове, ну не считая Пятницы конечно. А вот у меня семь пятниц, только на один квадратный метр. Даже Маугли повезло, больше чем мне. Скинул я крышку, сижу и потихонечку воду в костёр выливаю. Глядя на этих людей, я поверил, что люди произошли от обезьян. Они сидели, как собаки на выставке. У самых голодных, языки касались земли. А я сижу и думаю, как бы им аппетит бы всем испортить. Единственное, что я знал на сто процентов, то что они точно не вегетарианцы. Потом я узнал, что я должен был стать обедом, для какого-то вождя из соседнего острова. Каким образом он тогда прилетел на парашюте, я до сих пор не понимаю. Но всё-таки бог прочёл мою беспомощную надпись. И начался мощнейший дождь. В следующий раз, когда я увидел солнце, я ихний язык уже знал, в совершенстве. А про отпуск, я уже и не вспоминал. Я просто не мог понять, касается л он меня вообще. И что это вообще за слово такое «отпуск». Ко мне больше подходят слова, запуск в поджопуск. И прожил я с этими аборигенами, целый год. Жить то с ними, научиться можно, примерно как с обезьянами. Я их по началу, даже путал. Бывало разговариваешь, разговариваешь, а потом смотришь, а это обезьяна. Или ещё хуже, вообще никого нет. А стихи в голову лезут так же плохо, как пятнадцатый банан, на завтрак. Очень трудно вставить букву в слово. А слово, вставить в предложение, вообще не получается. Не говоря уже о рифме. Если счастье враг несчастьям, Как не крутись, терпенье в псих, Пульс страха прячется в запястьях, Совсем запутавшись, забил на стих. Я на этом острове, даже стишок не могу написать, по-человечески. Постучав кулаками по земле, и дав по морде близ сидевшей обезьяне, я понял, что стих удался. Как же всё-таки, меня здесь всё раздражало. У меня было плохое предчувствие, ещё в самолёте. Ещё когда к самолёту шёл, четыре раза споткнулся. И с трапа, три раза падал. А капитан самолёта, всегда плевал, по три раза, через левое плечо. Это всех нас очень пугало. Да и жена мне сказала, за место до свиданья, скатертью дорога. И моё предчувствие меня не подвело. Если это остров сокровищ, то свое «сокровище» я нашёл. Приближались похороны, а точнее день моей свадьбы. В итоге меня женили. А жена мне досталась, ну такая… ну у неё такая внешность. Фигура, как у обезьяны, это понятно. Кожа, как у асфальта. А улыбка, как у рыбы пираньи, и рост почти, как у пальмы. По её морде, даже возраст нельзя было определить. Проще угадать, сколько лет черепахе, чем ей. Каждый её взгляд я ловил, как молотком по пальцам, а каждую улыбку, как кувалдой по голове. А что касается прикосновения, то это как серпом по одному месту. Короче, можно сказать так. Чего не ищешь, но находишь, Когда найдёшь, слезу смахнёшь, В итоге, просто с ума сходишь, И алкоголем, боль забьёшь. И ещё одну секундочку, здесь четверостишьем не отделаешься. Чего ты в сказке, не услышишь, Того в кошмаре, не запомнишь, Кого пером, ты не опишешь, Того в холстах, ты не увидишь, Чего на пяльцах, ты не вышьешь, Гравюрой, точно ты не выбьешь, Хоть двести раз, гарсону крикнешь, Ты столько никогда не выпьешь. В таких случаях, когда думаешь о чём пишешь, и ведёшь за ручку каждую строчку, очень трудно остановиться. Любовь, конечно зла. Хоть с первого взгляда, хоть с последнего, не имеет значения. Любовь с первого взгляда, это именно та любовь, когда со ста метров, делаешь десять выстрелов, и все десять попадают точно в лоб. С последнего взгляда, это тогда, когда желание тоже самое, а прицелиться никак не можешь. Поэтому первую, ценят больше. (возвращаясь к образу) В спорте есть такие кольца, которые вокруг талии крутят. Примерно такие же кольца, здесь засовывают в уши. У неё только на одном ухе, по три попугая помещается, а на плече всегда сидит её любимая обезьянка. Ну а на шее у той обезьянке, а точнее гориллы, иногда и я катаюсь. А так как это, самое высокое место на острове, я всегда смотрю в сторону моря, в надежде увидеть корабль. Но корабли плавают где угодно, только не в этой заднице. Быстрее замерзнет океан, и я дойду до дома пешком, чем до сюда доплывёт какой-нибудь корабль. Я даже бумажному кораблику, был бы рад. А имя, у моей новой жены, было на редкость короткое. В нём вообще отсутствовали буквы. Такой звук можно услышать, если наступить на спящую обезьяну, но я её называл по своему, «башня». Не потому, что она ростом с башню, а потому что у неё вообще нет башни. Как бы там ни было, ей это имя очень нравится. Смотрелся я рядом с ней, как Гуливер в стране великанов. Или как пожарник, потушивший статую свободы. А выглядел я ещё хуже, чем смотрелся. Как заблудившийся Даун, в стране знаний. Она же рядом со мной выглядела, возвышающе. Когда я возвращался с охоты, волоча за собой пол тонны бананов, она меня встречала с радостью, широко разводя руки, ломая всё на своем пути. Размах её крыльев, вполне бы смог заменить недостающих крыльев, моего прежнего самолёта. Ну а если она сядет на шпагат, во первых сесть негде. Во-вторых, сесть сто пудов не сможет. Иногда, когда она гуляет по морю, меня к себе зовёт. Но мне на такую глубину, заплывать страшновато. Мне её и с берега, хорошо видно. Такой пейзаж, мне напоминает Озеро Лох-Несс. Она думает, что если ей по колено, то и мне не чего боятся. Её даже акулы, не кусают. Как-то она наступила на лапу, зазевавшемуся бегемоту. Так тот, через десять секунд коньки откатил, а глаза закатил ещё раньше. А один раз, её кто-то в океане задел. Она, не выходя из океана, сорвала на берегу баобаб. Дальше было круто. Цунами, которые разлетались во все стороны, напоминали конец света. Я ей на нашу свадьбу, на свою голову, подарил ожерелье. Ну а чтоб в размер попасть, пришлось делать из кокосов, а по центру ожерелья, я повесил небольшой якорь. Так она меня, этим ожерельем, в своих дурацких играх любовных, так шарахнула, что я в медовый месяц, месяц лежал не вставая. У меня до сих пор, три вмятины на лбу. Не надо было, вешать якорь. Бывало даст мне пинка, любя, в сторону океана. Пол часа и дома. А вот если в другую сторону, то по несколько дней, из джунглей выйти не мог. Я даже во сне, не отдыхаю. Мне каждую ночь, снится один и тот же кошмар. Про мою настоящую жену. Как сижу я в чане, а по кругу сотни пожарников. И костёр, вот-вот начинает еже гаснуть, как сквозь пожарников пробирается моя жена с ведром бензина, и со словами: - Ну что, пилигрим хренов, не отдохнул ещё? И бросает ведро в костёр. На этом месте, я всегда просыпаюсь и начинаю молиться. По ночам часто вижу, как падают звёзды. Всегда успеваю, загадывать желанье, но все они наверно не по мою душу. Один раз, только мне на острове приснился, нормальный, хороший сон. Как я пытался задушить тур оператора. За время моего проживания на острове, я на банановых кожурах, пятьсот двадцать четыре раза поскользнулся. Каждый шестой из которых, был смертельно опасен. И только один раз, в этих цифрах, я был в сознании. Так что особо, вспомнить то и нечего. Каждый день, с утра до вечера, молишься какому-то богу. И каждую ночь до утра, танцы под барабаны. И весь этот танцующий дурдом, тоже для каких-то духов. Единственное, что мне было по душе, это ходить на рыбалку или на охоту. И чтобы меня не съел, какой-нибудь зверь, мне подарили арбалет с оптическим прицелом. Из этого арбалета, я стрелял всего один раз, и попал точно себе в ногу. Даже в дверной глазок лучше видно, чем в этот долбанный прицел. И вот однажды, как-то залез я на пальму и увидел корабль. И на радостях свалился и упал прямо на нашего вождя. Он в это время учил меня, как надо кокосы добывать. Он единственный из всех, кто мог забраться на голову жирафа за полторы секунды, и запросто станцевать там ламбаду или выкурить сигару. У него было очень необычное хобби. Он плёл корзины из живых змей. А если поймает удава, то и кресло-качалку зафигачит. Мне же пришлось убегать. И я поплыл в надежде попасть на корабль. Если бы я тогда на пальме, хотя бы на секундочку задержался, я бы смог разглядеть, что это были пираты. Но назад мне нельзя, и я начал кричать. Они меня заметили, даже из пушки пальнули. Я даже, в тот момент, захотел чтобы в меня попали. Маневрируя от взрывов, меня успокоило стихотворенье. Жизнь сложная такая штука, Для тех, кто не умеет жить, Что пессимисту смерть, то оптимисту просто шутка, Всего-то нужно, научиться быть. Нужно было писать, не быть, а точнее плыть. Нет, лучше так! Жизнь сложная такая штука, Для тех, кто не умеет быть, Что оптимисту смерть, то пессимист давно могилу начал рыть. Всего-то нужно, научиться плыть. Ну ладно, всё ровно меня поймали. Они меня выловили, но не из-за жалости. Им не было интересно, кто я и откуда. Их больше интересовало, что у меня есть. А так как, у меня ничего не было, они выслушали мой рассказ. Я со страху врал, как никогда в жизни. Сказал, что аборигены живут там, как олигархи, что у каждого золота тонны по две, что они даже обезьянам золотые зубы вставляют. А мы тем временем, потихонечку причаливали к острову. На что я тогда рассчитывал, даже не знаю. И плюс ко всему, они ещё и оказались старыми знакомыми. А я уже сидел, обратно в чане. А погода была такой ясной, ни одной тучки. Когда я всматривался в небо, я увидел как со стороны моря, появился какой-то человек. Это была женщина, и она шла прямо на меня. Она шла и разговаривала сама с собой. Она подошла к аборигенам и предложила им какой-то амулет, в обмен на мою жизнь. После чего, она зашла за дерево, и больше ее никто и никогда не видел. Вождь подошел ко мне и сказал, - Говорят, что от тебя польза какая-то будет. И я тут же построил маяк. Вождю под офис, мне во спасенье. И смастерил для вождя инвалидную коляску. Как раз пригодилось то самое сиденье, на котором я прилетел. А вождю объяснил, - Что этот стул святой, что я на этом стульчике, год назад, до самого бога долетел. Что он для меня теперь, как ангел хранитель. И что тебе он тоже «счастья» принесёт, как и мне. И все произошло в точности, как было написано на сидении. Он на этой инвалидной коляске вообще потом убился, докатался. Решил с горы съехать. Многие пытались, тогда догнать его. Километров под двести он летел, тормозов же там не было. Я хотел ему на всякий случай, якорь привязать. Но от якорей, одни несчастья. Был у нас как-то один бычок, его нам соседнее племя подарило. Все его называли «танцующий бык». Он всегда ходил словно под музыку. Но самое главное, он всегда разбегался, прыгал на голову, и пытался сделать несколько шагов на рогах. Ну всё прям, как у людей. Те же падения, та же походка. А так как рожки были у него не большие, и чтобы он их не поломал, я посоветовал их подковать. Но размер ихнего самого маленького молоточка, превышал в несколько раз размер кувалды, которую я когда-либо видел. Подковы тоже не нашлось, решили аккуратненько прибить небольшой якорь. Бык долго не мог понять, что за хрень положили ему на голову. И после первого удара молотом, бык отбросил и рога и копыта. Траур был по всему острову. И длился он, пока быка не сняли с вертела. Я всегда думал, что голова нужна чтобы думать. Здесь я убедился в том, что голова нужна чтобы есть. Мне правда, в основном достались копыта. Но жена мне дала ещё что-то съесть. Когда она мне сказала что я съел, я заблевал пол острова. После того, как не без моей помощи, воткнул наш вождь, пираты меня к себе приняли. На должность, что-то типа юнги, пушки перезаряжать. Вот так я стал, самым настоящим пиратом. Я даже в детстве об этом не мечтал. Но пиратом я был, всего пол дня. Во время моего обучения, у меня взорвалась пушка, и меня просто выкинули за борт. Когда я уже был далеко от них. Я видел, как из за этого взрыва, ихний корабль на дно пошёл. Потом я слышал, как кричали моё имя, а точнее прозвище, которое дали мне эти скоты, «кожа бледнолицей обезьяны». Но меня все звали сокращённо «Кожбледоб». Это меня так прозвали, потому что я очень, обезьян боялся. Пиратов я уже, не видел и не слышал. И я поплыл в некуда. И вдруг вижу, что-то вдалеке виднеется. Трудно было поверить, но это был тот самый самолёт, на котором я когда-то отправлялся в отпуск. Только до этого, трапов надувных у него не было. Поэтому, он и не утонул ещё. Пассажиры с командой, все были на месте. Обрадовались мне, а особенно тому, что я до дома тоже не добрался. Они всё свое время, проводили в молитвах. Чтоб трапы не лопнули, и ко дну не уйти. Я же молил бога, об обратном. Чтоб он утопил, этот поганый остров. Ещё рассказывали, что их пираты частенько подкармливают. Я им говорю, - Это наверно те, которые мне недавно, чуть жизнь не спасли. А я им даже спасибо не успел сказать, не говоря уже о до свидании. Теперь кормить вас будет некому, так что молитесь в два раза больше. Но всё это было, уже позади. И мы летели прежним составом. Потом, нас подобрал какой-то корабль. Впоследствии чего, нас всех оптом продали в рабство. Все были тогда в шоке, кроме меня. Я после аборигентской жизни, чувствовал себя лучше. Перед тем, как весь экипаж, нашли и спасли, за день до этого я смог убежать от туда. Но без денег океан не переплывёшь, а без документов не перелетишь. И вот я целых два года, возвращался домой. Пришлось переплывать океан на попутках, которые ходят друг от друга, в расстоянии в месяц. Когда я уже подходил к своему дому, я увидел свой автомобиль. Он за всё это время даже не изменился, в отличии от меня. Мне так сильно хотелось домой, но смотрел я почему-то, в сторону винного магазина. А в голове, расталкивая мысли, пробиралась рифма. За что ж такое невезенье, Весь отпуск, как коту под хвост, Скорей бы кончилось терпенье, Скажу, прям в магазине тост. Залез я на свою машину, сел и задумался. Как же всё-таки, я был несчастлив. Я сейчас, даже уже и вспомнить не мог, где же мой отпуск, должен был начаться изначально. Но теперь, я знаю совершенно точно, в отпуск в оставшейся жизни, я больше не пойду. Стрельнув сигаретку, я отправился к дому. Я появился в дверях, как осенний сорт яблок в начале лета. Так же внезапно и так же непонятно. На пороге стояла моя жена. Она долго, молча на меня смотрела. Может она пыталась вспомнить моё имя, а может и внешность. И как же было приятно видеть, улыбающуюся морду моего любимого пса. Сквозь улыбку которого, доносилось жёноподобное рычанье. Я ей говорю, - Извини, что меня не было так долго. ( три года думал, как преподнести первое предложение) Она мне отвечает, - Свято место, пусто не бывает. Я не сразу понял её ответ, но когда понял, я пытался вспомнить. Ударился ли я об косяк рогами, когда входил в квартиру. Чуть задумавшись, передо мной встал образ моей последней жены. Меня аж всего передёрнуло. Вот где не нужна была правда, так это здесь и сейчас. После этого, я решил блеснуть комплиментом, смысл которого понимал только я. Говорю, что если даже бы, все бы, женщины на земле бы, стали бы обезьянами бы, то я бы всё ровно бы, тебе бы, никогда бы, не изменил бы. Я этот комплимент еле выговорил. Ненавижу, когда в предложениях, нужно вставлять «бы». Друг друга озадачив, мы сели смотреть телевизор. Минут через десять мы его включили и продолжили разговор. Она мне сразу сказала, - Если не хочешь есть, иди спать. Если б я не забыл, как с ней нужно разговаривать, я бы пошёл есть. Идя спать, я всё ровно пришёл на кухню. Во время ужина, меня жена спросила. - Почему ты ешь руками? И повадки у тебя какие-то обезьяньи. У тебя даже походка, как у пританцовывающего бабуина. Почесав затылок через спину, я задумался, потом сказал ей, - Я очень рад дорогая, что ты научилась разбираться в людях. И ушёл спать. В эту ночь, я смог уснуть только под утро. И всё ровно мне успел присниться кошмарный сон. Ещё кошмарней тех, которые я видел в последние годы. Во сне, я был привязан к бескрылому самолёту, который стоял на краю обрыва. Около самолёта стоял танцующий бык. На груди у которого была татуировка, в виде якоря. Рядом с быком сидел вождь в гоночной машине. На шее у которого, висело ожерелье из тормозных колодок. Около вождя, стояли все пиратские рожи с пиратским флагом, на котором было написано 911, и поставив ногу на самолёт, стояла моя Чунга-чанга. И все в один голос говорят мне, - Ну молись Кожбледоб, чтоб у самолёта крылья выросли! И начинают толкать самолёт к вылету. Здесь я конечно проснулся. Я лежал, а перед глазами, бегущей строкой бежал стих. Как круто просыпаться дома, Желанье жить меня коснулось, Сейчас вся жизнь вперёд, назад три года кома, Вот только совесть не проснулась. Нехватка совести, это как отсутствие денег. Если есть ну и ладно, если нет ну и не надо. Пока я лежал и раздумывал, где бы заработать побольше денег, но при этом не потерять окончательно совесть, как меня мощнейшем ударом выбило из кровати. Я ударился головой в соседней комнате об пол и полетел дальше. В прежние времена, я бы такому полёту, значения не придал бы. В сегодняшние времена, я значения придал, тоже не особо. Хромая на голову и путаясь в ногах, я вернулся обратно в кровать. Что-то было не так. Жена как-то странно на меня смотрела. Потом спросила, - Почему ты во сне сказал, что я тебе больше не жена и обозвал меня Кинг-конгом? И ещё ты требовал свободу, какому-то Кожбледобу. Я ей говорю, - Ведь «Кинг-Конг», это же твой любимый актер. Она мне, - Ни хрена себе, актер. Но попало тебе, за не дорезанную «Годзиллу». Весь следующий день, я смотрел телевизор. По телевизору показывали всю ту же рекламу, которую я видел три года назад. Это какой же хреновой должна быть веешь, если за три года её продать не могут. Насмотревшись рекламы, я вновь почувствовал себя городским жителем. Заканчивался год. И приближался самый мой любимый праздник, «новый год». А так как мы с женой люди гостеприимные, мы всех своих друзей и знакомых позвали к себе. На праздничном столе, фирменном блюдом была «чурчхела». Жена любила экспериментировать, наблюдая за народом. До туалета не добежал никто. Самой главной фенькой, в этом блюде, были грецкие орехи. Скорлупу конечно, она выкинуть и не подумала. Зубы, на радость дантистам, сыпались как три семёрки в одноруком бандите. К двенадцати часам, успешно проводив вчерашний год, никто уже не соображал на коком празднике он находится. И мне как малопьющему говорили, - Чтоб она к тебе привыкла, её нужно пить. Потом мы запускали ракеты, прям из-за стола, которые изобрёл «физик» на пару с «лётчиком». Из-за наших взрывов, настоящий салют был где-то в тени, его было не слышно. У нас пол района, провело «новый год» в бомбоубежищах. Там сидели, только не пьющие. За то пьющие, все были в восторге. Тут начали помогать приподняться, всеми нами уважаемого «байки из склепа». Он сказал свой традиционный тост. Взяв в руки полную бутылку водки, он произнёс, - И опять приходиться жить. И не отводя глаз от бутылки, сказал ещё немного, - Ну, ступай с богом. И исчерпал содержимое в два глотка. После такого выпиющего тоста, следующий его тост возродится е скоро. В эту ночь, мордой в салат упали все. Даже «лётчик», который прыгал со шкафа, не промахнулся. Он показывал, как нужно прыгать с парашютом. Когда он выдёргивал кольцо, его рожа была уже всмятку. На следующий день, к обеду, гости начали шевелиться. Они все находились на своих местах, отсутствовал только дед. Потом и его нашли. Он сидел в раковине, на голове было одето мусорное ведро. На ведре был написан стишок, хотя я его вроде не писал. Когда вместо рюмок, бананы в руках, Когда вместо пса, обезьяна в ногах, И как же хотелось пройтись «на рогах», В годах высокосных, ходи на ногах. Дед спал, как младенец. От его храпа, ведро было похоже на электронный колокол, со звуком подавившегося тигра. Мы его трогать, конечно не стали, ведро только забрали. Перед выходом из ванны, я взглянул в зеркало, там было два меня и ещё кто-то. Повернув голову слишком быстро, я потерял равновесие. Я упал прямо на дверь, которая лежала уже на полу. Поднимая дверь от ванной, я случайно наступил кому-то на ногу. И меня тут же вызвали на дуэль. Я вот-вот уже собирался закрыть занавес и уйти. Но вместо этого, я сделал тройное сальто назад от чьего-то удара, и сосредоточился. Кто-то требовал от меня извинений. Наконец-то я заговорил, выговаривая… - Я смерти на пятки в день, раз по сто наступаю! И ещё ни разу не извинился, а ты хочешь… Наведя резкость, я увидел свою жену. С моей женой, так разговаривать нельзя, особенно мне. Иначе извиняться, а точнее оправдываться, будешь перед богом. Мои извинения уже не требовались, теперь ей нужны были объяснения. Я заговариваясь, выговорил… - Я сравнил тебя со смертью, потому что вы оба, наверно бессмертны. После такого объяснения, я сразу попал во второе января. Как раз второго уезжала куда-то моя жена, но мне было наплевать. Перед выходом, она повесила мне на шею календарь. И ткнула меня, им в морду. Да так, что я зацепился пижамой за люстру. Я нарядился в пижаму, потому что лучше встретить Новый год в пижаме, чем проснуться в тошнотворном костюме. Когда меня спросили, где твоя жена. На отрывном календаре, было уже третье января. Когда у нас закончился алкоголь, «Физик» принёс большую канистру спирта. А «Пчеловод» принёс, какого-то пчелиного настоя. Все быстро подошли ко мне и оторвали от календаря, ещё пять дней. В последующие дни, мы все падали, как доминошки. Равновесие отсутствовало, даже у лежачих. В какой-то день, гости все стояли вокруг стола и никто не садился. Потому что из всех уцелевших стульев, оставался только унитаз. На отогнутые от стен батареи, никто больше садиться не хотел. Потом, кто-то сказал, - А вот китайцы, постоянно на полу едят. И мы тут же, все сели на пол и обломали у стола ножки. А так как рожи наши, были уже как у китайцев, а руками есть было уже не интересно, мы стали использовать для еды палочки. В ход пошли, даже палки для лыж, вместе с лыжами и плинтусами. Когда все начали попадать палками, не туда куда надо, китайская трапеза, медленно переходила в китайское кунг-фу. В итоге, накормил всех тот, у кого в руках были вёсла. И тут к нам вышел «байки из склепа». Про него уже все и забыли. Он нам сказал, что он целый день выбирался из раковины, а потом ещё два дня не мог вылезти из ванны. Увидев канистру, он сразу захотел сказать тост. После штрафной, он снова ушел и через час, опять приполз. Пока он выплетал свой тост, кто-то успел разбить его штраф-стоянку. В ванной оставалась не разбитой, только ванна и лампочка. Настоящий евро-разгром. К старому «Новому году», гости расползлись по домам. Одолжив снегоуборочную лопату у дворника, я пошёл наводить в квартире порядок, вместе со своей памятью. Из холодильника, я достал обогреватель. У нас был спор, кто из них победит. В итоге сгорели оба. Газовая плита стояла к верх ногами. Её так поставили когда закончились петарды с ракетами. Но она у нас так и не полетела. Хотя «Физик» обещал, что до луны долетит. «Пчеловод» кому-то показывал, как приготовить медовый рулет. Ковер был очень аккуратно снят со стены, намазан мёдом, затем свёрнуть в трубочку и нарезан дольками. Каждый кусок из которых, был кем-то надкусан. Кто-то попался очень разборчивый, если всё ещё чувствовал вкус к еде. Такой десерт, с трезву дня три будешь готовить, он уложился в минуту. Старые, настенные часы, время уже никогда не покажут. Есть такая народная примета, чтобы что-то не забыть, нужно завязать узелок на видном месте. Эти часы пережили, пятьдесят новогодних застолий. Начало «Нового года» они показывали морским узлом. Это я завязал, чтобы не забыть, что входя в высокосный год, нужно как можно больше всего шарахаться. Свечи на ёлке, вместе с ёлкой, догорели до самого пола. То, что у нас была новогодняя ёлка, можно было определить, только по пустому, валявшемуся огнетушителю. Этот огнетушитель, ещё порывался взорвать Физик. Говорил, что на посошок надо соседей попугать. А соседи, те которые сверху, натерпевшись новогоднего страху, затопили нас до самого подъезда. А пёс мой, до сих пор не отошёл. После каждого шага, бьётся мордой об пол. Стиральная машина, была набита посудой. Не нужно было её включать, даже вилки с ложками в узел завязало. И как же много было пены, от этого «Фери». В коридоре на люстре, висела моя одежда. Шкаф для одежды отсутствовал. На зеркале губной помадой, было написано: «спасибо за подарок», и подпись «снегурочка». Скорее всего подарком, был мой шкаф. Сквозь помаду на меня смотрела, совершенно незнакомая морда. Хорошо что это оказалась картина, купленная дурацким вкусом моей жены, а то даже ноги слегка подкосило. Как можно было нарисовать, на красивом фоне звёздного неба, отвратительную морду верблюда. На такие веши, с похмелья, смотреть нельзя. Подписав картинку стишком, я продолжил уборку. Верблюд в горбах, пол гастронома носит, Медведь, вообще впадает в спячку, Когда в мозгах, всё каруселью носит, Есть шанс упасть и впасть в горячку. Выкидывая двенадцать мешков с мусором, я нашёл свой шкаф, он торчал из лифта. На шкафу, губной помадой, было написано: «да будь ты проклят! Со своим подарком». Когда, при помощи лома, я пытался вытащить шкаф, у меня начал появляться тринадцатый мешок. Забив кувалдой шкаф в лифт, я продолжил уборку. А лифт, вместе со шкафом, полетел вниз. Грохот был страшный. Когда на первом этаже, сдетонировал мой шкаф, от взрывной волны и второй лифт развалился. Это намного мне, облегчило работу. Я все мешки выбросил из окна. Машины, стоявшие у подъезда, все были в лепёшку. В форточку окна, уходил телефонный провод. Я знал, что телефон висел этажом ниже. Но мне без него, было спокойней. Телевизор не висел, провод не выдержал. С другой стороны, без него тоже спокойно. И вот когда порядок, всё-таки был восстановлен, я достал телефон и прилёг отдохнуть. И заодно, снял галстук с «тупого», и он тут же протрезвел. В квартире, как-то было пустовато. «Новый год» принёс много свободного места, а старый унёс почти всю мою мебель, включая посуду с бытовой техникой. Даже от жужжании мухи, слышалось эхо. Вот под это эхо, я и уснул. Зазвонивший телефон, меня напугал до смерти. Пока телефон, летел обратно в форточку, я успел услышать из трубки, вопли моей жены. Я лежал и пытался выбросить из головы пословицу, «как встретишь, так и проведёшь». Под боком лежал мой преданный пёс, и я опять уснул. Меня разбудил, какой-то звон в ушах. Кто-то долго и упорно звонил в дверь. Это мне принесли, телеграмму. В которой было написано «срочно включи телефон». Остальные двадцать предложений, были о том что меня ждёт, если я этого не сделаю. В этих угрозах, было хорошо видно, как от злости ломались её авторучки. Поэтому, я сразу включил телефон. Через секунду, мне звонила уже жена. Я знал, что начало разговора можно пропустить, и прислонил трубку к уху моего пса. Сначала он обрадовался, услышав голос своей хозяйки. Потом застыл, как каменный. Было хорошо видно, как улыбка сходит с его морды. И медленно переводя взгляд на меня, он снова растянулся в улыбке. Я взял трубку, жена мне уже что-то объясняла. Так как, она уезжала на дачу к другу, я должен был вытащить к подъезду, газовый баллон. Она сказала, что она его спрятала, подальше от нас. Когда я узнал, где прятался этот баллон, я понял почему лифт взорвался. Хоть что-то появилось, что я смог бы потом объяснить. Баллон был уже на первом этаже, поэтому я опять лёг спать. Сон пытался пробиться в мою голову, но в квартире сквозь эхо, я отчётливо слышал чей-то шёпот. Я лежал на кровати, лицом к стенке, и боялся повернуться. - Не бойся меня. (прохрипел чей-то голос) Я повернулся, но в комнате никого не было. Перед кроватью, только сидел мой пёс. Опустив морду, зажмурив ноздри и приподняв глаза, пёс произнёс, - Это был я, хозяин. Здравый смысл, терялся где-то в страхе, его даже боковым зрением не было видно. Подбежав к зеркалу и ущипнув себя за всё, что пришло в голову, я понял, что я спятил. Потому что отражение, не уходит раньше меня от зеркала. Пощёчины, которые я направлял себе в морду, зашкаливали за двести ударов в минуту. И когда моя рожа, была уже похожа на убитого боксёра, я решил вернуться в комнату. Я вкрадывался очень осторожно. Я знал, что ещё одно слово от «тупого» и мягкий потолок на пол года, мне обеспечен. Когда я увидел пса, я принудительно сел на пал. «Тупой» сидел в кресле качалке и закинув ногу на ногу, он листал книгу «о вкусной и здоровой пище». Заметив меня, он выплюнул сигарету в мою сторону и произнёс стихами, Когда ж я все-таки нажрусь, Живот пустой, как барабан, Оттуда с первой строчки эхо, усь и усь, А со второй, бан – бан, бан – бан. От страха, мои волосы зашевелились и сплелись негритянскими косичками. Цвет же кожи, подкрадывался к расе покойника. «Тупой», тем временем, встал на задние лапы. И залив весь пол слюнями, а я слезами, подошёл ко мне. Как же мне стало хорошо, когда я почувствовал, что у меня остановилось сердце. И как же мне стало хреново, когда оно вновь забилось. «Тупой», тем временем, отошел в конец комнаты и закричав, как «Тарзан» перед подвигом, разбежался и выпрыгнул в окно. После чего, я услышал знакомый лай. От этого лая, я и проснулся. «Тупой», тем временем, пытался поймать голубя, который случайно залетел в окно. Я никогда не видел, чтобы собаки по стенам бегали. Как же все-таки, он хотел жрать. Но голубь улетел, а пес сел передо мной и завыл не человеческим голосом. И мы решили прогуляться до магазина. Подходя к магазину, пес рванул первым. Я думал, может он займет очередь или прикатит тележку, но он побежал вдоль всех прилавков, как качественный компьютерный вирус, съедая все на своем пути. На третий раз, когда его выкинули из магазина, я ушел в другой магазин. Когда я курил на лестничной клетке, наконец-то возвращался мой пес. Он поднимался по лестнице, на последнем дыхании. Из-за толстого живота, он мог идти только на задних лапах, держась передними за перила. В зубах, он тащил еще две мороженые курицы. Увидев меня, он уронил обе курицы. И закинув язык, как Остап Бэндэр шарф, рухнул не дойдя только две ступеньки. Одним глазом он смотрел все еще на лифт, вторым на меня. И прослезившись жалостливой мордой, он захрапел. Если б он только знал, из-за кого не работает лифт. Сто пудов, дошагал бы, до меня. Глядя на замороженную курицу, пес навел меня на мысль. И я пошел доставать холодильник из своей машины. Мне потребовалось пол дня, чтобы дотащить холодильник до подъезда. Я так сильно был увлечен этой идеей, что совсем забыл про лифт. Отступать было поздно. Фантазии, которые лезли мне в голову, я решил поставить на совет. А советников у нас во дворе было, хоть ложкой ешь. Пока у нас шло совещание, по поднятию холодильника, было не мало выпито. В итоге «летчиком был разработан план, с использованием его любимой катапульты. И еще он сказал, что сегодняшний день очень подходит к запуску, что сегодня где-то у нас запускается спутник. А т. к. холодильник далеко не спутник, он добавил, - Не пройдет и пяти минут, как ты будешь сидеть дома и пить чай со льдом. По его словам, холодильник приземлиться на мой балкон и даже не поцарапается. Но идея «физика», мне понравилась больше. Он сказал, что рассчитает и запустит холодильник таким образом, что он приземлиться сразу на кухню, даже двигать не надо будет. Прикатив пустую бочку, мы набили ее какой-то фигней. На тот случай, если «физик» просчитался, мы решили запустить холодильник с помойки. До старта оставалось, только поджечь фитиль. Нас разбросало взрывной волной, по всему двору. А вот куда делся холодильник, никто не видел. То, что он улетел, сомнений не было. «физика» тоже не было видно. Валялся только его калькулятор. Может он зацепился за холодильник, а может и в магазин ушел. Если холодильник не полетел в сторону магазина, то второй вариант лучше. Настала очередь «летчика». Его катапульта состояла из одной огромной пружины и десяти лебедок. На первый взгляд, особо не впечатляло. Мы нашли еще один старый холодильник. Когда все было готово, оставалось только нажать рычаг. Но мы его нажать не успели, слишком сжата была пружина. Холодильник полетел очень далеко и даже не в ту сторону, но было красиво. Все стояли с раскрытыми ртами и с разбитыми лбами. И только когда он исчез за облаками, мы решили продолжить. На следующий рейс, холодильников уже не было, решили запустить бетономешалку, взятую под честное слово. Натянув пружину только на половину, был дан старт. Бетономешалка, на удивление, приземлилась четко на мой балкон и вместе с балконом полетела вниз. Такого приземления, козырек подъезда конечно не выдержал. Теперь, по любому нужно было запускать холодильник, вход в подъезд был завален. Там одного ремонта года на два, без учета того, что он может вообще не начаться. Все хорошо знали, откуда я достал этот холодильник, поэтому мы решили его проверить. Холодильник морозил, как холодильник. Теперь ошибаться было нельзя. Выпив еще по бутылки для точности, мы закурили, дали старт, и стали ждать долгожданного финиша. Не знаю, как там запускают спутники, но для нас летная погода, была сегодня хреновой. Холодильник пролетел над домом, и упал на чью-то машину, как когда-то упал на мою. Все это дело, мы залили еще каким-то пойлом. Я уже не помню, чья это была идея, подбросить меня до дома. Но когда я пришел в себя, я уже сидел на катапульте. Все были уверенны, что это был единственный способ, попасть мне домой. Когда я искал в доме свои окна, меня кто-то похлопал сзади, по плечу. Повернувшись, я разглядел рифму. - А это ты, рифма поганая… вали отсюда! Не до тебя сейчас. Свист в ушах, сменился на звон стекол. Таким способом, я домой еще никогда не входил. Я влетел в квартиру, как в кегельбане влетает шар, в кегли. Хорошо, что не в свою. Краем глаза, я успел заметить праздничный стол. Его так неудачно поставили, прям точно на моем пути. Вытряхнув оливье из карманов, я у них спросил, - Чё за этаж? Кто-то заикаясь произнес. - Двадцать первый. Оглядывая глазами комнату, я им объяснил, - Из-за того, что вход в подъезд завален, жильцы теперь будут входить по своему усмотрению. И еще добавил, - А за разбитые стекла и всего остального, можете меня бесплатно затопить. Если вы меня еще помните, то я под вами живу. И тут к ним вернулась речь. Они кричали, кричали и еще раз кричали. Когда они вспомнили про мою машину, крики закончились и начались вопли. Но я их не слушал, а точнее практически не слышал. И все это из-за того, потому что рядом с ихнем праздничным столом, телевизор взорвался. Поэтому слух у меня, был далеко не стерео. А для соседского пенья, мой слух вообще всегда находится в положении ВЫКЛ. Перед выходом из квартиры, я заметил на кухне холодильник. Включив слух и угрызение совести, я у них спросил, - Вы случайно холодильник не продаете? Когда я вошел в свою квартиру, воды уже было по колено. Я не мог поверить своим глазам. На кухне стоял холодильник. Рядом с ним, придавленный к стенке, сидел офигевший «физик». Он мне как раз помог, выкинуть его обратно. Перед уходом «физик» у меня спросил, - Зачем тебе холодильник, если у тебя в квартире, хоть на коньках катайся? На следующий день, по радио говорили, что неизвестным объектом похожим на холодильник, был сбит многомиллионный спутник. По крайней мере, хоть попали, во что-то стоящее. Спутник, конечно жалко. А вот государство, кому он влетел в минус, нет. Как говорил «байки из склепа», что лучше быть настоящим дальтоником, и переходить улицу по черно-белому светофору только на половину, чем получить от государства зарплату, на которую можно запросто сходить вдвоем в платный сортир, и ни в чем себе не отказывать. К концу зимы, я из-за хобби, своего тупого пса, потерял дачу. Дело в том, что «тупой», все свое свободное время, проводил во дворе на катке. Он очень любил смотреть, как в хоккей играют. Пока ему шайба, не снесла все тридцать два зуба. От голливудской улыбки, не осталось и следа. За то, след от шайбы, никуда не спрячешь. Кости, которые он так любил, я ему все ровно покупал. Он обсасывал их вперемешку, с крокодильими слезами. Собака без зубов, все ровно что остров без моря. Устав смотреть, на ежедневные собачьи рыданья, мы поехали к стоматологу. Потом к другому стоматологу. И так продолжалось, пока они не кончились. В конечном итоге, пришлось продать дачу, чтобы воссоздать пасть, этому идиоту. Единственный дантист, который согласился нам помочь, перепугал пса до смерти. «Тупой» увидел, как тот жонглирует пассатижами, и упал в обморок. Очнувшись, он сразу нацарапал когтями, на полу надпись, «согласен на кашу». Я и не знал, что он писать умеет. Дачи уже не было, отступать было поздно. И чтобы сюда не возвращаться, мы решили не поскупиться. За то теперь, челюсти из титановой стали, с весом в два килограмма, сделали моего пса, настоящим терминатором. Хотя терминатор, по сравнению с моим псом, выглядел бы, как железный дровосек с молочными зубами. Теперь получился отличный охранник, для моей бывшей дачи. А на хоккей он больше не ходит. Если смотрит, то только по телевизору, и обязательно в шлеме. Вот такое вот, обычное хобби. Приближалось восьмое марта, этот праздник, всегда напоминал мне отсутствие денег. В этот раз, все было по другому. Из-за отсутствия жены, присутствовали деньги. Я ее с Нового года, так и не видел, только телеграмму получил. «По сравнению с твоим трехлетним отпуском, мои выходные ты даже не заметишь». Если бы не эта телеграмма, я бы о ней и не вспомнил. Когда я жил на острове, из меня пытались сделать настоящего аборигена. Говорили, - Что перед тем, чтоб поставить точку, нужно повесить из слоновой кости, пару запятых на уши. Я им тогда сказал, - Мои уши росли, не для вашего пирсинга. Единственное, что у меня не хватает, так это веревки на шее. Поняв эту шутку, по-своему. Они подарили мне, именно тот амулет, который им подарила та непонятная женщина. Спереди на амулете, было начеканено «+Н» и цифра 13, а сзади были координаты. 65 градусов, северной широты, и подпись, «с любовью Чавчувены». Сейчас я собирался именно туда, но только через Египет, давно хотел глянуть на эти треугольники. Я оставил для жены, на восьмое марта, сногсшибательный подарок. В качестве проданной квартиры и последнего нацарапанного на двери, стихотворения. Много ль надо, для рывка, В душе настроился, настрой, Весна под жопу, бьет пинка, Сперва вся жизнь, потом покой. С поводком в руках, я последний раз хлопнул этой дверью. Я помнил, что я зарекался, не ездить больше в отпуск, но я решил наступить на грабли второй раз. koryakin